Стоял обыкновенный хмурый предвечерний час, и ничто не предвещало
трагедии.
- Я не открою, - сказал динамик голосом хозяина.
Господин подполковник Епинцев узнал голос, и дикое, звериное,
зверское, зверейшее (за что мы так обижаем зверей?), вполне человеческое
чувство вспыхнуло в его душе. Он узнал голос Васеньки Кипенникова, однокашника
тридцатилетней давности, человека, который своим упрямством нанес Епинцеву
оскорбление, до сих пор не отмщенное. В течение трех или пяти лет маленький
Епинцев колотил лбом о стену маленького Кипенникова только за то, что тот
отказывался ответить, который час, имея часы на руке. В те годы жертва
превзошла своего мучителя, и мучитель отступился - пожар ушел в угли, чтобы
снова вспыхнуть при первой возможности. И вот она, такая возможность.
- В таком случае мы перекроем тепло, газ, воду, электричество и
канализацию, - радостно сказал господин подполковник.
- Я все равно не открою.
Красный глазок на видеокамере погас. Хозяин не желал больше
разговаривать.
"Конечно, не откроешь. Мне ли тебя не знать. Вот и довелось
встретиться. На ловца и сам как овца. Сколько веревочке ни виться, а все равно
все концы в воду. - Такие сентенции самоформулировались в голове господина
подполковника. - Не хочешь разговаривать, так я сам с тобой поговорю".
Еще спустя двадцать минут к стене, ограждавшей дачу, подъехал
подъемный кран с веревочной лестницей, подвешенной на крюке. Из окна дачи
раздались выстрелы.
- Он вооружен? - удивился Епинцев.
- Он слепой как крот, - подсказала женщина из местной милиции (та,
которая любила орать в мегафон), - все равно не попадет.
Господин Епинцев распорядился съездить за бронежилетами. Съездили.
- Последний раз предупреждаю, - сказал Епинцев в микрофон, - пока что
вам грозит лишь небольшой срок заключения или умеренное мордобитие. Но если...
- Если кто-нибудь сунется, я пущу слезоточивый газ, - ответил
Кипенников.
- Я распорядился выдать людям противогазы.
Это было совсем как та детская игра, только сейчас в ней все было не
понарошку.
- Тогда я взорву литиевый заряд.
- Он что, действительно может что-то взорвать?
- Чепуха, - ответила женщина.
- Почему бы вам не открыть представителям власти? - поинтересовался
подполковник. - К тому же мы с вами старые друзья. Открывай, падаль. Открывай.
- Собственность священна! - сказал голос из динамика.
Ударило так, что земля содрогнулась, господин Епинцев упал, рядом
упала женщина, остальные устояли на ногах. В небо ударила вспышка света,
вырезанная неровным прямоугольником, и острые стекла, вмазанные в стены
бетонного забора, оплавились. Вспышка нарисовала в небе перевернутый
прямоугольник, как будто проекцию на облачную муть, проекцию двора, в котором
жил человек, погибший за убеждения. Над двориком поднялось облачко, черное
сверху и оранжевое внутри, будто налитое светом тлеющих углей.
- Это... - спросил сам себя Епинцев, - это ядерный взрыв? Срочная
эвакуация!
Облако вздулось огромным грязным пузырем, пузырь лопнул, разбросав
вокруг снежинки пепла, и мгновенная ослепительная вспышка - ярче, чем
электросварка - мигнула из-под пара, и все на долю секунды стало черно-белым,
каждая песчинка обрела свою тень, вспышка исчезла за облаком пара, поднимался
темно-красный пенный гриб - живой, бурлящий, в точности такой же, как и ядерный
взрыв на картинке в учебнике по гражданской обороне. Вот шляпка оторвалась от
ножки, почернела и стала подниматься. Шляпка была метров пять в диаметре.
Над Ыковкой прокатилась воздушная волна и замерла стонущим эхом в
кронах звонких мертвых лесов. В доме старушки Александрины выпало стекло и
вспугнуло осторожную кибернетическую горлицу. Горлица взлетела спиралью, тонко
свистя кончиками крыльев, и заметила черно-красное облако над речкой. "Ай да
низко тучка опустилась!" - примерно так подумала горлица своими куриными
кибермозгами и полетела к лесу.
Далеко в поселке завыла собака; ей в тон завыла собачка другая; два
голоса сплелись и унеслись в пространства; вернулись легким эхом, отраженные от
трех с половиною холмов.
38
Поспав не больше получаса, он очнулся и встревоженно поднял голову,
прислушиваясь. Иногда доза оказывала на него странное действие - его чувства
настолько обострялись, что он с трудом отличал сон от яви. Ему показалось, что
началась война, что все пункты гражданской обороны подняты по тревоге, что
международные диверсанты готовятся к взрыву ядерного заряда и все пять
поражающих факторов ядерного взрыва, названия которых Пша помнил наизусть,
через несколько секунд начнут свое поражающее действие. Моя машина! - подумал
он и бросился из дому.
Машина стояла на месте. Старенький "запорожец" цвета сочной листвы
(внизу сквозь цвет листвы пробивались первые ростки ржавчины) стоял с большой
черно-белой табличкой на заднем стекле. Табличка изображала череп со
скрещенными костями. Дело в том, что ради безопасности специалист по
безопасности Пша подключал к корпусу "запорожца" шестьсот двадцать вольт.
Слегка успокоившись, Пша проверил контакты и поднялся на террасу.
Здесь была оборудована маленькая станция радиационного, химического и
бактериологического контроля. Смутно он понимал, что война не началась, что
международные диверсанты не готовятся к взрыву ядерного заряда, что все пять
поражающих факторов... Но сегодня Пша с трудом отличал сон от яви. Он взял в
непослушные пальцы бинокль и вгляделся в ярко-серые горизонты. Вдруг в районе
холма что-то ухнуло, секунды через две мигнула яркая вспышка, потом ухнуло еще
раз, с запозданием. Пша стал рассчитывать расстояние до взрыва по запаздыванию
звука, но тут увидел такое, что все цифры и формулы вылетели у него из головы и
звонкими стеклышками осыпались на плитки террасы. Над тем местом, где, скрытое
за деревьями, бежало русло сухой реки Хворости, поднимался грибок ядерного
взрыва, настоящего маленького ядерного взрыва. Он перевел взгляд на шкалу
счетчика - счетчик зашкалило.
Над Ыковкой летела, спасаясь в леса, одинокая кибергорлица. Пша
проводил ее взглядом, разорвал пакетик с противорадиационной сывороткой и
вколол иглу в левую руку повыше локтя. Впрочем, после такой дозы никакая
сыворотка не поможет. Еще сутки или двое - и Ыковка станет мертвым поселком. В
зеркальном шкафчике, в том, который на кухне, Пша хранил энное количество
непочатых бутылей с зеленым змием местного производства (производила змий
самогонщица, специалист по теологии). "Не пропадать же змию? - подумал Пша и,
вздохнув, направился в кухню. - Вот только автомобиль жаль, кто за ним
присмотрит без меня?"
Приложившись к змию, Пша набрал номер городской станции гражданской
обороны.
- Алло? - вопросительно сказала станция.
- Я здесь, это, - сказал Пша, но змий помешал закончить мысль.
- Что "это"? - спросила станция, на этот раз нетерпеливо.
- Я здесь: в Ыковке. Тут у меня ядерный взрыв. Почел долгом сообщить.
Станция бросила трубку.
- Ну как хотите, - сказал Пша.
Он снова вышел на террасу и всмотрелся в дорогу, ведущую от реки.
Перед глазами плыло, змий разгулялся не на шутку. Пша тряхнул головой: над
дорогой летело нечто. Нечто имело метра три или четыре в размахе крыльев, а
сами крылья были перепончатыми и тонкими. Такие можно складывать за спиной, и
много места они не займут. На черных крыльях виднелись желтые пятна. Само
существо было черным, но блестящим, с желтым отливом. Оно планировало, почти не
двигая крыльями, невысоко, над самой дорогой. Вот оно пролетело мимо
окаменевшего скелета древнего дуба, и Пша понял, что оно прозрачно. Нечто
приблизилось, но не обратило на Пшу внимания. Пша успел разглядеть, морда
мышиная или крысиная, но не такая вытянутая, длинные упругие усы, очень широкий
рот в большую половину морды, рот открыт, и в нем несколько длинных тонких
зубов. Тело почти человеческое, только большое. На ногах и руках по три пальца
и между пальцами перепонки. Тонкий хвостик, как крысиный, но длиннее.
Пша перекрестился и моргнул; нечто исчезло.
Люди в Ыковке пока оставались спокойны; улыбался череп с костями,
прицепленный к заднему стеклу Пшиного "запорожца". Череп - тот даже смеялся,
нарисованный черной тушью. Рисовал его Пша собственноручно и после легкой дозы
- вот от чего череп вышел с улыбкой во все зубы.
* * *
Черная птица с желтым отливом сделала круг над Ыковкой и опустилась на
окраине, у кладбища. Тяжело переваливаясь на кривых ногах, она подошла к
ближней могиле.
- Ну как, лежишь? - спросила она.
- Лежу, - ответил из могилы молодой женский голос.
- Вот и лежи, не высовывайся пока.
- А мне чего, я и полежу, - сказал голос.
Пша очнулся от видения и захотел еще раз в жизни погладить свой
"запорожец" по капоту. Но, поразмыслив, он решил, что спуститься с крыльца не
сможет.
Логика прыжка через смерть
39
После проведения замеров радиации оказалось, что ущерб не так уж
велик. Нейтронное и все остальные излучения были почти полностью поглощены
толстым забором. Смертоносная радиация ушла в воздух. А счетчик в домике Пши
был сломан уже четыре года.
Добыть объект сегодня же, как обещал подполковник Епинцев, не удалось.
Слишком высок был уровень радиации во дворике. Зато на следующий день радиация
лишь вчетверо превышала норму. Спецбригада обследовала место происшествия и
обнаружила бункер, прекрасно защищенный от всего, и от литиевого взрыва в том
числе. Дверь в бункер удалось открыть, хотя и не без труда. В бункере оказался
объект без рубашки и симпатичного вида девица, одетая только в рубашку с чужого
плеча. Объект и девица увлеченно беседовали на столь отвлеченные темы, что
Епинцев усомнился в своем здравом рассудке.
- Это кто? - спросил он.
- Ксюша, дальняя родственница потерпевшего.
- И чем вы тут занимаетесь? - спросил Епинцев, хотя и так было
понятно, кто чем занимается.
- Увы, не этим, - ответил Коре. - Дело принципа. Нас просто заперли
здесь и два дня не выпускали. Ксюше было холодно, и я дал ей свою рубашку. Мне
самому не холодно, я ведь не живой. Большое спасибо за освобождение.
Восемь снайперов целились в разные, заранее выбранные точки тела
объекта.
- Медленно подняться, руки за голову! - приказал Епинцев. - Прибор для
перемещения отбросить!
- Да ну вас, - ответил Коре, - прибор я не отдам, не дождетесь. Я
ухожу.
И он повернул ключик.
Ничего не произошло. Прибор отказал снова. Даже не извинился и не
объяснил причины отказа, как в первый раз.
- Я сказал, отбросить!
- Он все равно сломан, - ответил Коре и бросил прибор.
По дороге в участок (а участок, как помните, был двухэтажным зданием,
второй этаж выкрашен суриком, внутри панели из настоящего дерева, на входе
дежурный следит за пропусками - участок обслуживал еще восемь поселков,
подобных Зыковке, да вдобавок занимался взиманием штрафов на дорогах); так вот,
по дороге в участок господин Епинцев вертел на все лады слова человека о том,
что ему не холодно, потому что он мертв. Что-то в этом не сходилось. На бумаге
(особенно на бумаге приказа) все выглядело гладко: есть призрак, изыскать
средства и призрак уничтожить, отобрать прибор.
На самом деле господин подполковник никогда не сталкивался с
призраками, и ему было страшно. До этого момента он просмотрел единственную
видеозапись, на которой призрак бьет себя ножом, и просмотрел ее не меньше
восьмидесяти раз - все пытался найти ниточку. В реальности призрак был совсем
не похож на человека, посыпанного пудрой, - и от этого-то и казался страшным.
Впрочем, в кобуре у подполковника был пистолет, а в пистолете трижды
заговоренные пули. Одна из таких пуль достоверно нанесла призраку телесное
повреждение.
Он привел объект в кабинет и начал допрос:
- Имя?
- Арей.
- Фамилия?
- Вирский.
- Возраст?
- Тридцать два.
- Прописка?
- В данный момент не имею.
- Национальность, партийная принадлежность?
- Русский, беспартийный.
- Род занятий?
- Безработный.
- Послушайте, что это вы отвечаете мне так, как будто вы живой
человек? Никакого Арея Вирского в природе не существует. Есть только бесплотный
дух, который с неизвестными целями проник сюда, приняв его обличье.
- Тогда зачем вы спрашиваете?
- Должен заполнить анкету. С какими целями прибыли в Ыковку?
- Здесь моя дача.
- Дача не ваша, а государственная, так как доказана ваша смерть.
- Моя смерть не может быть доказана, поскольку я сижу здесь. Мою
личность вы должны опознать по отпечаткам пальцев и как можно скорее
восстановить в правах.
- Ладно, - подполковник откинулся на зеленом стуле, - мы же оба с вами
понимаем, что никакая медицинская экспертиза не признает вас живым. А если вы
не живы, то и прав у вас никаких нет.
- Тогда я возьму свои права силой.
- Вот здесь, - подполковник похлопал по кобуре, - лежит вещь, перед
которой вся ваша сила бесполезна. Вокруг участка расставлены люди, которые
наверняка не промахнутся. Вас уже однажды ранили.
- Тогда почему мы разговариваем?
- Я хочу узнать...
- Как там на том свете?
- Да.
- Там жутко. Там так жутко, что никакие земные сказочки про
преисподнюю с чертями и горячими сковородками не приближаются и к одному
проценту настоящей жути.
- А если это вранье?
- Через два дня вы убедитесь в этом сами.
- Как так? - не понял господин подполковник.
- А вот так: только что я вас проклял, сказав, что через два дня вы
умрете. Мои проклятия сбываются в точности. Помните милиционера хромого Жору? У
него был диктофон. Если вам нетрудно, включите запись.
Господин подполковник вспомнил. Он вспомнил, и что-то обрушилось у
него в груди. "Неужели я так любил эту проклятую жизнь? - подумал он. - И
почему же мне не хочется, так не хочется с ней расставаться теперь? Я ведь не
боялся ни пуль, ни интриг. Я ведь даже пытался однажды застрелиться, когда меня
несправедливо собирались лишить очередного звания. Этого требовала честь
мундира. И вот теперь плевать мне на честь мундира, мне просто, до ужаса просто
не хочется умирать".
Он вставил кассету и перекрутил пленку к концу разговора. Он помнил те
фразы, которые убили хромого Жору. Магнитофон начал:
- Тогда о чем же мы говорим? (Голос объекта).
- Я предлагаю вам условия: вы выдаете нам тот предмет, который
позволил вам проникнуть в мир живых, а мы сохраняем вам жизнь. (Голос Жоры.)
- Мне нельзя сохранить жизнь, я мертв. (Голос объекта). А тот предмет
вы никогда не получите. Если захочу, я вас всех здесь испепелю, даже не выходя
из комнаты.
- Это блеф.
- А ты не боишься меня?
- Нет.
- Тогда я тебя проклинаю. Желаю тебе заснуть вечным сном. И чем
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг