Как провожают пароходы,
Совсем не так...
- Фу, черт, - сказал он смущенно, - дальше забыл. Дикарский романс.
- Из цикла "Научись на гармошке играть", - брякнул конструктор.
Собеседники с внезапным пониманием переглянулись и вдруг захохотали,
вспомнив, очевидно, еще кое-какие ритмы исчерпавшейся радиоволны.
- Нервная разрядка налицо, - энергично резюмировал изобретатель. -
Значит, делу венец. Не забудьте - в Машину пускать только подростков.
Протекции для взрослых отменяются!
- Именно так, - кивнул головой конструктор, - программа-минимум.
Научно-техническая магистраль времени, личные контакты с Архимедом,
Ньютоном, Менделеевым и всем синдикатом корифеев. Второе: линия
землепроходчества - Колумб, Беринг, Дежнев и компания. Магистрали и тупики
обществоведения - на баррикады, в пучину революций, с шашкой на боку, на
лихом коне! Эх, за уши с уроков не вытянешь. Шайба и мяч побоку.
- Спорт со счетов не сбросишь, - возразил изобретатель. - Пусть
поглазеют на древних греков. Кузница истинно спортивного духа. Секреты
утраченного мастерства.
- Да, да, секреты, - вспомнил конструктор. - Эффект будет полным, если
родители не узнают о принципах нашего секрета. Организуем вокруг пустыря
заборчик помощнее, вход отнесем куда подальше, упрячем под землю, а над
ним анонс "ВХОД ГРАЖДАНАМ СТАРШЕ ШЕСТНАДЦАТИ ЛЕТ СТРОГО ВОСПРЕЩЕН!".
Движением руки он прочертил в воздухе габариты будущей вывески.
- То-то всполошатся родители, - великий изобретатель усмехнулся. - Да
ничего, пусть поломают почтенные головы. Ребятишки порасскажут им
кое-чего. Уж порасскажут. А там, глядишь, соорудим и для взрослых машину.
Успокоим.
...Таким в общих чертах рисуется ныне основополагающий разговор,
предвосхитивший развитие фронтальных событий на Козьем пустыре и возле
Входа. Для пользы дела мы опустили часть разговора, в которой
мотивировалась нежелательность присутствия взрослых в недрах Машины. Но
для пользы, только для пользы дела.
МАЛЕНЬКОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ, В КОТОРОМ АВТОР СЕТУЕТ
ПО ПОВОДУ КОНСТРУКТИВНЫХ НЕДОСТАТКОВ МАШИНЫ
Так и возник полноценный комплекс купольных сооружений, а вместе с ним
забор без входа, озадачивший жителей пригорода, и сам Вход в подземелье,
прорваться в которое не суждено было даже хитроумным карликам из бродячего
ансамбля Трутти.
Знатока фантастики, вероятно, насторожит и даже опечалит устрашающая
грандиозность Машины. Многокилометровую недвижимость не заполучишь в
сугубо личное потребление. Одинокая личность подобна нарезной пушке -
успешно поражает только ту очередную жизненную цель, что от природы
наделена малостью формата и потому способна локализоваться на самом
уязвимом месте в единственную и неповторимую точку прицела: бить по
площадям, подобно гвардейскому миномету, дано лишь коллективу.
Напротив, все агрегаты времени, уже получившие путевку в жизнь в других
изданиях, отличались подкупающей портативностью и простотой, что и вселяло
надежды на частное обладание зарождающейся Машиной. Понятно, на фоне
такого благоденствия вызывающая солидность нашего образца должна и
отпугнуть кое-кого из поклонников, охочих до частной и личной
собственности.
Конечно, там, в голубых разрывах дымки идеального будущего, размеры
аппаратуры времени, дай бог, и отстоятся до ничтожных габаритов, а
себестоимость - до цены, открывающей зеленую улицу массовому сбыту
изделий. А пока в нашем, XX веке, чреватом технологическими затруднениями,
будем идти на поводу вовсе не голубых разрывов между удовлетворением наших
растущих запросов и производственными возможностями Машины или вообще
откажемся от притязаний такого рода. Выбора нет!
Первая очередь Машины Времени, аннексировавшей за рекордный срок
границы Козьего пустыря, сбрасывала желающих в прошлое. Запуск в будущее
требовал от субподрядчиков и смежных организаций дополнительных субсидий,
его ввод было решено отнести на следующий срок.
КАК ПРОТЕКАЛ ПЕРВЫЙ ЭКСПЕРИМЕНТ
Ход актуального эксперимента превзошел все ожидания инициаторов. Но
любопытно взглянуть на опыт глазами непосредственного участника первого
сеанса Машины.
Нет слов, леденящие кровь консерваторов приключения позднейших
выпускников Школы Времени насытились еще большей драмой идей, однако здесь
подбираются факты, касающиеся не столько эксплуатации, сколько зарождения
Школы, а потому продублируем нужную страничку дневника первоиспытателя
Угомонкина.
"...Я, Федор Угомонкин, житель города Бристани, ученик пятого класса
школы N_1, получил любезное приглашение на опробование первой в мире
Машины Времени, явившейся закономерным плодом труда ряда поколений, и
телеграфировал немедленным согласием, поставив тем точку над "и".
Я давно заметил за собой эту фатальную черту: жертвовать ради науки
даже жизнью. Впрочем, жертв не потребовалось. Но... по порядку, по
порядку!
Вместе со вторым кандидатом Храбрецовым мы миновали Вход и проникли в
узкий тоннель транспортировки, где мощная струя воздуха подхватила и
понесла нас по трубе на очную ставку, как пишут мастера пера, с Необычным.
Только мы приняли позу людей, непринужденно сидящих в кресле, как нас
вынесло в апартаменты со светящимися стенами. Там нас ожидал Некто.
Никелированная голова выдавала в нем робота.
- В какую эпоху? ~ сразу спросил он, и глаза его переключились с
красного на зеленый свет, что означало "Путь свободен!".
- Баальбекская терраса. Во времена, когда с нее стартовали марсиане.
- Пожалуйста, - гид пожал плечами. - Только никто не знает, в какое
именно время стартовали марсиане. Вы рискуете оказаться в голой пустыне.
Я не стал спорить с роботом и заказал 31 июня 1908 года эпицентр
тунгусской катастрофы. Так я решил проверить собственную гипотезу
катастрофы, автономно вставшую от главных дорог тунгусского диспута.
Полагаю - второй, более решительный взрыв, последовавший через секунду
за первым и покончивший с котловиной, вызван аварией чьей-то Машины
Времени. Желая разглядеть гибельный взрыв, пилот Машины направил ее к
эпицентру, чрезмерно ускорился и рванул при переходе через
нуль-пространство, дав в результате выдающуюся катастрофу.
Храбрецов же потребовал реликтовую эпоху мастодонтов, когда человек,
еще незнакомый с палкой, только становился на ноги, чтобы семимильными
скачками настигнуть горизонты первобытного коммунизма.
- Время первого сеанса десять минут, - ледяным голосом выдавил из себя
робот. Свет внезапно померк, сердце мое, признаться, сжалось. Капсулу
тряхнуло и понесло. Аппарат швыряло то вправо, то влево, все в кромешной
тьме. На счетчике с треском выскакивали номера утраченных лет.
- Разгоняющие поля тянут исправно! - отрапортовал я в микрофон. -
Ожидаю нуль-пространство. Привет близким, знакомым и организациям.
- Вас понял, - услышал я голос Главного Конструктора и затянул песню "Я
люблю тебя, жизнь!".
Тут я отжал рукоять синхронизатора времени, перемахнул через
нуль-барьер и выполз на искомый рубеж года. Светало.
Вокруг теснились могучие стволы лиственниц. Я откинул дверку,
опьяняющий аромат тайги ударил по обонянию. Тайга, конечно, шумела.
Ноги по щиколотку ушли в дремучий мох. Я нацелил глаза на небо. Я знал:
через минуту-другую его обманчивое спокойствие рухнет под стремительным
росчерком огненного тела. Небо озарилось. Низкий гул потряс барабанные
перепонки, точно тысяча барабанов ударили разом. Шипя, по куполу неба
скользнул кроваво-слепящий шар.
- Ложись! - отчаянно крикнул я и по-пластунски слился с мхом. Таранный
удар потряс небеса, недра и все живое; за ним второй. В мгновение ока я
оказался рядом с капсулой, время истекало. Руки сами собой рванули рычаг
на себя. В эту секунду я твердо верил, что еще вернусь в 31 июня. И может
быть, второй взрыв и будет взрывом моей Машины. Пусть!..
ХОЗЯЕВА ИСТОРИИ ГОТОВЫ
...Двое молодых сильных мужчин стояли на вершине купола трансформации,
в пультовой, и молчали. Под прозрачным полом, глубоко внизу, жались друг к
другу на ветру сочные макушки таежных лиственниц. Только что под ногами
инженеров, прямо под подошвами, шипя - шипение слышалось даже в пультовой,
- в сиянии белого каления скользнула комета, и пол дважды дрогнул от
громового раската.
На большом экране просматривалась внутренность соседнего купола -
гигантские папоротники с листвой цвета ранних огурцов, перегнойная трясина
тропиков, лежбище перекормленных бронтозавров и сам птеродактиль под
куполом, поймавший кожаными перепонками крыльев поток стерильно чистого,
еще не тронутого фабричной трубой воздуха.
Конструктор и изобретатель пристально вглядывались в дело своих рук, но
нет, изъянов не обнаруживалось, и им начинало казаться, что они и в самом
деле не имеют отношения к происходящему, что лоснящийся в собственном соку
динозавры, набухшие вечной зеленью папоротники, таежная дебрь - все это
изобилие само вдруг возникло из прошлого, налилось кровью, приползло,
обжило пространство и теперь жадно требует права на жизнь.
- Но как он пискнул "ложись!", - удрученно сказал конструктор.
- Это верно, что пискнул, - рот изобретателя дрогнул. - Но так, что я
чуть не бросился на пол.
Мужчины посмотрели друг на друга и несмело улыбнулись, кажется, впервые
за этот решающий час. Они уже почти отошли, ответственный и вполне
реальный мир обретал прежнюю прочность, только под ногами еще плыла в
волнах хвои черная тайга.
- Эффект полный, - заключил конструктор и облегченно вздохнул. - И
взрослых допустить можно. Примут за чистую монету.
- Идеально, идеально, - задумчиво отозвался великий изобретатель, думая
о своем, но тут же спохватился. - Нет, нет! Разберутся недетским умом и
ребятишкам тайну откроют. Дискредитируют идею, прощай ощущение
подлинности. Ни за что.
Он взял аккорд на клавиатуре пульта, и тайга сразу осела, сжухла, будто
из стволов вышел сжатый воздух; птеродактиль дернул крылом, точно бритва
прошлась по перепонкам, и камнем пошел к земле, а динозавры разом
поднялись с насиженных мест, худея на глазах, плотным стадом побрели к
разомкнувшейся стене и тут окончательно сплющились - воздух со свистом
вырывался из непомерного чрева великанов.
Через минуту с торжествовавшей только что фауной и флорой было
покончено, площадки стали пусты. Только один звероящер, похудев
наполовину, с яростным ревом метался по арене, ища пропавших товарищей, -
его пневматика засорилась в каком-то обратном клапане.
Не оглядываясь, они вышли из пультовой на воздух к лестнице, ломано
падающей вниз, к самой земле. С южной стороны, от коксохимического
гиганта, потянул пригородный бриз, круто замешенный на концентрированной
кислоте. Потом дохнуло с запада чесночным перегаром, будто глотки всех
обжор вселенной слились в едином порыве в одну смердящую пасть. Гидроксилы
и прочие ценные комбинации элементов таблицы Менделеева бушевали в
нисходящих и восходящих потоках атмосферы.
- На деньги, что улетают в трубу, можно построить еще одну Школу, -
исторгнул конструктор, мстительно вглядываясь в сторону ликеро-водочного
геркулеса.
- Зарываетесь! - весело крикнул первый директор Школы. - Демонстрируете
практицизм идеалиста! Вот детишки пройдут курс Школы и сделают, чтобы
дышать стало легко. А пока тайна!
И одним прыжком великий изобретатель одолел первый лестничный пролет.
- Тайна! - отчаянно крикнул конструктор, и пролет тоже мигом оказался
за его спиной.
Они мчались вниз, к земле, к стендам, к полигонам, где в сиянии
электросварки монтировались неслыханные приключения детей века, где
звенела в гаечных ключах последняя профилактика лабораторий и их праотцов,
где молча готовились к эксплуатации хозяева истории - Джемс Уатт,
Менделеев, Стенька Разин и Ко.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг