- Ну, так говори о своих желаниях!
- Я моряк, - сказал я, - то есть я пошел по этой дороге.
Если вы сделаете меня капитаном, мне больше, кажется, ничего
не надо, так как все остальное я получу сам.
- Отлично. Мы пошлем тебя в адмиралтейскую школу. Я
сидел, тая и улыбаясь.
- Теперь мне уйти? - спросил я.
- Ну, нет. Если ты приятель Дюрока, то, значит, и мой, а
поэтому я присоединю тебя к нашему плану. Мы все пойдем
смотреть кое-что в этой лачуге. Тебе, с твоим живым
соображением, это может принести пользу. Пока, если хочешь,
сиди или смотри картины. Поп, кто приехал сегодня?
Я встал и отошел. Я был рассечен натрое: одна часть смотрела
картину, изображавшую рой красавиц в туниках у колонн, среди
роз, на фоне морской дали, другая часть видела самого себя на
этой картине, в полной капитанской форме, орущего красавицам:
"Левый галс! Подтянуть грот, рифы и брасы!" - а третья, по
естественному устройству уха, слушала разговор.
Не могу передать, как действует такое обращение человека,
одним поворотом языка приказывающего судьбе перенести
Санди из небытия в капитаны. От самых моих ног до макушки
поднималась нервная теплота. Едва принимался я думать о
перемене жизни, как мысли эти перебивались картинами,
галереей, Ганувером, Молли и всем, что я испытал здесь, и мне
казалось, что я вот-вот полечу.
В это время Ганувер тихо говорил Дюроку: - Вам это не
покажется странным. Молли была единственной девушкой,
которую я любил. Не за что-нибудь, - хотя было "за что", но по
той магнитной линии, о которой мы все ничего не знаем. Теперь
все наболело во мне и уже как бы не боль, а жгучая тупость.
- Женщины догадливы, - сказал Дюрок, - а Дигэ наверно
проницательна и умна.
- Дигэ... - Ганувер на мгновение закрыл глаза. - Все равно
Дигэ лучше других, она, может быть, совсем хороша, но я теперь
плохо вижу людей. Я внутренне утомлен. Она мне нравится.
- Так молода, и уже вдова, - сказал Дюрок. - Кто был
муж?
- Ее муж был консул, в колонии, какой - не помню.
- Брат очень напоминает сестру, - заметил Дюрок, - я
говорю о Галуэе.
- Напротив, совсем не похож! Дюрок замолчал.
- Я знаю, он вам не нравится, - сказал Ганувер, - но он
очень забавен, когда в ударе. Его веселая юмористическая злость
напоминает собаку-льва.
- Вот еще! Я не видал таких львов.
- Пуделя, - сказал Ганувер, развеселившись, - стриженого
пуделя! Наконец мы соединились! - вскричал он, направляясь к
двери, откуда входили Дигэ, Томсон и Галуэй.
Мне, свидетелю сцены у золотой цепи, довелось видеть теперь
Дигэ в замкнутом образе молодой дамы, отношение которой к
хозяину определялось лишь ее положением милой гостьи. Она
шла с улыбкой, кивая и тараторя. Томсон взглянул сверх очков;
величайшая приятность расползлась по его широкому,
мускулистому лицу; Галуэй шел, дергая плечом и щекой.
- Я ожидала застать большое общество, - сказала Дигэ. -
Горничная подвела счет и уверяет, что утром прибыло человек
двадцать.
- Двадцать семь, - вставил Поп, которого я теперь не узнал.
Он держался ловко, почтительно и был своим, а я - я был чужой
и стоял, мрачно вытаращив глаза.
- Благодарю вас, я скажу Микелетте, - холодно отозвалась
Дигэ, - что она ошиблась.
Теперь я видел, что она не любит также Дюрока. Я заметил
это по ее уху. Не смейтесь! Край маленького, как лепесток, уха
был направлен к Дюроку с неприязненной остротой.
- Кто же навестил вас? - продолжала Дигэ, спрашивая
Ганувера. - Я очень любопытна.
- Это будет смешанное общество, - сказал Ганувер. - Все
приглашенные - живые люди.
- Морг в полном составе был бы немного мрачен для
торжества, - объявил Галуэй. Ганувер улыбнулся.
- Я выразился неудачно. А все-таки лучшего слова, чем слово
живой, мне не придумать для человека, умеющего наполнять
жизнь.
- В таком случае, мы все живы, - объявила Дигэ, -
применяя ваше толкование.
- Но и само по себе, - сказал Томсон.
- Я буду принимать вечером, - заявил Ганувер, - пока же
предпочитаю бродить в доме с вами, Дюроком и Санди.
- Вы любите моряков, - сказал Галуэй, косясь на меня, -
вероятно, вечером мы увидим целый экипаж капитанов.
- Наш Санди один стоит военного флота, - сказал Дюрок.
- Я вижу, он под особым покровительством, и не
осмеливаюсь приближаться к нему, - сказала Дигэ, трогая
веером подбородок. - Но мне нравятся ваши капризы, дорогой
Ганувер, благодаря им вспоминаешь и вашу молодость. Может
быть, мы увидим сегодня взрослых Санди, пыхтящих по крайней
мере с улыбкой.
- Я не принадлежу к светскому обществу, - сказал Ганувер
добродушно, - я - один из случайных людей, которым
идиотически повезло и которые торопятся обратить деньги в
жизнь, потому что лишены традиции накопления. Я признаю
личный этикет и отвергаю кастовый.
- Мне попало, - сказала Дигэ, - очередь за вами, Томсон.
- Я уклоняюсь и уступаю свое место Галуэю, если он хочет.
- Мы, журналисты, неуязвимы, - сказал Галуэй, - как
короли, и никогда не точим ножи вслух.
- Теперь тронемся, - сказал Ганувер, - пойдем, послушаем,
что скажет об этом Ксаверий.
- У вас есть римлянин? - спросил Галуэй. - И тоже
живой?
- Если не испортился; в прошлый раз начал нести ересь.
- Ничего не понимаю, - Дигэ пожала плечом, - но должно
быть что-то захватывающее.
Все мы вышли из галереи и прошли несколько комнат, где
было хорошо, как в саду из дорогих вещей, если бы такой сад
был. Поп и я шли сзади. При повороте он удержал меня за руку.
- Вы помните наш уговор? Дерево можно не трогать. Теперь
задумано и будет все иначе. Я только что узнал это. Есть новые
соображения по этому делу.
Я был доволен его сообщением, начиная уставать от
подслушивания, и кивнул так усердно, что подбородком
стукнулся в грудь. Тем временем Ганувер остановился у двери,
сказав: "Поп!" Юноша поспешил с ключом открыть помещение.
Здесь я увидел странную, как сон, вещь. Она произвела на меня,
но, кажется, и на всех, неизгладимое впечатление: мы были перед
человеком-автоматом, игрушкой в триста тысяч ценой, умеющей
говорить.
XIV
Это помещение, не очень большое, было обставлено как
гостиная, с глухим мягким ковром на весь пол. В кресле, спиной
к окну, скрестив ноги и облокотясь на драгоценный столик,
сидел, откинув голову, молодой человек, одетый как модная
картинка. Он смотрел перед собой большими голубыми глазами,
с самодовольной улыбкой на розовом лице, оттененном черными
усиками. Короче говоря, это был точь-в-точь манекен из
витрины. Мы все стали против него. Галуэй сказал: - Надеюсь,
ваш Ксаверий не говорит, в противном случае, Ганувер, я обвиню
вас в колдовстве и создам сенсационный процесс.
- Вот новости! - раздался резкий отчетливо
выговаривающий слова голос, и я вздрогнул. - Довольно, если
вы обвините себя в неуместной шутке!
- Ах! - сказала Дигэ и увела голову в плечи. Все были
поражены. Что касается Галуэя, - тот положительно струсил, я
это видел по беспомощному лицу, с которым он попятился назад.
Даже Дюрок, нервно усмехнувшись, покачал головой.
- Уйдемте! - вполголоса сказала Дигэ. - Дело страшное!
- Надеюсь, Ксаверий нам не нанесет оскорблений? -
шепнул Галуэй.
- Останьтесь, я незлобив, - сказал манекен таким тоном, как
говорят с глухими, и переложил ногу на ногу.
- Ксаверий! - произнес Ганувер. - Позволь рассказать
твою историю!
- Мне все равно, - ответила кукла. - Я - механизм.
Впечатление было удручающее и сказочное. Ганувер заметно
наслаждался сюрпризом. Выдержав паузу, он сказал: - Два года
назад умирал от голода некто Никлас Экус, и я получил от него
письмо с предложением купить автомат, над которым он работал
пятнадцать лет. Описание этой машины было сделано так
подробно и интересно, что с моим складом характера оставалось
только посетить затейливого изобретателя. Он жил одиноко. В
лачуге, при дневном свете, равно озаряющем это чинное восковое
лицо и бледные черты неизлечимо больного Экуса, я заключил
сделку. Я заплатил триста тысяч и имел удовольствие выслушать
ужасный диалог человека со своим подобием. "Ты спас меня!" -
сказал Экус, потрясая чеком перед автоматом, и получил в ответ:
"Я тебя у б и л". Действительно, Экус, организм которого был
разрушен длительными видениями тонкостей гениального
механизма, скончался очень скоро после того, как разбогател, и я,
сказав о том автомату, услышал такое замечание: "Он продал
свою жизнь так же дешево, как стоит моя!"
- Ужасно! - сказал Дюрок. - Ужасно! - повторил он в
сильном возбуждении.
- Согласен. - Ганувер посмотрел на куклу и спросил: -
Ксаверий, чувствуешь ли ты что-нибудь?
Все побледнели при этом вопросе, ожидая, может быть,
потрясающего "да", после чего могло наступить смятение.
Автомат качнул головой и скоро проговорил: - Я - Ксаверий,
ничего не чувствую, потому что ты говоришь сам с собой.
- Вот ответ, достойный живого человека! - заметил Галуэй.
- Что, что в этом болване? Как он устроен?
- Не знаю, - сказал Ганувер, - мне объясняли, так как я
купил и патент, но я мало что понял. Принцип стенографии,
радий, логическая система, разработанная с помощью
чувствительных цифр, - вот, кажется, все, что сохранилось в
моем уме. Чтобы вызвать слова, необходимо при обращении
произносить "Ксаверий", иначе он молчит.
- Самолюбив, - сказал Томсон.
- И самодоволен, - прибавил Галуэй.
- И самовлюблен, - определила Дигэ. - Скажите ему что-
нибудь, Ганувер, я боюсь!
- Хорошо Ксаверий! Что ожидает нас сегодня и вообще?
- Вот это называется спросить основательно! - расхохотался
Галуэй. Автомат качнул головой, открыл рот, захлопал губами, и
я услышал резкий, как скрип ставни, ответ: - Разве я
прорицатель? Все вы умрете; а ты, спрашивающий меня, умрешь
первый.
При таком ответе все бросились прочь, как облитые водой.
- Довольно, довольно! - вскричала Дигэ. - Он неуч, этот
Ксаверий, и я на вас сердита, Ганувер! Это непростительное
изобретение.
Я выходил последним, унося на затылке ответ куклы:
"Сердись на саму себя!"
- Правда, - сказал Ганувер, пришедший в заметно нервное
состояние, - иногда его речи огорошивают, бывает также, что
ответ невпопад, хотя редко. Так, однажды, я произнес: "Сегодня
теплый день", - и мне выскочили слова: "Давай выпьем!"
Все были взволнованы.
- Ну что, Санди? Ты удивлен? - спросил Поп. Я был
удивлен меньше всех, так как всегда ожидал самых невероятных
явлений и теперь убедился, что мои взгляды на жизнь
подтвердились блестящим образом. Поэтому я сказал: - Это ли
еще встретишь в загадочных дворцах?! Все рассмеялись. Лишь
одна Дигэ смотрела на меня, сдвинув брови, и как бы
спрашивала: "Почему ты здесь? Объясни?"
Но мной не считали нужным или интересным заниматься так,
как вчера, и я скромно стал сзади. Возникли предположения идти
осматривать оранжерею, где помещались редкие тропические
бабочки, осмотреть также вновь привезенные картины старых
мастеров и статую, раскопанную в Тибете, но после "Ксаверия"
не было ни у кого настоящей охоты ни к каким развлечениям. О
нем начали говорить с таким увлечением, что спорам и
восклицаниям не предвиделось конца.
- У вас много монстров? - сказала Гануверу Дигэ.
- Кое-что. Я всегда любил игрушки, может быть, потому, что
мало играл в детстве.
- Надо вас взять в опеку и наложить секвестр на капитал до
вашего совершеннолетия, - объявил Томсон.
- В самом деле, - продолжала Дигэ, - такая масса денег
на... гм... прихоти. И какие прихоти!
- Вы правы, - очень серьезно ответил Ганувер. - В
будущем возможно иное. Я не знаю.
- Так спросим Ксаверия! - вскричал Галуэй.
- Я пошутила. Есть прелесть в безубыточных расточениях.
После этого вознамерились все же отправиться смотреть
тибетскую статую. От усталости я впал в одурь, плохо соображая,
что делается. Я почти спал, стоя с открытыми глазами. Когда
общество тронулось, я, в совершенном безразличии, пошел, было,
за ним, но, когда его скрыла следующая дверь, я, готовый упасть
на пол и заснуть, бросился к дивану, стоявшему у стены
широкого прохода, и сел на него в совершенном изнеможении. Я
устал до отвращения ко всему. Аппарат моих восприятии
отказывался работать. Слишком много было всего! Я опустил
голову на руки, оцепенел, задремал и уснул. Как оказалось
впоследствии, Поп возвратился, обеспокоенный моим
отсутствием, и пытался разбудить, но безуспешно. Тогда он
совершил настоящее предательство - он вернул всех смотреть,
как спит Санди Пруэль, сраженный богатством, на диване
загадочного дворца. И, следовательно, я был некоторое время
зрелищем, но, разумеется, не знал этого.
- Пусть спит, - сказал Ганувер, - это хорошо - спать. Я
уважаю сон. Не будите его.
XV
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг