Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
   - Паркетная?
   - Ты дурочку-то не ломай!  Это  сколько  ж  надо  выпить,
чтобы паркетная наковальня примерещилась.
   - А может тебе тоже... Ты тогда много выпил?
   - Да нет. Сто пятьдесят - отсилы, двести.
   - И уснул?
   Петрович с сомнением покачал  головой  и  выпятил  нижнюю
губу.
   - Вроде бы и нет, - сказал он. - Я, помню, еще,  штуцер с
резьбой искал, а потом... Нет, точно не скажу...  Да и какая
разница?  С каких это щей нам с тобой одинаковые сны сниться
начали?.. Что там у тебя было кроме пола и наковальни?
   - Мужик был в кресле. Уговаривал меня идти на выборы. Мол
каждому по бульдозеру... А кто он сам, я так и не понял.
   - Ну-ка, давай, вываливай подробности, - велел Петрович.
   Кузькин сочными мазками набросал картину ночного визита.
   - Та-к, - сказал Петрович, обозрев полотно,  и добавил: -
Так-так-так... В смысле: вот так так!
   - Интересно,  а кто они на самом деле?  - Кузькин поскреб
затылок и вопросительно уставился на собеседника.
   - Сны,  - коротко ответил тот.  - А пол,  значит,  у тебя
паркетный. И у меня паркетный. Много ты паркетов видел?  Так
что, Генка, все это неспроста.
   И тут у Кузькина возникла догадка.
   - Слушай, Петрович,  а может они оттуда,  - он показал на
потолок, - нам на мозги действуют.
   - Как?
   - Да как... Никак! Радиоволнами.
   - А кто они?
   - Ну, пришельцы же!
   - А может ангелы Господни?
   - Да кто их знает..., - Кузькин сник. - Я бы понял,  если
бы сказали,  мол,  мы такие-то,  наш  номер  двадцать  пять,
голосуйте за нас, мужики. А тут темнят..,  - он махнул рукой
и тут его взор упал на бутылку,  стоявшую на верстаке.   Она
была та же самая,  что и в  ночном  собрании  избирателей  -
плоская и иностранная.  - Слушай,  Петрович,  а что  это  мы
вчера пили?
   - Что не знаю, а из чего - вон стоит.
   Кузькин взял бутылку, повертел в руках - фирма! Кое-какие
латинские буквы он помнил - на  этикетке  значилось:  коньяк
"Наполеон".
   - Ну и дрянь же,  - сказал он с отвращением.  - Всю  ночь
мерещилась какая-то дрянь!
   - Зато утром - как огурчик, - возразил Петрович. - Они за
бугром знают,  что делают.  С вечера - в стельку,  а утром -
полный хоккей.
   Кузькин уставился на бутылку и в его голове  зашевелились
смутные воспоминания.  Он вспомнил,  что у вечерней  бутылки
была полиэтиленовая пробка, которую Константин Юрьевич никак
не мог извлечь. Он же,  Кузькин,  вырвал ее махом.  А у этой
бутылки  горлышко  было  с  резьбой,    значит,       пробка
завинчивалась...
   - А ведь мы не из нее пили, Петрович!
   - Верно, пили из стаканов.
   - Да нет же, - у Кузькина даже под мышками вспотело. - Та
была круглая,  молдавская какая-то...  А из этой  тот  мужик
наливал мне во сне!
   - Как же она оказалась тут наяву?
   - Не знаю.., - Кузькин растерялся. - А не ты принес?
   - Я такую бутылку вообще первый раз вижу.
   - А я - второй... Так значит не приснилось?
   - Не знаю. Надо разбираться. - Петрович помолчал, а потом
сказал. - Придется идти.
   - Куда?
   - Ну, на выборы.
   - А! - догадался Кузькин. - Проверим, какие там пришельцы.
   - Разберемся, кого проверять. Так что, идем?
   - Пошли,  чего сидеть..,  - Кузькин немедленно наполнился
энтузиазмом, но, глянув на свои домашние штаны,  понял,  что
просто так пойти не удастся.  Надо  сначала  сходить  домой,
переодеться, морду сполоснуть... Да и позавтракать не мешало
бы... И все бы ничего, но ведь дома-то жена!
   - Петрович, а Петрович, - жалобно сказал он,  - Не могу я
так идти, как босяк. А дома меня жена арестует сразу. Шипеть
начнет...
   - Бери выше!  - заметил Петрович значительно.  -  Ты  где
шлялся всю ночь, с кем путался? Алкаш,  чистый алкаш!..  Да,
дело серьезное.
   - А твоя как? - обреченно поинтересовался Кузькин.
   - Тоже досталось. Еле прокладками отмахнулся.  Подвел нас
Константин Юрьевич,  крепко подвел!  Теперь нет нам никакого
доверия.
   Упоминание  о  прокладках  невольно  вызвало  у  Кузькина
воспоминание о кране на кухне.  Ясно,  что именно  из  этого
крана вытекла последняя капля,  переполнившая чашу  терпения
жены. Явись он домой сейчас, не то, что о выборах,  даже и о
телевизоре на месяц забыть придется.  Все вспомнит:  как  он
плитку в ванной уже три года переклеивает, а в лоджии бардак
невыразимый... Нет, домой идти было нельзя.
   Спектр  выражений,    промелькнувший  на  лице  Кузькина,
произвел впечатление на Петровича. Он взял инициативу в свои
руки.
   - Так,- сказал он,  - сиди здесь тихо,  я сейчас  сбегаю,
принесу  пожевать.    Потом  одеваемся  в  рабочее,    берем
инструмент и идем по вызову.  По дороге заходим и  голосуем.
Не знаю,  что там и как,  но проверить надо,    а  то  опять
выберут без нас кого попало... Вопросов есть? Вопросы нет!
   План Петровича был  выполнен  на  сто  десять  процентов.
Кузькин съел пару бутербродов - один с колбасой,   другой  -
комплесный,  запил все это чаем из  принесенного  термоса  и
почувствовал  себя  значительно  увереннее.    Из  какого-то
закутка Петровичем была извлечена замасленная роба,  фуфайки
имелись. Не нашлось, правда, шапки, пришлось удовлетвориться
кепкой.
   - Нормально,  -  заявил  Петрович,    критическим  взором
оглядев Кузькина.  Тебе еще фингал под глазом -  ну  вылитый
Кондрашов!
   - А кто такой Кондрашов?
   - Есть у нас такой.  Прозвище у него: Гематома.    Редкий
случай.  Без фингала под глазом я его ни  разу  не  видел...
Идем?
   И они двинулись.
   Избирательный участок располагался,  как и положено,    в
местной школе. Петрович шествовал впереди,  брякая ключами в
замызганной  хромовой  офицерской  сумке.    Кузькин  слегка
отставал и прятал взор. Он боялся встретить знакомых.
   В фойе школы было людно, одни приходили,  другие уходили.
Стрелки  указывали  верное  направление.    Одеты  все  были
прилично, вели себя чинно, говорили сдержанно. Молодежи было
мало, детей - больше.
   - Слышь,  Петрович,   -  прошипел  Кузькин,    -  а  где,
интересно, буфет?
   - Какой буфет?
   - Народу много, должно быть что-то выбросили.
   - Ты когда последний раз на выборы ходил?  Теперь буфетов
нет - демократия. Все задаром голосуют. В деревнях, говорят,
водкой торгуют, а в городах - все по закону.
   - Неужели сами по себе столько пришли?!
   - Прижало - вот и пришли.  Одни коммунистов опять  хотят,
другие - наоборот... Ты рот-то закрой, а то смотрят на нас.
   Петрович вдруг схватил Кузькина  за  рукав  и  поволок  к
вешалке. Там в стеклянной будке сидела бабка.
   - Здорово живешь,    мать,    -  нарочито  громко  сказал
Петрович. - Кто аварийку вызывал?
   - Кто вызывал? - забеспокоилась бабка.
   - Я тебя спрашиваю: аварийку вызывали?
   - Откуда ж мне знать?
   - Тьфу! Где течет?
   - А в подвале, где ж еще? Неделю уже текет.
   Петрович и Кузькин переглянулись.
   - А комендант где? Ключи где?
   - У меня ключи, где ж еще... Вам какие?
   - От подвала должно быть. Оттуда, короче, где течет.
   - Так откуда ж мне знать, где оно там текет.  Вам,  поди,
видней.
   - Ну вот что,  мать,  - вмешался Кузькин,    перехватывая
инициативу,  ибо  владел  особым  подходом  к  разного  рода
часовым бабкам - раз течет,  надо бороться.   Давай,    зови
кого-нибудь.  Занарядили,  а  мы  тоже  голосовать  обязаны.
Сейчас провозимся, потом домой, пока переоденемся, то да се,
уже и выборы закончатся.
   Подход Кузькина заключался в  разумном  сочетании  удалой
нахрапистости и уважительного отношения к  старшим.    Бабка
отреагировала в нужном ключе:
   - Небось успеете - без вас выберут кого надо.
   - Без нас, мать, кого нам надо не выберут, - веско сказал
Кузькин.  - Мы - пролетарьят,  стало быть,    авангард,    а
авангард - он завсегда  впереди  и  на  белом  коне.    Если
протечка  трубы - затыкаем  дыру,    утечка  избирателей   -
ликвидируем и восполняем потери. Сейчас идем в участок, а ты
вызови своего начальника подвала,    пусть  ключи  подберет.
Через  час  будем  опять.    И  чтобы  никаких  задержек   и
проволочек.  Иначе штрафанем всех подряд.    Неделю  у  них,
понимаешь, подвал заливает, а они ни мычат, ни телятся!
   - Ишь, бойкий какой, - сказала бабка. - Иди,  голосуй,  а
там видно будет.
   Кузькин подмигнул Петровичу,  мол,  все,  дело  в  шляпе,
конспирация  полная.        Петрович    в    ответ    сделал
многозначительное лицо, мол,  ловок,  нечего сказать,  и они
чинно двинулись по стрелкам.
   В зале для голосований клубился  народ.    Возле  столов,
расставленных буквой "Г" скопились очереди.
   - Петрович, - восхищенно прошептал Кузькин, - глянь,  что
делается!  За колбасой так раньше не стояли,  как сейчас  за
бюллетенями.
   - Заткнись!  - рыкнул Петрович.  Вон баба  стоит  на  нас
смотрит. Она тут дежурит поди.
   - Сделаем,  Петрович!  - весело ответил Кузькин и  бодрым
шагом подскочил к указанной строгой даме.  - Девушка,    нам
срочно. Тут в подвале трубу пробило, возни до вечера. Нам бы
проголосовать пока коменданта ищут.
   - А вы к какому участку приписаны? - осведомилась дама.
   - Да к этому, к этому.
   - Так попросите, вас пропустят. Адрес какой?
   Кузькин назвал.
   - Вон тот стол, второй слева.
   - Второй... Ага! Петрович, второй стол от угла. Занимай.
   К столу выстроилась очередь человек двадцать.    Петрович
встал в конец.  Кузькин же решил,    что  этого  мало.    Он
подобрался поближе и внушительно произнес:
   - Граждане!  У нас срочный вызов - трубу прорвало.    Нам
надо поскорей отголосоваться. Можно войти в положение?
   Очередь всколыхнулась.
   - А где прорвало? - поинтересовался какой-то дед, стоящий
ближе к концу.
   - Тебе-то что за разница!  - одернула его  стоящая  рядом
пожилая женщина,  то ли жена,  то ли сестра.    -  Без  тебя
разберуся.
   - Может у нас и прорвало...
   - Проходите, - предложил мужчина, стоявший первым.
   Кузькин и Петрович протиснулись к столу.   Фамилии  обоих
быстро нашлись.  Но вслед за этим было предложено предъявить
паспорта, и тут Кузькин понял, что его жертвы были напрасны,
ибо паспорт остался дома.
   - Да кто ж его знал, что нужен паспорт!  - возмутился он.
- Я на дежурстве был.
   - Конечно,   -  отозвалась  усталая  женщина,    -  можно
подумать,  что вы первый раз голосуете.  Мне ваш паспорт  не
нужен, мне нужны серия и номер.
    Кузькин понял, что качать права бесполезно.  У Петровича
же паспорт оказался в наличии и  бюллютень  ему  был  выдан.
Причем, даже не один, а целых два.
   - Ну что, - сказал он,  выбравшись из очереди,  - выходит
зря старались. А ведь когда свой паспорт брал, в голове даже
не тренькнуло!
   - Да черт с ним,  - горячо зашептал Кузькин,   -  нам  бы
только разобраться  с  пришельцами.    А  я  потом  еще  раз
подскочу. Айда в кабину!
    В кабине было тесно.  Петрович сел на стул,  отставил  в
сторону бюллютень со списком кандидатов, развернул партийный
и даже крякнул.
   - Да-а,  - выдавил он,  - тут что  твоя  газета,    поди,
разберись.
   - Ничего, разберемся. Давай по порядку.
   - Та-ак,    где  тут...    Номер  первый:   "Христианские
демократы". Что за гуси?
   - Да я про таких отродясь не слыхал!
   - На пришельцев не тянут?
   - Уж больно заковыристо...  Христианские..,    -  Кузькин
поскреб затылок. - Нет, не похоже.
   - Ладно, что тут дальше? "Власть народу" годится?
   - Нет,  этих я знаю.  Там Рыжков  опять  и  еще  какие-то
старперы...
   - "Держава" - Руцкой?
   - Нет, Руцкой - он вроде теперь коммунист... Или кто?
   - Вот и я спрашиваю - кто?
   - Ну уж во всяком  случае  не  пришелец,    -  запальчиво
воскликнул Кузькин. - Сроду он в Москве болтался.
   - Ну и бог с ним,  - Петрович сделал примиряющий  жест  и
уткнулся в бюллютень.  - Тут целых три  "России"  с  разными
довесками, - сообщил он.
   - Не берем,  - отрубил Кузькин,  - каждый день  по  ящику
мелькают.
   - Почему, я бы за Гайдара проголосовал, - сказал Петрович.
   - Так он же цены отпустил. Ну ты,  Петрович,  и даешь!  У
нас все мужики его кроют почем зря.
   - Твоим мужикам волю дай,  они бы цену на  водку  сделали
ниже  нуля.    Чтобы  пить  и  еще  бы  государство  за  это
приплачивало...  А я думаю,  Гайдар мужик толковый,   только
рано высунулся. Ему бы годков пять подождать.
   - Все равно,  за Гайдара голосовать не буду,    -  упрямо
заявил Кузькин.
   - Покамест ты тут ноль без палочки,  в  этом  месте,    -
Петрович недобро сверкнул глазами,   -  иди  вон  бери  свой
бюллетень и голосуй за своих мужиков, понял!

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг