стулья по очереди. Снял наручники с пояса и прицепил на отопительную трубу.
Походил по комнате и открутил несколько гаек, бросил их на пол. Подошел к стене
и оторвал обоину, оставив длинную черную полосу. "А ведь Хромец тоже отрывал? -
подумал он. - Тогда что же это я?" Потом включил следилку и подсел к мертвому
компьютеру.
Пуркносый сидел перед экраном монитора, подпирая голову левой рукой.
Циферблат часов (часы он носил на левой) ярко отражался в черном экране: экран
был в тени, а циферблат на свету. Пуркносый заметил, что секундная стрелка на
отраженном циферблате прыгает в противоположную сторону, и озлился на стрелку.
Он закрыл глаза, чтобы на стрелку не смотреть. Но вещи сейчас имели магическую
власть над ним, вещи заставляли его действовать - ему пришлось снова открыть
глаза и снова смотреть на стрелку, описывающую круг в обратном направлении.
Он не выдержал, снял часы, подковырнул стекло иглой циркуля и отломал
секундную стрелку. Но легче не стало. Вещи не просто заставляли его действовать
- они заставляли его действовать в ущерб своим собственным интересам. Некоторые
вещи Пуркносый сейчас ненавидел, например пистолет, о котором приходится не
думать, чтобы не застрелиться. Он встал и выкрутил предохранитель из телевизора
- иначе он бы включил этот проклятый прибор и не смог бы оторваться.
Он снова сел перед монитором и подпер голову левой рукой. Это была
одна из его любимых поз, но сейчас...
Сейчас он ошибся - он приоткрыл рот, и мягкая кожа между большим и
указательным пальцем попала между зубами. Сразу захотелось укусить. Некоторое
время он сдерживался. Это было как во сне. Как во сне, когда понимаешь, что
спишь, и пытаешься проснуться, но не можешь. Хорошо, что левая рука... На
правой было бы труднее скрыть следы зубов...
Он придавил мягкую холодную кожу зубами и понял, что не сможет
остановиться. Сомкнул зубы, выплюнул соленую кровь и кусочек кожи. Рана - это
не самое страшное. Самое страшное то, что шрам теперь всегда будет напоминать о
случившемся и просить повторения; рано или поздно Пуркносый все равно укусит
себя за то же самое место на руке, и тогда уже не избежать подозрений. А когда
он укусит себя в третий раз, то все поймут, что он сумасшедший, который так
долго прикидывался нормальным. Тогда его осудят за должностное преступление. А
приговор может быть только один: палата номер шесть, точнее, палата номер
шесть-бис, для преступников. Место, откуда не возвращаются.
Широкий милицейский тесак лежал здесь же, перед ним, на столе. Откуда
он только взялся? Пуркносый смотрел на страшную вещь, как кролик смотрит на
удава. Вот удав приказал, и кролик, вздрогнув, придвинулся. Человек протянул
руку к тесаку. Вынул его из ножен. Ножны упали на пол. Мысль билась бешено,
обгоняя стук ускорившегося пульса. Надо что-то сделать, сделать!
В том момент, когда несчастье уже казалось неотвратимым, он придумал,
что сделать: подложил вилку под ручку тесака и расположил тесак так, что его
лезвие стояло на ребре. На лезвии виднелась зазубрина, у самой ручки. Похоже,
удав отпустил кролика. Он поднял руку, чтобы утереть пот со лба, и его рука
замерла в воздухе: сейчас, когда лезвие стоит вот так, ребром, достаточно сжать
кулак и ударить кулаком по смертоносной стальной грани - и грань отрубит
половину кулака. Если ударить сильно, то обязательно отрубит. "НЕТ! Я не
хочу!!!" - мысленно закричал Пуркносый, поднимая кулак для лучшего размаха.
Никогда не смотрите вниз с крыши высотного дома. Никогда не подносите
заряженный пистолет к виску. Никогда не стойте слишком близко к подъезжающему
поезду. Никогда не ставьте нож на ребро.
Он ударил и перерубил три кости из четырех. Брызнула кровь, и он не
знал, как кровь остановить. Это было словно во сне, когда ты спишь и хочешь
проснуться, но не можешь. Неужели можно будет это объяснить комиссии? Это ведь
преступление, которое называется членовредительством! За это положена высшая
мера! Особенно сейчас, когда национальная обстановка обострена!
А как же моя офицерская честь?
Он прошел по комнате, оставляя за собой кровавый след. Все равно
ничего не скроешь, ведь все записано на следилку. А пистолет... - это была
последняя мысль Пуркносого. Четыре часа спустя его жена вернется домой и
обнаружит тело. Медкомиссия произведет вскрытие и установит факт обширной
мозговой опухоли, но скроет этот факт, как скрывала множество других. А еще
спустя два дня Пуркносого похоронят на ыковском кладбище, слева в углу, там,
где место посуше.
84
Последняя операция группы ZZZZ провалилась, даже не начавшись.
М-кретин по кличке Почечуйка (форма Б41, что означает желание попробовать,
такое же, как у Пуркносого) готовился к забросу на территорию одной
слаборазвитой провинции. Там он должен был занять некоторую бюрократическую
должность и своим поведением возмутить население. Возмущение и беспорядки были
заказаны большой рекламной фирмой, которая хотела отснять документальный ролик
и что-то кому-то доказать в суде. Фирма не очень-то распространялась о своих
целях.
Почечуйка тем временем гулял по городу и пробовал. В этот день он
попробовал войти в незнакомый дом. Войдя, он объявил себя инспектором по охране
чистоты воздуха и неожиданно получил взятку. В деньгах он не нуждался, а потому
подарил их первой встречной девочке. Девочка пошла за ним и в первом же
переулке начала раздеваться. Почечуйка попробовал, но не получилось. Девочка
назвала его неприличным словом и ушла. После этого Почечуйка зашел в подземный
зоопарк и попросил подарить ему дятла. Он показал полицейскую карточку, и дятла
подарили. Почечуйка завернул дятла в кулек и попробовал угадать, сколько секунд
птица проживет. Почти угадал. Затем Почечуйка попробовал влезть в открытое окно
и влез. Помещение было большим, но пустым. Через несколько минут послышались
шаги, и двое вооруженных людей вышли из коридора.
- Что говорит Жирная Свинья? - спросили они.
- Говорит, чтобы ты не называл ее жирной свиньей, - попробовал
ответить Почечуйка и получил очередь, которая разрезала его пополам.
Настоящий посланник от Жирной Свиньи появился пятью минутами позже.
85
Еня попытался собрать остатки костра, сделанного из спичек, но костер
превратился в обыкновенный мусор. Хотелось плакать от несправедливости. От
несправедливости всегда хочется либо плакать, либо устроить еще большую
несправедливость, все равно кому. Если несправедливы к тебе - то это
несправедливо. Если еще и ты несправедлив к кому-нибудь, то справедливость
вроде бы восстановлена. Минус на минут дает плюс. Поэтому Еня вспомнил
Бульдозера, мрачно порадовался его несчастной судьбе и почувствовал себя слегка
отмщенным. Утешала Еню и та мысль, что спичечные костры не горят, как и хорошие
рукописи. Поэтому он подмел в комнате, хлебнул квасу, закусил огурцом, тихо
поспал часа три, потом проснулся и вышел на улицу.
Еня имел две дачи и возбуждал этим нездоровые мысли соседей. Бабка
Березуха даже кричала однажды, что во второй даче Еня устроил публичный дом для
престарелых (все потому, что ей приснилось, как старушка Аксинья осматривает
спичечный дворец). На самом же деле вторая дача была общественным музеем. Там
же была и маленькая мастерская, где хранились чертежи, мелкие инструменты и
запасы спичек. Сейчас Еня направлялся в музей, чтобы найти предварительные
зарисовки спичечного костра. По наброскам можно будет восстановить утраченный
оригинал.
Вдруг он почувствовал руку на своем плече.
- Не оборачивайся, - тихо приказал голос.
- Я ни в чем не виноват, - ответил Еня без особой уверенности в своих
словах. Он помнил, что, согласно новогодним отеческим указаниям, виноват
каждый. Так же, как каждый грешен перед Богом, так же каждый грешен и перед
нацией. Все мы грешники и рабы Божьи (как бы ни старались жить в святости),
точно так же все мы грешники и рабы Национальных Приоритетов. И так же, как
Господь в своей бесконечной милости до поры прощает нам грехи наши, так же до
поры прощает нам грехи и Нация, в своей столь же бесконечной милости. Поэтому
сказать: "Я ни в чем не виноват" - уже означало ересь.
- Виноват, виноват, - поправился Еня, - но не по злому умыслу!
- Иди вперед. Не оборачивайся и не говори.
И Еня пошел вперед, не оборачиваясь.
У него было странное ощущение: ему казалось, что сзади никого нет.
Впрочем, рука на плече была вполне весомой.
Он снял висячий замок, вошел в музей и окинул взором экспозицию. Как
знать, может быть, он последний раз имеет такую возможность. Человек, к
которому подходят сзади и приказывают идти не оборачиваясь, уже не принадлежит
к миру живых. Еня всегда знал, что когда-нибудь его постигнет такая участь - не
потому, что совершал преступления или оступался, а потому, что мало кто из
великих умирал в своей постели.
- Куда идти теперь?
- Запри дверь изнутри и сядь.
Еня запер дверь и сел.
- Я выпью? - спросил он и налил себе стаканчик.
Многопитие - вполне в национальных традициях, поэтому много пить не
считалось зазорным.
Он опрокинул стаканчик и осмотрелся в поисках гостя. Гостя не было.
- Вам налить? - хитро спросил Еня.
- Не сейчас.
Голос пришел из пустоты.
- Мне показалось, - еще хитрее сказал Еня, - мне показалось, что я вас
не вижу. Большое ведь видится на расстоянии. - Он процитировал национального
поэта.
- Нет, тут дело не в расстоянье, просто меня нельзя видеть. Успокойся,
я не из этих.
- Вы пришли не во имя?
- Нет, я просто зашел к старому другу.
- Значит, мы знакомы?
- Меня зовут Арей Вирский. Ты помнишь?
- Нет.
В этот момент Еня вспомнил, что все происходящее в комнате
записывается на следилку, и если кому-нибудь вздумается просмотреть запись...
Человек сидит на стуле и разговаривает сам с собой. Да еще и голос из
пустоты... да еще и показалось, что Пуркносый... а ведь сумасшедших лечат
физическим трудом и лишением пищи или сажают в клетки и возят по базарам
напоказ - согласно национальным традициям.
- Я не помню никаких Вирских. Но здесь нужно проветрить. - Он быстро
взглянул на одну из камер. Голос не отвечал некоторое время.
- Хорошо.
Еня вышел во двор и открыл ставни на окнах.
- Если вы хотите поговорить, то давайте говорите здесь, на улице, -
сказал он. - Кто вы на самом деле?
- Давай на "ты". Я знаю тебя много лет. Мы с тобой друзья, хотя и не
очень близкие.
- Все русские люди мои друзья.
- Я не это имею в виду. Настоящие друзья.
- У меня нет настоящих друзей.
- Это сейчас нет. Посмотри на меня, очнись. Я пришел из твоего
прошлого.
- Но при чем здесь я?
- Ты тоже жил тогда. И тоже строил спичечные дворцы. Но тогда ты жил
лучше.
- Невозможно жить лучше, чем здесь и сейчас, - повторил Еня один из
общеизвестных лозунгов.
- Перестань нести эту ахинею. Очнись, я говорю тебе! Ты же был
нормальным человеком!
- А теперь?
- А теперь ты просто какой-то робот. И выглядишь лет на пятнадцать
старше. Ты вспомнишь меня наконец?
- Я давно вспомнил, - сказал Еня, - но я боюсь. Я боюсь не за себя, а
за свое искусство. Я остался единственным мастером такого класса. У меня нет
учеников. Если я не сделаю, то никто не сделает. Если я умру раньше срока,
мироздание останется незавершенным. Если мне не позволят работать, это будет то
же самое. Ты понимаешь?
- Мне нужен всего лишь компьютер, - сказал Коре, - хороший компьютер,
и срочно. Если я не найду его в ближайшие часы, меня просто проглотят. В прямом
смысле слова проглотят. За мною гонится тварь с вот такими зубами. Ну да, ты не
видишь. С зубами, как столярные шилья. Она перекусывает зубами кирпичи. Только
машина и час спокойной работы - и я спасен. Ты мне поможешь?
86
Машина у Ени была. Машина стояла в мастерской - к счастью, потому что
в недавно перестроенной мастерской еще не было следилки. Раз включенная
следящая система (стандартной модели) уже никогда не выключалась. Рано или
поздно запись просмотрели бы, и тогда - прощай, искусство. Еня не пошел бы на
такой риск ни ради себя, ни ради друга.
Компьютерная система устарела лет на пятьдесят, но давала объем и
хорошо слушалась голоса. Коре начал просматривать рабочие программы. Чтобы
разобраться в славянских обозначениях, потребуется гораздо больше часа.
- Есть познавательная схема? - спросил он.
- Я не очень разбираюсь. Это что такое?
- Это система, с помощью которой машина программирует сама себя и сама
себя питает любой информацией. Машины без познавалки не могут быть
интеллектуальнее хорошего программиста.
- А с познавалкой?
- А с познавалкой - это бог, запертый в кубическом дециметре.
- Не знаю.
- Интеллектуальная схема?
- Не знаю.
- Ладно. Будем разбираться.
- Смотри, - сказал Еня минут через пять. - Я это сделал позавчера.
Он показывал какую-то коробочку из спичек
- Прости, мне некогда сейчас.
Прошло еще пять минут. Любая из них могла стать последней.
- А вот это, - сказал Еня, - это я никому до сих пор не показывал. Это
исключительный шедевр.
Исключительный шедевр из спичек напоминал широкий веник. Веник
шевелился, приводимый в движение спрятанным механизмом.
- Может быть, в другой раз, - сказал Коре. - Я очень спешу. Я могу не
успеть.
Прошло еще пять минут. Он пока не нашел в машине ничего полезного.
- У меня есть совсем особенная вещь, - сказал Еня, - это не мое, это
копия. Но очень хорошая копия Николо Челиджио. Это старый итальянский мастер. Я
хочу, чтобы первым эту вещь увидел мой друг.
- Хорошо, - сказал Коре, - я очень хочу посмотреть, но я буду смотреть
быстро. Не думай, что я невнимателен. Я все запомню, и мы обсудим твою работу
потом. Приноси.
- Это во дворе, - сказал Еня. - Выходи во двор и подожди. Ты даже не
можешь себе представить, что такое возможно.
87
Большой Итя имел две вещи, которые, как он думал, помогут ему
справиться с объектом. Первое: специальные очки, изготовленные в ИПЯ. Пуля,
изготовленная в ИПЯ, однажды уже повредила объекту ногу, а осиновым колом
удавалось сбить объект с ног. Так что разработкам института можно доверять.
Второе: дистанционный краскомет с лазерным самонаведением. Стреляет капсулами с
краской. Капсулы распыляются, чуть-чуть не долетая до цели, - и таким образом
обрызгивают большую площадь поверхности. Лазерному самонаведению тоже можно
доверять. С такой техникой не промахиваются. Вот только бы увидеть. Маленький
Итя, Паша и Шишка имели ручные пулеметы с заговоренными и всякими иными пулями.
Все, что сумел изготовить ИПЯ. Большелобые старались изо всех сил. Полной
гарантии они не дают - так, процентов восемьдесят.
Четверо расположились полукругом. Они лежали так, чтобы хорошо видеть
дверь Ениного домика. Сюда он вошел, отсюда он и выйдет. Сначала увидеть, потом
сделать видимым и, наконец, уничтожить.
Дверь открылась, но никто не вышел. Большой Итя усмехнулся и надел
очки. Очки жутко искажали реальность: деревья казались покрытыми странными
зелеными пластинами, причем каждая пластина имела собственную форму, на
пластинах виднелись жилки, все это шевелилось, мерцало, переливалось,
отбрасывало тени и дрожало в свете, будто живое. Грунт был покрыт зеленой
шерстью, которая также колыхалась. Жуткая картина в духе средневековья. Но
мы-то люди цивилизованные, слава Богу...
И тут от увидел объект.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг