до парки из шкуры летающего хондо. Меня очень грело сознание того, что я
вырос и могу теперь погибнуть, как настоящий мужчина. Тогда я еще не знал,
что настоящие мужчины предпочитают жить, а не умирать. Поумнев, я перестал
заниматься этой ерундой. Но сейчас, когда на Кирке у меня появился остров,
а в Ледовом Городе Алена, я захотел сделать приятное любимой.
Управившись с завещанием, я подумал о том, что судьба Поисковика
достаточно непривлекательна. Но сам я теперь вряд ли выбрал бы другую
дорогу, даже если бы смог. Я долго учился делать эту работу, и теперь,
когда я стал в известном смысле профессионалом, трудно было бросить все и
начать сначала на новом месте.
Тем более, что новые места совсем не ждали нас с распростертыми
объятиями. У решительности и смелости есть своя оборотная сторона. То, что
необходимо на войне, не годится в мирной жизни. Проводя отпуск на Земле, я
ясно чувствовал, что отталкиваю окружающих меня людей, но ничего с этим
поделать не мог. Даже не знаю, за что меня полюбила Алена.
Алена... Я прикрыл глаза, привычно вызывая из памяти ее образ. Вот она
выходит из воды, серебристые русалочьи волосы стекают по плечам. Она еще
не видит меня и смеется, говоря что-то своему спутнику. Сейчас наши глаза
встретятся, она ахнет и, забыв обо всем, бросится ко мне...
Видно, я задремал, сидя в своем скафандре. Потому что проснулся от
резкого сигнала общей связи. Я кинул взгляд на часы. Была половина
первого. С момента разворота корабля прошло восемь часов - я и не заметил,
как.
На экране высветился Мастер. Он выглядел бодро, и, не обнаружив в нем
подавленности, я воспрянул духом. Зря Мастер не стал бы дергать нам нервы
общим вызовом. Значит, аримаспы уже нанесли удар. И, видимо, никто не
погиб.
Только полминуты спустя я понял, что это не бодрость, а предельная
собранность человека, решающего одну из самых сложных и самых важных в
своей жизни задач.
- Снова была вспышка излучения, - сообщил Мастер. - Надежда на
скафандры, к сожалению, не оправдалась. Засветилась Лизи... - Он умолк, и
видно было, как лицо его передернула судорога. Потом он продолжил: - На
изъятие биопроб и обработку данных нам надо около часа. После этого будет
объявлен общий сбор.
Я заметил, что глаза его пробежали по экрану монитора, быстро ощупывая
наши напряженные лица. Очевидно, он не увидел на них того, чего хотел,
поэтому неожиданно сухо закончил:
- Полагаю, скафандры теперь можно снять.
Значит, Лизи. Я представил себе Кена и почувствовал острый укол
пронзившей меня насквозь жалости. Кен и Лизи склеились по нашим меркам
очень давно. Пользуясь тем, что в экипаж всегда входило двое расчетчиков,
они не расставались уже лет пять. Что значит для Кена смерть Лизи, я вряд
ли мог себе представить. Но в том, что он испытывает жуткое потрясение, не
было никаких сомнений.
Я вдруг почувствовал, что мне будет трудно встретиться с Кеном, а тем
более посмотреть ему в глаза. Часть ответственности за смерть Лизи лежала
и на мне. Тем более, что голосовал я, так и не будучи до конца убежденным
в правоте Мастера. Скорее всего, Мастер определит точку, где находятся
аримаспы. Но Лизи нам уже не вернуть.
Выбравшись из скафандра, я поволок его в шлюзовую. По дороге мне
встретился Рей, уже освободившийся от своего снаряжения. Сейчас он
выглядел гораздо менее бодрым, чем утром. Подхватив скафандр за шлем. Рей
помог мне добраться до камеры. Пока мы несли скафандр, он не произнес ни
слова, только тяжело сопел, но когда дверца моей ниши наконец встала на
место, он повернулся ко мне и мрачно сказал:
- Боюсь, Серхито, нам еще придется заплатить за все это.
- За что "это"? - не понял я.
- За самонадеянность, - ответил Рей. - За самонадеянность и... - Он
замялся, подбирая слово. - И за упрямство, - закончил он.
Мне тоже было не по себе, но тут я не сдержался. Уж больно здорово он
залепил мне утром.
- А как же "глаза боятся, руки делают"? - спросил я. - Ты, вроде, был
готов к этому.
- Я и сейчас готов, - Рей резко дернул головой, но тут же взял себя в
руки. - Мне только кажется, что мы совершили ошибку.
- Возможно, - сказал я.
Говорить о случившемся мне сейчас не хотелось. И я был благодарен Рею,
что он понял меня. Во всяком случае, он не стал развивать эту тему. Бросив
на меня быстрый взгляд, он молча кивнул и, повернувшись, пошел по
коридору. А я отправился к себе.
В каюте я сразу лег. Заснуть я уже не мог и поэтому просто лежал,
прислушиваясь, как меня постепенно охватывает нервная дрожь. Целый час
бездеятельного ожидания представлялся мне пыткой.
Чей-то робкий стук в дверь пробил мое тело, словно электрический
разряд. Странно было, что кто-то пришел ко мне без предварительного
вызова.
- Да! - крикнул я и сел.
Дверь отворилась, пропуская Еву.
- Серхито? - она неуверенно шагнула вперед, а потом быстро, не
дожидаясь, пока дверь встанет на место, подошла, почти подбежала ко мне.
- Садись, - сказал я, подвигаясь на постели. По привычке я держал ее
раздвинутой во всю ширину, хоть в этом рейсе вторая половина и пустовала.
- Что же будет? - пробормотала Ева, зябко вжимая голову в плечи, - Что
будет дальше, Серхито?
Наверное, надо было погладить ее, хотя бы по руке, но мне не хотелось,
и я не стал себя заставлять.
- Я боюсь, - тихо сказала Ева и вдруг, нагнувшись, уткнулась мне в
грудь и заплакала.
- Я боюсь, - говорила она, глотая слезы и всхлипывая. - Мое дело
подвести корабль к цели. Я никогда не спускалась первой. А тут бьют без
промаха, и нечем закрыться. А если следующей буду я?
Я сочувственно взглянул на нее. Даже для нас, битых и перебитых,
побывавших, во многих передрягах, ситуация была не из легких. Что уж тогда
говорить о молодой девчонке, всегда остававшейся по боевому распорядку во
втором эшелоне. Ей было намного труднее, чем нам. Но тем не менее она
держалась, сколько могла. А сейчас нервы ее сдали, и ей надо было помочь,
Я прекрасно знал, как это сделать, но мне очень не хотелось возвращаться к
прошлому. Ничего хорошего из этого никогда не получалось. Однако деваться
было некуда. Истерику следовало прекратить.
- Иди-ка сюда, Ева, - позвал я, притягивая ее за плечи.
Она покорно взобралась на кровать, прижалась ко мне.
- Какой ты колючий, - прошептала она, трогая мою отросшую за последние
сутки щетину.
Я вздохнул и принялся расстегивать защелки комбинезона. Из-за всей этой
суеты я забыл побриться, а в Поиске борода росла почему-то намного
быстрее, чем на базе.
...Потом мы лежали, отдыхая. Я перебирал короткие пряди ее светлых
волос и думал, что, в сущности, это было самым разумным способом скоротать
оставшийся час. Ева, совсем успокоившаяся, положив мне голову на грудь,
тихо целовала мою свободную руку.
- Я подумала; а если с нами случится то же, что с "Гермесом"? - Она
вздохнула. - И никто никогда не узнает!
- Ну, Ева, - сказал я, глядя на ее нежный профиль. - Ты же понимала, на
что идешь. О чем ты думала, когда просилась в Дальний Поиск? Вспомни
Садока: "Самым первым - смерть".
- Я... просилась... - сказала Ева задумчиво. - Я очень боялась скуки в
освоенном Внеземелье, - честно призналась она. - Я видела навигаторш с
внутренних линий. Сорокалетние лошади. Глаза пустые. Водят грузовики.
- Да... - сказал я. - Здесь у нас, конечно, веселья хоть отбавляй...
- Нет, - Ева качнула головой. - У вас интересно. Только страшно.
- А ты не бойся! - бодрым голосом сказал я, крепко обнимая ее. - Чему
быть, того не миновать!
Но Ева не приняла моей игры.
- Я не хочу так, - жалобно сказала она. - Надо назад. Мне никогда не
было так страшно. А ты, Серхито? Ты хочешь дальше?
Я замялся. С одной стороны, обидно было умирать так нелепо. С другой,
негласные нормы не позволяли легко признать поражение. По крайней мере,
вслух.
- Ну... - начал было я. Но ответить не успел. Вызов внутренней связи
заставил меня обернуться.
Несколько секунд Мастер просто глядел на всех нас с экрана, и я успел
заметить, что под глазами у него залегли коричневые тени.
- Прошу собраться в кают-компании, - коротко распорядился он.
На этот раз кают-компания казалась совсем пустой. Я, Мастер, Ольга,
Рей, Гастон и Ева - вот и все, что осталось от экипажа. Правда, был еще и
Кен, который сейчас, наверное, прощался с Лизи. Что ж, могло быть и хуже.
"Гермес" вообще исчез без следа.
- Вот, - сказал Мастер, резким движением вбрасывая дискету в компьютер.
- Они находятся здесь.
- О, Господи! - вырвалось у вглядевшейся в карту Евы. - Так близко?
Действительно. Точка в четверти единицы от светила, между орбитами
первой и второй планет, находилась практически рядом с координатами нашего
рейдера. Последние двое суток мы двигались прямо к ней. Сейчас до места,
где базировались аримаспы, оставалось всего пара часов лета.
- Она не движется? - спросил Рей, не отводя глаз от экрана.
- Движется. Очень слабо. Мы рассчитали смещение.
- Там пустой квадрат. Значит, сооружение - искусственное?
- Наверное. Впрочем, это может быть и астероид на круговой орбите. В
любом случае, там их база.
- Ты не выключил двигатели, - утвердительно спросил Мастера Гастон.
- Нет. Но я сбросил тягу.
- А призыв к контакту? - вдруг вспомнила Ольга. - Мастер, ты не забыл
подключить направленный передатчик?
- Кен подключил. Пока никакого ответа.
- А где Лизи? - спросил я.
- Когда мы закончили, она пошла к себе. Сказала, что придет
попрощаться.
- У меня такое чувство, что я виноват перед ней, - сказал я.
- Брось, Серхито, - сказал Мастер. - Не думай так. Она сама голосовала
"за". Это был ее собственный риск. Мы все рисковали собой. Твоей вины тут
нет. Ей никто не приказывал.
- Не знаю, - сказал я. - Я еще не привык отвечать за других. Поэтому
мне трудно.
- Привыкнешь, - успокоил Мастер. - У тебя все еще впереди.
- Ладно, - сказал Гастон. - Ближе к делу. Что ты собираешься
предпринять. Мастер?
- Думаю, правильно будет идти по прямой. Спираль удобнее для маневра.
Но с их техническими средствами эти уловки бесполезны.
- И ты не боишься?
- Ну, - сказал Мастер, - тут всего полтора часа. И потом, теперь, когда
мы знаем, где они находятся, можно удачнее распределиться по кораблю.
- Все это ерунда! - воскликнул Гастон. - Луч может сместиться. Он может
стать шире. Да мало ли что у них есть в запасе? Они уничтожат нас так же,
как "Гермес". Ты сошел с ума. Мастер!
- Надо остановиться, - сказал Рей. - Есть же инструкция, При контакте
не приближаться до получения ответа.
- Какая инструкция? - воскликнул Мастер. - Мы давно действуем не по
инструкции. В нас стреляют, а мы лезем. Рассчитана на это инструкция?
- И действительно, - сказал Рей. - Ты вот даже не слышишь. Мастер, что
ты говоришь! Мы тут все рехнулись. Нам надо уходить, и как можно быстрее.
- Мы успеем уйти, - возразил Мастер. - У нас еще есть время, и можно
попробовать подойти ближе. Если мы доберемся до зоны прямой видимости,
дальше, я думаю, будет легче.
- В пределах прямой видимости возможности для контакта увеличиваются, -
вставила Ольга. - Добавляются новые средства.
- Вот видите! - воскликнул Мастер. - Здесь ведь близко, рукой подать!
Бортовой телескоп возьмет их где-то с тридцати тысяч. С учетом, конечно,
размеров, плюс-минус тысяча. С такого расстояния и киберглаз запустить
можно. Хоть что-нибудь о них узнать! Мы не можем вернуться ни с чем! Что
мы скажем на базе?!
- Если будет кому говорить! - Гастон почти кричал, и это выглядело
очень непривычно. - Они же не станут сидеть, сложа руки! Ты думаешь, за
эти полтора часа они тебя не тронут? Даже если нас обстреливает автомат,
все равно в его программе заложено стремление не допустить нас к объекту.
Я посмотрел. Первая пауза была сорок часов, вторая - двадцать девять,
третья - пятнадцать. Ты не успеешь дойти до места, как нас шарахнут снова.
Кому ты теперь уготовил роль жертвы?
- Я никому ничего не готовлю, - сказал Мастер спокойно. - Если ты
боишься, Гастон, так и скажи. Мы с таким трудом нашли аримаспов, разве
можно отказаться от того, чтобы сделать последний шаг?
- Ты не имеешь права! - вскипел Гастон, вскакивая. - Ладно, - Он взял
себя в руки. - О моей трусости мы еще поговорим. Но ты - капитан. Ты
обязан беречь экипаж. А ты толкаешь всех нас на смерть. Для этой цели
нужны беспилотные корабли. Но ты боишься, что аримаспы исчезнут. И из-за
этого ты готов угробить семь человек.
- Я никого не хочу гробить, - возразил Мастер. - Экипаж примет решение
сам. Голосованием. Я не собираюсь отдавать приказ. Но я хочу напомнить
тебе, Гастон, что, стремясь к этой цели, уже погибли четыре наших
товарища. Не считая экипажа "Гермеса". А у нас в Поиске не принято
предавать дело павших. Что же касается Лизи, то она сама решила умереть за
эти координаты. Скажи теперь ей, Гастон, что она это сделала зря. Скажи,
что мы передумали. Слышишь, она как раз идет. Скажи ей!
Лизи стояла в проеме, а за ней громоздился Кен, сжимающий серебристый
мешок от рабочего скафандра. Лизи старалась улыбаться, но Кен выглядел
совсем плохо. Вероятно, он и в самом деле очень любил ее.
- Вот, - сказала Лизи своим тоненьким голосом. - Пришла попрощаться.
Кен, дай мешок.
Кен протянул ей мешок и вдруг, слегка покачнувшись, схватился рукой за
спинку ближайшего кресла. Я понял, что он на грани срыва.
- Ольга, - Лизи повернулась к сидящей рядом с ней Ольге, - тебе
нравилась эта заколка. Держи на память. А тебе, Ева, я хочу подарить этот
пояс. Видишь, эти камни - кристаллы араскелита с Гекаты. Они стабилизируют
давление и нормализуют обмен. Тебе, Гастон, я принесла этот офорт. Узнаешь
руку?..
Потрясенный, я смотрел, как Лизи идет по кругу, и с ужасом чувствовал,
как набухает у меня в горле предательский комок.
- Серхито, - сказала Лизи, останавливаясь рядом. - Красивых вещей у
меня было мало. Я подарю тебе полезную. Я никогда не видела, чтобы ты
пользовался релаксатором. И, по-моему, напрасно. При постоянной работе с
компом он просто необходим. Возьми, будешь вспоминать меня.
Краем глаза я заметил, как Ева на секунду прикрыла ладонью глаза.
- Спасибо, Лизи, - хрипло сказал я.
- Удачи вам, - пожелала Лизи. - Пошли, Кен.
Дверь за ними закрылась.
- Ну? - резко сказал Мастер, глядя на Гастона. - Что же ты? Почему ты
промолчал?
- Ты - фанатик! - возразил Гастон. - У тебя все средства хороши. Не
надо на меня так давить, я не сорвусь, не жди, и я повторю тебе то, что
уже говорил: ты готов для достижения своей цели поступиться любым из нас.
Конечно, ты обставил все это как надо: мы голосуем. Конечно, ты при этом
рискуешь и собой - как же иначе! Но ты - капитан. Ты обязан прежде всего
думать о людях. А тебе на них наплевать. Только бы дотянуться до
аримаспов. А разве это главное? С ними все равно встретятся. Не мы, так
другие. Главное - остаться человеком и сохранить своих товарищей. А ты
этого не можешь.
- Ты - трус, Гастон, - спокойно сказал Мастер. - Ты прячешься за
других, потому что тебе самому страшно. Это для тебя они средство. Но мы
не простим себе, если упустим аримаспов. Я думаю, надо рисковать. Впрочем,
я никого не принуждаю.
- Послушай, Мастер, - сказал я. - Ты зря так говоришь о Гастоне. Он
прав. Даже в Уставе это записано, Цивилизованное общество дорожит каждым
своим членом.
Мастер озадаченно посмотрел на меня. Кажется, он не ожидал моего
вмешательства. Потом он оправился.
- Ты молод, Серхито, - устало произнес он. - В будущем ты научишься
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг