- То было давно, - сказал он, помолчав. - В прошлой игре. Сейчас ведь
даже век другой.
- Какой? - спросил Манус.
- Двадцатый. Конец двадцатого. Ты оказался прав, в четырнадцатом мы
все были идиотами. И чертей не существует.
- А вот и неправда. Уже не двадцатый. Минуту назад я поместил тебя в
произвольное будущее, наверное, это нормальный век, жизнь веселая, не
соскучишься, - ответил Манус.
Мужчина промолчал.
- Скучал, наверно, по игре?
- Я бы с тобой поиграл, щенок, - сказал мужчина, не меняя интонации.
- До меня тебе не добраться. Я ведь человек, а ты всего лишь
порождение Машины. Я живой, а ты просто комбинация цифр в машинной памяти.
Нулики и единички. Ты внутри экрана, а я снаружи. Тем, кто по разные
стороны экрана, никогда не встретиться. Что ты делал все это время?
- Я работал наставником. Учил физкультуре.
- И никого не убил?
- Я не хочу никого убивать.
- У тебя хорошо получалось.
- Меня с детства этому учили. Сейчас я не хочу.
- Захочешь. Уже началась новая игра. Советую тебе начать сразу, если
не хочешь дотянуть до третьего уровня. Достань себе нож или пистолет.
- Почему ты советуешь м н е? - поинтересовался мужчина.
- Потому что я не могу разговаривать с другими. Ты сейчас победитель,
ты черный человек, и только ты знаешь об игре. Играй. Ты мне нравишься,
парень.
- Я до тебя доберусь.
Манус только посмеялся.
- Я дал обет. Ты не уйдешь от меня.
- Плевать мне на твой обет.
- Даже если я не доберусь до тебя, то следующий доберется.
Когда-нибудь один из нас появится в твоем доме и он уже не будет просто
комбинацией нулей и единиц. Он появится с твоей стороны экрана. Ты не
представляешь, что он сделает с тобой.
- Здорово! - сказал Манус. - Машина сделала тебя таким настоящим, что
у меня даже холод по спине пробежал. Я чуть-чуть испугался. Но мы же с
тобой знаем, что никто и никогда не придет ко мне в дом. Поехали. Я
начинаю игру. Пришла пора надеть черную одежду.
И он начал.
10
И он начал.
Заканчивалось лето. Подростки, их было девять, разбили лагерь у
лесного озера. С ними был физрук, одетый в черные джинсы, черные
спортивные туфли, которые ступали неслышно, черную рубашку и куртку. У
него были темные очки, черный ремешок часов, черная щетина на щеках,
черный футляр фотоаппарата. У него был сломанный нос - сильно сломанный -
почти без переносицы. Его правое запястье было перевязано черной ниткой.
Черный человек послушался советов Мануса и съездил за ножом. Его дача
оказалась неподалеку. Уходя, он долго гладил собаку. Каждый из десяти
участников игры сейчас носил одежду собственного цвета. Их было девять
против одного:
розовый
синий
белый
светло-зеленый
темно-зеленый
фиолетовый
коричневый
серый
красный
пестрый
Первым был убит Синий. Он отошел, чтобы собрать хворост у костра и
был просто тихо зарезан. Синий даже не сопротивлялся. Вторым - Белый. К
утру из десяти осталось только двое: Черный и Фиолетовый. Черный убивал
мастерски, хотя и без задора - он просто старался поскорее отделаться от
этой противной работы. А игра все еще шла на нулевом уровне.
Фиолетовый был еще совсем ребенком - мальчиком лет двенадцати. Он
спрятался в лесу. Черный побродил между деревьями, но туман был таким
густым, что можно потерять в нем даже собственную палатку и заблудиться в
десяти метрах от нее.
Не найдя врага, Черный вошел в палатку, достал из мешка банку
консервов, открыл ее ножем и стал есть. Его нож имел черную ручку с
изображением черной пантеры. Запахло мясом. Сменив точку зрения, Манус
увидел, как Фиолетовый крадется между деревьями.
Сейчас начнется. Нож воткнут в землю в метре от сидящего. Достаточно
протянуть руку, чтобы его схватить. Но человек со сломанной переносицей
ест и по всему видно, что он проголодался. И еще он прикончил две бутылки
за ночь - а после двух бутылок не очень-то быстро среагируешь.
Фиолетовый уже совсем рядом, за спиной. В его руках еще один нож, но
грибной, ненастоящий. Вот он кладет нож на землю, еще сильнее приседает и
пригибается. Как для прыжка. Сейчас прыгнет. В мокрых ветвях запела
утренняя птица, и Черный поднял голову от банки с мясом. Какой уродливый
профиль! Посмотрел в сторону, но не обернулся. Но ведь он хороший
спортсмен, он сможет победить и без ножа. В ихних средних веках так учили
драться, что до смерти не разучишься. Я видел, как он голыми руками
задушил стокилограммового детину. Да и сейчас он инструктор
спортподготовки. Нож ничего не решает.
Черный взял нож, отрезал хлеб и снова воткнул оружие в мох. Хорошо,
что воткнул. За ручку удобно хвататься. Если бы положил...
Фиолетовый прыгнул как кошка и схватил нож. Черный облизал палец,
привстал. На поляне уже лежало несколько тел.
- За что ты их? - спросил Фиолетовый.
- Пришлось.
- Пришлось - всех?
- И тебя тоже.
Фиолетовый стал отходить к деревьям. Черный взял длинную палку.
- Ты маньяк, - сказал Фиолетовый и, не отводя глаз от противника,
приблизил нож к лицу. Посмотрел. Нож был настоящим. Первый раз держит в
руке настощий нож. Боится ножа. Совсем неумело держит.
- Не говори о том, о чем не знаешь.
Черный попробовал сломать палку. Палка была слишком длинной, чтобы
махать ею между деревьев. Он посмотрел на грибной нож, лежащий поверх
травы, и бросил палку. И в этот момент Фиолетовый прыгнул на него.
Он распорол Черному бок, но похоже, что не повредил ничего важного.
Если Черный и упадет, то только от потери крови. Кровь, как вода из крана.
Черный провел рукой по бледным губам, и Манус Ястинский вспомнил
соленый вкус крови - когда он слишком долго сидел за машиной, у него
лопался сосуд глубоко в носу и кровь стекала в глотку. Манус не говорил
отцу об этом, иначе отец еще раньше запретил бы Машину.
Черный покачнулся и присел.
- Послушай, - сказал он и продолжал говорить, приседая, - ты должен
меня убить. Я не маньяк. Меня заставили. Ты еще не знаешь, с чем
столкнулся. Может быть, ты хочешь меня перевязать, связать или отправить в
милицию? Не делай этого. Еще немного и включится первый уровень. Потом
второй, а за ним третий. Это ведь все игра и в живых остается только один.
Один из десяти. Сегодня повезло тебе. Теперь ты будешь носить черную
одежду. Как я. Она тебе не понадобится до следующей игры. Бойся высоких
уровней, особенно третьего. Когда включится новый уровень, ты увидишь
вспышку и услышишь гул. Спастись нельзя, можно только победить. Если
хочешь победить, начинай убивать сразу. Теперь убей меня, но не мучь.
Фиолетовый стал на колени, нерешительно держа нож. Вдруг что-то
быстро мигнуло голубым цветом и все вокруг изменилось - как будто смотришь
на мир сквозь цветные очки. Но цвет такой, которого нет в природе. Что-то
равномерно гудело со всех сторон. Листья на деревьях начали вянуть. Прямо
посреди полянки начал расти холмик земли. Холмик увеличивался,
увеличивался.
- Это первый уровень, - сказал Черный. - Если ты не сделаешь этого
сейчас, тебе все равно придется потом, но это будет намного страшнее. Я
видел это, я знаю, что говорю. Я был на третьем уровне. Скорее!.. Сюда,
под левое ребро.
Когда все было кончено, Фиолетовый раздел мертвого врага и разделся
сам. Потом стал натягивать черные брюки и черную рубаху с распоротым
боком. Брюки коробились, пропитанные кровью.
- Привет, - сказал Манус. - Я так и знал, что ты победишь. Я за тебя
болел.
Черный человечек огляделся и сжался от ужаса.
- Можешь не смотреть, меня здесь нет. Я снаружи, я живой.
- А я?
- А ты моя игрушка. Мы еще поиграем с тобой. И не говори, что ты до
меня доберешься. Во-первых, тебя нет. Во-вторых, даже выдуманный, ты
живешь в неизвестно каком веке. Тот, кого ты только что зарезал, родился в
четырнадцатом. Это очень далеко и давно. Нам все равно не встретиться с
тобой.
11
Арнольд Августович имел большой опыт работы. Ему было пятьдесят три.
Это уже начало старости, но красивой и здоровой старости. Его брови
оставались темными, хотя в шевелюре не было ни одного темного волоска. Его
глаза были маленькими, но внимательными и сильными - настоящими глазами
психиатра и, если надо, гипнотизера - глаза, похожие на треугольнички с
легкой припухлостью под каждым. В молодости Арнольд Августович выступал с
гипнотическими сеансами и даже немного прославился на этом поприще. Его
губы были очень тонкими, что у мужчин почему-то обычно производит
впечатление ума, - верхней губы практически не было.
Сегодняшний день обещал быть интересным: Арнольд Августович собирался
осмотреть ребенка, ставшего жертвой маньяка. То есть жертв было больше.
Девять мальчиков и физрук отправились в пригородный лесок на двухдневную
прогулку. Физрук оказался маньяком. В течение ночи он убил восьмерых, но с
девятым ему не повезло - девятого в палатке не оказалось. Когда наступил
рассвет (а в лесу был туман), маньяк отправился на поиски последней
жертвы. Последней жертвой должен был оказаться мальчик двенадцати лет. Но,
по счастливой случайности, у мальчика оказался грибной нож. Несмотря на
явное превосходство в силе, маньяк проиграл и был заколот ножом. Мальчик,
оставшийся в живых, от переживаний сошел с ума и несколько дней бредил.
Потом ему стало лучше. И вот теперь, по прошествии семи месяцев, мальчик
уже почти здоров. Осталось только одно обстоятельство, которое указывало
на болезнь - мальчик отказывался надевать любую одежду, кроме черной.
Вначале Арнольд Августович уединился в кабинете и достал записи,
сделанные в первые дни после трагедии.
ПРОТОКОЛ:
Врач: Расскажи подробно, не волнуясь, о том, что произошло в лесу.
Больной: Это была игра. Я вначале не знал, что это была игра, но
теперь знаю. Мы должны были убить друг друга. Тот, кто останется живым,
должен носить черную одежду. Он попадет в следующую игру. Но тогда я этого
не знал. В черной одежде был физрук. Он решил всех зарезать еще на нулевом
уровне, потому что он был трусом.
Врач: Расскажи, пожалуйста, что такое нулевой уровень.
Больной: Есть четыре уровня. Нулевой - это обыкновенная жизнь, когда
никто еще ничего не знает. Никто, кроме черного человечка. Черный
человечек должен убить девять человек, тогда он перейдет в следующую игру.
И тоже будет черным человечком. Первый уровень - это когда убивать уже
опасно, все становятся злыми такими вот... (неразборчиво). На втором
уровне уже каждый будет охотиться за каждым. А на третьем уровне в игру
уже вступает Машина - и это уже как повезет. Поэтому, если ты черный
человечек и все знаешь еще с прошлой игры, то тебе легче всего убить
противников на нулевом уровне.
Врач: Кто убил твоих друзей?
Больной: Он, конечно. Он был черным человеком. А я был фиолетовым.
Мне повезло, что был туман и что меня не было в палатке. Поэтому я потом
убил его.
Врач: Почему ты отказываешься от любой одежды, кроме черной?
Больной: Потому что теперь я черный человечек - я последний, кто
остался в живых. Скоро начнется новая игра, я должен был всегда готов.
Врач: Тебе жаль было твоих друзей?
Больной: Да, я даже плакал.
Врач: Тебе нравилось убивать?
Больной: Нет, я только защищался.
Врач: Давно ли ты знал этого человека?
Больной: Физрука, что ли? Четыре, нет, пять лет. Всегда был хороший
парень.
Врач: Тогда почему он начал убивать?
Больной: Потому что включили Машину, разве я плохо объясняю? Мы все в
игре! Я в игре, вы в игре, каждый в игре! Никто не может отсюда выбраться!
(запись прерывается)
Арнольд Августович посидел, задумавшись, потом закрыл протокол. Нет
сомнения, это обычный бред, вызванный сильным эмоциональным шоком. Сегодня
предстояло определить, выздоровел ли больной окончательно.
Он прошел в палату номер четыре, где лежал больной мальчик. Мальчик
был одет во все черное. Ему позволили это маленькое отступление от режима,
ведь он вел себя как герой.
- Здравствуй, богатырь!
- Здрасте. Только не надо ваших психологических штучек. Я никакой не
богатырь.
- Как себя чувствуешь?
- Нормально. Можно выпускать. За школой соскучился.
"Мальчик никогда не станет скучать за школой", - подумал Арнольд
Августович, - "ведь врет, ведь опять будет врать".
- Хорошо, мы выпустим тебя прямо сегодня, - сказал Арнольд
Августович. - Сейчас принесут твою одежду.
- Не-а.
- Почему?
- Потому что я сказал, что буду носить только черное.
- Тогда обьясни, почему тебе так нравится черный цвет.
- Просто так нравится.
Арнольд Августович присел на краешек кровати.
- Коля!
- Я не Коля.
- Но ты ведь Коля Крабовицкий, не так ли?
- Так.
- Тогда в чем дело?
- Я черный человек. Я хочу, чтобы меня называли только так.
- Это очень длинно и неудобно. Может быть, у тебя есть и другое
прозвище?
- Тогда называйте меня Краб.
- Хорошо, Краб.
- Не "хорошо, Краб", а просто Краб.
- Если тебе не очень тяжело, - сказал Арнольд Августович, - расскажи
еще раз, как это все было, Краб.
- Не тяжело. Мы поехали в лес, разложили костер...
...Их было девять и физрук со сломанным носом, поехали только самые
беспризорные, потому что опасно ходить по ночам в пригородном лесу.
Опасно, но все равно многие едут - надо же где-нибудь отдохнуть. Краб
сидел и смотрел на огонь, думая обо всем сразу - такое странное чувство,
когда смотришь на огонь. Он вспоминал стихи. Он думал, что должны быть
стихи об огне, о том, как приятно смотреть на огонь. Он любил стихи и
помнил много стихов - и плохих, и хороших - хорошие он любил повторять про
себя, а плохие - вслух, подчеркивая все плохое, что в них есть. Это давало
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг