Станислав ГАГАРИН
АГАСФЕР ИЗ СОЗВЕЗДИЯ ЛЕБЕДЯ
Научно-фантастический рассказ
Низкие рваные облака неслись над застрявшим во льдах теплоходом.
Экипаж и пассажиры, рискнувшие постичь романтику полярного круиза, с
нетерпением ждали помощи от ледокола. Но "Ермак", затеявший проводку
каравана в проливе Вилькицкого, едва освободился и был сейчас на переходе
от входа в Карское море к архипелагу Норденшельда.
Погода была ненастной. Ветер заходил от норд-остовой четверти к
весту, и его переменчивость то поджимала к берегу ледовое поле, в которое
неосмотрительно вошел "Вацлав Воровский", и это весьма не нравилось
капитану, то вновь разряжала лед, и тогда начинались тщетные попытки
теплохода самостоятельно вырваться из западни.
Впрочем, серьезному сжатию судно не подвергалось, да и "Ермак"
радировал, что на рассвете он подойдет к "Воровскому".
Пассажиры объявили, что пребывание во льду и последующее вызволение с
помощью ледокола носит запрограммированный характер. Оно имеет целью
наглядно показать, какую опасность представляло сие в "старое доброе
время", а теперь это сущий пустяк для современного плавания в Арктике.
Пассажиры приободрились, у всех появился аппетит, вечером были танцы,
люди веселились, не подозревая, как ловко успокоил их первый помощник
капитана, известный в пароходстве остряк Игорь Чесноков.
К часу ночи народ угомонился, и первый помощник капитана решил обойти
судно перед тем как прилечь вздремнуть немного до прихода ледокола.
Он начал обход с носовых помещений, где жила команда, по левому борту
вошел в опустевший танцевальный салон, заглянул на камбуз, где
бодрствовала ночная смена, готовясь к завтрашнему дню, спустился в
машинное отделение, пошутил со вторым механиком по поводу крепости
шпангоутов-ребер их "коробки" и, осмотрев корму, двинулся по правому
борту, чтобы, пройдя его, закончить обход на мостике, в рулевой рубке.
Когда Чесноков миновал среднюю часть пассажирского коридора, он
услыхал за поворотом приглушенный неясный шум. Игорь остановился,
прислушался.
- Нет, - сказал сдавленный голос, - нет... Теперь ты не уйдешь...
Затопали ногами, донеслось рычание, чертыхнулись, потом неожиданно
донесся смех.
- Ведь я не против, - произнес второй голос, веселый и спокойный. -
Почему вы так нервничаете?
- Сейчас увидишь... Пошли!
Чесноков шагнул вперед. Не нравились ему эти голоса в поперечном
коридоре, очень не нравились... Еще немного, и он увидит тех, кто блуждает
среди ночи по судну.
И тут погас свет. Видно, переходили на другой генератор, механик
говорил ему об этом.
Первый помощник услыхал беспорядочные шаги, шум борьбы, снова
раздался смех, хлопнула дверь каюты, все смолкло, и вспыхнул свет.
Чесноков повернул за угол и никого там не увидел. Он прислушался:
затем медленно прошел то коридору поперек судна и вышел на левый борт. У
дверей одной из кают он остановился. Игорю Николаевичу показалось, что в
каюте разговаривают. Первый помощник взглянул на часы - один час сорок
минут. Поздновато для разговоров... Чесноков вздохнул, готовый произнести
необходимые извинения, и решительно - из головы не шло предыдущее
событие - постучал в дверь.
Голоса стихли.
Чесноков вновь стукнул, тактично и вместе с тем требовательно,
настойчиво. Миновала минутная пауза, затем зазвякал ключ, и дверь
растворилась.
Каюту открыл высокий и рослый молодой мужчина с короткой шкиперской
бородкой, одет он был в грубошерстный свитер и модно полинялые джинсы. Он
увидел за дверью первого помощника - на Чеснокове была морская форма - и
отступил в глубину каюты, стараясь придать сердитому лицу приветливое
выражение.
- Извините, - сказал помполит, - мне показалось, что вы слишком жарко
спорите... Разрешите представиться...
- Беглов, - буркнул хозяин каюты, - Владимир Петрович. Геолог и ваш
пассажир.
Из кресла поднялся второй человек. Игорь Николаевич узнал его и
сдвинул брови.
- Канделаки? - сказал он. - Не ожидал вас встретить... Ведь вам
известно, что администрация судна не поощряет внеслужебные отношения
команды и пассажиров. Что вы делаете здесь так поздно?
Матрос Феликс Канделаки пришел на теплоход, когда тот стоял на
Диксоне. Отсюда пришлось отправить в Ленинград двух курсантов из
мореходки, которые проходили практику и были зачислены в штат, и когда
этот самый Канделаки явился к помполиту и сказал, что он возвращается из
Тикси, где работал на ледокольных буксирах, и теперь до конца навигации
решил поплавать на "Воровском", Чесноков, просмотрев его документы, решил,
что есть на земле справедливость.
Работал Феликс уже две недели, и их боцман дважды намекал первому
помощнику, что не худо бы этого паренька "железно" закрепить на судне.
- Что вы делаете здесь, Феликс? - спросил Чесноков.
Матрос молча улыбался.
- Это мы... Значит, так, - начал геолог. - Мой рабочий... В партии
были вместе.
Он был взволнован, запинался, хватал ртом воздух и являл собой полную
противоположность невозмутимому Канделаки.
- Позвольте мне объяснить, Игорь Николаевич, - вмешался он наконец,
не переставая доброжелательно улыбаться. - Владимир Петрович - мой бывший
начальник. Раньше я работал у него в геологической партии. Сегодня
случайно встретились. Он пригласил меня к себе. Вот и сидим разговариваем
о житье-бытье...
Игорю показалось, что на красивом смуглом лице Феликса мелькнула
некая усмешка, но объяснение было заурядным, и повода оставаться дальше в
каюте, да еще в такое позднее время, он не видел.
- Да, конечно, - сказал геолог, - это мой давнишний товарищ... Ведь
мы не нарушаем?
- Как будто нет, - ответил Чесноков, глянул на горбоносый профиль
вежливо отвернувшегося Феликса, еще раз извинился и вышел из каюты.
Разбудили его в пятом часу. Стучали тихо, но торопливо, беспокойно.
Игорь Николаевич решил, что пришел "Ермак", вылез из койки-ящика в трусах,
накинул полосатый халат и, запахивая его одной рукой, второй повернул
ключ.
За дверью стоял геолог. Вид у него был и вовсе ошалелый.
- Ушел, - просипел голос, - он ушел... Извините...
На нем была финская шапка с длинным козырьком и короткое пальто из
замши. Снежинки растаяли и теперь светились, отражая яркий свет
люминесцентных ламп на подволоке коридора.
- Кто ушел? - спросил Чесноков.
- Иван, - ответил Беглов, - Дудкин ушел...
- Какой Дудкин?
- Ах да, - он махнул рукой, - вы ведь... Ну, этот, как его... Вася,
Феликс... Или еще как? Словом, Амстердам...
"Только этого нам не хватало, - подумал Чесноков и покосился на
телефон, вспоминая номер судового врача. - И ведь он не пьян... Это куда
как хуже".
- Да вы входите, - сказал он ласковым тоном, где-то читал, что с этой
категорией больных надо быть приветливым и добрым, - входите и
располагайтесь как дома. О, да вам не помешает рюмка коньяку... Прошу вас!
Угощая гостя и разговаривая его, Игорь Николаевич тем временем
подобрался к телефону и уже снял трубку, когда геолог, проглотив коньяк,
вдруг твердо и внятно проговорил:
- Этот ваш Феликс - вовсе не Канделаки. Он есть Иван Дудкин, или Вася
Амстердам... Одно и то же. Вот.
- Что? - воскликнул первый помощник и швырнул трубку. - Значит, он не
тот, за кого...
Беглов кивнул и протянул рюмку.
- Хороший коньяк, - сказал он, когда ошеломленный Игорь Николаевич
снова наполнил его рюмку. - Налейте и себе. Пригодится... Кажется, я
отхожу.
Он выпил. Помполит повертел свою рюмку в руках и машинально проглотил
ее содержимое.
- Сейчас я проводил его до борта, - проговорил геолог. - Он сошел на
лед и скрылся в снежном заряде... И снова мне с ним уже не увидеться...
- Не сомневаюсь, - бросил Чесноков и схватил телефонную трубку.
Беглов перехватил его руку.
- Что вы собираетесь делать?
- Исправить содеянное двумя сумасшедшими, - ответил первый помощник,
освобождая руку. - Объявляю тревогу "человек за бортом!".
- Постойте, - вскричал геолог, - не делайте этого! Не надо тревоги
"человек за бортом!". Феликс Канделаки не Иван Дудкин и не Вася Амстердам.
Он не человек!
- Послушайте, - рассердился Игорь Николаевич, - я люблю остроумных
товарищей, но в пятом часу утра разыгрывать порядочных людей может лишь
отъявленный волосан. Не надо вешать мне на уши лапшу, паренек! Так кто же
по-вашему этот Феликс, которому я еще надеру позвоночный столб, ежели он
участвует в этой шутке? Кто он, этот обладатель трех таких милых фамилий?
Вор-рецидивист?
- Нет, - тихо сказал Владимир Петрович, - Агасфер из созвездия
Лебедя.
...Он сам определил себе задачу, пытаясь за день отработать два
маршрута, и теперь, добивая второй, сверхплановый, проклинал все на свете:
и кадровиков, зажавших полные штаты, и длинный северный день, позволявший
ему надрываться сейчас за двоих, и самого себя, свою жадность на работу,
неистребимое стремление быть всегда на коне, если даже нет для того
реальных возможностей.
Полный рюкзак с каменюками-образцами отвратно рвал онемевшие плечи к
земле. Ноги скрипели, сгибаясь в коленях. Геологический молоток
превратился в двухпудовую гирю, а правая рука отказывалась повиноваться.
Он собирался переложить молоток в левую, но сил на такое движение не сумел
приискать и все шел да шел, пока не увидел в сгустившемся, посиневшем
окоеме темно-зеленый язык тайги, поднявшийся на обрыв, занятый их
палатками.
Вся партия была в сборе. Первыми встретили начальника собаки, две
лайки с библейскими кличками. Люди тоже вышли за сотню шагов, но снимать
рюкзак со спины тяжело шагавшего Беглова не стали: не положено по таежному
этикету. Раз человек на ногах, он эти метры осилит, а у самой житьевины
помощь ему оказывать - значит обидеть его.
Когда Беглов умывался, отводя холодной водой притомленность,
поливавшая ему коллектор Зося не утерпела, шепнула:
- У нас гость, Владимир Петрович! Какой симпатичный... Будто цыган!
Брюнет...
У Зоси все мужчины считались симпатичными, кроме тех, кто состоял в
их партии, тут Зося была истинным кремнем, и потому Беглов примечание
коллектора пропустил мимо ушей.
Но сообщение о госте его взволновало, в безлюдной тайге новый человек
в диковину; и, едва обтершись полотенцем, Владимир Петрович отправился в
большую палатку шурфовщиков, откуда доносились веселые возгласы и дружный
смех.
Он сунул голову в палатку, смех затих, и Беглов дружелюбно сказал:
- Ну, который здесь гость? Выходи на волю, знакомиться будем.
Потом Беглов вспомнил, что больше всего его поразило чисто выбритое
лицо незнакомца. Такую роскошь никто себе в тайге не позволяет. И комфорту
никакого, и традиция есть запускать бороду, да и от комарья верное
опасение, коль до самых глаз обрастаешь.
А тут вроде как из салона красоты выломился товарищ. Верно, смуглый
оказался парень, только не цыганского, иного типа. А какого - Беглов не
определил. Глаза большие, добрые, нос прямой, с горбинкой, темные волосы
зачесаны назад, достают едва не до плеч и волнистые. И улыбается
приветливо, первым протянул руку Беглову.
- Дудкин я, - сказал пришелец, - а кличут Иваном... Охотник из
Окачурихи. Иду с участка. Сено там косил, зимовье ладил, вот к вам и
завернул.
Верно, знал Беглов такую деревню, сто пятьдесят верст назад по
Бормотую.
- Ну и ладно, - сказал он охотнику, пожимая его сильную руку. -
Погости, Дудкин Иван, а может, и с нами останешься, рады будем.
Дудкин широко улыбнулся.
- Можно и с вами, - проговорил он и пожал плечами. - До сезона
далеко, и в деревне скукота да бабы с ребятишками одне...
- Эка, паря, хватил, - роготнул и блеснул глазами шурфовщик
Стрекозов, по прозвищу Долбояк, - нешто с бабами-то скукота бывает?
Иван повел плечами, покосил глазом на Долбояка, смолчал.
- Документы какие есть? - спросил Беглов, не веря удаче, ведь ах как
бедствовал он сейчас без людей. - Аль пошутил, охотник?
- А чо шутить? - отозвался Иван, засовывая руку во внутренний
карман. - Об работе, чай, не шутят, ее излаживают добром. А вот и бумаги
мои.
Беглов посмотрел документы Ивана, нашел их приемлемыми и тут же за
ужином у костра написал чернильным карандашом в блокноте приказ о
зачислении Ивана Дудкина временным рабочим геологоразведочной партии.
...Первый помощник капитана хмыкнул.
- Выходит, похожи наши истории, - сказал он Беглову. - И ко мне он
пришел поработать на время и документы отменные показал... Но при чем
здесь созвездие Лебедя?
- Погодите, будет и созвездие, - ответил Владимир Петрович. - Но
сначала послушайте про обычного лебедя. Я закурю, можно? Бросил уже с год,
а вот сейчас опять потянуло.
- Курите, - сказал Чесноков, - вот сигареты!
Беглов раскурил сигарету и жадно, глубоко затянулся дымом.
- Так вот, - проговорил он, - случилось это через неделю пребывания в
партии нового рабочего. Иван Дудкин всем пришелся по душе, может быть, за
исключением Долбояка - Стрекозова, которого, впрочем, никто у нас
симпатией не жаловал, а тому на это было наплевать! Шурфы он бил исправно,
а что до воспитания в нем нравственных начал, то на это не было у нас
времени, да и вышел уже Долбояк из того возраста, когда пристало время
сеять доброе в его душе.
Сам Дудкин неприязни к Стрекозову не испытывал, а когда Долбояк
задирал его, то либо отшучивался, либо отвечал на выпады шурфовщика
обезоруживающей улыбкой.
Работал Иван куда как исправно, понимал все с полуслова, будто не
первый сезон вышел с партией в поле. А потом случилось это... Устроили мы
банный день, постирушку затеяли кое-какую, словом, вроде выходного дня с
бытовыми нуждами. Я вымылся и сидел в своей палатке, разбирая записи в
полевых дневниках. Сами знаете, как мягчеет душа после бани, настроение у
меня было отменное, работы шли в графике, результаты поисков обещали быть
куда уж лучше... И вдруг грянул выстрел. Я разом отбросил все - стрелять
попусту в зоне жилья категорически запрещалось, - выскочил наружу.
Неподалеку от обрыва, за которым клокотал и булькал обширный Бормотуй,
стоял ухмыляющийся Долбояк с двустволкою в руках. А в небе беспомощно
кувыркался лебедь. Пытаясь удержаться на перебитом крыле, он звонко
кричал, призывая на помощь. Но лебедя неудержимо тянуло вниз, и было
видно, что упадет он в воды Бормотуя... Молча смотрели мы на Долбояка, а
тот ухмылялся, поводя плечами. "Хорош закусь, - сказал он, мерзко
осклабясь и подмигивая мне. - Жаль только, что рыбам на корм пошел..." Тут
лицо Стрекозова вдруг исказилось. Он задрожал, свиные глазки его забегали,
челюсть отвалилась, и этот звероподобный детина плаксиво произнес:
"Мама..."
Я повернулся. От банной палатки на Стрекозова медленно шел Иван
Дудкин. Лицо его было бесстрастным, скорее задумчивым, взгляд тем не менее
не отрывался от впавшего неожиданно в детство шурфовщика. И вдруг Долбояк
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг