Понимаете?
- Момент! - инспектор был огорошен таким поворотом дела.
- Что значит "ничего"? Вообще ничего?
- Поймите, - с жаром воскликнул подследственный, - ему
как хлеб нужна атмосфера ажиотажа. То есть, шум до небес.
Слухи. Он питается энергией сумасшествия. Существует
некоторое коллективное биополе, и чем выше его потенциал,
тем большими возможностями он располагает. Его кредо -
разрушение. Я созидаю, а он разрушает!
- Что именно?
- Все подряд. Причем, не собственными руками, но путем
создания атмосферы психоза в обществе. Смущает умы,
направляет помыслы в сторону разрушения существующих... В
общем, всего подряд.
- Ясно. Но ведь не всякое разрушение - зло. Может быть...
- Вот! - свидетель подскочил и, выбросив вперед руку,
уставил палец на инспектора. - И вы туда же!
- Да нет, вы меня не поняли. Я не говорю..., - инспектор
досадливо поморщился. - Если, например, что-то мешает...
- Кому мешает?!
- Ну, я не знаю... Мало ли... Стоит, например, сарай, а
на этом месте хотят, например, построить баню. Я к примеру
говорю.
- Какую баню?! Зачем?.. Да поймите, странный вы человек,
то, что построено, не надо ломать. Когда оно состарится -
само рухнет.
- Ну и что, сидеть вот так и ждать?
- Почему ждать? Не надо ждать. Хотите строить - найдите
место и стройте. Надо искать с в о е место! Пустого места в
мире хоть завались.
- Конечно, завались... Вам легко говорить. Сотворил себе
новую вселенную, и созидай на здоровье. А у нас тут - черт
знает что!.. Вон, в Москве был - плюнуть некуда. Да и
вообще.., - инспектор махнул рукой.
- Вот что я вам скажу. Эта посылка - о том, что прежде
чем строить новое, необходимо разрушить...
- Не разрушить, а расчистить место! - перебил инспектор.
- ...Необходимо разрушить старое, - упрямо продолжил
свидетель, - эта посылка в корне неверна. Более того, именно
она лежит в основе всех бед. Разрушение бесплодно - поймите
это. Оно увеличивает хаос и подрывает гармонию, независимо
от благости ваших намерений. Разрушение не может быть
всеобщим - оно избирательно. Что-то ломают, а все остальное
остается. Но выпадает звено из связной цепи, и утрачивается
смысл... Если хотите, суть божественного промысла в том и
состоит, чтобы сохранить единство мира, его цельность. А вы
говорите!..
- Да ничего я не говорю! Возможно, вы и правы, возможно.
Но тогда почему вы не уничтожили своего внутреннего
оппонента в самом зародыше, лишив его даже потенциальной
возможности что-либо разрушить.
- Во-от!.. "Уничтожили"! Вечный лозунг: долой
оппозиционеров! А я не хочу никого уничтожать. Не хочу и не
могу. Но вы не желаете это понять. И пока все вы этого не
поймете, ничего хорошего в вашем мире не образуется.
"Возлюбите врагов ваших, как самих себя". Почему? Да потому,
что уничтожая своих врагов, вы уничтожаете самих себя - вот
почему!
- Ясно, - сказал инспектор, криво ухмыляясь. - Их надо
лелеять и холить.
Свидетель ничего не ответил. Он обхватил голову руками,
закрыл глаза и закачался из стороны в сторону, что-то
бормоча себе под нос. Инспектор мог разобрать только
последние слова:
- Боже!.. Как я устал!.. Это невероятно, немыслимо!..
Фатальная тяга к саморазрушению... Ошибка... Если бы знать
заранее... Поздно, поздно!...
Наконец он поднял голову и произнес, глядя куда-то мимо
инспектора:
- Я устал. Все это абсолютно бессмысленно... Я истощен
морально и физически. Никакой я уже не Бог - так,
недоразумение... Все, вселенная переросла создателя. Она
усложнилась настолько, что теперь, верно, абсолютно
непостижима... Отправьте меня в камеру, пожалуйста, я уже
изнемог от всех этих разговоров.
- Хорошо, - сказал инспектор, направляясь к двери, и
добавил извиняющимся тоном: - Отпустить я вас не могу. Пока
не могу. Не имею права. Но завтра, обещаю, вы будете
свободны. С утра продолжим разговор, а к обеду закончим.
Извините...
Инспектор выглянул в коридор и позвал дежурного, а сам
вернулся за стол. Сержант появился немедленно.
- Вот что, Коля, отведи задержанного в изолятор. Завтра с
утра поработаем еще. И позвони, пусть ужин привезут на
одного. Он у нас один?
- Пока один, - сказал сержант с упором на слово "пока" и
увел задержанного.
Инспектор некоторое время сидел, в задумчивости переводя
взгляд с одного предмета на другой, а потом подошел к сейфу
и открыл его. Документы задержанного были на месте, личные
вещи - тоже. Полистав паспорт, инспектор нашел дату
рождения. В графе значилось 1935 год. Никаких помарок и
подчисток он не заметил.
"Впрочем, для Господа это пустяки", - подумал инспектор,
и тут вспомнил про бутылку.
Он быстрым шагом покинул кабинет и почти столкнулся с
дежурным сержантом, возвращавшися на свой пост.
- Случилось что-нибудь? - участливо поинтересовался тот.
- Н-нет... Ты у подследственного изымал опасные предметы?
- Да. Ремень, шнурки. А что?
- Бутылку изъял?
- Нет. А что, надо было?
- Да надо, конечно, - инспектор в задумчивости покусал
губы. - Сам понимаешь, если что случится... Нам с тобой
отвечать.
- Так она полиэтиленовая, Борисыч, ею вены не перепилишь,
- успокоил понявший намек сержант.
- А-а... Тогда ладно.
- Я хотел забрать, мол, не положено, но он начал
причитать... Жалкий какой-то, забитый...
- А что у него в этой бутылке?
- Да, вроде, пустая.
- Ну и Бог с ней... Слушай, а куда все подевались? После
обеда райотдел будто вымер.
- Нынче совещание - начальники в горотделе, а остальные
разбежались.
- Я, по-твоему, не начальник? - обиделся инспектор. -
Я-то не разбежался!
- Так уже восемь вечера - что же вы хотите! Те, кто
дежурит, - на дежурстве, а остальные используют
конституционное право.
- Какое еще право?
- На отдых.
- Тьфу... Уже восемь? А я что тут сижу?
- Вот и я о том же.
Сержант помялся, что-то соображая, а потом, видимо,
решившись, поинтересовался:
- Слушай, Борисыч, это твой подследственный - он и на
допросе такой странный? Бормочет все время, а вокруг
головы...
- Что вокруг головы? - насторожился инспектор.
- Вблизи не видно, а издалека кажется, будто вокруг
лысины у него свечение.
- Он должно быть святой, - небрежно бросил инспектор.
Иконы видел? Вот и он - тоже.
- Ну уж! Прямо таки и святой? - не поверил сержант.
Он некоторое время пытался понять, шутит ли инспектор, а
потом, решив, что все же шутит, рассмеялся:
- Конечно святой! У нас тут других не держат.
Инспектор, однако, веселья не поддержал, сухо распрощался
и покинул здание районного отделения милиции.
----
Жена, как обычно, проворчала, сетуя на то, что "ребенок
растет без отца" и она "весь дом на себе тащит", однако, не
будучи поддержанной в своем желании обсудить текущие дела,
удалилась не кухню, предложив "отцу" заняться "воспитанием
своего балбеса". "Балбесу" было восемь лет, он отличался
шкодливостью, самостоятельностью и крайней независимостью.
Звали его Юрием Владимировичем, Юркой или Юристом, в
зависимости от настроения.
- Пап, а у нас в школе учительница сказала, что Бога нет,
- сообщил он немедленно после того, как инспектор вышел из
ванной.
- Как нет? Совсем? - изумился тот.
- Ну, - подтвердил отпрыск. - Я мамке тоже сказал - она
не верит.
- А ты сам-то как думаешь?
- Витька сказал, что он все сделал, - уклонился от
прямого ответа сын.
- Какой Витька? Это тот, у которого отца вызывали все
время? Хулиган?
- Нет, другой. Который весной под партой застрял -
толстый.
- А он-то откуда знает?
- Ему Колька сказал.
- Ясно. Но следует пользоваться только проверенными
фактами. Колька надежный человек?
- Ну. Он в секцию ходит. Нет, не в секцию, а в этот..,
как его, кружок с самолетами. Ну, где все истребители
клеят... Он потом сказал, что все это вранье - оно само
сделалось.
- А-а. Тогда понятно. Сведения получены из надежного
источника и заслуживают полного доверия. Стало быть, Бога
нет - играем в кости!
Юрка шмыгнул носом и сказал:
- Пап, а он кто, этот Бог?
- Черт его знает... Его же нет, поэтому неизвестно, кто
он такой.
- А если бы был, тогда кто?
Этот последний вопрос настолько озадачил инспектора, что
он счел за благо перевести разговор на другие рельсы, а чуть
позже был вызван на кухню для принятия пищи.
- Между прочим, - сказала жена, - талоны на сахар за этот
месяц еще не отоваривали, и неизвестно, будут ли вообще
отоваривать. Ходят слухи, что цены отпустят.
- Куда отпустят? - машинально спросил инспектор, думая о
своем.
Обстановка требовала участия в разговоре, но после всех
этих дел инспектору даже и жевать не очень хотелось - не то
что говорить. Жена, однако, хотела поделиться своими
проблемами, и заметив его безучастие, обиделась:
- На самотек!.. Вам зарплату не повышают?
- Пока нет. А что?
- Всем повышают, а вам нет! - в сердцах сказала жена. -
Сидишь на работе дотемна, другие уже дома, а тебя нет. Им
зарплату повышают, а в милиции словно бы ангелы бесплотные.
Ну, ладно, мужики - ангелы, а жены и дети?.. Пусть тогда и
нам крылья выдают.
Подобные разговоры инспектор не любил и пресекал их
неукоснительно. Ибо ничего хорошего подобные разговоры не
сулили и означали только одно: кому-то испортили настроение,
и он непременно хочет отыграться. Дальше все по цепочке. Но
сейчас инспектор решил оставаться на позициях миролюбия и
выступить в роли демпфера.
- Что это с тобой сегодня? - поинтересовался он
осторожно, чувствуя по интонациям жены приближающуюся грозу.
- А ничего! Постой в очередях после работы, послушай, что
говорят, - узнаешь.
- И что там говорят?
- А то!.. Вот сегодня одна бабка всем объясняла, что,
мол, антихрист пришел, и скоро конец света наступит.
- Антихрист? - инспектор перестал жевать и уставился на
жену. - Интересная версия... И давно он здесь?
- Со вчерашнего дня, - буркнула жена. - Давай, ешь скорее
- мне посуду мыть надо...
----
Версия с антихристом ушла на задворки подсознания
инспектора и никак себя не проявляла в течение всего вечера.
Утром он проснулся с ощущением того, что вчера вечером
придумал какой-то остроумный следственный ход, но какой
именно, вспомнить никак не удавалось. И уже по дороге в
райотдел вспомнил: "антихрист"! Это было то самое ключевое
слово, но что именно в связи с этим словом необходимо
предпринять, инспектор вспомнить не мог, как не старался.
Он попросил дежурного доставить в свой кабинет
подследственного для продолжения допроса. В каком русле
будет протекать допрос, инспектор пока не знал, но надеялся
по ходу дела выяснить, нет ли какой-нибудь связи между
слухами о появлении антихриста и расследуемым эпизодом.
Дежурный - тоже сержант, но уже другой, - отправился в
изолятор, а инспектор замешкался в коридоре, шаря по
карманам в поисках ключей.
"Привет, Володя", - услышал он и оглянулся на голос. По
коридору шли двое. Первым шел вчерашний свидетель, а следом
за ним и чуть сбоку шагал сослуживец и приятель инспектора
- участковый в звании старшего лейтенанта.
- А, привет, Саша... Ч-черт, куда же они подевались?..
Давай его сюда. Сейчас, минутку, ключи вот только... Куда же
я их засунул?!
- Так ты его что, вызывал?
- В каком смысле? Я сказал, чтобы его доставили.
- Куда?.. То есть, - старший лейтенант сделал удивленное
лицо, - кому сказал?
- Дежурному. Где он?
- Не встречал. Я этого из "предбанника" веду - только что
доставили из отделения. Нарушение общественного порядка в
форме оскорбления личности и нанесения ущерба здоровью.
- Из отделения? А как он там оказался?
- Не знаю. То есть знаю, разумеется. Его задержали возле
"Ручейка" - там сейчас водкой с утра торгуют.
- Погоди, - инспектор помотал головой. - Какого
"Ручейка"? Возле магазина? А как... Он же в камере у нас
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг