попривыкнув, он увидел там и здесь в отдалении дворников в белых
выстиранных фартуках, две машины для уборки мусора, а напротив магазина
"Сыр" - ремонтную вышку Трамвайно-троллейбусного управления. А совсем
близко, шагах в пяти от него, стояли какие-то две фигуры. Одна, судя по
доносившемуся к Мише лающему гортанному говору, принадлежала иностранцу.
Вторая - при синем джазовом пиджачке и маленьких усиках -
соотечественнику. Личность с усиками поспешно засовывала под пиджак что-то
завернутое в газету.
Увидев неожиданно появившегося Мишу, фигуры испуганно отпрянули одна от
другой.
Миша уже подумал, не следует ли ему взглянуть, чем они занимаются, но
тут заметил и третье действующее лицо этой маленькой сценки. Со стороны
Ермоловского театра к двум коммерсантам приближался лейтенант милиции. Его
взгляд был так пристально устремлен на личность с усиками, что Мише сразу
стала ясна ненужность вмешательства со стороны.
Уже несколько отогревшийся, он попросил представителя Антимира поднять
его в воздух и, указывая направление, полетел на небольшой высоте над
Охотным рядом и площадью Дзержинского.
Очень обидно, конечно, что Миша так и не решился зайти, или, вернее,
"залететь", в редакцию во время этой богатой событиями ночи. Если б он,
например, вошел в окно отдела строительства - отдел помещается на
четвертом этаже - и предстал перед глазами завотделом, нашего уважаемого
Петра Петровича, всякие сомнения в подлинности случившегося отпали бы.
Но факт остается фактом - Миша Перышкин не залетел в редакцию. Он
только порхал в воздухе возле ее окон в течение трех или пяти минут.
По его словам, Миша видел, как Петр Петрович сидит за столом и, отражая
своей умной, несколько полысевшей головой свет высокой настольной лампы,
читает еще сырой лист гранок. И действительно, впоследствии удалось
установить, что Петр Петрович сидел в этот час как раз в позе, описанной
Мишей, и читал весьма содержательную статью об уборке дворов с ярким, но,
быть может, не вполне удачным заголовком "Время жить и время убирать".
По словам Миши, он совсем было приблизился к подоконнику - окно было
раскрыто - и совсем уже вознамерился ступить внутрь, но в этот момент
дверь в кабинете распахнулась, и туда ворвался, потрясая какими-то
листами, Петр Иванович Техминимум.
И опять-таки установлено, что в эту ночь Петр Иванович несколько раз
врывался в отдел строительства и требовал, чтобы статья об уборке дворов
была сокращена: первый раз на пять строк, затем еще на десять и в
последний раз - на пятнадцать.
Но так или иначе, увидев ответственного секретаря, Миша сразу вспомнил,
как он подвел газету со своими снимками. Сердце у него сжалось, он
оттолкнулся рукой от стены и попросил, чтобы его перенесли обратно в
Кратово.
Без приключений он был доставлен на дачу и опущен в саду на то место, с
которого поднялся. Во время полета и Миша и Некто в Антимире молчали. Миша
- потому, что был очень утомлен, и Некто - по той же самой, очевидно,
причине.
Когда Миша стал на ноги возле нашей дачи, Голос еще раз поблагодарил
его за любезность, оказанную во время опыта, и сказал, что близкое
знакомство с Мишей и в особенности его концепция "личного" позволяют им в
Антимире сделать вывод, что момент, когда на Земле уже не будет враждующих
группировок и классов, гораздо ближе, чем сначала показалось. А это
означает, что приближаются и регулярные контакты с другими разумными
мирами, консультации, советы и взаимная помощь.
Услыхав слово "помощь", Миша в последний раз оживился и уже вдогонку
спросил, не могут ли представители Антимира хотя бы построить мост через
Мессинский пролив между Сицилией и собственно Италией. (Он как раз недавно
беседовал с сыном о том, что такой мост сберег бы уйму производительных
сил итальянцев.)
"Нет", - ответил Голос.
- Ну, тогда хоть дранку на крыше замените! - воскликнул Миша. Он
вспомнил об отставшей дранке, которую видел во время первого подъема в
воздух, и о том, что соседка недавно жаловалась на протекающий потолок.
"Хорошо", - ответил Некто как бы уже издалека, и это было последним не
своим словом, которое раздалось в Мишином мозгу.
После этого все пошло, как три часа назад. В саду возникла неслышимая
нота, задребезжали стекла. Мише сделалось душно и жарко, вокруг
завертелись невидимые силовые поля. Духота с каждой секундой
увеличивалась, у Миши отчаянно заныли мускулы, какое-то стесненье стало
подниматься от живота к груди.
Испытывая боль во всем теле, он сделал несколько неверных шагов к дому,
затем упал, скорчившись, на траву. Неслышный звук все нарастал. Мише опять
показалось, что его вот-вот ударят какая-то страшная волна.
Но через мгновение все уже пошло на убыль. Стекла перестали звенеть,
жара спала, боль в теле прекратилась.
Миша сел, несколько раз глубоко вздохнул, затем поднялся на ноги,
пошатываясь взобрался к себе на второй этаж и, вконец обессиленный,
свалился на койку.
Было пять утра - то самое время, когда, по сообщениям наблюдателей,
исчез, как бы выключился светящийся столб над Кратовом.
Вот, собственно, и все, что рассказывает Миша Перышкин о своей встрече
с обитателями другого мира.
В какой же мере все это достоверно?
Оставим пока этот вопрос открытым и поговорим о другом. Какие бы
сомненья ни внушала нам вышеприведенная история, она заставляет нас кое о
чем задуматься.
В самом деле. Бесконечность Вселенной мы обычно мыслим себе как
возможность бесконечно лететь в любую сторону от Земли. Нам свойственно
как-то забывать при этом, что Вселенная бесконечна и неисчерпаема не
только вширь, но и вглубь. Но верна ли такая односторонняя точка зрения?
Почему, действительно, мы считаем, что разумные миры и другие самые
невероятные открытия будут сделаны именно космонавтами, которые заберутся
в наиболее отдаленные углы Галактики? Почему мы не думаем о том, что
ничуть не менее удивительные вещи явятся и при исследовании бесконечной
материи вглубь? Здесь же, на Земле, в лабораториях ученых.
Разве в свое время не перевернули все наши представления о мире
"зверушки", которых Левенгук увидел в своем "микроскопиуме"? Можно ли
утверждать, что первое знакомство с микромиром было событием меньшего
масштаба, чем открытие, например, колец Сатурна? И разве исключена,
наконец, возможность, что первый привет из другого разумного мира придет
на Землю не радиограммой с многоступенчатой ракеты, а колебанием стрелки
на точнейшем и умнейшем приборе в Дубне?
Это во-первых.
Во-вторых, история с Мишей Перышкиным заставляет нас поразмышлять и о
том, насколько наш сегодняшний мир готов к встрече с другими разумными
существами.
Давайте предположим на минуту, что Землю уже посещали посланцы
внеземной цивилизации. Предположим, это было, например, в средние века, в
эпоху крестовых походов. С кем бы мы им посоветовали вступать в контакт,
на чью сторону становиться? На сторону рыцарей, предавших огню население
Никеи, Тарса и Антиохии, или на сторону сельджукских
султанов-рабовладельцев? И разве не логичнее было бы для пришельцев
постараться оставить свой визит в тайне и скромно удалиться до лучших
времен?
Да что там средние века! А сегодня? Что станет делать человечество,
если сегодня на Земле высадятся представители другого мира? Если они
высадятся и предложат свою помощь в обводнении той же Сахары, разве не
восстанут против такого плана те, кому Сахара нужна в качестве полигона
для испытаний атомного оружия? Разве любой разумный с точки зрения
трудящегося человечества план не будет встречен в штыки теми, кто сам не
трудится, но пока еще сохраняет власть и силу над огромными территориями
нашей планеты?
С этой точки зрения нет ничего не допустимого в том, что чьи-нибудь
внимательные и добрые глаза уже давно следят за нашей планетой, что
пришельцы уже бывали у нас и ждут, когда же наконец они смогут вступить в
переговоры с человечеством, не разделенным на классы. А если это так, то
налаживание контактов с другими мирами может быть вопросом не только наших
научных успехов, но и прогресса социального. Первый день всеобщего
коммунизма на Земле может стать и тем днем, когда нами будет получена
первая поздравительная телеграмма от других великих цивилизаций...
Но вернемся, однако, к Мише Перышкину.
Много толков в среде научной общественности возбудит, вероятно, вопрос
о том, почему Голос говорил о себе как о представителе Антимира. Ведь
известно, что соприкосновение частицы антивещества с веществом не может
вызвать ничего, кроме сильнейшего взрыва. Но, возможно, это был и не
Антимир, а что-то другое, чему нет названия на нашем языке, и Голос
использовал это слово потому, что вынужден был ограничиваться Мишиными
представлениями.
Не исключено затем, что будет подвергнута сомнению и вся история в
целом. Найдутся, очевидно, скептики, которые будут говорить, что и Голос и
полет в Москву попросту приснились Мише, расстроенному своей неудачей со
снимками. Хорошо, допустим, что это так.
А дранка?
Новая дранка, которая появилась на крыше взамен старой и сгнившей!
Ведь не секрет, что через два дня после той ночи Миша сам залезал на
крышу и убедился, что подгнившее место отремонтировано. Ведь не секрет,
что крыша уже не течет.
Не скроем в этой связи, что в редакции, правда, возникла и получила
некоторое распространение гипотеза, утверждающая, будто крышу починил сам
комендант. Но мы заявляем, что каждый, кто хоть чуть-чуть знаком с нашим
бывшим комендантом - он уже ушел от нас, - назовет эту теорию не только
антинаучной, но и попросту вредной.
Одним словом, подождем. Нам в газете кажется, что наш скромный друг
Миша Перышкин действительно разговаривал с представителями другого мира в
ночь на 1 августа.
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 08.11.2001 13:18
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг