шел клетчатый Арлекин, смотрел провалами глаз, изгибал шею. Как ударом
хлыста, сорвало Пьера с места. Он сполз по крутому боку, вскочил на стол:
- Там, у нас в Шатле, это делали так!
Он пустил волну по рукам - туда, обратно, снова туда. И вдруг застыл в
мучительном изломе.
- Еще, еще! - ревела толпа, а мим - Пьер узнал Жоффруа - глядел на него
с восторгом темными кругами на меловой маске.
Кукс и Кубилай, отталкивая друг друга, бросились к нему - пожать руку,
помочь слезть. Кубилай оказался проворней:
- Голубчик, это... это... Нет слов. Вы - гений. Умоляю, на одну минуту.
Вот это движение... - и увлек Пьера в сторону.
Поляна за стеной жимолости раздалась, чтобы вместить всех. На трибуне
скрипел Алоизий Макушка:
- Дорогие сограждане! Мы собрались здесь в эту торжественную минуту,
чтобы проводить, как говорится, в дальний путь нашего, так сказать,
замечательного и, я не боюсь этого слова, старого друга, - и бил пробкой о
графин.
Из машины, весь в мазуте, вылез Калимах и поставил на землю большую
медную масленку.
- Ты у меня полетишь, - мычал он, хмуро прицеливаясь разводным ключом к
торчащему болту, которого раньше, Пьер мог поклясться, в машине не было, -
как пить дать, полетишь.
- Свечи прокалил? - подошел Харилай. - Прокали свечи-то. Отсырела,
небось, стояла сколько...
- И то, прокалить, - согласился Калимах. - Тащи паяльную лампу.
Что-то острое уперлось Пьеру в бок.
- Считаю своим долгом предостеречь, - зашептал старый знакомый в
калошах, убирая зонтик, - шум, пение... Чего ж тут хорошего. Произнесение
речей при большом скоплении публики. Это знаете, чревато. Полезайте-ка вы
в машину и - скатертью... то есть счастливый, как говорится, путь. И вам
хорошо, и нам спокойней. К обоюдному, так сказать. А то как бы они того...
не передумали, а? - и, не выдержав, прыснул.
Пьер еще увидел прощальный взмах Гектора, немного растерянные лица
Полины, Ассы. Он вытер щеки.
- Не скучай, Пьер! Счастливо!
- Счастливо и вам! Спасибо за все.
Люк захлопнулся.
- Мсье! - кричал Гастон. - Стойте! Нельзя!
Кто-то толкнул садовника в спину. В ротонду ворвались Шалон и Дю Нуи.
Скрипнул, распахиваясь, люк. Показалась нога в рифленом ботинке. Потом
рука и, наконец, смущенное лицо Пьера.
- Ты сошел с ума! - закричал Шалон.
- Пьер, милый, разве так можно, - сказал Альбер.
- Да что вы, друзья, - медленно и тихо сказал Пьер. - Я только хотел
попробовать...
Но Шалон уже вытаскивал из машины рюкзак и, поднимая его, взглянул в
глаза Пьеру:
- Попробовать? А это что?
- Простите меня, - еще тише сказал Пьер.
- Слава богу, хоть ты жив. Ты включал ее?
Пьер смотрел на них сквозь слезы, не слыша слов.
- Ничего, ребята, не огорчайтесь.
- Так она не работает?
Пьер покачал головой.
- Ты не находишь, что он какой-то странный? - повернулся Дю Нуи к
Шалону.
- Он потрясен неудачей, Альбер. И нам это тоже предстоит пережить.
- Простите, я очень тороплюсь, - сказал Пьер. - Подбросьте меня до
Форж-лез-О, я там оставил машину.
Он не сводил глаз с тщедушного тела, страшной иглы. Ему казалось, что
миновала вечность с тех пор, как он уронил оранжевую крупинку в колбу
капельницы, хотя на самом деле не прошло и половины суток. Пьер брал руку
девочки пытаясь ощутить намек на ответное движение. Но нет, ничего не
изменилось. Ничего. Утренний луч играл на красном коленкоре истории
болезни.
- Ну, как ты сегодня себя чувствуешь? - Доктор вытянул из папки листок.
- Ой, мы опять с папой купались. И ракушку нашли огроменную, во! - Руки
Люс дрогнули.
Доктор снял очки и поднес листок к глазам.
- Господин профессор, вас к телефону, - объявила сестра.
- Что? А? Послушайте, мадам Планше, что вы мне подсунули? - Он свирепо
ткнул пальцем в листок. - Чей это анализ?
Лицо сестры покрылось пятнами, близкими по цвету к кресту на ее
наколке.
- Это анализ Люс Мерсье, господин профессор. Я сама, - она сделала
паузу, - сама вложила его в историю болезни пациентки.
- А в лаборатории не могли напутать? - спросил доктор, смягчаясь.
- В лаборатории сегодня не было других анализов, господин профессор.
Вас ждет у телефона мадам Жироду, господин профессор.
- Не было других анализов? - Доктор надел очки. Он увидел привстающего
Пьера и повернулся к ребенку. Знают ли они, какое чудо произошло? Какая
милосердная воля вернула девочку этому человеку, а ей подарила _настоящий_
мир, с _настоящей_ травой, с морем, в котором можно _по-настоящему_
плавать, в котором водятся живые рыбы и полным-полно огроменных раковин.
- Ах да, иду, иду. Дождитесь меня, Мерсье. Я сейчас вернусь, только
поговорю с женой. Дождитесь меня непременно.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг