подошел к плакату, остановился и торжественно замер, как перед присягой.
Его торжественность была чисто деловой, к ней не примешивалось суетное
желание дать плакату рамку из золота и выставить на видное место или
построить в переулке монумент. Изобретатель и плакат замерли друг против
друга, как старые, видавшие виды бойцы, знающие, почем фунт лиха, но
сделавшие свое дело! И ни грохот проезжающих грузовиков, ни быстрый бег
прохожих не могли нарушить праздничной приподнятости встречи победителей,
сумевших превратить пыльные будни в прямой путь к победе.
Постовой Петров, как всегда, все свое внимание отдавал уличному
движению и сутолоке. Но, несмотря на это, дневной визит старого знакомого
не ускользнул от него. Не прошло мимо и то новое, что появилось в облике
завсегдатая переулка: неуловимая легкость, спокойствие в движениях,
раскованность. Как будто бы человек нес тяжелый груз, дошел до места,
сбросил и стоит, свободный, легкий, хоть лети. А когда Огурцов подошел к
постовому, Петров посмотрел в его веселые, торжествующие глаза и сразу
понял, что произошло что-то важное и что сейчас вся тайна откроется.
- Ну, сержант, закурим, что ли, - сказал Огурцов, доставая из кармана
коробку отличных папирос. - Два года как хожу в твой переулок, а вот не
поговорили.
Петров взял одну папиросу, поднес к невиданной, диковинной зажигалке и
тут услышал всю историю от начала до конца. Изобретатель рассказывал не
торопясь, обдумывая детали изложения, пропуская моменты, невозможные для
объяснения без бумаги и карандаша. Иногда взгляд его затуманивался, уходил
в прошлое, а по лицу бродила загадочная улыбка - в эти секунды проплывали
самые сокровенные моменты последних лет.
- Правильное, большое дело подняли, - сказал ему на прощание сержант.
Ни тот, ни другой в этот момент и не подозревали, что сегодня они
встретятся еще раз и совсем в другом месте. Огурцов поехал к своему другу
- домоуправу, а Петрова срочно вызвали в отделение и сказали, что ему
дается ответственное, большое задание - дежурить во время испытаний машины
изобретателя Огурцова. Случаются же такие поистине фантастические
совпадения и дела!
- Как же, знаю, - не сплоховал сержант, - непрерывного действия, из
медной обшивки, с рычагом реверсивного хода. Лично знаком с изобретателем,
- добавил он еще.
"Золото у меня в отделении, а не народ", - радостно и легко подумал
начальник, выписывая наряд на дежурство.
Для испытаний был отведен небольшой загородный участок на опушке
веселого березового лесочка. Солнце заливало площадку щедрыми прямыми
лучами, в березовой листве, шурша, ворочались редкие порывы ветра. В
ожидании начала члены комиссии расхаживали среди молоденьких березок,
пользуясь лесной прохладой. Молотков, прибывший первым с группой молодых
научных сотрудников, нашел подходящую полянку и играл в бадминтон. Он бил
сильно и точно, почти не сходя с места. Тугие мышцы так и катались под
смуглой кожей, когда он резким взмахом встречал летящий волан.
- Молодежь у нас! - одобрительно говорили более пожилые члены комиссии,
поглядывая на игроков. - На дворе жара египетская, а им хоть бы хны.
Огурцов бегал по площадке и распоряжался. Нужно было за всем уследить.
Он отдавал распоряжения с удовольствием. У него было хорошее настроение.
Во-первых, рог был доставлен в полной сохранности, по дороге ни разу не
тряхнуло. Во-вторых, он вдруг опять встретил Петрова - все же знакомый.
- А ты как здесь? - спросил он его.
- Вот прислан охранять вас от всяких случайностей. - Петров вдруг
почему-то заробел и перешел на "вы".
- Ну, брат, за случайностью не уследишь, - шутливо запротестовал
Огурцов. - Вот, например, как и с рогом-то получилось. Шел по переулку,
гляжу - плакат. Другой бы раз и внимания не обратил, а тут бац! - осенило.
Случайность!
- Нет, это хорошая случайность, - не сдавался Петров.
- Ну ладно, охраняй, - согласился Огурцов и побежал принимать самосвал
с утилем.
Оказалось, что прислали всего один грузовик.
- Мало! - замахал руками изобретатель.
- Неужто мало? - усомнился член комиссии, ответственный за доставку
утиля.
- Так ведь непрерывного же действия. Сколько ни клади - все мало будет.
- Сколько же надо? - спросили его, и все замерли, чтобы услышать ответ.
- Десять! - твердо ляпнул Огурцов и аж вспотел от радостного волнения:
такого количества сырья еще ни разу не случалось у него под рукой.
Когда десятый грузовик отвалил от площадки, комиссия собралась вокруг
рога, а Молотков, успевший выкупаться и оттого имевший особенно свежий
вид, произнес короткую речь.
- В истории уже бывали случаи, - начал он, - когда отдельные
изобретатели опережали свою эпоху на сто, сто пятьдесят и даже большее
количество лет. Они делали такие открытия и механизмы, которые, не родись
этот изобретатель, оказались бы под силу лишь далеким потомкам. Это
замечательное качество, я бы сказал, человеческой природы. Там, где пасует
интегральная мысль общества, выручает локальная вспышка первооткрывателя;
где не тянет вспышка, выручает интегральная мысль! Получается: один за
всех, все за одного.
К этому типу изобретателей принадлежит и смелый экспериментатор Степан
Онуфриевич Огурцов. По нашим расчетам, такую машину можно было бы
разработать не раньше чем через сто шестьдесят лет. Даже имея построенный
образец, разобраться в тонкостях его действия с багажом современной науки
почти невозможно. Но тем не менее образец стоит перед нашей комиссией и
готов к работе.
Под бурные аплодисменты Молотков сошел с трибуны. Наступил черед
Огурцова. Он последний раз проверил электрические контакты, сам наложил
лопатой в узкое горлышко рога утиля - для затравки - и тогда повернул
рычаг влево. Рог вздрогнул всей своей медной обшивкой, тихо заурчал, и
серая масса утиля сама собой поползла внутрь рога.
Некоторое время из другого конца трубы ничего не показывалось - шел
внутренний таинственный процесс переработки. Но вдруг рог присвистнул,
вздохнул, и прямо на землю покатились предметы. Трудно было даже уследить,
какие именно: не успевала вещь появиться на свет, как ее заваливало чем-то
еще. Пирамида готовой продукции росла прямо на глазах. "Шерстяные носки
пошли", - успел разглядеть кто-то. "А вот самовар", - раздалось из гущи
комиссии. Но то были отдельные голоса. Подавляющее большинство,
потрясенное, молчало.
А продукция шла и шла, удивляя своим разнообразием. Даже один
подростковый велосипед подкатил к пирамиде наваленных вещей. Конструкция
рога не была еще доведена до идеала, и изобретатель сам не мог сказать,
чего в точности следует ожидать.
Огурцов тоже стоял потрясенный. Да и на кого бы не подействовало то,
что творилось на площадке. Глубокое молчание сохранялось даже после того,
как последние щепки из десятисамосвальной кучи пронеслись сквозь медный
овал, превратившись в длинную гирлянду канцелярских скрепок. Так бывает
после последнего взмаха дирижерской палочки великого маэстро.
Потом все разом пришли в движение, бросились обнимать друг друга и
изобретателя. "Качать, качать его", - понеслось с разных сторон, и Огурцов
первый раз в жизни взлетел в воздух.
Только один человек сохранял полное спокойствие среди этого шума и
гама. В большом, широком пиджаке, он стоял, о чем-то усиленно думая.
Большое напряжение отражалось на его лице. "Проверки, конечно, требует.
Большой проверки", - шептали его губы. Среди сослуживцев он славился
незаурядной скрупулезностью и великой усидчивостью. И еще: никакие самые
исключительные случаи не могли вывести его из состояния полного душевного
покоя. Рассказывали, будто во время одного из землетрясений, когда кругом
ломались дома, в метре от него разверзлась зияющая пропасть. А он только и
сказал: "Велика сила природных явлений. Приеду домой - расскажу".
Паровозов была его фамилия. К его мнению прислушивались многие.
Как только первая радость поутихла, Паровозов выступил вперед и
спросил:
- А учетчик материальных ценностей предусмотрен конструкцией?
- Нет, этого не изобрел, - виновато развел руками Степан Онуфриевич, -
некогда было.
- Доделайте, доделайте, дорогой, - приятельским тоном указал Паровозов.
- Теперь второе. Видимо, эта машина представляет известную ценность для
хозяйства. Но чтобы ее принять, комиссия должна проверить все пункты
действия. Вот тут написано, - он помахал бумажкой, - что конструкция имеет
реверсивность хода, то есть способна переработать полученные вещи в
обратном порядке. Как бы это увидеть своими глазами?
- Это уж как пить дать, в обратную сторону, - ухмыльнулся Огурцов. -
Только зачем?
- Порядок есть порядок, - объяснил Паровозов.
- Ну, уж ради такого случая... - И Огурцов повернул рычаг вправо.
Члены комиссии, возбужденные всем виденным, легко отнеслись к этой
маленькой полемике. "Ладно, уж чего там. Посмотрим". Все равно победа была
налицо.
А гора вещей между тем начала таять. Предметы со звоном влетали в
раструб, все в больших и больших количествах.
Второй срез рога был гораздо шире и мог принимать гораздо большие
потоки, чем узкий конец. Много предметов, поднявшись в воздух, витало
вокруг рога, сталкивалось друг с другом - так притягивал широкий срез.
Тучи пыли поднялись над площадкой. Загуляли небольшие смерчи, иногда
сплетаясь в один мощный вихрь. И когда у одного из наблюдателей сорвало
соломенную шляпу и понесло высоко к тучам, вся комиссия, не сговариваясь,
бросилась на землю. Только несгибаемый Паровозов остался стоять. Он
схватился за поля шляпы и уже хотел было сказать что-то о силе природных
явлений, как вдруг могучий поток воздуха поднял Паровозова с места и понес
прямо к ревущему жерлу горловины. Тело его легко покружило над землей,
оттеснило несколько менее крупных предметов и плавно пошло вместе с
основным потоком. Паровозов так и не отнял рук от полей шляпы.
Кроме Огурцова, никто не видел этого. Все лежали, плотно прижавшись к
площадке, обняв голову руками. Изобретатель отчаянно, изо всех сил тянул
рычаг к нулевому положению, но рычаг заело. Всем своим легким весом
навалился он на проклятый рычаг - ни с места! "Скандал, скандал!" -
шептали его трясущиеся губы, по лбу катились капли пота.
Огурцов оглянулся - Паровозов уже наполовину пребывал внутри рога.
- Выгребай, руками выгребай, так твою растак! - не своим голосом
завопил Огурцов, бросил рычаг и ринулся в самую гущу, туда, где в хороводе
пружинных стульев, умывальников, рулонов материи уже виднелись одни лишь
ноги Паровозова. Мертвой хваткой вцепился в эти ноги Огурцов. Обоих
окружило облако пыли.
Увидев, что дело плохо, постовой Петров одним тигриным прыжком одолел
половину расстояния до рога, а через опасную зону завихрений пополз
по-пластунски. Но тут рог крякнул, медно, по-колокольному загудел и
остановился сам собой.
Через некоторое время люди пришли в себя и сгрудились вокруг машины.
Нечего и говорить, как тяжело все переживали катастрофу. К тому же без
Огурцова никто толком и не знал, как подступиться к рогу. Пробовали
повернуть рычаг переработки в левое положение - рычаг свободно повернулся,
но только и всего. Лишь струйка расплавленного металла вылилась наружу, да
так и застыла. Тогда все вытащили папиросы и молча задымили.
Несколько дней бились инженеры и техники, чтобы оживить рог. Усилия их
оказались почти безрезультатными. Молотков осунулся и похудел - все эти
дни он не отходил от рога. Кто-то начал было ругать Паровозова - Молотков
резко оборвал его:
- Сами виноваты! Таких Паровозовых на версту нельзя подпускать к
новому. А мы вот с вами...
Тогда кто-то упрекнул самого Огурцова: что, мол, не оставил никаких
толковых объяснений, когда еще было время.
- Попробуй объясни, - устало возразил Молотков, - на уровне будущих
столетий. Загадочно, как люди-счетчики. Ворочают в уме миллионами, а как?
Пойми-ка!
Постовой Петров переживал тяжелую утрату вместе со всеми. К тому же ему
казалось, что он один за все в ответе. И Петров не смотрел в глаза членам
комиссии. Как он мог допустить такое безобразие! Такую нелепую просьбу -
заставить машину работать наоборот! Паровозов представлялся ему теперь
злостным хулиганом, из тех, кто в широких штанах. И он почти уверил себя,
что однажды - был такой случай! - приводил Паровозова в участок за дебош в
нетрезвом состоянии. Но из жалости отпустил и не просигналил по месту
работы.
На самом деле такого случая, конечно, не было. Паровозов вел правильный
образ жизни, не придерешься.
А рог передали в одну из научных групп на восстановление. Но во время
катастрофы он пришел в такое состояние, что "восстановить" значило теперь
изобрести заново. Пойди, поищи того, кто способен на изобретение, которое
по плечу лишь далеким потомкам!
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг