Михаил Емцев, Еремей Парнов.
Сфера Шварцшильда
-----------------------------------------------------------------------
Сборник "Мир приключений" N 13.
OCR & spellcheck by HarryFan, 22 August 2000
-----------------------------------------------------------------------
"Я знаю, что ничего не знаю, - сказал древнегреческий мудрец ученику и
очертил маленький; круг. - Вот твое знание. Оно невелико, но и невелики
границы этого круга с неведомым. А вот что знаю я, - и он очертил большой
круг, - но и границы с океаном незнания здесь больше. Наше знание о мире
ширится, но вместе с тем мы все яснее понимаем, как мало наше знание".
Учитель геометрии - наш современник - сказал, что круг представляет
собой проекцию сферы на плоскость, а прямая, с точки зрения геометрии
Лобачевского, может рассматриваться как отрезок окружности, центр которой
лежит в бесконечности. Лучше было бы ему сказать "окружности с бесконечным
радиусом". Это уж очень абстрактно, когда центр удаляют в бесконечность.
Центр там, где находится в данную минуту человек. Мы привыкли мыслить, что
человек всегда находится в центре. А вот радиус может уходить в
бесконечность. Мы будем мысленно следить, как это происходит, из своего
центра.
...Первые сведения о том, что на Анизателле не все благополучно, дала
астрофизическая обсерватория Джорделл-Бэнк.
Анизателла - единственная планета в системе двойной звезды,
расположенной в созвездии Цефея и обозначаемой символом VV. Последние
семьдесят лет планета считается обитаемой, хотя число колонистов на ней
даже в первые бурные десятилетия не превышало двухсот человек. Один раз в
шесть лет этот далекий форпост Земли посещает грузовой астролет класса
В-8. Постоянная же связь поддерживается лишь по каналу космического
интервидения. Шесть минут ускоренной передачи через каждые три часа
земного времени. Вот и все.
27 сентября в 19 часов 37 минут по Гринвичу очередной сигнал с
Анизателлы не поступил. Он пришел лишь в 23 часа 21 минуту, то есть с
опозданием почти на четыре часа. В полученной информации ничего не
сообщалось о причинах такого опоздания. Следующий сигнал опоздал уже на
трое суток. И вновь Анизателла хранила молчание по поводу странного
нарушения режима связи. Крупнейшие обсерватории Земли направили свои
телескопы на Цефей. Почти одновременно Бюрокан, Джорделл-Бэнк, Серпухов и
Маунт-Паломар обнаружили незначительное отклонение световых лучей в
системе VV.
Оптическая аномалия увеличивалась от наблюдения к наблюдению. А
сигналов с Анизателлы все не было. Передача возобновилась лишь через три с
половиной месяца, когда этого никто уже не ждал. И вновь - это было просто
поразительно - текст поступил самый обычный. Словно на Анизателле не
знали, что временные интервалы между очередными передачами все более и
более растягивались. Предположение, что сигналы могли пропасть в пути,
рассеялось само собой, поскольку нумерация передач была непрерывной.
Оптический сдвиг между тем все увеличивался. К маю следующего года он
достиг величины, не предусмотренной общей теорией относительности даже для
нейтронных и гиперонных звезд. Потом, с опозданием на два года семь
месяцев и четырнадцать дней, была поймана еще одна передача. И вновь ее
нумерация и характер текста ясно свидетельствовали, что на Анизателле
ничего на знают о таком катастрофическом запаздывании. А еще месяц спустя
все обсерватории мира сообщили, что расположенная в созвездии Цефея
двойная звезда VV потухла. С этого момента передачи с Анизателлы
окончательно прекратились.
Такова краткая предыстория "величайшей загадки века" или "тайны
Анизателлы", как писалось тогда в газетах.
Оптический феномен VV и запаздывание сигналов во времени позволили
ученым выдвинуть гипотезу, получившую название гравитационной ловушки.
Согласно этой гипотезе гравитационное поле одной из звезд VV по
неизвестным причинам резко возросло. В соответствии с принципами общей
теории относительности время в этом случае должно замедляться. Увеличение
тяготения и связанное с ним замедление времени и явились причиной
растягивания интервалов между двумя очередными сообщениями. Естественно,
на Анизателле не могли знать, что с точки зрения земного наблюдателя эти
интервалы стали увеличиваться. Анизателла исправно выходила на связь
каждые три часа земного времени, не подозревая, что для Земли эти три часа
постепенно превращаются в сутки, месяцы, годы.
Когда же тяготение достигло критического порога, отвечающего радиусу
так называемой сферы Шварцшильда, пространство вокруг тяготеющей массы
свернулось. С этого момента излучение VV оказалось запертым в сферу.
Фотоны мчались по круговым орбитам и не могли достигнуть Земли, для
которой время на Анизателле в этот момент остановилось.
Но никто не знал, почему и как это произошло.
Оно не исчезло за ночь. Валька осторожно приблизил к нему мизинец и тут
же отдернул. В первых лучах голубого солнца оно заиграло чистым сапфировым
блеском. Оно казалось прозрачным и эфемерным, но какая страшная мощь
скрывалась за этой эфемерностью!
...Валька наткнулся на него вчера.
Сгущались оранжевые сумерки. Голубое солнце закатилось за горизонт. От
красной звезды остался лишь тоненький сегмент, тихо тонущий в водах
Мариба. С нежным шмелиным жужжанием бур входил в плотные пласты
монтмориллонита. На четвертом метре Валька почувствовал, что коронка
встретила непреодолимое препятствие. Валька всей своей тяжестью повис на
ручках, но бур не продвинулся ни на микрон. Конечно, так делать не
полагалось - коронка могла полететь, - но он все-таки еще раз навалился на
ручки. Мотор надсадно взвыл и замолк. Сработал блок защиты. Бур встретил
непреодолимое препятствие. Валька ослабил нажим и тотчас же заработал
двигатель. С сожалением Валька включил реверс и вытащил бур на
поверхность; осмотрев коронку, заглубил бур рядом со злополучной
скважиной. Минут через десять бур достиг роковой глубины и без видимого
усилия пошел дальше.
Это становилось интересным. Он вновь вытащил бур и заложил еще одну
скважину. Вскоре выяснилось, что лишь в одном месте, на глубине 314
сантиметров, бур упирается в какой-то сверхплотный предмет. Осторожно
опустил в скважину гибкий зонд с источником бета-активности. Когда зонд
достиг препятствия, Валька взглянул на гальванометр. Стрелка замерла на
нуле.
- Вот это да! - Он даже присел от неожиданности. Если верить прибору,
то выходило, что таинственное препятствие не только полностью отражает
поток электронов, но и не дает им рассеиваться.
"Может, оно вообще не допускает к себе электроны, как это было с
буром?"
Валька недоуменно почесал затылок, потом вытащил зонд и отнес его к
танку. Покопавшись в ящике, достал инфрафотометр и вернулся к скважине.
Когда он сунул в нее дуло прибора и включил ток, экран даже не вспыхнул.
Он перенес прибор в соседнюю скважину. Там все было нормально. Температура
горных пород колебалась в пределах нормы. И только в проклятой скважине
лежало Нечто, в котором отсутствовало всякое тепловое движение.
Валька растерялся. Он не смел даже подумать, что так вот, буднично и
странно, пришло неожиданное. Ему было двадцать два года, и десять из них
прошли в ожидании такой встречи. По крайней мере так ему казалось.
Конечно, если внимательней присмотреться к его жизни, то со всей
очевидностью выяснится, что Валька не только мечтал.
За эти десять лет он успел закончить школу третьей ступени, написать
дипломную работу по курсу астрогеофизики, четыре раза влюбиться, впрочем,
без ярко выраженной взаимности, и попасть в состав четырнадцатой
экспедиции на Анизателлу. Конечно, все эти достаточно знаменательные
события оставляли какое-то время для досуга, и Валька действительно мог
помечтать. Но... мечты его были расплывчаты и противоречивы. Часто, даже
слишком часто, он воображал себя знаменитым, но каждый раз по-разному. То
он был великим писателем или скульптором, то астрофизиком, сумевшим мыслью
своей обогнать скорость света...
Впрочем, все это его сугубо личное дело. Важно, что теперь он
почувствовал какой-то нервный укол. Еще не веря, еще боясь разочароваться,
бегом бросился назад к танку. Легко коснувшись рукой отполированной скобы,
исчез в темном провале люка. Запустил двигатель и на самой малой скорости
подвел машину к скважине.
Осторожно выжав на себя рычаг, он опустил на грунт спиральный нож,
который с визгом начал срезать тонкие зеленовато-бурые пласты. Потом
включил пневматику, и подхваченные вихрем частицы грунта понеслись от
скважины прочь. Нож вращался на максимальной скорости и через десять минут
достиг метровой глубины. Вокруг танка уже образовался ровненький вывал.
Валька сгорал от нетерпения. Он готов был руками помогать вращению вала.
Нож прошел уже два с половиной метра. Валька слегка уменьшил скорость и
величину подачи. Пронзительный вой стал чуть-чуть ниже и глуше. Когда
режущая кромка достигла трехметровой глубины, Валька включил автомат и
перевел ограничитель вправо до отметки 313. Через две минуты нож
остановился, и наступила относительная тишина. Он выключил пневматику.
Стало совсем тихо. Подождав, пока уляжется пыль, он вылез из люка,
перешагнул через вывал и остановился у самого обрыва. Образовавшийся
котлован походил на десятиметровую пиалу. Гладкие стены скупо поблескивали
слюдяными включениями. И тут только Валька сообразил, что, вырыв котлован,
потерял место, где находилась проклятая скважина. Он возвратился к танку и
достал маленькую лопатку. Привязав к скобе нитроновый канат, легко
спустился в котлован.
Копнув несколько раз вокруг центра котлована, он наткнулся на
загадочный предмет. С ожесточением стал копать вокруг. Вырыв кольцевую
ямку полуметровой глубины, начал сужать круг, пока наконец не образовалась
вертикальная колонка. Потом попытался подкопать колонку снизу; это ему
удалось.
Он опешил от удивления, когда обнаружил, что комок грунта величиной с
большое яблоко неподвижно висит в воздухе, не касаясь дна ямки. Он
попытался взять комок в руки. Это оказалось довольно легко. Но сдвинуть
комок в какую-либо сторону, поднять его вверх или опустить вниз не было
никакой возможности. Схватил лопатку и изо всех сил обрушил ее на комок.
Грунт распался и осыпался вниз. Перед ним темно-кровавым огнем сверкал
висящий над землей рубин. Валька достал нож и попытался провести борозду
на отполированной до зеркального блеска поверхности рубина.
Когда до загадочного, величиной с куриное яйцо предмета оставалось
каких-нибудь полтора миллиметра, нож остановился, и Валька понял, что
никакими силами не сможет приблизить его еще. Он вынул из кармана платок и
обернул им рубин. Но, когда он завязал концы узлом и потянул их к себе,
платок затрещал. Пришлось развязать его.
Красное солнце зашло совсем. Рубин потемнел. В котловане сгустился
мрак. Валька зажег фонарь и с удивлением обнаружил, что рубин превратился
в... электрическую лампочку. Он горел таким же ярким и ровным светом, как
и фонарь. Точно в котловане было два источника света. Валька выключил
фонарь, и рубин погас. Вновь зажег свет, и опять в котловане появилась еще
одна лампочка.
Валька достал лучевой пистолет и навел его на яйцо. Почему он назвал
непонятный предмет яйцом, Валька вряд ли мог бы ответить. Просто ему
показалось, что этот светящийся камень похож на яйцо, хотя он скорее был
близок к шару. Под лучом маленького лазера алмаз испарился бы за долю
секунды. Но светящееся яйцо совершенно не изменилось. Расплавился только
лучевой пистолет. Яйцо полностью отразило направленный луч. Валька
отбросил накаленный лазер в сторону и задумался.
"Вот это да! Абсолютный отражатель! Эх, если бы его пустить на зеркало
для фотонных ракет!" Потом он подумал, что мог стать невольной жертвой
глупого эксперимента. "Если бы яйцо не отразило тепловой луч с такой
изумительной точностью... С этой штукой нельзя шутить".
Конечно, можно было бы посоветоваться с ребятами, но он решил пока
сохранять тайну. Выкарабкавшись из котлована, залез в танк с твердым
намерением вернуться сюда завтра утром.
Ночь превратилась в бесконечный кошмар. Валька долго ворочался, ему
было жарко и неудобно. Порой он проваливался в кромешную тьму, где
вспыхивали оранжевые полосы, плавились голубым и зеленым огнем какие-то
кратеры, сияли и кружились огромные, ускользавшие из рук шары.
Едва только первые голубые лучи брызнули из-за дальних кряжей, он был
на ногах. Стараясь не разбудить Коханова, сгреб одежду в охапку и на
цыпочках выскользнул за дверь. Одевался уже на улице. Влажные ноздреватые
листья камнепожирателей еще хранили прохладу ночи. Но утро дрожало в
каждой росинке.
Воздух дышал высокогорной чистотой, какой никогда не бывает на Земле.
За десять месяцев работы на Анизателле Валька привык к чудесам. Он уже
не замечал ни поразительных световых контрастов, создаваемых двумя
солнцами, ни чудесных камнепожирателей, которые создали "земную" атмосферу
на этой еще недавно безжизненной планете.
Но в то утро он забыл обо всем на свете. Думал только о чудесном яйце.
Сдерживая нетерпение, на самых малых оборотах, чтобы не шуметь, вывел свой
танк из гаража. Но сразу же за плантацией включил высшую скорость. Машина,
повинуясь составленной программе, помчалась к точке Р8 кордона 277, где
находился Валькин участок.
На полном ходу танк въехал в Мариб. Распоров озерную гладь и подняв к
небу два голубых фонтана, он поплыл к невидимому в тумане берегу. Машину
вел автомат. Вальке оставалось лишь скрежетать зубами от нетерпения. Ему
почему-то казалось, что никакого яйца нет, что все это только кошмарный
сон. Голова слегка побаливала от бессонницы, и жизнь представлялась в
мрачном свете.
"Что, если действительно оно исчезло? - думал он, полулежа в кресле. -
Как объяснить тогда поломку лазера? Ведь никто не поверит... Да к тому же
и работа подвигается плохо. Значит, будет нагоняй или, еще хуже, отправят
на Землю... Зачем я им здесь такой нужен?"
Роняя на песок капли мутной от глины воды, танк вскарабкался на
террасу, лихо развернулся на одной гусенице и помчался по дороге, прямой и
широкой, как Невский проспект. В оба иллюминатора можно было видеть
темно-синие листья камнепожирателей. Точно стена, они ограждали розовые
плантации и рощи авокадо. Пролетев через овраг, танк спугнул хорошенькую
белую кошку, которая, задрав вверх заднюю лапу, вылизывала пушистый хвост.
Кошки на Анизателле были травоядными и жрали авокадо. Когда древний
инстинкт брал свое, они осаждали столовую и, жалобно мяукая, выпрашивали
мясные консервы.
Валька не обратил на кошку никакого внимания. А ведь еще вчера он
обязательно остановил бы машину, поймал зверька и начал бы докучать ему
стандартными ласками - щекотать горлышко и чесать за ушами.
Танк остановился у самого края котлована. Еще не замолк шум двигателя,
а Валька уже спускался на дно.
Нет, яйцо не исчезло за ночь!
В котловане построили небольшую, но прекрасно оснащенную современным
оборудованием лабораторию. Квантовый генератор связи был уже готов для
отправки на Землю текста научного сообщения Валентина Лаврова, скромно
озаглавленного "Некоторые оптические особенности тела с абсолютной
отражательной способностью". Валька готовил еще одну статью - "К вопросу
об ударе о реальное абсолютно твердое тело". Коханов и Гларская написали
работу "Об исчезновении импульса на псевдоповерхности абсолютно
неосциллирующего объема".
Но яйцо по-прежнему оставалось лишь абсолютно загадочным. Оно
противоречило всем физическим законам сохранения. Оно вообще, если верить
теории, не имело права на существование. И вместе с тем оно существовало.
Оно висело над лабораторным столом и сверкало разноцветным блеском, в
зависимости от освещения.
Научный руководитель лаборатории на Анизателле Грот собирался поставить
новое исследование. Оно мыслилось ему приблизительно так:
"Термодинамические особенности теплообмена с абсолютным излучателем". Хотя
порой ему казалось, что будущую работу следовало бы озаглавить так: "К
вопросу несохранения второго закона термодинамики. Сообщение первое.
Энтропийный парадокс".
Охотничий азарт охватил весь небольшой и довольно дружный коллектив
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг