Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
                                   Части                         Следующая
           Й_____________________________________________»
           є*      СОВЕТСКАЯ ЭЛЕКТРОННАЯ БИБЛИОТЕКА     *є
           є               им. В.И. Ленина               є
           є           Наши адреса в Интернет:           є
           єhttp://www.geocities.com/Athens/Academy/9997/є
           є*       http://people.weekend.ru/epb/       *є
           И_____________________________________________ј

  Й________________________________________________________________»
  є   ТЕКСТ ПРОВЕРЕН С ПОМОЩЬЮ ПРОГРАММЫ ORFO, ПРОВЕДЕНА ПОЛНАЯ    є
  єВЫЧИТКА И СВЕРКА АБЗАЦЕВ! ВЫСОКОЕ КАЧЕСТВО ТЕКСТА ГАРАНТИРУЕТСЯ!є
  є             УСЛОВНЫЕ ОБОЗНАЧЕНИЯ В НАШИХ ТЕКСТАХ:              є
  є      *ПРИМЕР* - ЖИРНЫЙ ШРИФТ, _ПРИМЕР_ - НАКЛОННЫЙ ШРИФТ       є
  є             (с) СОВЕТСКАЯ ЭЛЕКТРОННАЯ БИБЛИОТЕКА               є
  И________________________________________________________________ј

                             Иван ЕФРЕМОВ

                            АЛМАЗНАЯ ТРУБА

     Начальник главка   раздраженно   отодвинул  наполненную  окурками
пепельницу и негодующе посмотрел на собеседника.
     Тот, худой,  маленький,  седобородый,  утонул  в  большом кожаном
кресле,  сжавшись,  подобрав ноги.  Глаза его поблескивали сквозь очки
непримиримым упорством.
     - Третий  год  работает  Эвенкийская  экспедиция  -   и   никаких
результатов! - бросил начальник.
     - Как - никаких?  А кимберлиты?[Кимберлит - плотная  туфообразная
горная  порода  из группы ультраосновных,  то есть с малым содержанием
кварца и увеличенным - железа и магния.]
     - Вот,  кстати, о кимберлитах. Вы знаете, что академик Чернявский
дал о них отрицательное заключение?  Он  не  признает  эту  породу  за
кимберлит.  И вообще,  Сергей Яковлевич,  лично мне все ясно. Это ведь
огромная,  почти  неисследованная  страна.  Экспедиция  стоит  дорого,
особенно  после  того,  как  вы  прибавили  к  ней маятниковую партию.
Результатов же нет.  Я категорически настаиваю на прекращении работ! У
нашего института много более неотложных задач,  и расходование крупных
ассигнований на такого рода изыскания идет в ущерб практике.  На  этом
кончим...
     Начальник главка, недовольно морщась, бросил папиросу. Сидевший в
кресле директор института, профессор Ивашенцев, резко выпрямился:
     - Вы прекращаете дело, которое должно принести стране миллионы, и
не только экономии, но и прямых доходов от экспорта!
     - Это дело принесло пока только  разочарования.  Впрочем,  я  уже
сказал, что для меня все ясно. Решение мое окончательное.
     Начальник встал. Рядом с ним профессор казался совсем маленьким и
беззащитным. Он   молча   поднялся  с  кресла,  поправил  очки.  Потом
пробормотал что-то невнятное и протянул начальнику круглый камень.
     - Я  уже  видел  это,  -  сухо сказал тот.  - "Река Мойеро,  река
Мойеро"!  Три  года  слышу!  И   эту   грикваитовую   породу[Грикваит,
грикваитовая  порода  -  порода  из  смеси  гранита и оливина из очень
глубоких зон земной коры.] вы мне тоже показывали.
     Профессор сгорбился над портфелем, застегивая непослушный замок.
     Начальнику стало жаль ученого. Он подошел к Ивашенцеву:
     - Сергей Яковлевич, вы должны признать мою правоту. Но, извините,
я не понимаю вашего упорства в этом вопросе...
     - Всякой работой,  - перебил Ивашенцев,  - легче управлять, когда
относишься к ней беспристрастно.  А я не  могу  быть  беспристрастным.
Понимаете ли, я уверен в этом деле горячо, всей душой! Только огромные
неисследованные,  малодоступные пространства стоят между теоретическим
заключением и реальным доказательством. Вы скажете, конечно, что этого
уже достаточно для провала дела.  Да,  знаю:  государственные деньги и
все  такое!..  - начал сердиться профессор,  хотя начальник и не думал
возражать.  - Железный закон экономики знаете?  Чтобы миллион  добыть,
нужно  семьсот  тысяч  затратить!  А мы ведь десятки,  сотни миллионов
ожидаем...
     С этими словами он направился к дверям.
     Начальник посмотрел ему вслед и покачал головой.
     Вернувшись в  институт,  профессор  Ивашенцев  приказал секретарю
немедленно вызвать к нему начальника производственного отдела.
     - Какие у вас последние сведения от Чурилина? - спросил он, когда
тот вошел в кабинет.
     - Последние сведения были месяц тому назад, Сергей Яковлевич.
     - Это я знаю. А новостей никаких нет?
     - Нет, пока ничего.
     - Где они сейчас, по-вашему, могут быть?
     - Чурилин сообщал о приходе на озеро Чирингда,  на факторию.  Они
выступили вниз по Чирингде на Хатангу, а оттуда должны были перевалить
вершину Мойеро. Пожалуй, теперь они уже закончили этот маршрут и могут
подходить к Туринской культбазе - таков был их план. Но план - одно, а
тайга - другое...
     - Это мне хорошо известно, благодарю вас.
     Оставшись один,  профессор Ивашенцев откинулся на спинку кресла и
задумался.  Перед его мысленным взором возникла карта огромной области
между  Енисеем  и  Леной.  Где-то в центре ее,  в хаосе невысоких гор,
прорезанных  бесчисленными  речками  и  покрытых  сплошным  болотистым
лесом,  находилась экспедиция,  посланная им за...  мечтой.  Профессор
достал из портфеля камень,  который он  показывал  начальнику  главка.
Небольшой  кусок  темной породы был плотен и тяжел.  На грубозернистой
поверхности скола мелкими каплями  сверкали  многочисленные  кристаллы
пиропа  -  красного  граната  -  и  чистой,  свежей  зеленью  отливали
включения оливина.  Эти  кристаллы  отчетливо  выделялись  на  светлом
голубовато-зеленом фоне массы хромдиопсида. Кое-где сверкали крошечные
васильковые огоньки дистена[Хромдиопсид и  дистен  -  породообразующие
минералы  глубинных основных пород.].  Порода очаровывала глаз пестрым
сочетанием чистых цветов.  Профессор повернул образец другой стороной,
где на мазке белой эмалевой краски стояла надпись: "Река Мойеро, южный
склон Анаонских гор, экспедиция Толмачева, 1915".
     Ивашенцев вздохнул:  "Ведь это типичный грикваит Южной Африки! Ни
в  Анаонских  горах,  ни  в  долине  Мойеро не удалось обнаружить даже
признаков подобных пород.  И  в  этом  году  опять  неудача:  "Чурилин
молчит. Значит, мечта не сбылась".
     Ивашенцев взвесил  камень  на  руке  и  запер   в   нижний   ящик
письменного стола. Потом решительно снял трубку внутреннего телефона:
     - Отправьте   Чурилину   телеграмму:   "Отсутствии    результатов
ликвидируйте  экспедицию  возвращайтесь  немедленно..." Да,  я подпишу
сам,  иначе  он  не  послушает.  Куда?  На  Туринскую  культбазу.  Ну,
разумеется, по радио, через Диксон.
     Звякнул рычаг  телефона,  оборвав  разговор  и  все   возможности
осуществления давнишней мечты Ивашенцева. Он снял очки и прикрыл глаза
рукой.
     Ивашенцев мечтал  хотя  бы  на  склоне  лет  добиться  постановки
исследования глубоких зон земной коры  путем  бурения  скважин  особой
мощности. Но даже первые шаги к решению задачи  -  погоня  за  мечтой,
скрытой в  лесах и болотах Средне-Сибирского плоскогорья,  - оказались
напрасными.  Ничему,  как видно, не научила жизнь, и на шестом десятке
профессор  остался мечтателем,  стремящимся к слишком большому размаху
исследований.

     Радиоволны понеслись из Москвы на северо-восток  -  над  тундрами
Севера,  холодными  просторами  Ледовитого океана - и достигли высоких
мачт радиостанции  на  голом  острове.  Через  два  часа  новые  волны
промчались  отсюда  на юг,  миновали хребет Бырранга,  болота Пясины и
пронеслись над бесконечными лесами. На Туринской радиостанции застучал
аппарат, и радиоволны запечатлелись в короткой фразе, четко написанной
на голубом бланке.
     - У тебя есть кто-нибудь из корвунчанских эвенков, Вася?
     - А что?
     - Срочная  телеграмма экспедиции Чурилина.  Они сейчас на вершине
Корвунчана.
     - Корвунчанских  нет,  однако  завтра поедет Иннокентий к себе на
Бугарихту.  Парень  хороший,  пятьдесят  километров  лишних   сделает,
особенно если ты ему скажешь.
     - Пойдем вместе его искать, я сразу и отдам ему телеграмму.

                                * * *

     На широкую  долину  речки  Никуорак,  в  трехстах  километрах  от
Туринской  культбазы,  опускались  сумерки.  Пологие склоны щетинились
еловым лесом, угрюмо черневшим внизу. На плоском холме, загромождавшем
с севера  круглое  болото,  было  еще  совсем  светло.  Между  редкими
лиственницами стояли четыре темно-зеленые палатки,  а  перед  ними  на
ровной  площадке,  покрытой  светло-серым оленьим мхом,  горел костер.
Огня почти не было видно.  Густой коричневый дым с  резким,  одуряющим
запахом багульника расплывался в спокойном воздухе.  По правую сторону
площадки возвышалась груда вьючных ящиков,  сум,  тюков и седел.  Туча
мошки  и  комаров висела вокруг костра,  за спинами людей.  Сидевшие у
костра старались держать головы на грани дыма и чистого  воздуха,  что
давало возможность дышать и в то же время избавляло от упорно лезущего
в глаза, нос и уши гнуса.
     - Чай готов!  - провозгласил черный,  насквозь прокопченный дымом
человек  и  снял  с  огня  большое  ведро,   наполненное   темно-бурой
жидкостью.
     Каждый из сидевших у костра вооружился объемистой кружкой и  взял
по огромной  тунгусской  лепешке,  тяжелой  и плотной,  - своеобразный
хлебный концентрат.  Мошка покрывала поверхность  горячего  чая  серым
налетом,  который  приходилось  сдувать  через  край  кружки.  Люди  с
наслаждением прихлебывали чай, перебрасываясь короткими фразами.
     В редкое  позвякиванье  ботал  разбредшихся внизу лошадей вплелся
размеренный отдаленный звон.
     - Слушайте, товарищи! Никак наши идут.
     Молодежь бросилась к палаткам за ружьями.  Встреча отрядов  одной
экспедиции после долгой разлуки всегда является торжественным моментом
в жизни таежных исследователей.  Сумерки еще не успели сгуститься, как
на  большой  прогалине  северного склона водораздела появилась цепочка
худых утомленных лошадей,  вяло поднимающихся вверх. Ободранные вьюки,
обвязанные измочалившимися веревками,  свидетельствовали о долгом пути
через густые заросли.
     Загремели выстрелы.   Прибывшие  ответили  нестройным  залпом.  К
палаткам  подъехал  угрюмый  плотный  человек  -   геофизик   Самарин,
начальник маятникового отряда.  Он грузно слез с лошади.  Шея его была
кое-как обмотана грязным бинтом.  Он поднял  с  лица  черную  сетку  и
шагнул  навстречу  начальнику  экспедиции Чурилину - высокому,  гладко
выбритому человеку.
     - Привет,  товарищ  Чурилин,  -  глухо  сказал Самарин в ответ на
дружеское приветствие начальника.
     - Вот хорошо, как раз к чаю! Ну, что интересного?
     - Кое-что есть.  А пришлось тяжело...  Я  заболел,  трех  лошадей
потеряли...
     - Что с вами?
     - Дрянь какая-то - мошка разъела, кругом воспаление.
     - Чесались?
     - Еще  бы  не  чесаться!  -  сердито проворчал Самарин в ответ на
укоризненный взгляд Чурилина.  - У меня кожа не такая дубленая,  как у
вас. Теперь не знаю, как пойду в следующий маршрут.
     Чурилин распорядился выдать всем понемногу из драгоценного запаса
спирта.  Прибывшие  также  расположились  у костра.  Громкие,  веселые
голоса  перебивали  друг  друга,  люди  рассказывали  о  разнообразных
приключениях. Начальник экспедиции уселся рядом с геофизиком, который,
выпив чаю и закусив, немного обмяк и пришел в себя.
     - Модест Африканович, жажду ваших сообщений!
     Самарин рассказал  о  пройденном  им  маршруте,   широким   углом
охватывавшем  район от реки Джеромо до вершины Вилючана.  На этом пути
удалось сделать больше двадцати измерений силы тяжести[Сила тяжести  -
подразумевается сила земного тяготения.].
     - Везде  довольно  большие  положительные  аномалии[Положительные
аномалии   -   местные   увеличения   силы   тяжести.]  -  шестьдесят,
восемьдесят.  Но вот в одном месте я сделал даже три измерения  подряд
на небольших расстояниях. Получилось... - Геофизик сделал паузу.
     - Не томите, Модест Африканович! - быстро сказал Чурилин.
     Самарин довольно усмехнулся и продолжал:
     - Получилось двести...
     - Ого!
     - Погодите: двести семьдесят и триста пять!
     - Где? - взволнованно воскликнул Чурилин.
     - Амнунначи... Обширное низкое плато, сплошная болотина, к западу
от Мойерокана.
     - Мойерокана! Вот тебе и на!
     Разговоры у  костра  стихли.  Вновь  прибывшие  разошлись  спать.
Только сотрудники Чурилина,  отдохнувшие  за  четырехдневную  стоянку,
остались у костра,  с интересом прислушиваясь к разговору начальника с
геофизиком.
     - Ну,  я  замучил вас,  Модест Африканович,  - сказал Чурилин,  -
извините меня. Идите скорее отдыхать. Мы-то здесь уже так откормились,
что не ложимся раньше полуночи.
     Самарин неохотно поднялся и,  стоя на коленях,  свернул последнюю
папиросу.
     Чурилин некоторое время пристально  всматривался  в  его  усталое
опухшее лицо.
     - Хорошо быть геофизиком,  Модест Африканович,  -  сказал  он,  -
точные задачи, ясные ответы - вот как у вас, например.
     - Нашли чему завидовать!
     Лицо Чурилина было серьезно.
     - Я сравнивал мои и ваши  исследования.  Я  восхищен  могуществом
геофизики! Я плохой физик и еще худший математик. Может быть, поэтому,
как всякая незнакомая научная дисциплина,  ваша работа  представляется
мне  гораздо  более  значительной,  чем  моя.  Посмотрите  хотя  бы со
стороны:  прибор Штюкрата[Прибор Штюкрата  -  маятниковый  прибор  для
измерения  самых незначительных колебаний силы тяжести.] устанавливают
на намеченной точке.  Внутри него мерно качаются два коротких  тяжелых
маятника,   снабженных  зеркальцами,  отражающими  свет  от  крохотных
лампочек.  И это все.  В дальнейшем нужно только наблюдать  совпадения
периода  качания маятника с ходом астрономических часов - хронометров.
Впрочем, конечно,  -  спохватился  Чурилин,  -  до  этого  еще   нужно
тщательно  выверить  прибор,  провести  наблюдение  звезд для проверки
часов.  Но,  в общем-то, как гениально просто! Качается маятник и едва
уловимо  отзывается на увеличение или уменьшение силы тяжести в данном
месте.  А в руках геофизика это сказочный меч,  незримо рассекающий на
несколько   километров   в   глубь   толщи  горных  пород,  это  глаз,
показывающий недоступные подземные глубины.
     Самарин бросил в костер окурок и усмехнулся:
     - Я, наоборот, ясно представляю себе всю беспомощность геофизики,
обилие неразрешимых  еще  вопросов,  несовершенство  методов.  И  ваша
геология кажется мне более ясной, более могущественной наукой, имеющей
в своем распоряжении неизмеримо большее  число  фактов...  Ну,  я  иду
спать.
     С уходом геофизика у костра наступило молчание.  Столб пламени  в
высоте  окаймлялся  звездным  венцом,  едва слышно шипели дымокуры,  и
неумолимо ныли комары.  Из долины по-прежнему доносилось  позвякиванье
ботал лошадей.
     - Максим Михайлович, неужели геофизика может легко решить то, над
чем мы так долго бьемся? - осторожно спросил молодой геолог.
     Чурилин невесело усмехнулся:
     - Я  говорил  о  могуществе  геофизики не в этом смысле.  Мы ищем
алмазные месторождения. Почему мы ищем их именно здесь? Пять лет назад

Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг