что-нибудь взамен. Когда я перечитываю свой дневник, я не понимаю
начальные записи. Что, если те буквы, которые я пишу, уже давное не буквы?
Что, если я стараюсь напрасно? Что, если я уже перестал быть человеком?
Ночью я снова пробрался к ним. Наверное, я делаю это напрасно. Но
такой уж я есть - идея для меня важнее реальности. Я долго думал, что бы
сделал человек на моем месте и решил, что человек, скорее всего,
постарался бы спасти женщину. Так Робинзон спасал своего Пятницу, а он был
человек. Если я хочу быть человеком, я должен сделать то же самое. К тому
же, это не так трудно. Все трое спали. Главарь спал рядом с женщиной, было
видно, что он только недавно отлип от нее. Ошейник с женщины не снимали. Я
зажал ей рот рукой и перерезал веревку. Она попробовала закричать и
вырваться, но от меня не вырвешься так просто. Я оттащил ее в свою
квартиру, протянув по дороге через четыре дыры в стенах. Сначала она
пробовала кусать мою ладонь, потом успокоилась. Жаль, что никто из нас не
умеет говорить; было когда-то время, когда я мечтал поговорить с
кем-нибудь и вот теперь не могу.
Судя по приключениям Робинзона, женщина должна быть мне благодарна,
во всем подчиняться и даже ставить мою ногу себе на голову. Так делают
дикари. Но она не похожа на дикарей. Она прорычала что-то не очень
враждебное и повалилась спать. Странно ведут себя эти люди. Может быть,
мне нужно было ее угостить? Кажется, женщин угощают, когда они приходят в
гости...
...записываю на следующий день.Почему это происходит именно со мной?
Всегда, когда я решаюсь что-то сделать, получается наоборот. Это все от
того, что я много думаю. Если бы я не думал, они бы спокойно ее съели и со
мной все было бы в порядке. Когда я заснул, женщина встала, взяла мой нож
(тот самый, которым я освободил ее) и воткнула мне в живот. Я не знаю,
насколько серьезна рана. Она не стала меня добивать, непоследовательная,
как и все женщины, а с радостными воплями бросилась к своим. Она думает,
что раз они съедят меня, то ее не тронут. Конечно не тронут, но до поры до
времени. Когда от меня не останется и косточки, они снова возьмутся за
нее. Но уже некому будет перерезать веревку. Кажется, в прошлой жизни я не
очень любил иметь дело с женщинами, и правильно. А я-то думал как бы ее
назвать и выбирал какой из дней недели звучит ласковее. Все равно
календаря у меня нет, я не знаю, когда ее спас. Я почти решил назвать ее
Вторником.
Кажется, моя рана серьезна, но не смертельна. Если бы она повредила
что-ниюудь важное внутри, я бы уже умер. Мне просто повезло - она
проткнула мне живот не очень глубоко. На моем животе мышцы толщиной в
кирпич и почти такой же твердости.
Я стал зализывать рану. Из-за лазания по стенам я стал очень гнибким
и мне совсем не трудно лизать собственный живот. Плохо, что кровотечение
не останавливается, я чувствую, что слабею. Если я буду совсем слаб, они
меня убьют. Я слышу их голоса. Они приближаются, но боятся войти. Они
пробуют испугать меня своим рычанием и ждут, чтобы я зарычал в ответ. По
звуку они узнают насколько я слаб. Плохо, что здесь так много крови, она
так сильно пахнет, что они могут потерять голову. Правда, я сделал
маленькую дырку в стене, они смогут протиснуться только по одному. У меня
есть копье, они знают и опасаются. Женщина что-то верещит, кажется
подгоняет. Она выигрывает в любом случае. Кого бы ни убили, мяса будет
достаточно на несколько месяцев вперед - значит, она проживет эти месяцы.
Я подполз к дыре в стене и положил возле себя копье, так, чтобы его
было хорошо видно. Они заглядывали несколько раз, видели копье и уходили.
Я мог бы убить одного из них, бросив копье, но остаются еще двое. К тому
же мне неприятно убийство.
Наступает вечер. Кровотечение стало не таким сильным, но встать я не
могу, боюсь, что откроется рана. Они ждут, пока я засну. Соврешенно
правильный расчет. Больше двух суток без сна я не выдержу, я ведь не спал
и прошлой ночью. Кружится голова и хочется пить. Я пробовал лизать пятна
крови, но они уже высохли. Какое мучительное чувство - жажда.
Они не так уж и глупы. Я бы на их месте придумал то же самое. Они
решили дежурить по очереди и не давать мне спать. Как только я закрываю
глаза, кто-нибудь из них просовывается в дыру и начинает рычать. С каждым
разом я просыпаюсь медленнее. Мне так плохо, что я почти забыл, что речь
идет о моей жизни. Кажется, сейчас я мог бы отдать жизнь за несколько
часов сна или за банку воды. Но ни того, ни другого мне не дадут - даже за
мою жизнь. Поэтому нужно что-то делать. Наступает рассвет. Я держусь уже
более суток. Еще одних суток мне не выдержать.
Я попробовал встать на ноги. Получилось, хотя кружится голова. Края
раны склеились, но я могу иддит только нагнувшись. Если я напрягусь, рана
разойдется снова. Главное это добраться до крана с водой и не дать им
войти в комнату. Если они войдут я пропал. Я подвинул к дыре остатки
шкафчика и стал ждать. Они повыли немного и кто-то сунулся. Я ударил
копьем, не очень сильно, так, чтобы не убить. С той стороны кто-то
отскочил. Теперь они меня не видят. Они подумают и решат колотить в
шкафчик по очереди, ничего другого не придумаешь. Я не смогу отвечать
ударом на каждое их движение. но у меня есть немного времени, пока.
Я подошел к крану и открыл его. Воды не было. Конечно же, когда нужно
то ее нет. В последнее время с водой перебои. Есть еще снег за окном. Я
лег грудью на подоконник и стал слизывать снег. Его было очень мало, а лед
плохо плавился под моим языком. Наверное, мой язык стал холодным из-за
потери крови. На подоконнике много льда, недавно была оттепель. Какое
красивое небо на рассвете... Они уже начали бить в стенку шкафчика. У меня
остался один выход. Жаль, что больше нет страховки.
Стена совсем ледяная. во время оттепели шел небольшой, но долгий
дождь и ветром его задувало в комнату. Лед покрыл кирпичи тонкой пленкой.
Я выбрался на верх рамы и взялся за первый, очень удобный кирпич. Лед под
моими пальцами тает очень медленно, слишком медленно. Сколько я смогу
провисеть на одной руке? - несколько часов, как раньше, или намного
меньше? Они уже вошли в комнату и кричат, не видя меня. Очень быстро они
догадаются - но , кажется, лед уже подтаял. Я подтянулся на одной руке и
взялся за следующий кирпич. К счастью, он оказался почти сухим, можно
схватиться сразу. Одна из этих тварей высунулась из окна и ткнула меня
ножом в пятку, выше им уже не достать. Хорошо, что они не умеют лазить по
стенам.
Третий кирпич меня подвел. Летом он очень удобен из-за выбоины, но
зимой в ней собирается вода и замерзает. Для того чтобы ее растопить
приходится долго висеть на одной руке, а пальцы второй отогревать во рту,
иначе к ним не поступает кровь. Я давно мог бы выбить в этой стене удобную
лестницу моим копьем, но я боялся, что кто-то другой сможет
воспользоваться ею. Правильно боялся.
Я посмотрел вниз. Одна тварь довольно спокойно сидела и ждала
продолжения. Слишком спокойно. И только одна. Конечно, я ведь забыл
главное: след человеческой ноги на крыше. Они могут выбираться на крышу по
потайным ходам, которых я не знаю. Они решили разделиться, главарь
наверняка уже ждет меня сверху. Плохо, что они вошли в мою комнату, там
лежали мои копья. Теперь все оружие у них, а у меня только голые руки. Да,
вот и голова показалась сверху. Это главарь и у него мое копье. Он грозит
мне. Но не настолько же он глуп, чтобы бросить копье сейчас - я же просто
упаду вниз, а они не получат мяса, за которым охотятся. Нет, он на самом
деле целится, я вижу это по его глазам. За что? Если он сбросит меня со
стены, у него остается еще женщина, толстая и вкусная. Сейчас он просто
хочет со мной покончить. Кровь бросилась ему в голову, он не способен
думать.
Я наконец-то удобно взялся двумя руками и одной ногой. Пальцы моих
ног сейчас стали такими же удобными, как и пальцы рук. Но с руками мне
управляться все труднее, пропали все мелкие движения.
Он метнул копье, но очень неловко. С такого расстояния невозможно
промахнуться, он почти касался меня острием. Я успел отпрянуть и повиснуть
на левой руке, но копье вонзилось мне в спину около лопатки справа.
Хорошо, что он бросал сверху, потому что кость отклонила удар и копье
вошло очень глубоко, но вдоль мышц. Тепер моя правая рука бесполезна, я не
смогу ее поднять, Я могу только шевелить пальцами. Я еще долго способен
провисеть на левой, но рано или поздно сорвусь. Нужно что-то решать, пока
в пальцах еще остается сила.
Я прыгнул вниз, разжав пальцы. Падая мимо своего окна, я успел за
что-то схватиться и перевернуться головой вниз. Падать головой вниз
гораздо приятнее, потому что видишь перспективу. Я схватился за раму
четырнадцатого этажа рукой и ногой. Теперь нужно быстро выбить стекло и
вползти в комнату. Вот только бы не пораниться снова, крови почти не
осталось. Даже не знаю, сколько ран у меня сейчас. Алые точки стекают по
шерсти на затылке, отрываются и с сумасшедшей скоростью летят вниз. Они
похожи на маленькие улетающие копья - одна за другой, одна за другой. Я
чувствую их соленый запах. Нужно спешить, пока они не нашли еще одно
копье.
Мне удалось втянуться в комнату четырнадцатого этажа. Я все же
порезал последнюю целую руку и порезал серьезно. Кровь бежит струйкой.
Кажется, перерезана вена. Сколько же во мне крови? Я согнул руку в локте и
лег на нее всем телом, чтобы пережать сосуд. Кажется, удалось. Я хочу
спать, я засыпаю...
Когда я очнулся было утро. Обе мои руки не двигались, но я чувствовал
только одну, другая совсем онемела и лежала как бревно. Я откатился в
сторону и стал ждать. Вот забегали мурашки и закололо в пальцах, тепло и
жизнь втекает в руку. Рана закрылась, значит все будет в порядке. Когда
рука стала двигаться, я выдернул копье из спины и слизал с него кровь. В
моем положении нельзя терять пищи. Рана в животе совсем закрылась, все
заживает слишком быстро, у людей так не бывает. Я снова начинаю
сомневаться в том, что я человек. Нет, сейчас я не позволю себе думать об
этом.
Нижняя комната в точности такая же как моя, но не такая уютная. Дверь
открывается и за дверью пустота. Сейчас это пугает меня. Я слишком сжился
со своим домом, мне кажется, что я погибну без него. Если я уйду сейчас,
то что со мной будет. Кто я? - странное волосатое существо с длинными
руками и ногами, немного напоминающеее человека. Немного, совсем немного.
На обезьяну я тоже не похож, больше на волосатого паука. Кому я нужен в
человеческом мире? Я даже не способен говорить. Меня посадят в клетку и
будут показывать любителям поразвлечься. Я прожил столько лет в одной
клетке вовсе не для того, чтобы попадать в другую. Может быть, они
разрежут меня на кусочки, чтобы посмотреть что у меня внутри, а потом
заспиртуют? Но это лучше, чем попасть в зоопарк. В зоопарке я жить не
стану.
Следуюшие два дня я отдыхал и зализывал раны. У меня было достаточно
пищи, потому что дикие собаки, привлеченные запахом крови, заполнили весь
этаж. Я приоткрывал дверь и впускал по одной, а потом ломал им хребет. Так
я поймал семерых, но седьмая, самая большая, успела меня слегка укусить. Я
решил прекратить охоту, незачем убивать этих несчастных, если ты не
голоден.
Вскоре я почувстовал себя совсем хорошо и стал задумываться о том,
что мне делать дальше. Я так и не доказал себе самого главного, я так и не
смог спасти женщину. Я попробую еще раз, если не поздно. Они вполне могли
съесть ее за это время. Мне нужно процарапать копьем цемент между
кирпичами, так, чтобы сделать удобные зацепки для пальцев, и, выбрав
удобный момент, вернуться. Они не смогут устроить засады в моей комнате,
потому что я почувствую их запах...
...Закнчиваю свои записки. В них нет больше смысла. Мне удалось
вернуться к себе, но я опоздал. Теперь этих тварей осталось двое, они
будут доедать мороженое мясо до весны, а потом съедят друг друга. Меня они
не трогают, наверное, боятся. Я так и не смог ничего сделать, я всегда был
неудачником. Идут дни за днями и я все больше превращаюсь в животное. Я
уже привык ходить на четырех лапах, так оказалось намного удобнее. Мои
зубы, которыми я гордился раньше, стали сейчас еще тверже и выросли так
сильно, что клыки торчат изо рта. Я не могу прикрыть их губой. Когда я
рычу, мой голос закипает вначале где-то в животе и только потом начинает
вибрировать горло. Иногда я смотрю в пыльное стекло на кухне и вижу, что в
чертах моего лица тоже не осталось ничего человеческого. Я проиграл в этой
игре, меня больше нет...
...появились люди. Это последняя моя запись. Люди выбивают кирпичи из
стены и увозят их на грузовиках. Они все время осматриваются, кого-то
боятся. Не хотел писать, я почти уснул в этой жизни, но решил сделать
последнюю запись. Я всегда решал и делал не то что нужно. В последние
месяцы я заставил подчиниться тех двоих. Они признали во мне вожака. Я
отучил их от людоедства и научил убивать собак. Хотя еды сейчас
достаточно, они все еще охотятся друг за другом. На днях больший ранил
меньшего. Я не дал ему закончить. Наверное, этих людей уже ничем не
изменишь. Им нравится жить со мной, они не собираются спускаться и
уходить, хотя могли бы. Они, в отличие от меня, пока не превратились в
зверей...
* * *
А теперь еще об одной сенсации. Неподалеку от хорода
Х... были найдены два человека, которые считались погибшими
много лет назад. В результате несчастного случая они
оказались замурованными, но не погибли, а сумели
приспособиться и прожить почти девять лет. Они потеряли дар
речи, но за два месяца, прошедшие после их спасения, снова
научились говорить. Их личности идентифицированы и они
полностью восстановлены в правах. Только дружба и
взаимовыручка позволила им остаться людьми в самых
невероятных условиях существования. Вместе с ними было
найдено существо мужского пола, напоминающее обезьяну или
паука. Существо назвали "Самец", но оно так и не научилось
откликаться на эту кличку. Самца поместили в клетку
зоопарка, но он отказывался принимать пищу и вскоре умер.
Ученые пока не нашли объяснения этой загадки. Мир все еще
полон чудес.
Из газет
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг