операции вправе лишь тот, кто сам будет в них участвовать. Это - безумие в
квадрате, но я готов рассмотреть и этот вариант, если коллега Гэндальф
внятно ответит на единственный вопрос: каким способом он собирается потом
вернуть Зеркало обратно?
- Я полагаю, - небрежно взмахнул рукою Гэндальф, - что проблемы следует
решать по мере их возникновения. Почему вообще мы должны исходить из того,
что они не пожелают возвращать Зеркало? За каким чертом оно им сдалось?
Наступило молчание; то есть такой беспредельной глупости Саруман и
вправду не ожидал. А эти все, значит, считают, что так и надо... Ему
/.* ' +.al, будто он барахтается в ледяной каше мартовской полыньи; еще
миг - и его утащит течением под ее кромку.
- Радагаст! Может, ты хочешь чего-нибудь сказать? - Это прозвучало как
призыв о помощи.
Коричневая фигура вздрогнула, будто ученик, застигнутый воспитателем за
списыванием домашнего задания, и неловко попыталась прикрыть рукавом плаща
что-то на столе перед собой. Послышалось возмущенное стрекотание, и по
руке Радагаста стремительно взбежал бельчонок, с которым тот, как видно,
играл на протяжении всего совета. Он уселся было на плече у мага-лесовика,
но тот, смущенный донельзя, прошептал ему что-то, нахмуря седую кустистую
бровь, и зверек беспрекословно юркнул куда-то в складки одеяния.
- Саруман, голубчик... Ты уж прости меня, старого, я того... не очень,
одним словом, вникал... Вы только не ссорьтесь, ладно?.. Ведь ежели еще мы
начнем промеж собой собачиться, что ж в мире-то начнется, а? То-то... А
насчет этих, ну, из Зачарованных лесов, ты уж, не обижайся, слишком...
того... Я, помню, в молодости-то видал их. вестимо, издали - так по моему
разумению они вполне даже ничего; конешно, со своей заумью - а кто без
нее? Ну и с птахами да зверушками они завсегда душа в душу... не то что
эти твои, мордорские... Я так себе мыслю, что оно вроде как и... того...
Вот так, резюмировал про себя Саруман и медленно провел ладонью по лицу
- как будто пытался снять налипшую паутинку безмерной усталости.
Единственный, на чью поддержку можно было рассчитывать. Бороться уже не
было сил; все кончено - он подо льдом.
- Ты остался не в меньшинстве, а в полном одиночестве, Саруман. Конечно,
все твои соображения крайне ценны для нас. - Теперь голос Гэндальфа был
преисполнен фальшивого почтения, просто-таки сочился им. - Давайте сейчас
же обсудим, как быть с Зеркалом, - это и впрямь непростой вопрос...
- Теперь это твои проблемы, Гэндальф, - тихо, но твердо ответил Саруман.
расстегивая мифриловую пряжку у ворота. - Ты давно уже домогаешься Белого
плаща - ну так возьми его. Делайте все, что находите нужным, а я выхожу из
вашего Совета.
- Тогда твой посох утратит силу, слышишь! - прокричал ему в спину
Гэндальф: видно было, что он по-настоящему ошарашен и перестал понимать
своего вечного соперника.
Саруман, обернувшись, оглядел напоследок сумрачный зал Белого Совета.
Край белоснежного плаща стекал с кресла на пол как посеребренная луною
вода в фонтане; мифрил застежки послал ему свой прощальный блик и погас. И
застыл на полпути устремившийся за ним Радагаст с нелепо растопыренными
руками - маг сделался вдруг маленьким и несчастным, как ребенок, оказав
шийся втянутым в ссору родителей. Вот тогда-то с его уст и слетела фраза,
опять-таки удивительным образом совпавшая с той, что была сказана по
сходному поводу в другом Мире:
- То, что вы собрались совершить, - хуже чем преступление. Это ошибка.
А по прошествии нескольких недель разведслужба Мордора доложила, что на
окраинах Северных лесов неведомо откуда появились "эльфы" - стройные
золотоволосые существа с мелодичным голосом и промороженными до дна
глазами.
ГЛАВА 5
Средиземье, Война Кольца.
Историческая справка
Если читатель, минимально привычный к анализу крупных военных кампаний,
обратится к карте Средиземья, он без труда убедится в том, что все
действия обеих возникших коалиций (Мордорско-Изенгардской и Гондорско-
Роханской) были в действительности подчинены неумолимой стратегической
логике, в основе которой лежал страх Мордора оказаться отрезанным от
источников продовольственного снабжения. Усилиями Гэндальфа в центре
Средиземья возник предельно неустойчивый геополитический "сандвич", в коем
роль "хлеба" играли Мордор и Изенгард, а "ветчины" - Гондор с Роханом.
Ирония же судьбы заключалась в том, что Мордорская коалиция, не
помышлявшая ни о чем, кроме сохранения статус-кво, имела идеальную позицию
для агрессивной войны (когда можно сразу заставить противника сражаться на
два фронта), но крайне невыгодную - для войны оборонительной (когда
объединенные силы противника могут осуществить блицкриг, сокрушая
/ `b-%`." по очереди).
Саруман, однако, тоже не терял даром времени. Он лично посетил Теодена и
Денетора - королей Рохана и Гондора - и благодаря своему обаянию и
красноречию сумел убедить их в том, что Изенгард и Барад-Дур не желают
ничего, кроме мира. Кроме того, он частично открыл Денетору и Саурону
секрет двух палантиров, что хранились с незапамятных времен в обеих
столицах, и обучил тех пользоваться этими древними магическими кристаллами
как системой прямой связи; этот простенький ход существенно снизил
недоверие между владыками-соседями. В Эдорасе, при дворе Теодена, начало
работать изенгардское консульство во главе с Гримой - великолепным
дипломатом, опытным разведчиком и мастером придворной интриги. Довольно
долгое время между Саруманом и Гэндальфом шла осторожная позиционная
борьба, ограниченная сферой династических отношений.
Так, сын Теодена Теодред, известный своим здравомыслием и умеренностью,
при неясных обстоятельствах погиб на севере - якобы при нападении орков; в
итоге наследником престола был объявлен королевский племянник Йомер -
блестящий полководец, кумир молодых офицеров и, что вполне естественно,
один из лидеров "партии войны". К несчастью для Гэндальфа, тот в раз
говорах со своими приятелями начал слишком уж откровенно примерять
роханскую корону. Гриме, располагавшему превосходной агентурой, не
составило особого труда собрать всю эту пьяную болтовню в папочку и -
через вторые руки - положить ее на стол Теодену. В итоге Йомер был
выключен из активной политики до такой степени, что Грима вообще перестал
уделять ему внимание (что, как стало ясно позднее, было крупной ошибкой).
В Гондоре удалось полностью подорвать позиции принца Боромира, тоже
известного любителя помахать мечом, и удалить его от двора; тот, разобидев
шись, отбыл на поиски приключений в северные земли (что имело довольно
неприятные последствия - но опять-таки позднее). В общем и целом этот
раунд остался за Саруманом.
И тем не менее, хотя все три короля отчетливо понимали, что "худой мир
лучше доброй ссоры", положение оставалось предельно неустойчивым.
Продовольственная ситуация в Мордоре медленно, но верно ухудшалась, так
что безопасность проходящих через Итилиен торговых путей на Юг стала здесь
тем самым, что называют "национальной паранойей". Тут любая провокация
может вызвать лавинообразный процесс, а уж за этим-то дело не стало. И
когда в районе итилиенского Перекрестка несколько караванов кряду было
уничтожено невесть откуда взявшимися людьми, которые были одеты в зеленые
гондорские плащи (хотя говорили они с отчетливым северным акцентом), ответ
последовал "по полной программе".
Саруман, немедленно связавшийся с Сауроном через свой палантир,
заклинал, умолял, угрожал - все было тщетно: доводы разума перестали
действовать, и король (власть которого в Мордоре была в общем-то номиналь
ной) ничего уже не мог поделать с ополоумевшими от страха лавочниками из
тамошнего парламента. И вот на рассвете 14 апреля 3016 года Третьей Эпохи
мордорские войска силами в двести легковооруженных конников вступили в
демилитаризованный, согласно недавнему договору с Гондором, Итилиен, "дабы
обезопасить караванные пути от разбойников". Гондор в ответ объявил
мобилизацию и взял под контроль Осгилиатскую переправу. Мышеловка
захлопнулась.
И тогда Мордор совершил вторую ошибку... Впрочем, как и всегда в таких
случаях, ошибочность стратегического решения можно установить лишь
постфактум; приведи этот ход к успеху (а это было вполне реально), он
наверняка остался бы в анналах как "гениальный". Короче, была предпринята
попытка расколоть коалицию противника, выведя из игры Рохан, которого,
вообще-то говоря, итилиенская ситуация впрямую не касалась. С этой целью
за Андуин был переброшен экспедиционный корпус в составе четырех лучших
полков мордорской армии. Корпус должен был скрытно пройти по северному
краю роханских равнин, где, по данным разведки, не было регулярных сил
противника, и соединиться с армией Изенгарда; риск был велик, но этим
путем уже неоднократно проходили более мелкие подразделения. И если бы в
тылу у рохирримов действительно возникла ударная группировка, способная за
пять дневных переходов достичь Эдораса, те, без сомнения, и думать забыли
бы о походах на Юг - день и ночь карауля выход из Хельмовой пади. С
оставшимся же В одиночестве Гондором можно было бы начать поиск
компромиссного решения по Итилиену.
Вот тут-то и сказало свое слово Зеркало; представьте-ка себе, что в ходе
современной маневренной войны одна из сторон располагает данными
космической разведки, а другая - нет. Находившийся фактически под домашним
арестом Йомер получил через Гэндальфа исчерпывающую информацию о движении
мордорцев и понял, что такой шанс полководец получает единожды в жизни.
Воспользовавшись болезнью Теодена и своей огромной популярностью в
войсках, он поднял по тревоге отборные роханские части и повел их на
север; терять Йомеру теперь было нечего - в случае неудачи его, без
сомнения, ожидала казнь за государственную измену.
Зеркало, однако, не подвело. Пятью днями спустя застигнутый на марше и
не успевший даже толком перестроиться из походных колонн мордорский
экспедиционный корпус был стремительно атакован скрытой до поры в
Фангорнском лесу панцирной конницей рохирримов. Внезапный удар был
сокрушителен; тем не менее значительная часть тяжелой пехоты (формируемой
в основном из троллей) успела построиться в свои знаменитые "гранитные
каре" и отбивалась несколько часов кряду, причем с большим уроном для
атакующих. С наступлением сумерек они попытались уйти в глубь Фангорна,
надеясь в чаще оторваться от конных преследователей, однако все до единого
полегли под отравленными стрелами эльфийских лучников, методично бивших из
своих засидок в древесных кронах.
Победа обошлась рохирримам недешево, но зато элита мордорской армии,
собранная в экспедиционном корпусе, перестала существовать; уйти удалось
лишь орокуэнской легкой кавалерии. Йомер вернулся в Эдорас триумфатором, и
Теоден принужден был сделать вид, будто все идет по заранее согласованному
плану. Одновременно королю были публично вручены доказательства того, что
изенгардский консул ведет в столице Рохана разведывательную деятельность;
этим, как известно, занимаются едва ли не все дипломаты от сотворения
мира, однако Теодену, вынужденному теперь плыть в кильватере "партии
войны", ничего не оставалось, кроме как объявить Гриму персоной нон грата.
А тем временем роханское войско, у коего еще не выветрился из головы
хмель фангорнской победы, запрудило площадь перед дворцом и, грохоча
мечами о щиты, требовало от своего любимца Йомера вести их вперед - не
важно куда. И когда тот вскинул над собою клинок, будто пронзая клонящееся
к закату солнце - "На Изенгард!!!" - стоявший чуть в отдалении, в тени
стенного контрфорса, Гэндальф понял, что заслужил наконец толику отдыха:
дело сделано.
ГЛАВА 6
На юге тем временем шла "странная война". Хотя Осгилиатская переправа
трижды за эти два года переходила из рук в руки, ни одна из сторон не
сделала никаких попыток развить успех и перенести боевые действия на
другой берег Андуина. Да и сами эти боевые действия являли собою череду
"благородных" поединков - не то рыцарский турнир, не то гладиаторское
сражение: лучшие бойцы были поименно известны по обе стороны фронта, и
ставки на них делались вне зависимости от патриотических чувств бьющихся
об заклад; офицеры соревновались в учтивости и, перед тем как проткнуть
противника мечом, не забывали поздравить того с тезоименитством его
монарха или иным престольным праздником. Диссонанс в эту возвышенную
симфонию куртуазного человекоубийства вносили лишь отряды дунаданских
"следопытов", слетевшихся сюда как осы на варенье; эти занимались в
основном "диверсиями на коммуникациях противника", а попросту говоря -
грабежом караванов. Мордорцы считали эту публику не вражескими воинами, а
просто разбойниками, с коими в военное время разговор короткий, так что не
малое число их повисло на раскидистых дубах вдоль Итилиенского тракта:
северяне при случае платили мордорцам той же монетой. Легко догадаться,
что в глазах попавших на фронт работяг вроде Цэрлэга вся эта "война"
выглядела полным дурдомом.
Фангорнское сражение круто изменило ситуацию. Армии Мордора и Изенгарда
и без того-то почти втрое уступали в численности объединенным силам
Гондорско-Роханской коалиции. После гибели экспедиционного корпуса
возможности оборонительной стратегии оказались для Мордора полностью
исчерпанными: удержать Итилиен имеющимися у него силами было теперь невоз
можно. Их, конечно, с лихвой хватило бы на оборону крепостей, запирающих
проходы в Хмурых и Пепельных горах, однако что в том проку? Гондорцам и
`.e(``(, , не было бы никакой нужды штурмовать их - достаточно просто
поддерживать блокаду и ждать, пока Мордор капитулирует - или умрет от
голода. Трезво просчитав комбинацию, в Барад-Дуре поняли, что есть один-
единственный шанс разорвать этот удушающий захват.
До тех пор, пока в тылу у рохирримов остается не взятый Изенгард, те
наверняка не решатся перебросить войска на юго-восход, за Анориен. Хотя
армия Изенгарда невелика, взять его очень непросто, ибо отсталый Рохан не
располагает серьезной осадной техникой. Следовательно, в распоряжении
Мордора имеется запас времени - минимум полгода. За этот срок необходимо
под прикрытием вялотекущей войны в Итилиене собрать в кулак все силы,
какими только располагает держава: провести всеобщую мобилизацию,
прикупить наемников, получить войска от союзников - вастаков и особенно
харадримов. Затем следует внезапно обрушить всю эту мощь на временно
лишенный роханской помощи Гондор и сокрушить его армию в режиме блицкрига
- после чего выйти из войны по известной схеме "мир в обмен на земли"
(сохранив за собой итилиенский Перекресток). Риск огромен, но выбирать-то
не из чего!
Зеркало оценило этот план как имеющий весьма приличные шансы на успех.
Гэндальф кусал локти - война на северо-закате тем временем шла вовсе не
так успешно, как он ожидал. Правда, Йомеру, совершившему стремительный
марш на Закат, удалось овладеть стратегически важной Хельмовой падью,
выиграв кровопролитное сражение при Хорне, и прорваться в долину Изена. В
действительности, однако, эта победа рохирримов была пирровой: потери
наступавших оказались столь велики, что о штурме самого Изенгарда теперь
нечего было и думать; оставалась лишь осада - именно то, к чему сейчас
подталкивал их Мордор.
Выход нашли эльфы. Подойдя к Изенгарду рохирримы с изумлением узрели на
его месте сверкающее под закатными лучами водное зеркало, из которого
нелепо, будто коряга из болота, торчала изенгардская цитадель Ортханк.
Эльфы решили проблему радикально - разрушили ночью плотины на Изене и
утопили спящий город вместе со всеми его защитниками. Ужаснувшийся Гэн
дальф с кипящим от ярости Йомером (на дне искусственного озера оказались
все богатства Изенгарда, которые, собственно, и составляли цель похода
рохирримов) поехали к эльфам - разбираться.
...Назад они вернулись затемно, в высшей степени немногословными и
избегающими глядеть друг на дружку. Йомер, в ответ на недоуменные вопросы
своих офицеров - следует ли праздновать победу? - бросил: "Как хотите", и
удалился в свою палатку, где в полном одиночестве напился до остекленения,
чего за ним раньше не водилось. Гэндальф зачем-то поспешил к Ортханку и пы
тался переговорить с затворившимся там Саруманом, подучил ледяной отказ и
теперь, обессиленно сгорбившись, сидел у воды, наблюдая за переливами
лунной дорожки... В конечном счете эльфы, наверное, правы - главное сейчас
развязать себе руки на севере и вести рохирримов на юг... Только вот
Зеркало... Неужели этот чистоплюй Саруман был тогда прав?.. Нет, об этом
лучше не думать... В любом случае пути назад уже нет... И этот следопыт-
дунадан, как бишь его - Арагорн? Арахорн? Зачем это, интересно, он вдруг
понадобился эльфам?..
А война на юге тем временем набирала ход. Конечно, войсковые перемещения
такого масштаба, как затеянные Мордором, не скроешь от разведки противника
- даже если бы тот не располагал Зеркалом. Гондор тоже начал было
стягивать к Минас-Тириту войска своих союзников из Анфаласа. Этира, Дол-
Амрота, однако Мордор осуществил развертывание раньше. Успешно проведя
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг