Симона вызывает Галлу по видео:
- Уступи мне название.
- Не подумаю! - отвечает Галла.
- Оно мне нравится, - говорит Симона.
- Мне тоже нравится.
Симона изобретают уловку:
- Я придумала его раньше тебя.
- Когда? - спрашивает Галла. В глазах у нее искорки смеха.
- В семь часов.
- А я без пяти семь! - возражает Галла.
- Галла... - Симоне хочется оставить название за собой.
- Не проси! - Глаза у Галлы большие, синие. Красивые глаза. Симона
смотрит в них, любуется девушкой. Галла моложе всех в экспедиции, почти
девочка. Название доставляет ей удовольствие. Галла даже краснеет, что
приходится спорить с Симоной.
- Ладно, - уступает Симона. - В следующий раз...
- Уступлю! - Галла радостно трясет головой.
Симона готова выключить видео, но подходит Фаготин.
- Серенгу, - кивает Галле.
Галла кричит:
- Виктор Андреевич!
В рамке появляется Виктор.
- Здравствуй, - приветствует его Геннадий. - Какие новости?
- Нормально, - отвечает Виктор. - Работаем.
- Я спрашиваю новости, - уточняет Геннадий.
- А... - Виктор перемещает рамку видео на тумбочку в углу комнаты. -
Четыре вот такие призмы, - слышится его голос. - Одна величиной с бочку. В
лесу.
- Дискутировали? - спрашивает Геннадий, показывая свою призму на
столике у окна.
- Было, - отвечает Серенга.
- К чему пришли?
- Непонятные вещи.
- У тебя двое химиков, - напоминает Геннадий.
- Говорят, что стекло. Похоже на органическое.
- Искусственное?..
- Проводит электричество, как металл. Ребята еще возятся в
лаборатории. Что будет интересное - сообщу.
- Сообщи.
Две-три недели прошли спокойно. Были найдены еще призмы, никто уже не
удивлялся их прозрачности, месту находок - в ущельях и на равнинах.
Зато, как предвидел Фаготин, фантазия у картографов начала
истощаться. Раньше, отметил Геннадий, чем следовало, - впереди полгода
работы. Люди стали задумываться, повторяться, пришла апатия.
- Мыс Гаттерас, - предложил название Берни.
- Есть на Земле.
- Ну и что? - начинался спор. - Взяли же полуостров Рыбачий.
- И заменили.
- Да, заменили.
Однажды в такой вот час Симона сказала:
- Реку в квадрате семьсот девять дробь девятьсот я назвала Аунауна.
Все повернули к ней лица.
- Аунауна, - повторила она.
- Ни на что не похоже, - запротестовал Игорь.
- Непохоже, - согласилась Симона. - Зато звучит.
- Ничего не звучит! - возразила Майя. - Аунауна...
- Не по-нашему как-то, - поднялся со своего места Самдар.
- Долго ты думала? - спросила Майя Симону.
- Думала... - неопределенно сказала Симона... - Не то что думала,
звучит в ушах и звучит. Словно кто-то нашептывает.
- И у меня странные названия получаются, - вмешалась в разговор
Иванна. - Я вот отдельно выписала: Зуулу, Роа...
К ней подошли.
- Зеее... - продолжала Иванна.
- Откуда ты их взяла?
- С потолка! - рассердилась Иванна. - Откуда мы все берем?
Тут же одумалась и сказала спокойно:
- Сами появляются. Лезут в голову.
- Есть! - крикнул Берни, который за минуту до этого предлагал мысу
название Гаттерас. - Мыс Моо!
- Ребята, и мне... - отозвался Василий Финн. - Какой-то гавайский
язык: река Пееке...
У Берни уже стояло на карте: мыс Моо.
- Нет, хватит! - возразила Иванна и написала вдоль хребта, над
которым сидела с полчаса: Зуулу.
Бросила карандаш:
- Не могу!
- И я не могу! - Берни отодвинул прочь карту. - Наваждение!
- В уши так и дудит!..
Побросали карандаши. Происходило что-то странное, и все это
чувствовали.
- Перерыв! - объявил Геннадий.
Когда все вышли на воздух, Геннадий запросил Северную. В рамке стоял
Серенга, глаза его блестели от возбуждения.
- Что у вас? - спросил Геннадий.
- Паника, - ответил Серенга.
- С названиями?..
- С названиями.
Вечером разразилась гроза.
Грозы на планете бывали и раньше. Радовали обитателей станции:
молнии, гром были как на Земле.
- Смотрите, смотрите! - вскрикивал кто-нибудь. - Какая резкая молния!
Ветвистый огонь обнимал небо, все вспыхивало синим или оранжевым.
- А вон шаровая!
- Еще, еще!..
Шаровые молнии появлялись в каждой грозе. Плыли над лесом, над
станцией, вызывая общий восторг:
- Чудо!..
Сейчас в воздухе кружились хороводы шаровых молний, гирлянды. Никто
не кричал: <Смотрите!> В пляске шаров можно было увидеть закономерность.
Появляясь из туч - гроза была сухой, ни капли дождя, - шары падали на
здание станции, казалось, вот-вот коснутся крыш. Но крыш они не касались.
Взмывали свечой, кружились цепочкой вокруг построек, даже перегоняли друг
друга.
Обитатели станции толпились у окон. Удары грома сотрясали воздух и
станцию. Ветвистые молнии были выше туч, били почти беспрерывно; сполохи
белого и фиолетового огня проглядывали сквозь тучи, охватывая их с одного,
с другого конца, словно грозя поджечь.
- Выключите свет! - распорядился Геннадий.
Электричество выключили. Тьма вошла в залу, сполохи бились за
стеклами.
- Все вокруг станции... - сказал кто-то.
- Кажется.
- Нет, не кажется! Станция в центре грозы.
В ряду противоположных окон вспыхивали те же молнии, сыпались
огненные шары.
- Несдобровать нам сегодня, - мрачно бросил Василий.
- Ну, ну... - возразили ему, но в голосах звучала тревога.
Между тем пляска шаров становилась неистовой.
- Видео... - попросил Геннадий в надежде связаться с Серенгой.
Видео не работало.
- Защитное поле!
Голубая завеса не вспыхнула. Самдар включал и выключал рубильники:
- Нет тока...
- Зашторить окна!
Заслонки не опустились. Геннадий забыл, что нет тока.
- Волнуешься, командир? - спросил Василий.
Геннадий пожал плечами. Люди перед стихией были полностью
беззащитными.
Круговерть огненных шаров вдруг замедлилась.
- Смотрите!..
В ответ раздался звон лопнувшего стекла. Осколки посыпались на
подоконник, люди шарахнулись от окна.
Шар величиной с арбуз втиснулся в разбитую шибку, секунду поколебался
на месте, словно отряхиваясь, не зацепил ли пылинки с металлической
рамы?..
- Стойте не шевелясь! - сказал Геннадий.
Шар покружился под потолком, спустился к столу. Задержался над картой
Симоны - карта была почти заполнена, - неторопливо двинулся к сейфу. Вел
себя как обычная шаровая молния, которая может обойти комнату, покачаться
над металлическими предметами и выйти в то же разбитое окно, в какое
влетела. Главное в этих случаях - не шевелиться, не создавать тока
воздуха, чтобы не привлечь к себе молнию. Геннадий повторил еще раз:
- Не шевелитесь!
Над сейфом шар задержался, проделывая круговые и в то же время
колебательные движения. В комнате почувствовался запах горного снега,
озона.
- Долго это будет? - спросил Самдар.
- Тише! - сказала Симона.
Шар продолжал колебаться над сейфом.
- Что его привлекло? - спросила шепотом Майя.
- Тише...
Шар оторвался от сейфа, поплыл к окну.
- Так-то лучше... - сказал кто-то с иронией,
Страха у людей не было - присмотрелись. Да и ни к кому из людей шар
не приближался.
- Поди, поди прочь, - приговаривал Берни. - Чего тебе здесь?
Шар пересек комнату, был у окна.
- Ну вот, - сказал тот же Берни. - До свиданья.
Шар не ушел на волю. Приблизился к призме, коснулся ее верхней
плоскости. Будет взрыв - шар впервые задел предмет!.. Но взрыва не
последовало. Призма вспыхнула изнутри, ее пронизали искры, покружились и
застыли горсткой смородины или крупной рыбьей икры.
- Аккумулятор! - сказал Самдар.
- Инкубатор... - поправила его Симона.
Шар еще раз коснулся поверхности, и еще горсть икринок застыла в
призме.
- Симона права! - сказал Геннадий.
Шар поднялся к выбитой шибке, задержался, словно прощаясь или желая
что-то сказать. <Кажется, усмехнулся>, - заметит после Самдар. После -
когда все станет ясным. Сейчас все следили за молнией и хотели лишь
одного: Уйди.
Шар ушел, словно растворился в воздухе.
Зажегся свет.
- Пронесло! - вздохнули картографы.
Заговорили наперебой:
- Что это было?
- Празднество?..
- Ничего подобного не видела в жизни, - говорила Симона. - Ничего
подобного!
Наклонилась над картой.
- Ребята!.. - отшатнулась, лицо ее побелело.
- Что с тобой? - кинулись к ней.
- Карта... - шепотом произнесла Симона, опустилась на стул.
Карта была другой. Названия, придуманные горам, холмам, были другими,
горы вместо Алмазных назывались Тахее, холмы из Пологих превратились в
Баата. То же самое с ручьями, лесом. Только река со странным названием
Аунауна так и осталась - Аунауна...
- Это сделал шар?..
Люди, не дыша, сгрудились вокруг карты.
- Шар?.. - спрашивала Симона.
Фаготин шагнул к сейфу, распахнул дверцы. Выхватил атлас - руки его
дрожали, швырнул на стол. Все названия в картах - до единого - были
изменены.
- Электронная жизнь, - сказал Геннадий. - Вот кто хозяин планеты - не
мы!
Василий шумно вздохнул, Самдар повернулся к окну:
- Силы небесные!..
За окном была ночь - черная и чужая. Зигзаг расколотого стекла
блестел росчерком, перечеркнувшим работу и присутствие людей на планете.
- Еще!.. - указала Майя на титульный лист, до которого добралась,
перелистывая страницы атласа.
На первом листе осталось слово НАДЕЖДА - единственное, написанное
по-русски. Исчезла только большая буква в начале слова - стояла
маленькая!..
Как ни удивительны были события последнего часа, перемена буквы с
заглавной на маленькую поразила всех как громом. С минуту в зале царила
растерянность. Искали объяснение и не находили слов высказаться. Самдар
пришел в себя раньше всех:
- Что это - шанс?..
Фаготин крутил тумблеры передатчика, вызывал корабль:
- <Юнона>! - повторял он. - <Юнона>!
Ребята все еще рассматривали титульный лист.
- Может быть, они хотят с нами контакта? - продолжал спрашивать
Самдар.
- <Юнона>! - вызывал Геннадий.
- Слушаю! - ответил корабль. По голосу картографы узнали капитана
Гулаева.
- Свертываю работы по картографии. Объявляю эвакуацию, - сказал
Фаготин.
- В чем дело? - Наладилась видеосвязь, встревоженные глаза Гулаева
смотрели с экрана.
Геннадий коротко доложил о происшедшем. Показал несколько карт с
неведомыми названиями. Гулаев слушал, кивал головой.
Подключился к видео Виктор Серенга, показал станцию:
- Призмы полны икрой. Прекращаю работы.
Капитан <Юноны> согласился с руководителями:
- Меняю курс. Ждите.
Помедлил секунду. Спросил:
- Как же теперь с Надеждой?
- Надежда останется, - ответил Геннадий. - Подлинная надежда на
диалог с хозяевами. Нужна комиссия по контактам.
__________________________________________________________________________
Текст подготовил Ершов В. Г. Дата последней редакции: 31/08/2000
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг