Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
полезна водка с хиной. Хина у меня есть.
  - Не лихорадка, нет, - сказала Джесси. - Я отравлена и, может быть,
должна умереть. Хина не поможет мне победить яд.
  - Раз вы это говорите, значит, у вас сильный жар. От этого мысли
мешаются. Я сам десять лет страдал лихорадкой. Возьмите стакан. Держите
крепче! А это хина. Держите другой рукой!
  Говоря так, старик совал в ее ладонь облатку, столь затасканную по
тряпочкам и бумажкам его карманов, что она больше напоминала игральную
фишку какого-нибудь притона, чем знаменитое лекарство графини Цинхоны.
Джесси тоскливо рассматривала облатку, но ей почему-то хотелось слушаться.
  - Но только напрасно, - сказала девушка, глотая хину и прижимая ко рту
конец шарфа. - Теперь я буду пить, чтобы согреться.
  С твердостью, хотя покраснев от непривычного питья, сотрясающего тело
и разум, Джесси осушила стакан так счастливо, что даже не поперхнулась.
  - Да, вы никогда не пили виски, - сказал старик, смотря на ее
изменившееся, с закрытыми глазами лицо, по которому прошла судорога. -
Ничего, так будет хорошо!
  Джесси перестала дрожать. Ее истерзанная душа затихла, тело согрелось.
Особая, заманчивая теплота алкоголя, при ее горе и страхе, напоминала
временное прекращение мучительных болей, и, глубоко вздохнув, она
прислонилась к камню, отражавшему вокруг нее жар костра. Костер слегка
летал перед ней, в то время как старик то приближался, то отдалялся.
  - Отвратительное снадобье! - сказала Джесси, получив дар слова. - Но
жажды у меня теперь нет. Лишь голова кружится. Благодарю вас; но как же
вас зовут и кто вы такой?
  Старик налил себе стакан и, выпив, задумчиво погладил усы.
  - Мое имя Сайлас Шенк. Я был бродячий фотограф. Что зарабатывал, то
проживал; жил один и умру один. Для работы уже не гожусь; виски хочет,
чтобы ему платили по счету, а счет большой. И я увидел, что жизнь кончена.
Теперь я направляюсь к одному приятелю в Лисс; ему тоже шестьдесят лет. Мы
вместе с ним проживем конец жизни, смотря, как живут другие.
  - До восьмидесяти лет не надо сдаваться! - возразила Джесси. - За
двадцать лет может много случиться нового! Я убеждена в этом!
  - Самомнение молодости! - сказал Шенк, бросая сучья в костер. - А куда
вы идете?
  - Я скоро пойду к сестре, - ответила Джесси, смотря на драгоценные
камни костра. - Ее тоже зовут Джесси. Она живет на красивой дороге, - там,
внизу, где лес висит над морем. Она меня спасет. Одна женщина отравила
меня.
  Джесси прилегла, а Шенк смотрел на нее, размышляя, как много девушек,
брошенных своими возлюбленными. Некоторые умирают, другие сходят с ума...
  - Та женщина считалась моей сестрой, - говорила Джесси, и ей чудилось,
что она лежит у пылающего камина. - На красивой дороге, в том доме, где
синие стекла и золотая крыша, живет моя сестра, Джесси. Но ту женщину
уличили, она призналась сама. Та была привезена с севера. Я сейчас пойду к
Джесси. Не правда ли, странно, что одно имя? Этого еще нигде не бывало, но
так вышло. Я сразу узнала ее, а она меня. Моргиана сделала так, что у меня
теперь старая душа. А мне всего двадцать лет! Да, силы вернулись, я могу
скоро идти...
  Ее глаза закрылись, и лицо Джесси стало глухим. Темный конь сна мчал
ее к горизонту, за которым нет ничего, кроме полного ничего. От костра
вылетел уголек и упал на ее волосы. Шенк вытащил уголек.
  - Не надо снимать шарф, - неясно пробормотала Джесси. - Детрей! -
вдруг закричала она, все вспомнив, вскочив и дико глядя вокруг. - Детрей,
я вас умоляю! Ведь вы стали мой друг! О, увезите меня отсюда!
  Это была последняя вспышка. Шенк с трудом усадил ее, порывавшуюся
встать на ноги, и силой заставил лечь снова. Она вначале оттолкнула его,
но тут конь сна перелетел пропасть, и Джесси потеряла сознание, уснув при
свете костра, в лесу, совершенно охмелевшая, в расстоянии не более
полукилометра от "Зеленой флейты".
  Было два часа ночи.



  Глава XXI

  Приехав к Еве Страттон, Детрей увидел молодую женщину готовой
отправиться. Она была в дорожной шляпе, в пальто и, говоря с Детреем,
поспешно засовывала в сумку различные мелочи. Ее лицо выражало нежелание
вступать в предположения и объяснения, пока еще надо двигаться самой ради
ускорения дела. Она кивнула Детрею и сбежала по лестнице, значительно
опередив офицера, который догнал ее, только-только успев раскрыть дверцу
гоночного автомобиля Готорна. Они сели один против другого. Машина
сверкнула, вызвав страшный ветер в лицо Еве и заставляя глаза схватывать
мелькание уличного движения, проносящегося вокруг с быстротой падающих
огненных декораций. За те десять минут, пока автомобиль сокращал город,
десять полицейских отметили его номер в записной книжке, потому что были
нарушены все правила уличного движения, с неизбежным бегством врассыпную
встречных и поперечных.
  Заметив одобрительную улыбку Детрея, Ева сказала:
  - Отец подсчитает штрафы. Я ненавижу экстравагантность, но никак
нельзя сегодня поступать иначе. Я беспокою вас этой поездкой? Совершенно
некого было пригласить помочь, кроме вас. Я просила отца ехать со мной. В
это время вы стали говорить. Он мне сказал: "Если, по счастью, у телефона
Детрей, попроси его, а меня уволь". Он находит, что в столь тревожных
обстоятельствах вы более отвечаете положению.
  Устранив, таким образом, подозрение в "перемене ветра", Ева продолжала:
  - Она не была в бреду. Я говорила с сиделкой и Гердой. Джесси получила
какое-то письмо, уловкой отослала сиделку, оделась и исчезла.
  - Верно ли, что она поехала к своей сестре? Быть может, она в городе?!
  - Нет, чувство говорит мне, что это так. Она у сестры. При их
отношениях! Я хочу сказать, что между ними нет близости. Между тем,
девушка, больная, срывается ночью и уходит из дома! Только Джесси способна
к таким вещам. Она - там, но я ничего не понимаю.
  - Предположим, - сказал Детрей, - что случилось несчастье, - там, у
сестры.
  - Тогда не пишут писем, потому что у Моргианы есть автомобиль.
  - Это верно.
  - Вот видите. Но какое мученье! Мы еще едва отъехали от города.
  Быстрота и ветер заставили их говорить с напряжением, отчего разговор
смолк.
  -- У нас нет никаких серьезных догадок? - спросил Детрей. - Что может
означать эта история?
  - Я ничего не скрываю! - прокричала Ева, - я боюсь и хочу ее
разыскать! Все дело в письме! Теряю голову!
  Немногочисленные вопросы Детрея, с виду совершенно спокойного,
рассердили ее. Так как он теперь умолк, смотря в сторону, Ева подумала,
что он, вероятно, не очень благодарен ей за эту поездку, нарушившую, быть
может, более приятный план поздних часов. Она сказала:
  - Теперь скоро. Я начинаю думать спокойнее. Джесси должна быть там.
Жаль, что вы мало знаете ее. Тогда вы простили бы меня за то, что я вас
похитила.
  - Я ее знаю, - сказал Детрей.
  - Да?.. Как скоро..
  Детрей помолчал, обдумывая ответ:
  - Некоторых узнаешь скоро, - задумчиво сообщил он своей, слегка
потешающейся про себя, компаньонке. - Все главное о них узнаешь сразу; а
затем - целую жизнь - узнаешь какую-то мелочь, которая дает тон всему,
вместе взятому.
  - Значит, мелочь важнее?
  - Должно быть, так.
  - Ну, вы в противоречиях!
  - Может быть, - согласился Детрей, не любивший никаких препирательств.
  - Если вы знаете Джесси, скажите мне, какая она?
  - Такая, какой вы ее знаете за время, более значительное, чем две мои
встречи.
  - Не увиливайте. Так какой же я ее знаю?
  - Да именно той, такой.
  - Какой такой?
  - Какая она известна вам.
  - Значит, не знаете!
  - Отлично знаю!
  - Самоуверенность!
  - Нет, уверенность.
  Неуязвимый с этой стороны, Детрей попался на коварное обещание:
  - Если вы скажете, как определяете Джесси, я вам скажу, что она
сказала о вас!
  - А что?
  - То, что вы знаете о себе.
  - Однако, - сказал Детрей с тревогой, вызванной ее обещанием, -
во-первых, вы явно подражаете мне. А, во-вторых, я уверен и знаю, что нет
на свете лучшей девушки, как Джермена Тренган. Об этом говорит ее дыхание,
весь ее вид, и я считаю большой честью для себя помогать вам в цели этой
поездки.
  - Большая речь, - сказала Ева, задумавшись. - Но я ваг обманула,
Детрей. Джесси ничего не сказала.
  Детрей остался в уверенности, что Ева, из сожаления к нему, умалчивает
о каком-нибудь маленьком издевательстве. Особенного внимания он на это не
обратил, но легкомысленная пытливость Евы ему была неприятна. И все же -
говорить о Джесси, произносить ее имя - было для него утешением. Его
начала грызть тоска; но уже приехали, и второй раз за эту ночь у ворот
"Зеленой флейты" остановился автомобиль, заявив о себе криком кларнета.
  Гобсон, лежа в постели возле жены, размышлял вслух о причинах
внезапного появления Джесси Тренган; ему не спалось.
  - Не наше дело; потуши, наконец, огонь, - сказала ему жена. - Вот бьет
три часа, и я не могу уснуть, так как ты то встаешь и куришь, то опять
ворочаешься на кровати.
  - Помолчи, кажется, кто-то еще приехал? - сказал Гобсон. В этот момент
раздался автомобильный сигнал. Гобсон встал. оделся и пошел к двери.
  - Что-то серьезное, - сказал он. - Если хочешь, туши огонь; мне теперь
не уснуть.
  Жена выбранила его за то, что он накликал своим бдением так много
автомобилей, а Гобсон, с зажатым в руке ключом, прошел к воротам и
отомкнул решетчатую дверь. Заглушая звон ключа, Ева крикнула:
  - Мы ищем Джесси Тренган! Она здесь?
  - Приехала часа три назад, - сказал Гобсон, распахивая дверь и
придерживая рукой поднятый воротник пиджака.
  Услыхав это, Детрей сразу устал. Слова Гобсона произвели впечатление
лихорадочно распечатанной телеграммы, которая прекращает тревогу, после
чего, вздохнув, хочется смеясь сесть.
  - Фу, даже голова закружилась! - сказала Ева Страттон. - Я довольна.
Они спят?
  Гобсон прошел в глубь двора и заглянул по окнам бокового фасада. Два
окна наверху были освещены.
  - Есть свет, - сообщил он. - Но свет часто бывает ночью за последние
дни. Наша горничная Нетти говорила, что барышня страдает бессонницей.
  - Во всяком случае, мы войдем, - решила Ева. - Будьте добры
похлопотать, чтобы нас приняли - Еву Страттон и Финеаса Детрея.
  - Мне кажется, - сказал Детрей, - что вам приятнее будет пойти одной.
Я подожду.
  - Пожалуй. Но тут холодно и темно.
  - Не желаете ли посидеть у огня? - сказал Гобсон. Детрей согласился.
Гобсон отвел его в комнату, где спали дети. Теперь они все проснулись и,
подняв головы со сбитых кроватей, широкими глазами изучали посетителя.
Детрей уперся руками в бедра и подмигнул. Раздался подлый смех толпы,
польщенной выходкой актера. Тогда вошла жена управляющего и пригласила
гостя в столовую. Любопытство освежило ее грузное, недоспавшее тело, как
умывание холодной водой. Убедившись из короткого ответа Детрея на ее
замечание о погоде (он сказал: "двадцать минут четвертого"), что
настаивать далее неделикатно, она со скорбью пошла к детям и накричала на
них, чтобы те спали. Детрей сидел на стуле у покрытого клеенкой стола и
курил. Хозяйка была поражена, когда, опять зайдя в столовую, услышала его,
запоздавший минут на десять, ответ:
  - Это верно: после заката солнца делается свежо. "Муж прав, будет
торжествовать, что прав. У них что-то произошло, - подумала жена Гобсона.
  - Этот человек даже не видит, что я хожу здесь, перед самым его носом".
  Между тем Гобсон проводил Еву в дом и, когда Нетти закрыла за ней
дверь, вернулся к своей встревоженной семье, а Ева, как только вошла,
увидала поджидавшую ее Моргиану. Она стояла в двери гостиной.
  - Четвертый час ночи, - сказала Моргиана. - Нетти, вы не нужны. Итак,
дорогая Ева, что значит этот скандал?
  Ева, у которой захватило дыхание, слегка побледнела.
  - Джесси нужно быть дома, - сказала она с твердостью. - Вы знаете, что
она больна. Я хочу ее видеть, чтобы отвезти в город.
  - Вы за этим приехали?
  - Единственное мое оправдание.
  - Со мной вам не о чем говорить?
  - Нет, Моргиана. Я все сказала вчера.
  - Пройдите, Ева. Я вас простила. Так Джесси вас надула, исчезла, да?
  - Моргиана, проведите меня к Джесси. Разговор становится странен, -
поймите это! Где Джесси!
  - Как же я могу знать наверное? Вы, Ева, очень настойчивы. Что же вы
подозреваете, что я ее прячу?
  - Не знаю. Я знаю, что она здесь.
  - Была здесь, - хотите вы сказать. Да, Джесси приехала сюда в
двенадцатом часу, точно не помню. Пять минут назад я вышла; когда
вернулась, ее уже не было. Я думаю, что она дома и спокойно спит, в то
время как вы будите моих служащих.
  - Постойте, я испугалась! - воскликнула Ева. - Джесси ушла?
  - Вероятно, уехала. Но еще вернее, что она прячется где-нибудь
неподалеку от дома, чтобы вызвать переполох. О, я не такова! Пусть
выкидывает свои штуки. Пойдемте в гостиную.
  - Гобсон сказал, что она здесь. Как же она ушла? Почему ушла? Почему
она явилась сюда?
  - Мне очень неприятно видеть вас, Ева, особенно после вчерашнего
вашего нравоучения. На все ваши вопросы вам может ответить сама Джесси, а
я вам говорю еще раз, что она воспользовалась моим отсутствием и убежала
через окно, так как дверь была заперта. Окно выходит в сад; я обошла сад,
сделав эту уступку ее дикой фантазии.
  - О! Я мало вас знаю! - сказала Ева, отступая перед ее угрюмым
взглядом. - Если вы можете так говорить теперь, когда Джесси неизвестно
где, - я имею право подумать многое. Но я узнаю, какое и от кого она
получила письмо. Стыдитесь, Моргиана! Нельзя вымещать злобу против меня на
ребенке! Конечно, вы ее выгнали.
  - Остановитесь! Я не позволю вам клеветать! - крикнула Моргиана. - Это
вы стали между мной и сестрой! Вы шпионка, праведная Ева Страттон! Я не
знаю, о каком письме идет речь. Посещение Джесси объясняется очень просто,
но я не доставлю вам удовольствия и не удостою вас объяснением. Довольно
бредней; я иду спать, а вы можете расположиться с вашим штабом в гостиной
и сочинять диверсии.
  - Как же вы допустили больного человека уйти? Ведь это хуже убийства!
  - Все равно, что бы вы ни подумали, - заявила Моргиана, всматриваясь в
Еву и убедясь, что та говорит так только с отчаяния. - Должны понять, что
сестре было не так уж худо, если она смогла приехать сюда. Ну, с вами
сойдешь с ума. Но я требую, чтобы вы, по крайней мере, сегодня, оставили
меня в покое!
  - Так вы отказываетесь помочь мне найти Джесси?
  - Туда или сюда? - тихо спросила Моргиана, водя рукой от гостиной к
выходной двери.
  Ева посмотрела на нее и бросилась прочь, на двор. Холод пробежал по ее
спине, когда дверь захлопывалась за нею, - так страшно было лицо старшей
сестры, - все в темных рубцах ненависти и воспаленной мысли, запертой
блеском глаз. Задыхаясь, Ева прибежала к Гобсону и повалила спокойное
ожидание Детрея одним толчком.
  - Гобсон, видели ли вы, как Джесси ушла? - вскричала Ева, мельком
взглянув на Детрея и тревожно кивнув ему.

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг