бомбы... Я устал, Анвар. Руки горят. Я искупался в кипящем океане...
- Там ужасно?
- Очень плохо, Анвар. Отчаянное положение - кругом огонь! А под нами
какая-то металлическая конструкция. Знаешь, такая огромная металлическая
решетка, я не поверил своим глазам. Если огонь приблизится к кораблю, мы
сгорим. Если решетка сбросит нас в океан - пойдем ко дну, ведь балластные
цистерны заполнены до отказа. Вот и все, Анвар.
- Огонь или вода. Что раньше? Так я понял?
- Так, Анвар, так, мой дорогой. Выбор не велик.
- Что я должен делать?
- Ты хорошо спросил, Анвар. Я отвечу - бороться! В радиоотсек нам не
пробраться. Но в коридоре я видел несколько стеклянных поплавков от
планктонных сетей. Мы напишем обо всем, что здесь произошло, спрячем
записки в поплавки и выбросим их в океан. Это первое, что мы должны
сделать.
Для начала я связал Генриху руки. Прикатил в каюту четыре объемистых
поплавка.
Когда я проходил мимо трапа, в отверстие заклинившегося люка упала
тяжелая горящая капля. Правда, она быстро угасла на металлической ступени
трапа. Но огонь, видно, уже начал наступление на корабль.
Анвар писал. В университете все просили у него записи лекций. Хороший
разборчивый почерк... Теперь он пригодился.
- Анвар, вступительные фразы лучше писать на нескольких языках.
- Да, и точные координаты встречи с неопознанным объектом....
Я назвал координаты. Я и теперь их помню. С этих координат начинался
отсчет другой жизни. На ступени трапа упало еще несколько сгустков пламени.
- Надо хотя бы предположительно написать, что же все-таки происходит, -
сказал Анвар.
Я попытался сосредоточиться и вспомнил бюллетени международных и
национальных метеорологических ассоциаций. Белые, голубые, бледно-розовые
листки: "Летающие лаборатории исследуют методы искусственного воздействия
на морские бури", "Федеральное правительство штата Луизиана заявляет свое
право на всю влагу, содержащуюся в атмосфере штата", "Компания "Блу-Ридж
уэзер модификейшен" проводит опыты по искусственному вызыванию грозовых
разрядов", "Опасные эксперименты с тайфунами средней интенсивности",
"Можно ли вызвать искусственный град?", "Тайфун меняет свой курс"...
Анвар вскрикнул. С ужасом он смотрел на дверь каюты. Я обернулся. По
трапу спускался огонь.
Внезапно громко фыркнул металлический гриб противопожарного жиклера. Из
гриба вырвались свистящие струи воды и пены и сбили пламя. Сработала
система противопожарной защиты. Полумертвый корабль сопротивлялся силам
разрушения.
- Преступные эксперименты, Анвар. Вот с чем мы имеет дело. Плавучий
метеотрон пытается вызвать искусственный тайфун. Так и напиши...
Раздался уже знакомый скрежещущий звук. Подводное течение, видно,
колеблет гигантскую решетку, которая держит корабль, он ударяется и
скользит по ее металлическим ребрам. Удары становились все чаще. Плавучий
метеотрон разбудил стихийные силы океана и теперь сам испытывает их
натиск...
Металл звенел и скрежетал невыносимо, оглушая, заставляя резонировать
весь корабль. Но вместе с тем скрежет привнес нечто успокоительное в общий
звуковой хаос. Чувство исчезающей опасности. Я прислушался, стараясь
уловить, что же исчезло из скопища звуков. И понял не было глухого рева
огня и свистящего воя раскаленного пара и воздуха. Вот почему так внезапно
и оглушительно зазвенел металл. Звуки вырвались из плена других звуков.
Ступени трапа были скользкими от пены и воды противопожарной защиты.
Вокруг все еще кипел океан, но огненная стена исчезла. Отблески огня
пробежали по облакам и угасли. Черные воронки смерчей отрывались от воды
и, судорожно вздрагивая, уменьшаясь в размерах, прилипали к облакам, чтобы
исчезнуть совсем. Гребни воды уходили за горизонт. Может быть, сейчас они
рождали цунами, ударные волны, которые через полчаса обрушатся на берега
архипелага. Но вблизи корабля все утихало. Теперь мы могли спокойно пойти
ко дну.
Высокая волна, отпрянув от "Тайфуна", рухнула вниз и в темном провале
воды я увидел еще более черную пасть громадного металлического раструба,
способного уместить в себе два наших корабля. Только что этот раструб
выбрасывал в небо столб огня. Я вспомнил размеры огненной стены. Вдоль ее
кольца можно было разместить не менее двух десятков таких раструбов.
Скорость выброса раскаленных газов могла достигнуть двух тысяч метров в
секунду... Площадь выходного отверстия раструба... Масса газов,
выбрасываемых за одну секунду:
Метеотрон работал не менее пяти часов: Общая мощность:
Я застонал от ненависти, душившей меня. Мощности этого чудовища хватало
на то, чтобы действительно вмешаться в кухню тайфунов.
Раструб издевательски подмигнул черным глазом и скрылся.
Сильный толчок чуть не сбросил меня за борт Мощный гул моторов, тот
самый, что был записан еще вчера системой акустоконтроля, не оставил
сомнений:
работают двигатели плавучего метеотрона. Мы были в его плену, он
увлекал нас, мы плыли навстречу новым опасностям. Метеотрон, скрываясь от
глаз международной инспекции, уйдет под воду. Мы последуем за ним. С
разбитым люком, с зияющими трещинами в бортах:
Когда я спустился в каюту, Генрих глухо замычал и опрокинулся лицом
вниз.
- Генрих, вы меня слышите? Генрих!
Он перевернулся на спину и вполне осмысленно посмотрел на меня.
- Зачем вы завязали мне руки?
- Что делали вы этой ночью в химической лаборатории?
- Ничего особенного. Я вспомнил, что надо приготовить побольше
консервирующей жидкости.
- Вы говорите почти правду. Консервирующая жидкость... Точнее, две
жидкости.
Вот эти!
Я показал ему клочок бумаги с формулами. Он боднул подбородком воздух.
При желании это могло сойти за жест согласия с моими словами.
- Зачем вы смешали эти два реактива? Вы знаете, как на языке
международных инспекций называется то, что вы получили? Бинарное оружие.
Два невинных реактива, соединяясь, образуют нервно-паралитический яд.
Чрезвычайно удобное, тихое оружие. Так, Генрих?
- Я не хотел ничего дурного.
- Вы могли убить всех нас, Генрих. И себя тоже. Вы не боялись?
- Я знал, что мы все обречены на гибель.
- Вы знали, что приближается плавучий метеотрон?
- Он здесь?
Генрих говорил все медленнее, глаза его закрывались. Он знал, видимо,
очень многое, и груз этих тошнотворных знаний убивал его. Трус умирает
раньше смерти. Но четыре прочных поплавка ждали записок. Почта ненадежная,
но единственно возможная в наших обстоятельствах.
- Мы погибнем. Но перед этим я заставлю вас говорить. Мне придется быть
грубым и жестоким, но я постараюсь все время помнить, что вы хотели нас
отравить. И это поможет мне быть очень грубым.
Я сумел напугать его. Он весь сжался. Мокрый, дрожащий комок
человеческой плоти.
- Я вовсе не хотел вас... отравить, - выдавил он из себя. - Я знал, что
мы погибнем и на всякий случай приготовил яд. Боялся лишних мучений.
- Вы боялись утонуть? Сгореть? Или боялись людей, которые могли напасть
на корабль?
- Боялся людей. Впрочем, это все равно...
- Говорите яснее. У нас мало времени.
- За две недели до отплытия ко мне в гостиницу пришел человек. Очень
смуглый. Высокий. Господин Сид-Мохнабедли. Так он назвал себя. Сказал, что
ему порекомендовал обратиться ко мне профессор Клермон. Я слышал это имя,
но не знал его лично Смутно помнил, что он занимается активным
воздействием на облака. Я не интересовался подобными работами, в них много
шарлатанства.
Метеорология должна быть точной наукой.
- Что предложил вам Сид-Мохнабедли?
- В первый момент мне показалось, что он просит о пустячной услуге.
Иногда передавать часть метеорологической информации с "Тайфуна" на волне,
которую он мне укажет. Это ведь пустяк, не правда ли?
- Вы знали, что корабли международной метеослужбы не имеют права
снабжать прогнозами частные фирмы?
- Он обещал мне стажировку в одном из крупнейших университетов мира.
Это было очень заманчиво. У меня как-то не ладилась моя научная карьера. А
здесь -такая перспектива! Моим коллегам и не снилось такое:
Страх плюс честолюбие. Математика измены и подлости.
- Но потом я отказался. Эти прогнозы... знаете, они совсем не были
похожи на обычные прогнозы, необходимые для безопасного плавания в
ограниченных акваториях. Их интересовала сумма метеорологических данных,
необходимых для активного вмешательства в процесс образования тайфунов.
Господин Сид-Мохнабедли говорил, что это проект "Бэгвиз".
- "Бэгвиз"?
-Так на Филиппинах называют тропические ураганы.
- Профессор Клермон занимался искусственным воздействием на погоду?
- Да. Наверное. Не знаю точно. В научных кругах его не воспринимали
всерьез.
Но я сопоставил его имя с предложением Сид-Мохнабедли и понял, что они
занимаются недозволенным.
- Недозволенным! Мягко сказано. Я приблизительно подсчитал мощность
метеотрона, который нас так удачно подцепил на крючок.
Я назвал цифру. Генрих застонал.
- Примерно десяти таких метеотронов, удаленных друг от друга на
двадцать - сорок миль, вполне достаточно, чтобы вызвать искусственный
тайфун с катастрофическими последствиями для сотен миль побережья. Или
изменить направление уже начавшегося тайфуна.
- Он запугал меня. Я отказался передавать какую-либо информацию. Тогда
он пригрозил мне. Шантажировал... В наше время политика такая запутанная
вещь.
У меня есть вина перед нашей республикой. Нет, не вина, скорее,
оплошность.
Я думал, что все забыто. Но этот господин напомнил. Потом он пригрозил
мне, что похитит моих детей...
Если бы он вовремя предупредил нас, мы имели бы реальные шансы на
спасение.
- Я понял, что они постараются уничтожить нас, и приготовил яд. Мне
страшно думать, что будет с нами, если мы попадем в лапы к этому субъекту.
Если бы я умер, Сид-Мохнабедли оставил бы в покое моих детей.
- Зачем мы ему нужны?
- У него нет квалифицированных метеорологов. Мишель Клермон не в счет.
Ему нужны настоящие ученые.
Брать в плен ученых. Шантажировать их. Дикость. Века наслаиваются друг
на друга. Но разве пресловутая "утечка мозгов" не тот же метод похищения
ученых, только более цивилизованным способом?
- Анвар добавь в записку, что для плавучих метеотронов необходима база.
Надо пополнять запасы энергии. Пусть ищут базу.
Я надеялся, что пропажа "Тайфуна" уже взволновала Международный
метеоцентр.
В квадрат его предполагаемого местонахождения отправят вертолеты
которые ничего не найдут. Еще хуже если они обнаружат пятно нефти,
оставленное после себя метеотроном и посчитают, что корабль затонул.
Никому и в голову не придет, что мы еще живы. И все же метеоцентр
постарается выяснить причину катастрофы. Но к моменту появления
спасательных отрядов мы вновь окажемся в другом месте.
Сколько времени уйдет на такую игру в прятки среди океана?
Ночь наступила мгновенно. Переход от сумерек к мраку - один миг.
Разразилась гроза, бело-синие молнии вонзались в океан с такой яростью,
что казалось высекали из волн искры.
Утром появились ОНИ.
Первым их заметил Анвар. Обессиленный он лежал ничком на палубе и взор
его скользил по поверхности воды. Именно поэтому ему удалось их увидеть.
Зеленые шары. Не очень большие. С хороший школьный глобус. Их было совсем
немного.
Анвар заметил только два. Они мирно качались на тихой волне. Рыхлые,
ноздреватые. Похоже - комок водорослей. Вид у них был весьма миролюбивый.
Но меня они сразу насторожили. Они не были похожи ни на одно морское
существо.
И уж во всяком случае - на водоросли. Они казались беспомощными, ветер
принес их, волны бросали и мяли.
Потом их стало больше. Они будто намеревались атаковать "Тайфун".
Собирались кольцом, явно тяготея к тем местам, где под водой скрывались
раструбы метеотрона. Быть может их привлекало тепло или какое-нибудь
излучение. Мне это не нравилось. Нас окружила плотная стая шаров. Я говорю
"стая" потому что был уверен - это нечто живое.
Метеотрон двигался по заданному для него курсу не снижая скорости.
Господин Сид-Мохнабедли нетерпеливо жаждал встречи с нами.
Под эскортом зеленых шаров мы подошли к острову, который я назвал для
себя "Око Дьявола". Так называют центр урагана. Глаз тайфуна.
Анвар стоял на коленях и напряженно смотрел в сторону берега. У него
было острое зрение.
- Ничего, Марат на берегу ни признака жизни.
- Быть может они не привыкли вставать в такую рань? Все же делать
тайфуны - утомительное занятие Преступники долго спят - ночью к ним
приходит страх, они засыпают только поутру.
Знакомый скрежет пронзил металл корабля. Метеотрон проводил под нами
какие-то эволюции, корабль сильно тряхнуло подбросило Вспенилось кольцо
бурунов, разогнав зеленые шары. Они вдруг отпрянули от нас. Я понял, что
означает кольцо пены. Метеотрон погружался. Он не намеревался приставать к
берегу. Да это и в самом деле было рискованно для шайки авантюристов.
Десятки огромных металлических чудищ, пришвартованные к острову-базе,
привлекли бы внимание пилотов гражданской и военной авиации, даже случайно
залетевших в этот район океана. Для метеотрона наверняка приготовлены
подводно-подземные убежища. И сейчас метеотрон втягивают в один из таких
потайных причалов.
"Тайфун" погружался вместе с метеотроном. Не очень вежливый способ
принимать гостей. Осталось вплавь добираться до берега.
Я держался подальше от зеленых шаров. Не знаю почему, но они пугали
меня.
Никто нас не встречал. Нас не ждали... Странно, сколько усилий
потрачено, чтобы доставить нас сюда, и - никого.
Мы выползли на берег и, обессиленные упали на сырой песок.
Перед нами была невысокая насыпь а за ней два каменных сарая, похожие
на трансформаторные будки. Сторожевые посты? Причальные сооружения? Люди
или механизмы?
До сараев я добрался беспрепятственно. Никто не окрикнул меня.
На пороге каменной будки лежал тонкий бархатный слой песка. Он был
нетронут - никто не входил и не выходил из сарая уже несколько дней. Я не
хотел оставлять следы и не приближаясь к двери, обогнул сарай. Квадратное
окно распахнуто настеж. Я перевалился через высокий подоконник и спрыгнул
в комнату.
Двухэтажные нары, прикрытые оранжевыми оде ялами, стол, охапка бумажных
мишеней и жестянки из-под пива не оставляли сомнений: здесь размещался
пост охраны острова. Налет пыли на одеялах и начисто высохшие банки также
ясно говорили о том что пост покинули. Примерно два дня тому назад.
Незапертые окно и дверь, осколки стаканов, второпях сброшенных со стола,
следы ножа на стене, где что-то торопливо от нее отдирали, указывали на
то, что все было брошено впопыхах.
Что-то стряслось на острове. Еще до нашего прибытия. Потому нас и не
встретили.
На стене висел телефон. Я взял трубку. Она молчала так основательно,
будто во всем свете уже не существовал электрический ток. Связь с постом
прервана.
Полуоткрытый люк. Крутые ступени уходили вниз. Там находилось тесное и
сырое убежище. На острове проводили эксперименты, во время которых
приходилось укрываться в подземных норах. В углу торчал щит сигнализации -
оповещение о начале и конце тревоги. Щит бездействовал. Контакты реле
застыли в положении "Тревога".
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг