Я начал медленно покачивать из стороны в сторону головой, пытаясь
освободиться. Покружившись так минут пять, устал и остановился
передохнуть. Сразу стало холодно. Готов поклясться, что всего пять минут
назад вода была теплее. Не могла же так быстро меняться ее температура? А
может быть, из пещеры идет холодное течение? Но я не ощущал особого
движения воды вокруг.
А вода становилась холоднее с каждой минутой, Уже начинало сводить руки
от холода.
И тут меня осенило: ведь я же могу просто сбросить баллоны и
зацепившуюся маску и, оставив их пока в пещере, вынырнуть на поверхность!
Руки и ноги у меня были свободны. Это крайняя мера. Хорош я буду,
совершив самовольное догружение да еще вдобавок утопив акваланг.
Медлить было нельзя, и я решил осуществить свой опасный план.
Прежде всего отстегнул ремни, которые удерживали на спине баллоны с
воздухом. Сбрасывать их я пока не стал, опасаясь, что потеряю тяжесть и
вода затянет меня глубже в пещеру. Потом сделал несколько сильных вдохов и
выдохов... Вдохнув напоследок побольше воздуха в легкие, сбросил с головы
маску и, отталкиваясь от стенки, начал выкарабкиваться из ловушки.
Вот и конец тоннеля. Сбросив баллоны на дно, я оттолкнулся посильнее и
стремительно помчался кверху навстречу свежему воздуху, жизни!
СНОВА МЕДУЗА ГОРГОНА!
Казалось, я никогда не достигну поверхности. До нее было дальше, чем до
Луны. Воздуха не хватало, мне страшно хотелось поскорее раскрыть рот и
вдохнуть, вдохнуть полной грудью!
Но я устоял и разжал рот как раз в тот момент, когда голова моя
вынырнула из воды.
Я дышал жадно и глубоко, отфыркиваясь как тюлень. Наверху все
оставалось таким же безмятежно-спокойным, как и перед моим погружением.
Сияли звезды, тихо шумело море. Природе не было ровно никакого дела до
моих подводных приключений. Я мог бы остаться навсегда в пещере, а здесь,
наверху, ничего бы не изменилось.
Я поплыл к нашему тралботу, черневшему на фоне звездного неба. Пока
добрался до него, вода стала прямо-таки ледяной. С трудом я вскарабкался
на трап, руки у меня сводило от холода.
На борту все спали. Только когда я, лязгая зубами, пригнувшись,
прокрадывался к своему матрацу, кто-то, кажется Сергей, поднял голову и
сонно спросил:
- Ты чего возишься?
- Замерз что-то, ходил за одеялом, - ответил я шепотом.
- Замерз? Ты что? Заболел?.. - и, уронив голову на подушку, он
моментально захрапел.
А я накрылся одеялом да еще двумя кусками брезента и все никак не мог
согреться. Меня била дрожь. Но мало-помалу волнение и усталость взяли
свое, и я крепко уснул.
Во сне я снова лез в какую-то пещеру, задыхался, вскрикивал под водой и
захлебывался. Потом кто-то крепко схватил меня за ногу и дернул. Я
вскочил.
Это было уже не во сне. Сияло солнце. Облака плыли по небу. Павлик
тревожно смотрел на меня.
- Ты что, заболел?
- Нет, с чего ты взял.
- А чего же кричишь во сне?
Мы услышали плеск весел и приближающиеся голоса. Это подплывали наши
товарищи, ночевавшие на берегу. Надо было принимать какое-то решение и
объяснять Кратову исчезновение одного акваланга. Я решил ничего не
скрывать и все выложить начистоту.
Когда он поднялся по трапу на борт, я поздоровался и сказал:
- Василий Павлович, мне нужно поговорить с вами наедине.
Он подозрительно посмотрел на меня и торопливо ответил:
- Если ты насчет погружений, то прежде надо поговорить с врачами.
- Нет, у меня к вам важное дело. Все с любопытством окружили нас,
прислушиваясь к разговору.
- Хорошо, - кивнул Кратов. - Пойдем в каюту. Мы спустились в кубрик и
сели за узенький откидной столик. Василий Павлович выжидающе смотрел на
меня. А я не знал, как же начать свое покаяние.
- Понимаете какое дело, - промямлил я, наконец, - я утопил акваланг...
- Акваланг? Где? Какой?
- Свой акваланг. В пещере. Вы не беспокойтесь, его ребята легко
достанут.
- Ничего не понимаю, - помотал он головой. - Какая пещера? Что за
акваланг?
Собравшись с духом, я начал ему рассказывать все: как меня осенила во
сне догадка насчет пещеры, почему я решил ночью нырнуть один и как едва не
застрял в подводной ловушке.
Его загорелое худощавое лицо все время менялось во время моего
рассказа. На нем попеременно отражались то изумление, то гнев, то радость.
- И ты действительно нашел эту пещеру? - крепко схватив меня за руку,
спросил он, когда я кончил.
- Кажется, - ответил я неуверенно. - Ведь я же не смог в нее
проникнуть.
Несколько минут он молчал. Потом задумчиво произнес, пытливо глядя на
меня:
- Не знаю, что мне делать с тобой. Когда кончится твой глупый детский
анархизм? Совершить открытие в одиночку! Какая глупая мечта! Откуда такая
самонадеянность? Да что ты можешь один? Затонувший корабль нам помогли
найти рыбаки, и они же спасли тебе жизнь. Тропинку к затерянной крепости
нащупал твой дядя - метеоролог. Сотни ученых в течение многих лет по
крупицам добывали и накапливали сведения о далеком прошлом нашей Родины.
Так что же ты надеешься сделать в науке один?
Я молчал, опустив голову. Разве я сам не понимал, что поступил
по-мальчишески. А он, вздохнув, продолжал:
- По-настоящему следовало бы после этих фокусов просто выгнать тебя из
экспедиции. И только одно меня удерживает. Знаешь что? Не то, что ты нашел
эту пещеру, совсем нет, не надейся. Победителей тоже судят, ты ошибаешься!
Но ты сумел не растеряться в опасном положении и самостоятельно выпутаться
из него. Вот это внушает мне надежду, что ты, наконец, становишься
взрослым...
Он неожиданно ткнул меня кулаком в грудь и добавил уже совсем другим
тоном:
- Ну, а теперь все наверх! Посмотрим твою находку.
Выйдя на палубу, мы увидели, что Аристов и Светлана надевают
гидрокостюмы.
- Зачем? - удивился Кратов.
- Вода очень холодная, Василий Павлович, - пожаловалась Наташа. - Вы
подумайте: вчера была двадцать градусов, а сегодня только шесть.
Я совсем забыл рассказать Кратову о странном похолодании воды, которое
так меня удивило ночью. Значит, это мне не показалось.
- Ничего не понимаю, - пробормотал Кратов, беря в руки термометр,
недавно вытащенный из воды. - Действительно, всего шесть градусов тепла.
- Это сгонный ветер поработал, - пояснил свесившийся со своего мостика
Сергей. - Вчера ветер дул с берега. Он и согнал в море всю верхнюю теплую
воду. А снизу, с глубины, поднялась более холодная. Так здесь нередко
бывает.
- И надолго это? - спросил Кратов.
- Нет, ветер переменился. Я думаю, завтра все снова в норму придет...
- Любопытное явление, - сказал профессор. - Ну что же, придется сегодня
отдохнуть.
- Почему? - удивилась Светлана. - Мы же можем нырять в гидрокостюмах.
- Закончим уж сегодня здесь и перейдем в другую бухту. Зачем время
терять? - поддержал ее Михаил.
- Отсюда уходить рано, друзья мои, - ответил профессор, незаметно для
других заговорщицки подмигнув мне. - За ночь произошли некоторые события,
которые заставляют нас продолжать поиски именно в этой бухте.
Тут, конечно, поднялся шум и гам. Все требовали рассказать, что
произошло. Пришлось мне снова излагать свои ночные похождения.
Услышав о пещере, все, конечно, стали просить Кратова начать ее
исследование непременно сегодня. Но профессор возразил:
- Вы же слышали, что в пещеру трудно проникнуть даже голому человеку, в
одном акваланге. А вы хотите лезть туда в гидрокостюмах. Придется
потерпеть до завтра, хотя, поверьте, мне это так же трудно, как и вам.
Возражение было, конечно, резонное, и мы, поворчав, смирились.
Но ждать было действительно нелегко. Мы все измаялись за этот
бесконечный день. Купаться нельзя - вода ледяная. Целый день валяться на
пляже - жарко. Мы через каждые полчаса мерили температуру воды, но к
полудню она поднялась всего на два градуса.
За этот день мы облазили со всех сторон скалу, в недрах которой таилась
пещера. Карабкались по ее склонам, стучали, приложив ухо к горячим камням.
Но скала была как скала, никаких признаков пустоты внутри. Я уже начинал
сомневаться: а вдруг мои предположения ошибочны и никакой пещеры там нет?
Неужели я нашел не вход в пещеру, а просто расщелину в скале, которая
никуда не ведет?
На следующий день я проснулся рано, когда солнце еще только вылезало
из-за лысой горы. И первым делом сунул термометр в воду. Все десять минут,
пока он торчал в море, я простоял, свесившись через борт, словно мог
согреть его взглядом.
Сергей оказался прав! Вода снова нагрелась до восемнадцати градусов. На
радостях я сложил ладони рупором и заорал на всю бухту:
- Эге-гей!
Ох, какой крик подняли перепуганные чайки, тучами вылетая из-под
каменных сводов Золотых ворот! Ко мне подбежал заспанный капитан. Началось
какое-то движение и на берегу.
Через полчаса все уже были на борту кораблика, Сергей подвел тралбот
почти к самой скале и дал команду бросать якорь. А мы поспешили на корму,
за аквалангами.
Я очень боялся, что Кратов не позволит мне нырять вместе с ребятами. Но
он ничего не сказал, когда я взял запасной акваланг и стал проверять его.
Только, поднимая голову, я несколько раз перехватывал его испытующий
взгляд.
Проверив снаряжение, мы выстроились вдоль борта.
- В первой паре пойдут Аристов и Козырев, - сказал профессор и
посмотрел на меня. - Сам утопил акваланг, сам его и добывай. Вторая пара -
Павлик и Борис. Девушки сегодня работают страхующими, пока не прояснится
обстановка.
Светлана сердито фыркнула, но Наташа, по-моему, была даже довольна, что
ее не пускают в пещеру.
- Первым пусть лезет Николай, - продолжал наш чудесный старик. - Он
знает дорогу. Ты, Миша, при малейшей опасности окажешь ему помощь. Кроме
ручных фонариков возьмите прожектор. Сигналы остаются прежними. Время
работы - полчаса.
Конечно, срок он, как всегда, отвел нам небольшой. Но на радостях
спорить не хотелось. Я торопливо, боясь, как бы Кратов не раздумал, надел
маску и полез на трап. Мне подали прожектор в непроницаемом кожухе.
Толстый провод, тянувшийся от него, стеснял движения, но зато теперь я не
буду блуждать в темноте с жалким фонариком, как прошлой ночью.
Под водой Михаил попытался меня обогнать. Я погрозил ему кулаком и
поплыл быстрее.
Теперь, пронизанное солнечными лучами, море было приветливым и вовсе не
казалось загадочным. Я еще издалека увидел свои баллоны, лежащие на песке.
Вот и вход в пещеру. Как его не заметили раньше? Да ведь никто его и не
искал. Мало ли гротов встречали мы под водой и проплывали мимо.
Я зажег прожектор и смело полез в туннель. Стайка мелких рыбешек
заметалась в каменной трубе и умчалась куда-то в темноту. Прожектор светил
так сильно, что был отчетливо виден каждый выступ в стене.
Еще несколько метров, и я увидел свою маску - она зацепилась за большую
раковину мидии, прилепившейся к своду туннеля! Не стоило никакого труда
освободить ее. А ночью?
Высвободив маску, я обернулся и бросил ее Михаилу, который двигался за
мной на некотором расстоянии, следя, чтобы не зацепились за камни провод и
сигнальный трос, обвязанный вокруг моего пояса.
Дальше туннель начинал расширяться, поднимаясь полого вверх. Стены его
раздвигались. Похоже, что я уже попал в пещеру. Тогда я остановился и
начал водить лучом прожектора из стороны в сторону.
Внизу, подо мной, что-то тускло блеснуло. Я направил свет в эту точку и
подплыл поближе.
Прямо перед собой я увидел в воде уродливую, страшную рожу. Она
показывала мне язык!
"Да это же Медуза Горгона", - догадался я. Ее маска была изображена на
круглом большом щите. Оскаленные зубы, выпученные глаза - все должно было,
видимо, вызывать страх у врагов.
Поворачивая прожектор, я старался рассмотреть, что же еще есть в
пещере. Вот что-то вроде столба или плиты, уходящей вверх. На стене
нарисованы странные фигуры. Зная, что меня в любой момент могут вызвать на
поверхность, я торопился увидеть как можно больше. Рассматривать детали не
было времени.
Я направил луч света прямо вверх. В том месте, которое он освещал,
переливалось радужное пятно. Что это могло быть? Может быть, рисунок на
потолке пещеры?
Я начал подниматься медленно и осторожно, чтобы не удариться о потолок
головой. Но вдруг с удивлением почувствовал, что голова моя словно
прорывает легкую невидимую пленку. В тот же момент давление воды на маску
перестало ощущаться. Я поднял руку с прожектором - и сразу ощутил его
солидный вес, почти пропадавший в воде.
Тут только я сообразил, что поднялся на поверхность. Вода заполняла
пещеру не до самого потолка, Над нею оставался слой воздуха!
С некоторой опаской я вынул изо рта загубник и сделал осторожный вдох.
Воздух был самым обыкновенным, чуть влажным, довольно свежим, во всяком
случае даже не затхлым. Видимо, он просачивался по каким-то щелям с
поверхности земли. Иначе люди не могли бы прятаться в пещере.
Я хотел позвать Михаила, чтобы он тоже глотнул подземного воздуха. Но
тот уже сигналил, что сверху приказывают выходить. Сунув загубник обратно
в рот, я нырнул и, стараясь как-нибудь невзначай не наткнуться на столб,
поплыл к выходу из пещеры.
Выбравшись из туннеля, мы подхватили валявшиеся на песке баллоны и
маску и стали всплывать, Наши лица были совсем рядом, а поговорить нельзя,
Никак не поделишься впечатлениями! Я видел сквозь стекло маски, как Миша
гримасничает и таращит глаза. Ему тоже хотелось поговорить.
Мы вынырнули одновременно и, ухватившись за трап, даже не вылезая,
начали стаскивать маски.
- Ты видел? - задыхаясь, выпалил я. - Медузу?
- Еще бы! - ответил Михаил, тоже с трудом переводя дыхание. - По-моему,
золотая.
- Ну да! А вода не доверху. Я вынырнул, а там воздух...
Тут мы увидели, что все участники экспедиции, свесившись через борт,
напряженно прислушиваются к нашей сумбурной беседе, и расхохотались.
- Вылезайте немедленно и докладывайте! - закричал Кратов. - Что за
секреты!..
ПОТАЙНОЕ СВЯТИЛИЩЕ
- Я должен сам посмотреть пещеру, - решительно заявил профессор, когда
мы, перебивая друг друга, рассказали о том, что видели.
Мы опешили: ведь нужно нырять на порядочную глубину, а потом еще ползти
по узкому туннелю, заполненному водой. И в то же время нам всем
понравилась его горячность и смелость.
- Василий Павлович, но... ваш возраст. И потом... - нерешительно
пробормотала Светлана.
- Что потом? Возраст у меня вполне зрелый.
- Но по инструкции не полагается, - вмешался я. Ох, как свирепо он на
меня глянул! Наверное, подумал, что я издеваюсь над ним, напоминая, что он
всегда заставлял нас придерживаться этой самой инструкции. Но я, честно,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг