внимания, проникали в указанные здания и брали ситуацию под контроль, а на
прилегающих улицах стояли черные джипы с наглухо тонированными стеклами
и лучшими бойцами внутри. Конечно же, задумай кто убить Артемьева
в больнице, при таких условиях работы телохранителей убийце вряд ли удалось
бы помешать. Но это был его выбор. Перечить шефу начальник охраны не
решался.
- Как дома, как внуки? - поздоровавшись с Артемьевым, спросил
профессор.
- Всё в порядке, спасибо. Как ваша супруга?
- Швы сняли. Врач говорит, через пару дней выпишут.
- Отрадно слышать.
Артемьев замолчал, не зная, что сказать дальше.
- Ладно. Как ни тяни, но все равно придется выбирать, - вздохнув,
сказал Артемьев.
- Выбирать, кто останется жить, достойнее, чем кому умереть, - ответил
профессор.
- Тогда сегодня выберу я, - сказал Егор. - Не всё вам мучиться.
Профессор провел Артемьева к столу, на котором были разложены двадцать
две детские фотографии. Лица ангелов. Глаза вечности. Душа на краю
пропасти. Это было невыносимо. В такие минуты, единственные минуты в своей
жизни, Артемьев был действительно рад, что богат.
- А пусть сегодня всем повезет, - сказал Егор.
Еще больше Артемьев обрадовался, решив, что сегодня у него хватит
денег, чтобы спасти всех. И не придется делить сумму на несколько человек,
оставляя тех, кому не повезло, один на один со смертью.
- Всем? - не поверил профессор.
- Подготовьте счет на всех и перешлите мне, - сказал Артемьев. -
Условие прежнее. Никакой информации о дарителе и фотография ребенка.
- Можете не сомневаться. Родители готовы дать обет молчания на всю
оставшуюся жизнь, если это поможет спасти их детей.
Собрав фотографии в конверт, профессор протянул его Артемьеву.
Принимая конверт, Егор и в этот раз почувствовал волнение. Наверное,
к этому невозможно привыкнуть. Вроде бы пустяк. Ты не обеднеешь от этой
суммы. Справедливости ради, ты ее даже не заметишь. Она утонет в ворохе
счетов, приходных и расходных ордеров. Но когда ты понимаешь, что кому-то
купил жизнь... Это только кажется, что все так просто. Ну, заплатил. Ну,
добавил кому-то на операцию. Ты можешь себе это позволить. Что такого? Но
это только до тех пор, пока не осознал, что ты выкупил у смерти чью-то
жизнь... Натурально. Без дураков. За деньги! Когда рубли, тысячи, сотни
тысяч... Миллионы рублей тратятся на яхты, дома, цацки... Когда люди
прожигают жизнь, в то время как кто-то отсчитывает последние минуты...
Когда никто не задумывается, что дюжина старого коньяка - это чья-то
почка... Необязательно создавать благотворительные фонды. Призывать со
сцены потратить на благое дело, кому сколько не жалко. Необязательно
ставить людей в неловкое положение, выпрашивая у них хоть сколько. Можешь
дать - дай. Можешь сделать - сделай. И Егор давал. Потому что мог. Потому
что у савана карманов нет. А детям и внукам хватит, чтобы не умереть
с голоду.
Профессор протянул прозрачную пластиковую папку.
- Что тут? - спросил Егор.
- Платежки, - ответил профессор.
- Как вы узнали?
- Если честно, сделал на всякий случай. Переделать никогда не поздно.
Артемьев взял папку.
- Поспешите, профессор. Пишите гарантийные письма, договаривайтесь
с партнерами. Будет обидно, если не успеете.
- Сейчас же отправлю гарантийные письма и начнем подготовку, -
подтвердил профессор.
В офис ВИДЕНИЙ Артемьев ехал, размышляя о в сущности пустой жизни
миллиардов людей на этой планете. Утром встают, едят, идут на работу, чтобы
заработать на еду. Потом снова едят. Вечером возвращаются домой, чтобы
поесть и поспать. А утром снова на работу. Цель их жизни - добыть пищу.
Энергию. Иногда Егору казалось, что смысл жизни действительно именно в этой
глупости. Говорят, Бог создал человека по образу и подобию своему. Но где
сказано, что он выполнил свое творение в реалистичной манере?
Оказавшись в здании корпорации, Артемьев не стал подниматься в свой
офис, а с ходу направился на седьмой этаж, в семьсот вторую лабораторию. Он
пришел вовремя.
В небольшом конференц-зале сидели пятеро. Все пятеро - светила
российской хирургии. Сегодня должно было состоятся первое использование
Видений, а именно "снятие картинки со зрительного нерва", для гражданских,
медицинских целей.
У входа в конференц-зал Артемьева встретила руководитель проекта
Прохорова.
- Простите, мы не стали вас ждать, доктор Ивавайкин настаивал на
срочном вмешательстве.
- Обстоятельства диктуют правила, - сказал Егор. - На какой стадии
операция?
- Они вскрыли его, - ответила Прохорова. - Я не стала выводить
изображение на большой экран... Честно говоря, боюсь крови. Если хотите...
- Хочу, - сказал Артемьев. - Выводите на вон тот монитор.
Егор указал на один из мониторов, стоявших на столах возле стены.
К столу подкатили два кресла, техник включил монитор. Артемьев
и Прохорова сели в кресла.
- Я не настаиваю, - сказал Артемьев. - Если тяжело, можете пока выпить
кофе.
- Да нет, наверное, это все же лучше увидеть самой. По крайней мере
попытаться.
А на мониторе появилась картинка, точно такая же, как та, что видели
в своих Видениях светила хирургии, сидя перед пустой стеной.
На далекой Чукотке фельдшер районной больницы Ивавайкин собирался
удалить аппендикс. В голове Ивавайкина был новый чип Видений. С его помощью
все, что видели глаза провинциального доктора, трансформировалось
в видеосигнал и через спутник передавалось в Московский центр ретрансляции.
Оттуда видео попадало в чип Видений и далее к специалистам. При
необходимости они могли дать консультацию. Светлейший консилиум для любого
гражданина страны, вне зависимости от удаления на карте. Желательно, чтобы
все-таки они смотрели глазами специалиста.
Фельдшер уже разрезал стенки живота и осматривал червеобразный
отросток, расположенный в правой нижней части брюшины. Убедившись, что нет
других заболеваний, фельдшер перерезал брыжейку червеобразного отростка
и сам отросток, освободив его от связи с кишкой, после чего зашил
образовавшееся в кишке отверстие.
- По-моему, прошло великолепно, - сказала Прохорова.
Профессор Лавочкин вышел из Видений и, заметив присутствие Артемьева,
подошел.
- Что скажете, профессор? - поинтересовался Артемьев.
- А что я могу сказать? Разрез сделан правильно, аппендикс удален
грамотно. И зашил, как учили. На этом этапе добавить нечего. Нужно
отследить в динамике. Современнее, конечно, было бы провести операцию при
помощи лапароскопа. Как минимум это было бы эстетичнее. Но и по старинке
тоже все прошло неплохо.
- Профессор, я вас спросил о Видениях.
- Ах, о Видениях... По-моему, великолепно. Знаете, я поначалу даже
немного растерялся. Настолько все реалистично выглядело.
- Вот так вот, друзья, - вступил в разговор профессор Елизаров. -
Скоро любой студентишка сможет пороть животы не хуже академика.
- Резать и зашивать не самое главное, как мне кажется, - вмешался
Артемьев. - Главное не отрезать лишнее. И если потребуется, вовремя
подсказать.
- За этим мы проследим. Зато как поднимется цена на услуги, если
пациент будет знать, что фактически работу хирурга контролирует академик.
Егор обреченно почувствовал, что его опять обманули. Находясь в своем
кабинете, опытный хирург может за один день проконтролировать работу
и помочь советом в десятке операционных, разбросанных по всей стране, даже
в медвежьих углах. Черт возьми, они всего лишь на секунду задумались
о благе для человечества и тут же перевели разговор на тему: как много они
смогут на этом заработать. Не сколько жизней спасут, а сколько заработают.
Ну почему в этом мире все не так, как надо? Врач, учитель, полицейский...
они должны быть святыми. А по жизни? Большинство из них примитивные,
ненасытные рэкетиры. Почему-то уверовавшие в свою безнаказанность.
После демонстрации Артемьев поднялся в свой офис. Там он просидел до
самого вечера, сказав секретарше, что его ни для кого нет. Даже для
президента корпорации. Лена рискнула побеспокоить шефа около пяти вечера.
- Заходи, - сказал Егор, продолжая сидеть в кресле, глядя на город
в огромное окно.
- Шеф, уже пять. Готова поспорить, вы сегодня ничего не ели.
- Как-то не срослось, - не оборачиваясь, задумчиво сказал Егор. - Да
и не хочется чего-то.
- Я принесла для вас отбивную с квашеной капустой.
Артемьев развернулся в кресле. На его столе стоял поднос, на нем
тарелка с дымящимся куском мяса, капустой и берестяное лукошко с хлебом.
Увидев это великолепие, Егор почувствовал, что все-таки голоден.
- Соври, что сама приготовила, - попросил Артемьев.
- Конечно сама, - улыбнулась Лена. - У меня же плита в шкафчике.
А у вас в холодильнике есть водка.
- Я так плохо выгляжу?
- Шеф, вы всегда выглядите шикарно. А сейчас вы просто очень
задумчивый. Я знаю, что бывает, когда вы такой задумчивый, поэтому мне
показалось что "сто пятьдесят и капустка" будут в самый раз. А что может
быть лучше, если к этому добавить отбивную?
- Как тебе всегда удается настолько точно угадывать мои желания? -
спросил Артемьев.
- Я секретарь в четвертом поколении, шеф, - улыбнулась Лена. - А это
пострашнее, чем потомственная ведьма.
После позднего обеда Артемьев снова долго сидел в кресле и смотрел
в окно на вечерний город. Скоро начали сгущаться сумерки, в окнах
загорались огни. На дорогах рассасывались пробки. Артемьева, что
называется, накрыло. Он не мог отвязаться от терзавших мыслей. Он потерял
уверенность в себе. В том, что делает. Хотя что он делает? Он делает
деньги. Когда делаешь деньги, не стоит задумываться над вопросом "а что ты
делаешь". Иначе ничего не получится.
Тряхнув головой, Егор развернулся в кресле спиной к окну, активировал
Видения и продолжил просмотр модулей, разработанных мелкими конкурентами
корпорации, тем самым надеясь отвлечься от депрессии.
Под нажимом антимонопольного комитета корпорация была вынуждена
допустить на рынок видений и другие компании. По замыслу правительства, это
должно было стабилизировать цены, а здоровая конкуренция - положительно
сказаться на качестве конечного продукта. К слову сказать, иногда
у частников попадались небезынтересные экземпляры, но в основной массе это
никак не сказывалось на рынке. Разве можно было конкурировать с таким
монстром, как корпорация ВИДЕНИЯ? Тем более что злые языки поговаривали,
мол, все фирмы, которые работают с ВИДЕНИЯМИ, через подставных лиц
принадлежат руководителям корпорации. Это не просто приносило
дополнительную прибыль. У сторонних фирм была еще одна миссия. Они
охватывали темы, касаться которых напрямую корпорации было не с руки.
Жесткое порно, садизм, убийства с особым усердием и прочие извращения. По
закону все это было не запрещено, и терять хороший кусок пирога никому не
хотелось. Да и народу опять-таки нужно было давать отдушину. С первых
месяцев появления на рынке Видения выступали в роли предохранительного
клапана на паровом котле. Даже самые оголтелые критики вынуждены были
признать: с появлением Видений кривая особо тяжких преступлений и кривая
оппозиционного возмущения резко поползли вниз. Так что благодаря принципу
"все, что не запрещено, - разрешено" на свет появились самые причудливые
видения.
Работа по исследованию рынка немного отвлекла Егора от невеселых
мыслей, но по дороге домой он снова ощутил, как они нахлынули и накрыли его
тяжелой волной. В сущности, Артемьев был одинок. Ему не с кем поговорить,
посоветоваться. Похоже, правы были те, кто говорил, что богатство отнимает
друзей. И не важно, в чем тут истинная причина. В том, что в тебе начинают
видеть источник решения своих проблем, а соответственно, исчезает
искренность отношений. Или в том, что тебе всего лишь кажется, что все
только и думают, как использовать тебя. А может, просто с возрастом Егор
стал по-другому смотреть на вещи? Как бы там ни было, последнее время
Артемьеву было непросто. Ему даже напиться было не с кем. Те, с кем он
хотел бы выпить, уже давно бросили это занятие. А с теми, кто был не прочь
выпить с ним, он сам пить почему-то не хотел.
В чем-то оказались правы критики Видений, утверждавшие, что те
окончательно отняли у человека мечту. Видения подменили ее. Они воруют
индивидуальность, предлагая готовые решения из библиотеки. Вытаскивая из
подсознания самые потаенные и, как оказывается, чаще низменные мысли. Ведь
в видениях ничего невозможного нет. Люди убегают от действительности. Но
почему? Спору нет, жизнь, так сказать, в реале стала очень непростой.
И главное, очень дорогой. Большинству граждан ничего не оставалось, как
есть белковые брикеты, измененные иллюзиями программы в деликатесы.
Одеваться в простую одежду, представленную чипом Видений как "от кутюр".
Жить в трущобах и видеть себя на веранде просторной виллы. Получался
замкнутый круг. Нет возможности лучше жить, требования к конечному продукту
упрощаются. Соответственно, со временем и падает спрос на качество
и разнообразие. А раз нет спроса на разнообразие, на-гора выдается
стандартный набор со стандартными же характеристиками. И назад уже не
вернуться. Никто не рискнет пойти на затраты, потому что никто не станет
платить больше, если привык платить меньше за то, в чем, в принципе, не
видит большой разницы.
Дома у Артемьева была комната, куда кроме него никто не имел доступа.
Из мебели в ней были только кресло и низенький столик из мореного дуба,
а на стенах висели фотографии детей, на чьи операции он дал деньги. Достав
из конверта новую стопку, Егор старательно, одна к одной, развесил их на
стене. Последняя заняла свободное место, пазл собран.
- Пора строить новый дом, в этом на стене больше нет свободного
места, - выдохнув, сказал Артемьев.
"Смешно и стыдно, - думал Егор, сидя в кресле, попивая коньяк из
большого бокала и вглядываясь в детские лица с чистыми глазами. - А ведь
я действительно купил им жизнь. Вот так запросто. Словно буханку хлеба,
кило картошки, бутылку пива. До чего же страшно! Я купил им жизнь, и они
выжили! А мог купить что-нибудь другое и... Они бы умерли..."
Глава#XX
- Ве-ли-кий Лю-уфт, - проорал здоровяк, вбежавший в отделение
телекоммуникационной компании, и выпустил в потолок длинную автоматную
очередь. Штукатурка осыпалась белым дождем, пластик и стекла светильников
разлетелись в разные стороны.
Посетители вскрикнули и брызнули врассыпную.
- Все мордой в пол! - неумело держа калашников, взревела длинноногая
девица, выскочившая из-за спины здоровяка.
Больше десятка вооруженных людей в черных комбинезонах и масках за
десять секунд захватили здание компании "Глобал Лайн". Через минуту большие
стеклянные двери были заблокированы, охранники с пластиковыми петлями,
стягивающими руки за спиной, больше не представляли угрозы. Всех, кому не
посчастливилось в это утро посетить офис компании, уложили на пол. Тем, кто
замешкался или растерялся, помогли прикладами. Сотрудников отдела
информации и менеджеров по продажам пинками выгнали из-за стоек и столов
и уложили на пол рядом с охранниками.
- Оставайтесь на своих местах, и вы не пострадаете, - орал здоровяк. -
Наша цель - оборудование компании.
Женя не стал дожидаться, когда ему между лопаток саданут прикладом,
и быстренько растянулся на мраморном полу, пытаясь укрыться от глаз
налетчиков за золоченой колонной. Не повезло. Один из нападавших его
в чем-то заподозрил и вытащил за шкирку.
- Эй-эй! Я хороший, - поспешил сказать Женя. - Твою мать, сказал же,
я не с ними!
- Зачем прятался? Ты что, герой, что ли?
- Жить хочу. Мало ли, что вы тут задумали.
- Ты чего тут делаешь, хороший?
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг