Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
третье место.  Вы знаете, сколько я получу за третье место? Мне этого хватит до
конца жизни.  Я  уже  выбрал дом,  который куплю.  Мне  уже сорок лет,  я  хочу
отдохнуть. Вы понимаете, что значит такая возможность?
     Коре не понимал, он никогда не мечтал об отдыхе.
     - Это приказ, а приказы не отменяются,- сказал он.
     - Кто отдал такой... .приказ?
     - Орвелл.
     - Кто такой этот ваш Орвелл? Я его не знаю и не хочу знать!
     - Это  командир того  корабля,  на  котором будете  лететь вы.  Он  лучший
командир боевых групп. Все его экспедиции удачны.
     (Здесь Коре немного преувеличил.)
     - В ваших экспедициях люди дохнут как мухи. Я не хочу быть одним из них.
     - Совершенно верно,  в каждой экспедиции гибнет несколько человек.  Но эти
смерти не напрасны.
     - ...на ваши приказы и экспедиции!
     - Если  это  ваше  последнее слово,  то  я  занесу  его  в  протокол.  Это
называется бунт. Вы знаете, что означает бунт?
     - Хорошо, я буду молчать,- согласился Рустик.- Но я буду молчать только до
тех пор, пока мне смогут затыкать рот. Потом я найду на вас управу. И на вашего
Орвелла в первую очередь.
     Он затих и присел у окна.
     "Все  же  удобная вещь  эта  картина,-  подумал Коре,-  сразу знаешь,  как
говорить с  человеком,  чтобы он с  тобой согласился".  И  после этого он начал
совещание.
     * * *
     Скачок  в   надпространстве  был  довольно  болезненной  процедурой.   Все
восемнадцать  человек  экипажа  легли  в   специальные  полупрозрачные  коконы,
смягчающие перегрузки.  На  каждом коконе имелся номер.  Орвелл лежал в  номере
третьем.  Рядом была Кристи,  и,  как  только Орвелл расслаблялся,  прибор цели
показывал на нее.          
     "Нужно будет подумать об  этой рыженькой,  если вернемся.  Нельзя же вечно
жить одному".
     Стены  Хлопушки были  сделаны из  материала,  который при  соответствующей
настройке мог  пропускать любые  длины  волн.  Сейчас стены казались туманными,
дымчатыми, воздушными. Сквозь них виднелись далекие холмы. Дружеский и ласковый
голос машины отсчитывал секунды до скачка.
     Пятьдесят девять секунд...
     Орвелл посмотрел под ноги.  Там,  на  расстоянии примерно метров двадцати,
темнели три  металлических жука  -  три  бронированные машины  -  для  выхода в
опасные  зоны.  Эти  машины  (почему-то  их  прозвали "Зонтиками") имели  самое
современное вооружение и  были почти неуязвимы.  Почти -  потому что  они могли
расстрелять друг друга, если понадобится.
     - Помнишь наш прошлый скачок в Южную Гидру? - спросил Коре.
     - Там мы похоронили Кельвина.  И не только Кельвина,  который был одним из
лучших,  а еще множество людей, чьи имена и лица уже погасли в памяти. Впрочем,
они знали, на что идут.
     - Да, и только потому, что были плохо вооружены.
     Сорок пять секунд...
     - Да, Зонтики бы тогда не помешали... Сорок секунд до скачка...
     - Если это вирус, как ты собираешься возвращаться? - спросил Коре.
     - Поговорим об  этом потом.  Потом,  когда поздно будет говорить.  Они оба
понимали это.
     - Предупреждаю,  я не дам себя расстрелять. Я сам расстреляю кого захочу,-
заявил Коре. Двадцать секунд...
     - Командую пока я,-  сказал Орвелл. "Зачем я сказал "пока"?" - подумал он.
И  вдруг  совершенно  ясно  представил,  каким  будет  ответ.  ("Никакая  наука
неспособна объяснить эти  мгновенные озарения.  Сейчас Коре помедлит,  будто бы
подбирая  слова,  и  скажет:  "Согласен,  пока  командуешь  ты".  И  это  будет
означать...")
     - Согласен,  пока командуешь ты,-  сказал Коре и добавил:-Мои слова ничего
не значат, забудь.
     Скачок.


     Глава вторая БЕШЕНЫЙ ЗОНТИК
     Сейчас  Хлопушка стала  совсем  прозрачной,  и  Орвелл мог  видеть могучие
лучистые звезды,  заглядывающие со всех сторон. "Великая магия звезд - человеку
позволено видеть бесконечное",-  подумал Орвелл и  расслабился.  Все в порядке.
Слабо  светящиеся коконы  пока  еще  не  выпускали людей.  После  скачка слегка
кружилась голова и бегали мурашки в кончиках пальцев.  Хлопушка была желтоватым
прозрачным облаком, пронизанным светом звезд. В облаке висели люди и предметы -
как мухи, утонувшие в меду.

     Голубая планета,  очень напоминающая Землю,  но в  то же время и  очень не
похожая на  нее,  плыла справа и  снизу.  Еще не  вполне придя в  себя,  Орвелл
задумался о  том,  почему Бету  так  легко отличить от  родины,  если  по  всем
параметрам две планеты схожи так,  что их путает иногда даже электроника (из-за
этого  были  большие проблемы лет  сорок  назад,  когда  Бету  только  начинали
осваивать).  Бета отличалась от Земли разительно,  но неуловимо - неуловимо для
рассудка. Как девушка отличается от женщины; как первое свидание от последнего,
хотя при  этом говорятся те  же  самые слова;  как оригинал древнего мастера от
поздней копии,  пусть даже более совершенной;  как  свежая газета отличается от
уже прочитанной.  "Да,  все дело в аромате свежести,  это еще незатертый мир",-
подумал Орвелл  и  переключился на  более  важные  проблемы:  -"До  нее  совсем
недалеко.  Слишком похожа. Хлопушка облетала планету по экватору. Вот она вошла
в ночь.  Конечно, это не Земля. На Земле, на ночной Земле, слишком много огней.
Когда облетаешь Землю,  то сразу видишь туманные контуры материков -  ночью они
светятся серым и  серебристым,  как сброшенный с неба Млечный Путь-ночная Земля
вся покрыта огнями.  Некоторые огни очень ярки и  видны с  расстояния в  тысячи
километров.  Такова Земля ночью,  а здесь - другое. Здесь - самая обыкновенная,
самая настоящая ночь дикой планеты".
     Они  сделали еще  один оборот и  зависли над  тем районом,  где находились
четыре космодрома и город, где обитало почти все население Беты.
     Они вышли из своих коконов. Стены корабля стали не проницаемы для взгляда:
остались лишь  широкие  иллюминаторы.  На  борту  находились три  женщины,  они
перенесли скачок хорошо,  точнее,  удачно -  здесь все зависит только от удачи:
останешься ли ты цел,  или тебя раздавит всплеск пространства,  как сапог давит
лягушку.  Хуже  всего пришлось Морису -  скорее всего,  у  него была повреждена
грудная клетка. Но Морис отличался отменным здоровьем и должен был поправиться.
     - Смотрите,  что это? - спросил Гессе. Он и Евгения стояли у иллюминатора,
любуясь чем-то внизу.
     Еще несколько человек подошли к ним.
     - Не вижу ничего особенного,-сказал Рустик.
     В  атмосфере планеты  плыли  облака.  На  первый  взгляд  их  расположение
казалось хаотичным,  но  потом глаз  начинал различать тончайшие и  красивейшие
построения -  нет, это не походило на Землю. И уж совсем не походило на обычные
облака. Это скорее было произведением искусства. Но кто может создавать картины
из облаков и, главное, для чего?
     - Очень красиво,-  сказал Коре,- но это просто каприз атмосферных потоков,
ничего больше.
     - В  таком случае эта планета -  женщина,-  сказала Евгения,-  ведь именно
женщины капризны.
     Комнаты  приобрели довольно  уютный  и  почти  земной  вид.  Искусственная
гравитация поддерживалась на  привычном земном  уровне.  Планета  уже  занимала
почти  все  пространство в  иллюминаторах.  Хлопушка садилась автоматически,  в
заранее рассчитанное место. Еще несколько минут можно отдохнуть. Могучие звезды
несколько потускнели. Значит, вошли в атмосферу.
     - Я не видел ни одного огня,- сказал Коре.
     - Та сторона планеты не заселена,- ответил Орвелл.
     - Я никогда не поверю, что она совсем не заселена. А здесь, под нами?
     - Здесь еще не закончился день.
     - Да,  но  он  как раз заканчивается.  На  Земле было бы  уже полно огней.
Что-то мне это не нравится, совсем. Тоска берет.
     Он  отошел к  Морису,  возле  которого собрались почти  все.  Над  Морисом
склонился Дядя Дэн, оказывая помощь.
     Дядя Дэн был самым старым в экипаже и самым опытным -  ему уже исполнилось
пятьдесят два.  Он напоминал англичанина в древности -  такого, каких рисуют на
картинках или  показывают в  старых фильмах -  Дядя Дэн любую вещь держал,  как
стек.  Он был чуть лысоват, с совершенно седыми аккуратными усиками, с сеточкой
тонких морщин на  лице.  Его лицо было широким,  но  неполным -  просто широкая
кость. Всегда поджатые губы выражали не презрение, а внимание к собеседнику.
     - Ну как оно? - спросил Коре.
     - Нормально,-  ответил Дядя Дэн.-  Его только чуть примяло,  но  все кости
целы. Пока пусть лучше лежит.
     - Со мной порядок,-  сказал Морис.-  Хватит бегать вокруг меня, как вокруг
утопленника.
     - Еще небольшое сотрясение мозга,- сказал Дядя Дэн.- Через три дня будет в
порядке.
     Хлопушка уже  мягко опустилась на  грунт;  так  мягко,  что  никто даже не
ощутил толчка.  В иллюминаторах было видно море, еще совсем светлое; а с другой
стороны-мертвый город.  Сейчас ни  у  кого не  оставалось сомнений,  что  город
мертв.
     - Я  попробую выйти,-  сказал  Коре,-  никаких  вирусов  в  атмосфере нет.
Обойдусь без скафандра. Мне всегда говорили, что на Бете самый чистый воздух. Я
хочу его вдохнуть.
     * * *
     В  свой первый полет Коре отправился двадцать три года назад -  на военном
крейсере.  Уже тогда определилась его карьера - армия, космос. Впрочем, карьера
начинала вырисовываться раньше:  Коре рос  в  семье профессионального военного.
Вначале он коллекционировал игрушечное оружие,  затем модели,  затем настоящее;
До  четырнадцати лет он  жил на диких и  скалистых берегах западного побережья,
где находилась база,  на которой служил отец,-  еще с  тех времен Коре навсегда
полюбил  море.  Отец  был  человеком  со  странностями,  любил  издеваться  над
новобранцами и рассказывать об этом дома, обожал политику и считал себя крупным
специалистом в  этой кровавой области.  Пришло время,  и политика сожрала его -
отец  исчез,  оставив после себя лишь хорошую пенсию и  доброе имя.  Доброе имя
помогло Коре поступить в училище.
     После окончания он работал в  группе по борьбе с космическим терроризмом и
даже разработал несколько новых стратегий захвата.  Сейчас он считался одним из
сильнейших в своей области.
     Хлопушка стояла на  скале -  метров четыреста пятьдесят над  уровнем моря.
Дул сильный ветер - теплый и мягкий, не похожий на земной;
     Коре это сразу почувствовал.
     Пейзаж был  прекрасен.  Солнце уже  почти село,  но  еще освещало верхушки
скал.  Там,  где повыше, трава казалась красной, а у моря голубой. К морю можно
было спуститься, но это заняло бы несколько часов.
     Далеко  в  море  выдавался мыс;  на  краю  мыса  поднималась гора  (метров
шестьсот,  определил Коре) с лысой верхушкой.  От горы отломился кусок и торчал
отвесно,  будто воткнутый в воду.  Еще дальше,  почти неразличимая, поднималась
высокая горная гряда -  там белели снежные шапки. В долине лежал мертвый город,
прекрасно видимый  отсюда,  но  уже  размытый  сумерками.  Где-то  там  таилась
опасность. Там пряталось нечто похитившее жизни тысяч счастливых людей и теперь
угрожающее тем,  кто находится за миллиарды километров отсюда. "Прогулку к морю
придется  отложить,-  решил  Коре.-  Если  ты  прибыл,  чтобы  действовать,  то
действуй".
     Он вернулся на корабль.
     - Ну что там?
     - Там  море,  горы и  мертвый город.  Я  думаю,  что  первую вылазку можно
сделать сейчас. Если там враг, то он этого не ожидает.
     Он говорил и  чувствовал,  что никакого врага там нет -  там нет.  Враг не
станет просто сидеть и ждать неизвестно чего среди опустевших домов.  Но он мог
оставить свои следы.
     - Я  могу выделить тебе человек пять,-сказал Орвелл.-  А вообще,  бери всю
свою команду.
     - Нет,  я возьму только Зонтик.  Кто бы там ни оказался, с Зонтиком ему не
справиться.  Я  буду  поддерживать с  вами  связь.  В  любом  случае  вернусь к
полуночи.
     Он не знал,  вернется ли к  полуночи.  Долгие годы службы выработали в нем
безошибочное чувство опасности.  Сейчас опасность ощущалась,  как никогда:  она
была везде и нигде, она пропитала все вокруг. ("Но сказать, что вернешься,- это
добрая примета. В такие вечера, как этот, становишься суеверным".)
     Зонтик активировали,  и  он  обрадованно заурчал,  узнав  хозяина.  Зонтик
обладал  электронным  мозгом  и  был  сконструирован  так,  что  мог  принимать
самостоятельные решения,  если обстановка становилась слишком сложной. Коре был
не только хозяином,  но и  отчасти отцом -  он разрабатывал несколько вариантов
атаки Зонтика и второй уровень системы обороны.  Зонтик умел различать людей не
хуже,  чем умная собака. Но даже от самой умной собаки можно уйти, а от Зонтика
- нельзя.  Зонтик умел плавать на  поверхности и  на  любой глубине под  водой,
летать в воздухе и выходить в космос (почти в космос -  верхние слои атмосферы,
где небо было уже совершенно ночным,  а солнце растопыривало лучи, как пальцы);
он  знал  все  фигуры  высшего пилотажа и  мог  закапываться в  землю,  даже  в
каменистый грунт.  Он  мог  вырубить пещеру в  гранитной скале и  мог  взорвать
скалу,  если она станет на пути. При всей своей чудовищной силе Зонтик мог быть
ловким - он умел поймать бабочку на лету, не повредив ее крыльев. Он откликался
на имя. Имя первого Зонтика было Первый.
     - Первый! - скомандовал Коре.- Дверь. Я вхожу.
     Зонтик открыл дверь и включил внутреннее освещение.  Коре поставил ногу на
ступеньку. Ветер усилился, и приходилось щуриться. Коре почувствовал нежность к
машине. Если повезет, она спасет ему сегодня жизнь.
     - Пока,  ребята.  Ждите.  И ребята остались ждать.  Он исчез, и Первый, не
очень спеша, направился в сторону мертвого города.
     Зонтик передавал объемную картинку.  Вначале он  шел  прямо к  городу,  но
остановился,  встретив  на  пути  ущелье.  Такое  препятствие он  мог  запросто
перепрыгнуть,  но  Коре  решил  иначе.  Чуть  в  стороне  возвышалась небольшая
башенка, похожая на маяк. Зонтик двинулся туда.
     - Здесь тропинка,-  сказал Коре.-  Вот,  посмотрите.  Она  еще  не  совсем
заросла.   Она  ведет  туда,  к  маяку.  Я,  пожалуй,  подъеду  и  проверю,  но
задерживаться не буду. Маяк рядом с вами, можете сами туда сходить, да?
     - Сходим,- сказал Орвелл.
     - И возьми ребят из моей команды. Они уже засиделись, правда?
     Ребята заулыбались.
     Зонтик вышел на удобную дорогу и пошел к городу.  Сейчас он показывал лишь
однообразную каменистую панораму.
     В команде Коре было шесть человек: два близнеца-Бат и Фил, двадцатилетние,
но  уже  имевшие  опыт  боев;  Гессе,  тридцати  лет,  специалист по  подрывным
устройствам  и   всему   остальному-умен   и   с   задатками   профессиональной
гениальности,  умеет находить выход даже там,  где выхода нет;  Морис,  который
временно выбыл из игры;  Штрауб -  веселый плотный здоровяк;  а  еще печальный,
задумчивый,  злой Анжел.  Впрочем,  в последние месяцы Анжел стал весел -  не к
добру  это.  Анжел  был  альбиносом  с  чудовищными  мускулами.  Такие  мускулы
невозможно накачать одними упражнениями,  тут не помогут даже гормоны.  Ребенка
для этого "производят" особым способом.

     Информация:
     Если  девятнадцатый  век  был  веком  техники,  двадцатый-веком  физики  и
электроники,  то двадцать первый -  веком биологии и медицины.  Двадцать второй
еще не определился и  пока ничего нового не обещал.  За десять тысяч лет своего
существования человечество выдумало  бездну  способов  убийства,  но  почти  не
продвинулось в  выращивании пшеницы  или  скота.  Ситуация  изменилась в  конце
двадцатого  века,  когда  открыли  клонирование и  люди  научились  выделять  и
синтезировать отдельные гены.  Этот первый триумф евгеники прошел незамеченным,
как само собой разумеющийся.  Никто не удивился тому,  что человечество наконец
нашло способ тиражировать живые организмы так,  как оно до сих пор тиражировало
газеты и прочую дребедень. Впрочем, продовольственная проблема была решена.
     Уже  тогда  некоторые заносчивые,  себялюбивые и  очень  богатые  господа,
отходя в  мир  иной,  предлагали свой генетический материал для  тиражирования,
мечтая возродиться в  тысячах и,  миллионах собственных копий.  Первый опыт  по
тиражированию человека  был  осуществлен  в  том  же  несчастливом  две  тысячи
четырнадцатом году.  Началось выращивание двухсот  двенадцати копий  известного
ученого.  Но,  хотя  двести двенадцать близнецов росли в  одинаковых условиях и
носили одинаковые имена,  они оказались совершенно различными людьми. И ни один
из них не проявил исключительных способностей к математике - области, в которой
преуспел их.  папаша-гений.  Гениальность оказалась слишком сложной штукой  для
тиражирования. Тогда медики взялись за задачи попроще и преуспели.
     Первого несомненного успеха евгеника достигла в области стоматологии.  Был
выделен и уничтожен ген,  разрушающий человеческие зубы.  Как известно,  зубы -

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг