квартира у моей красавицы? Конечно, это не главное, но всё
же..."
Тем временем они миновали мечеть, обогнули торговый
купол и вышли на какой-то пустырь. Здесь незнакомка
остановилась.
- Нас никто не видит? - с тревогой спросила она.
- Ни одна душа,- заверил её Валерий Макарович.
- Это хорошо,- облегчённо вздохнула она и взмахнула
платком.
От забора отделились двое мужчин, накинули Берёзкину
мешок на голову, для верности стукнули сверху камнем и,
взвалив тренера на плечи, торопливо зашагали прочь.
Крушение мечты
Валерий Макарович пришёл в себя оттого, что ему
захотелось жигулёвского пива... Берёзкин приподнял голову
и огляделся. Он лежал на ковре в небольшой полутемной
комнате. Неподалёку тихонько переговаривались о чём-то его
давешняя знакомая и двое громил в масках.
- Я рада, что тебе уже лучше, мой благоуханный
господин,- заботливо сказала женщина, заметив, что тренер
зашевелился.- Прости своих смиренных рабов за некоторый
ущерб, нанесённый ими вместилищу твоих несравненных
мыслей. Видит аллах, иного способа побеседовать с тобой по
душам мы не могли изобрести.
- И это называется по душам? - сухо спросил тренер,
ощупывая затылок.- Я бы назвал это "по головам". Однако
что вам от меня нужно?
- Нам нужно, чтобы ты перешёл на службу к хивинскому
хану и возглавил его команду. Клянусь моим добрым
отношением к тебе, в Бухаре не могут оценить тебя по
достоинству. Какой тебе положили здесь оклад?
- Триста таньга,- хмуро ответил Берёзкин.- И плюс
прогрессивка.
- Триста таньга! - презрительно усмехнулась
женщина.- Разве это деньги! У нас ты будешь получать
пятьсот! Тебе отведут роскошные покои в ханском дворце,
дадут корову, пару овец. У тебя будут богатые одежды,
персональный ишак, а главный визирь отдаст за тебя свою
старшую дочь с семью детьми в придачу.
"Ну, конечно,- подумал Валерий Макарович.- Только
милостей главного визиря мне ещё не хватало! А потом
бухарский эмир подошлёт ко мне какого-нибудь доброго
человека и тот даст мне покушать отравленной халвы или
сделает мой язык экспонатом в своей коллекции. Нет уж, от
добра добра не ищут!"
- А если я не соглашусь? - спросил он у женщины.
- О, не делай этого, мой цветущий господин! -
попросила она.- Ибо тогда мы вынуждены будем доставить
тебя божественному хану по частям, а у меня нет
уверенности, что нашим мудрецам удастся потом собрать эти
части в необходимой последовательности.
- Нет, нет, не надо загружать их этой тяжёлой
работой,- горячо посочувствовал мудрецам тренер.- У них
и без того, наверно, дел хватает.
- Значит, ты согласен, не медля ни минуты, отправиться
с нами в путь?
- Я счёл бы это высшим счастьем! - лицемерно закатил
глаза Берёзкин.- Вы угадали моё самое заветное желание:
всю жизнь я мечтал тренировать победоносную команду
хивинского хана. И вот моя мечта сбылась! Однако... если
быть честным...- И он замолк, как бы охваченный
сомнениями.
- А что такое? - забеспокоилась женщина.- Говори, мы
слушаем. Ты не должен ничего скрывать от нас.
- Ну, хорошо! - решился Валерий Макарович.- Я
глубоко уважаю хана и лично вас и поэтому буду с вами
откровенным. Дело в том, что главную силу в бухарской
команде представляю не я, а прибывший со мной игрок по
имени Бест. Мало того, что он обладает ударом, от которого
летят во все стороны штанги, слоны и верблюды...
- О аллах! - всплеснула руками женщина.- Я много
слышала о его необычайном ударе, но не могла этому
поверить! Неужели это правда?!
- Истинная правда! - подтвердил тренер.- Я сам был
свидетелем случая, когда от его неосторожного удара
произошло землетрясение. Но это ещё не всё! Удар - ещё не
главное достоинство этого Беста. Основная же его заслуга в
том, что своими мудрейшими советами и наставлениями он
доводит меня и своих партнеров до такого состояния, что
команда становится поистине непобедимой. Подлинный мозг
команды - это Бест, а я только жалкий ремесленник,
пожинающий плоды его мудрости.
Берёзкин помолчал и добавил:
- Не знаю, может быть, я напрасно открыл вам этот
секрет, но... вы вызываете во мне доверие... Я от всего
сердца желаю вам добра...
- О кладезь скромности! - почтительно сказала женщина
после некоторого молчания.- Да заштопает аллах твою
куртку, которую мы вчера нечаянно порвали! Я преклоняюсь
перед твоей честностью, но мужайся, великодушный Рамсей:
тебе придется расстаться со своей мечтой тренировать
команду хивинского хана, ибо в мешке у нас только одно
место.
- Ничего,- с пафосом произнёс Валерий Макарович.-
Зато совесть моя чиста, ибо я уступлю своё место более
достойному...
- Сколь отрадно лицезреть человека, который привык
кормить лошадь своей души овсом благородства,-
растрогалась женщина.- Иди с миром, добрый человек! - И
она приложила платок к глазам.
Стараясь сохранить на лице торжественность, Берёзкин не
спеша поднялся с ковра, величественной походкой пересёк
комнату и с достоинством прикрыл за собой дверь.
Последнее письмо
Когда Валерий Макарович добрался наконец до родной
комнаты футбольной славы, он застал там Шахерезада,
терпеливо выслушивающего жалобы Есаулова на изжогу.
- Где ты пропадаешь, высокочтимый Рамсей-бек? -
поднялся навстречу тренеру летописец.- Пойдём скорее.
Тебя хочет видеть светлейший эмир.
Повелитель правоверных ждал их в своей опочивальне: он
любил на ночь поболтать о футболе.
- Мы довольны тобой, Рамсей,- милостиво улыбнулся
владыка.- Ты открыл в наших игроках новые возможности и
сумел привлечь на трибуны многих жителей Бухары. За это мы
жалуем тебе чалму. У нее ещё вполне приличный вид.
Эмир хлопнул в ладоши и приказал появившемуся слуге:
- Принеси сюда чалму, оставшуюся от прежнего тренера!
Не прошло и минуты, как чалма уже была в руках у
светлейшего владыки.
- На, бери,- щедрым жестом протянул он Берёзкину свой
презент.
- О, благодарю вас,- прижал руки к сердцу тренер.-
Вы слишком добры ко мне. Право же, я не заслужил столь
дорогого подарка. Быть может, светлейший эмир позволит мне
вручить эту чалму от его имени подлинному герою матча -
Бесту. Тем более что его голова не богата растительностью,
и я все время опасаюсь, как бы он её не простудил.
- Нам нравится твоя забота об игроках,- одобрил
повелитель.- Пусть будет по-твоему. Мы беспокоимся
только, не помешает ли чалма Бесту наносить головой
прицельные удары по воротам?
- Ну, это не беда,- возразил Валерий Макарович.- Всё
равно Бест из соображений гуманности и человеколюбия
старается не бить по мячу головой, как, впрочем, и ногами.
- И напрасно! - сказал эмир.- Мы не понимаем, чего
он опасается?
- Но ведь он может убить мячом вратаря!
- Ну и что? - удивился владыка вселенной.- Ведь это
же вражеский вратарь! Чем меньше игроков останется в
команде противника, тем больше у нас будет шансов выиграть
встречу.
- Да, но судья...
- А что может сделать судья? - не дал договорить
Берёзкину пресветлый собеседник.- Правилами не запрещено
убивать игроков мячом.
- Это, конечно, так,- пробормотал тренер,- но... но
ведь мяч может попасть и в судью!
- Нисколько не жалко! - покачал головой эмир.- Одним
судьёй на свете больше, одним меньше - какая разница? Мы
весьма сожалеем, что Бест не попал в судью в сегодняшнем
матче! Это мошенник каких мало!
- Да, судья действительно был сегодня не на высоте,-
согласился Валерий Макарович.
- Ничего,- успокоил его повелитель.- Мы уже отдали
приказ своему главному шпиону выяснить личность этого
проходимца. Кстати, надо узнать, может быть, он уже
справился с нашим поручением.
Хлопком в ладоши эмир снова вызвал слугу и
распорядился:
- Узнай, не вернулся ли главный шпион.
Слуга с поклоном удалился и вскоре появился опять.
- Шпион вернулся, о солнцезатмевающий владыка!
- Вели ему войти!
Главный шпион неслышно вошёл в комнату и распластался
перед эмиром.
- О великий покровитель луны, звёзд и шпионов! Я
выполнил всё, что мне было велено. Мне удалось перехватить
письмо, которое этот футбольный судья написал своему
двоюродному брату в Андижан.
- Где же это письмо? - спросил эмир.
Шпион молча вынул из-за пазухи несколько листков бумаги
и протянул ему.
- Прочти нам, Шахерезад, о чём пишет своему брату этот
презренный раб свистка,- приказал покровитель звёзд и
шпионов.- А то мы без очков плохо видим.
Летописец с поклоном взял письмо, откашлялся и
торжественным голосом начал чтение:
- "Салям алейкум, дорогой двоюродный брат Юсуф, да
пошлёт аллах долголетие тебе и твоему верблюду! В своём
письме ты сообщаешь мне, что страдаешь от одышки и
безденежья и завидуешь моей должности, на которой много
приходится бегать по полю и имеются все возможности, чтобы
быть здоровым и богатым. Клянусь судейской категорией, ты
заблуждаешься! Да. будет тебе известно, что мне здесь
скорей, чем тебе, шайтан расшатает нервную систему и
испортит сердце, ибо на этой судейской должности, да
сократит её аллах, не столько бегать приходится, сколько
переживать, волноваться и заниматься всяческими сложными
вычислениями и расчётами. Дабы не мог ты усомниться в
истинности моих слов, записал я некоторые свои наблюдения
и мысли, пришедшие мне в голову во время матча между
командами Бухары и Шираза, каковой матч пришлось мне
судить не далее как сегодня. Высылаю эти записи тебе..."
- Интересно, интересно,- заёрзал эмир,- что за мысли
могли прийти в его глупую голову? Читай дальше, Шахерезад,
не медли!
Летописец перевернул страницу и продолжал:
- "Игра началась. С первой по пятую минуту, слава
аллаху, всё было спокойно. Никаких угроз воротам. Если бы
дальше так... Шестая минута. Игрок команды Бухары, да
поразит аллах его голову стригущим лишаем, забил гол в
собственные ворота. И как этого нечестивца угораздило?!
Обдумываю, что теперь делать. Если засчитать, то
публика будет недовольна. В прошлый раз судья Хуссейн-ага
засчитал гол в ворота хозяев поля, а потом возвращался
домой на попутных ишаках, ибо его собственного кто-то
вымазал дёгтем. Конечно, я могу гол не засчитать, но вдруг
в следующий раз придётся мне судить матч в Ширазе? Ширазцы
мне не простят... Да завяжется узлом нога у этого
презренного нападающего! Не мог мимо пробить! Скрепя
сердце даю свисток и показываю... Помоги мне, аллах, куда
же показать?.. Показываю на бокового судью. Надо
посоветоваться. Решение слишком ответственное. Игроки
потащили меня к помощнику.
Десятая минута. Стоим с помощником, обсуждаем
положение. Второй помощник сбегал в чайхану за чайником.
Посидели не спеша, выпили чаю, взвесили возможные
последствия. В поисках решения заглянули в коран, но не
обнаружили там никаких указаний.
Пятнадцатая минута. Дабы не волновать публику, решили
гол не засчитывать..."
- Он поступил справедливо! - перебил эмир.- Возможно
он не так глуп, как кажется. Надо будет подарить ему нашу
старую майку. Однако что же ты остановился, Шахерезад?
Продолжай!
- "Решили гол не засчитывать,- повторил летописец.-
Признали офсайд. Ширазские игроки, да привяжется к ним
плоскостопие, изъявляют бурное недовольство. Один из этих
вольнодумцев, чтобы выразить своё несогласие, плюнул на
флажок помощника. В гневе я едва не удалил его с поля, но
потом благоразумие вернулось ко мне. Что, если ширазцы без
него проиграют? Зачем мне взваливать на верблюда моих плеч
мешок ответственности. Нет, я человек неглупый и
справедливый. Сделал игроку замечание. Не забыть бы потом
сделать замечание другой стороне, чтобы никому не было
обидно..."
- Это уже лишнее,- поморщился эмир.- Впрочем, читай
дальше.
- "Двадцать третья минута. Опять судьба послала мне
неприятности! Защитники Шираза сбили с ног бухарского
нападающего прямо возле своих ворот. Он пропахал, подобно
сеятелю, изрядный кусок штрафной площади и, словно на
ишаке, въехал в ворота на собственном носу. Клянусь
режимом дня аллаха, надо бы назначить пенальти, но тогда
меня упрекнут в пристрастии к команде Бухары. Поскольку в
те ворота я гол не засчитал, то будет справедливым не
назначать сюда одиннадцатиметрового удара. Тогда будут
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг