дальше, когда мой Неарх открыл, что Инд течет из гор, очень далеких от
источников Нила, и не на восток, а на юг, в океан. Устье Инда лежит в
направлении солнца. Громадные пространства суши и моря разделяют эти две
реки, такие огромные, что никто не представлял себе...
Лисипп, успокаивая, положил руку на плечо Таис. Она вздрогнула от
прикосновения мудреца.
- Александр был тяжело ранен при атаке крепости, его спас твой
Птолемеи и получил за это прозвище Сотера (Спасителя). Они сражались со
множеством слонов. Букефал погиб. Потом они спустились вниз к Инду. Армия
пошла через пустыни, а Неарх поплыл морем вдоль берегов Индии, плыл
восемьдесят дней и едва не умер от голода, а в это время Александр погибал
от жажды в пустыне. Потом Александр долго ждал его в условленном месте,
откуда в Персеполис и прибыли гонцы с известиями...
Все это фиванка выпалила одним духом и умолкла, чтоб перевести
дыхание.
Лисипп шутливо встряхнул Гесиону за плечи.
- Остановись, иначе ты погибнешь, и мы ничего не узнаем дальше. Жене
такого флотоводца, как Неарх, надлежит излагать сведения в лучшем порядке.
Кто рассказал тебе все это?
- Дейномах, один из помощников Неарха. Он заболел и был послан с
караваном вперед, в Персеполис, а оттуда прибыл в Вавилон ждать Неарха.
- Так где же сам Неарх?
- Ведет флот в Вавилон, а по дороге изыскивает удобный путь для
плавания к Арабии и Либии.
- Еще одного плавания! - воскликнула Таис.
- Да! Сам Александр хочет плыть морем, более не надеясь на карты и
периэгеск - описания суши, жестоко обманувшие его и в Бактрии и в Индии.
- Что же говорил тебе Дейномах?
- Все! Он привел одного лахогоса из тех, что шли с Александром через
Гедрозию [современный северо-западный Пакистан и юго-восточная окраина
Ирана]. Два дня и две ночи оба попеременно рассказывали о невероятных
испытаниях, перенесенных ими в походе. Потом я оставила их в своем доме
отсыпаться и отдыхать, а сама поспешила сюда О, я запомнила все
подробности. Ты знаешь мою хорошую память, - добавила Гесиона, заметив
взгляд Лисиппа, брошенный на Таис.
- Если так, - решил ваятель, - то поступим подобно Дейномаху Мы
поплывем, а ты будешь рассказывать, только не по ночам: времени хватит!
"Рожденная змеей" не преувеличивала своих способностей, и Таис узнала
об индийском походе более подробно, чем если бы получила письмо от
Птолемея, который стал главным лицом у Александра после Гефестиона,
хилиарха, то есть заместителя самого царя - выше не было должности, -
по-прежнему самого близкого из друзей великого полководца.
Переправившись через Инд по наплавному мосту, построенному отрядом
Гефестиона, македонская армия попала в дружественную страну. Индийцы
чествовали Александра как царя царей Запада. В то же время аристократия,
именовавшаяся здесь "высшими кастами", считала македонцев варварами, дав
им прозвище пастухов, поскольку они прежде всего интересовались скотом. В
столице этой страны Таксиле Александр устроил блестящее празднество и стал
готовиться к переходу через следующую реку - границу враждебного царства
Пауравов. На этой реке, названной географами Гидаспом (Джхелам), и
произошла самая тяжкая битва из всех, какие приходилось выдерживать армии
Александра после Гавгамелы. Сражение было даже опаснее Гавгамелы, потому
что Александр на какое-то время совсем утратил начальствование над
войсками. Шли беспрерывные дожди, Гидасп вздулся и разлился. Его илистые
берега превратились в топь. На восточном берегу реки поджидало индийское
войско с царем Пором во главе. Александр рассчитывал легко сломить
сопротивление индийцев и сделал большую ошибку. Лучшие отряды македонского
войска под начальством Птолемея, Гефестиона, Кеноса и Селевка пересекли
реку, а Кратер остался в резерве на западном берегу. Македонцев встретили
две линии боевых слонов, шедших с промежутками в 60 локтей друг от друга.
Между ними шли пешие лучники с громадными луками, из которых можно было
стрелять лишь с упора. Стрелы этих луков, подобно маленьким метательным
машинам, пробивали броню и щиты.
Сначала индийцы смяли македонцев. Увязая в грязи, отчаянно бились
новые, бактрийские и согдийские, конные лучники во главе с Александром.
Агриане и гипасписты бросились на помощь, но слоны упорно отжимали
македонцев к вязкому берегу, а резервы Кратера все не подходили.
Оказалось, что он стоял за протокой и, выйдя на остров, принужден был
пересечь второе русло Гидаспа.
Внезапно Букефал упал мертвым под Александром. Он не был ранен.
Просто сердце старого боевого коня не выдержало целого дня битвы в вязкой
грязи. Александр, пересев на свежую лошадь, послал против слонов
доблестную по-прежнему фалангу, от которой осталось всего шесть тысяч
человек. Отважные ветераны пошли с боевым кличем "Эниалос, Эниалос!" в
атаку на чудовищ, заставили слонов повернуть назад и топтать собственное
войско, совершенно расстроив и разогнав ряды превосходной индийской
кавалерии. Македонцы, как демоны, гнались за ними, поражая слонов своими
длинными сариссами. Сбоку ударила запасная кавалерия царя Пора. Фаланга
могла бы потерять большую часть воинов, но подоспевший Александр заставил
пехоту построиться и сомкнуть щиты, отбросив конницу. Тут вмешался резерв
Кратера. Началось бегство и преследование индийцев. Главные боевые силы
Александра не могли двинуться от изнеможения.
После этого дня, в таргелионе третьего года сто тринадцатой
олимпиады, македонское войско как бы надломилось. Воины, еще на Инде,
узнав об открытии Неарха, с неохотой пересекли пресловутую реку. Ужасное
побоище на Гидаспе, грозные слоны и высокие боевые качества индийского
войска совсем обескуражили македонцев, особенно после заверений
Александра, что Индия лежит перед ними открытая и доступная.
Великий завоеватель обошелся очень милостиво с побежденным царем
Пауравов. Он оставил его царствовать и всячески старался заручиться
дружбой индийцев.
Среди живописных холмов на Гидаспе, выше места битвы, Гефестион по
велению Александра начал строить два новых города: Никею (Победу) и
Букефалию, в память боевого коня, погребенного там.
Неарх еще до битвы предлагал Александру построить большой флот и
переправить армию вниз по Инду. Царь сначала не соглашался, а затем
разрешил для того, чтобы плыть на восток, когда он дойдет до легендарной
реки Ганг, текущей у самых границ Мира. Неарх не послушал повелителя и,
кроме легких тридцативесельных гребных судов, годных для перетаскивания
волоком из реки в реку, с помощью финикийцев построил несколько тяжелых
широких плоскодонок по собственным чертежам. Эти корабли впоследствии
выручили армию.
Александр с прежним упорством стремился на восток, пересекая одну
реку за другой, передвигаясь с боями в холмистой области, населенной
араттами - храбрыми племенами индийцев, жившими без царей. Тридцать восемь
укрепленных городков и поселений пришлось с боями брать македонцам, прежде
чем они пересекли реки Акесинас (Ченаб) и Гидраст (Рави). При взятии
крепости Сангала армия Александра потеряла тысячу двести человек. Войско
дошло до пятой реки Гифасиса (Биас), Александр двигался на восток вдоль
гор невообразимой высоты, изредка видимых в отдалении тысячи стадий.
Хребты ступенями спускались к холмистой стране, и в природе не было
перемены. Ничто не указывало на приближение к какому-нибудь пределу. Вся
верхняя Индия осталась позади, а что лежало впереди, никто не знал. Самые
опытные криптии, не ведая языка обитателей, не могли разузнать путь
сколько-нибудь далеко вперед.
И вот пятая река текла перед ними, такая же быстрая и холодная, как
уже пройденные.
Такие же холмы в голубой дымке и зелени густых лесов простирались за
нею. Армия остановилась.
Пор рассказывал своему победителю о стране Магадха за Гифасисом, царь
которой имел двести тысяч воинов пехоты, двадцать тысяч всадников и три
тысячи слонов. Бежавший оттуда военачальник Чандрагупта подтвердил слова
Пора. На юго-западе, правее страны Магадхи, обитали грозные племена
апараджитов (непобедимых), владевших множеством особенно больших боевых
слонов. И никаких слухов о пределах мира, об океане! Внезапно македонским
воинам стало ясно, что дальнейший путь бесцелен. Страну, где умеют хорошо
сражаться, не взять налетом. Пространства Индии столь велики, что все
войско Александра рассеется здесь, оставив свои кости на этих бесконечных
холмах. Военная добыча более не прельщала усталое войско. Их непогрешимый
и непобедимый вождь зашел слишком далеко в своем стремлении к великому
океану, сюда, где он уже не обладал познаниями, нужными для захвата
страны, а неизменная удача чуть было не покинула его на Гидаспе. Там армию
спасла самоотверженная храбрость фаланги и щитоносцев. Ветераны больше не
обладали прежним мужеством, надломленные страшной битвой и
непрекращающейся войной. Раз отказавшись повиноваться, армия стояла на
своем: путь вперед бессмыслен, надо возвращаться домой, пока еще есть силы
для преодоления пройденных просторов.
Александр был вне себя. Он утверждал, что конец похода близок. Совсем
недалеко Ганг, а за ним океан, откуда все они спокойно поплывут домой,
мимо Индии, в Египет.
На совещании у Александра представителем армии выступил Кенос, герой
битвы на Гидаспе. Он сказал, что сведения, собранные криптиями, утаили от
воинов: Ганг вовсе не близок. До него три тысячи стадий. За Гангом нет
никакого океана, только цепи нескончаемых гор. Разве Александр не видит,
как мало осталось македонцев и эллинов в его войске, не ведет счеты
убитым, израненным, умершим от болезней, оставленным надолго, если не
навсегда, в построенных им городах? Все, которые еще целы, износились
подобно лошадям, на которых ездили слишком много и долго.
По знаку Кеноса семь высоких македонцев предстали перед царем
обнаженными, в одних шлемах, показывая множество рубцов и струпьев от
заживших и еще не залеченных ран. Они закричали: "Александр, не заставляй
нас идти против воли! Мы уже не те, что прежде; приневоленные, станем и
того хуже. Мы тебе не опора, или твои глаза перестали быть зрячими?"
Великий полководец в Ярости разодрал на себе одежду в намерении
показать этим малодушным свои собственные рубцы и раны, которых у него
было больше, чем у любого из воинов, одумался и укрылся в своем шатре, не
принимая пищи. Наконец он прислал сказать воинам, что послушается воли
богов.
Давно уже армия не, смотрела с таким волнением на старого, едва
осиливавшего трудности похода прорицателя Аристандра, когда поутру на
берегу Гифасиса, он рассек жертвенную овцу. Аристандр не успел еще
возвестить о грозном предсказании - Птолемей, Селевк, Кенос и все стоявшие
рядом военачальники и сами увидели явные знаки неудачи и гибели. Ни в коем
случае нельзя было переходить реку! Бурное ликование армии, когда
Александр отдал приказ повернуть назад, показало, что терпение воинов
дошло до предела. Он велел поставить на берегу Гифасиса двенадцать
каменных колонн, обозначавших конец его индийского похода. Армия вернулась
в затопленную непрерывными дождями Никею на Гидаспе, где строился флот.
Едва добравшись до Никеи, умер от истощения Кенос, перед смертью сослужив
товарищам великую службу.
Отсюда войско Александра поплыло вниз. Большинство легких гребных
судов погибло на порогах и стремнинах. Широкобокие корабли Неарха
преодолели вздувшийся Гидасп и быстрины Инда куда успешнее. Неарх
предложил остановиться и построить побольше таких судов.
Александр отказался.
Утратив мечту о достижении Восточного океана, он заспешил к покинутой
надолго империи.
Конница пошла обоими берегами Инда. На одном берегу отряд под
командованием Гефестиона, на другом - Кратера, двух вечно ссорящихся
высших военачальников Александра. Пехота вместе с Александром и Птолемеем
плыла на судах. Время от времени происходили сражения с храбрыми
племенами, яростно оборонявшими свои земли от македонцев. В Александра
вселился злобный демон. Он старался искоренить всякое сопротивление в
стране, через которую проходила его армия. Начались ненужные избиения.
Македонцы не нуждались в большом числе рабов. Ни довезти их до рынков, ни
прокормить не было возможности.
В стране Малли, на окраине большой пустыни Тар, где храбрость жителей
превзошла других, македонское войско надолго задержалось около хорошо
построенной и бесстрашно защищавшейся крепости.
Разъяренный сопротивлением, Александр ринулся на стену сам. Едва он
достиг верха, как лестница подломилась. Александру ничего не осталось, как
под дождем стрел спрыгнуть со стены внутрь крепости. С ним были двое:
Певкетос и Леоннат - его постоянный щитоносец, носивший за ним взятый в
Трое черный щит Ахиллеса. Ему Александр более всего обязан жизнью. Стрела
пробила Александра насквозь через легкое, и он свалился замертво. Упал на
колени и раненый Певкетос, а Леоннат, тоже истекающий кровью, прикрыл
обоих священным щитом героя Троянской войны и, могучий, как Геракл,
отражал врагов, пока в крепость не прорвались освирепевшие до безумия
македонцы. В несколько минут защитников крепости перерезали всех до
единого. Царя с торчавшей из груди стрелой понесли к кораблю, на котором
находился шатер Александра...
- Погоди! - перебила Гесиону Таис. - А где был Птолемей и почему он
Сотер (Спаситель), а не Певкетос или Леоннат?
- Не знаю. И Дейномах не знал тоже. Вероятно, Птолемей сумел
прорваться к Александру с достаточной воинской силой и спасти всех.
Воинская молва называет Спасителем именно его, а не кого-нибудь другого.
Армия знает лучше!
- И что же случилось дальше? - поторопил Лисипп.
- Когда Александра принесли на корабль, никто не смел прикоснуться к
торчавшей из груди стреле, думали, что царь умирает. Пердикка, самый
опытный военачальник, велел повернуть Александра на бок, могучими пальцами
отломал прошедшее насквозь острие и вытащил древко. Потом туго
перебинтовал грудь и, положив царя на бок, велел поить водой с вином,
настоянным на тысячелистнике. Когда подоспели врачи, кровотечение уже
прекратилось. Александр пришел в себя от криков и воплей воинов. Армия
требовала, чтобы им показали царя живого или мертвого. Александр приказал
перенести себя на берег под навес, чтобы люди, проходя мимо, могли его
видеть.
Когда судно причалило к удобному месту, где раскинули долговременный
лагерь, подальше от заваленных трупами, дымящихся руин крепости,
Александр, бледный как мел, нечеловеческим усилием воли сел на коня
вопреки сопротивлению друзей и сумел доехать до своего шатра среди
ликующего войска. Это последнее напряжение исчерпало его силы. Много дней
он лежал, ужасно страдая от боли в пробитом легком, безразличный ко всему
на свете.
В это время Неарх, взяв в помощники всех сколько-нибудь умеющих
плотничать воинов - а таких оказалось тысячи среди македонцев и приморских
жителей, - спешно строил корабли.
К македонскому лагерю стекались со всех сторон не только любители
приключений, торговцы, женщины, но и ученые, философы, художники и
артисты. Начался новый год, первый год сто четырнадцатой олимпиады. Армия
медленно сплавлялась по Инду. Нечеловеческая сила жизни Александра одолела
еще одну тяжкую рану, смертельную для большинства людей. Еще больной, он
подолгу беседовал с индийскими философами. Эллины называли их
гимнософистами - нагими мудрецами, потому что в их обычае было ходить
почти без всякой одежды, подчеркивая отсутствие суетных желаний. С горечью
узнал Александр, что напрасно преодолевал реку за рекой, истощив терпение
своей армии. Оказывается, Гидасп сливался к Акесинасом и Гидрастом, а еще
ниже в единую реку впадал Гифасис, а в итоге слившиеся реки впадали в
большой левый приток Инда Ларадзос (Сатледж), в четырех тысячах стадий
ниже переправы через Инд, построенной Гефестионом. Если не пробиваться так
упрямо к востоку по предгорьям исполинских хребтов, а спуститься к югу, то
после переправы через Инд вся великая индийская равнина лежала бы открытая
перед армией Александра. Но все было кончено. Александр больше не
стремился никуда, кроме Персии и моря на западе. На Инде у Ларадзоса он
основал еще одну Александрию - Опиану. Говорили, что царь тайно посетил
несказанно древний храм в развалинах огромного города, в тысяче стадий
ниже слияния Инда и Ларадзоса. Жрецы этого храма открыли Александру никому
не ведомую тайну. И он больше ни разу не заговаривал об Индии даже с
самыми близкими друзьями. Эта весть распространилась с быстротой ветра
среди воинов, осведомленных гораздо лучше, чем того хотели бы
военачальники.
Медленно сплавляясь по Инду, македонцы знакомились со страной,
гигантские размеры которой они постигали теперь воочию. Хорошо, что они
остановили безумный порыв Александра броситься очертя голову в глубь
Индии. Теперь с запозданием вспоминали о Ктесии, эллинском враче при дворе
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг