-. Вряд ли получится. Примерно - еще куда ни шло, с точностью до года,
может быть. А точнее... У нас же нашего учебника нет, сравнивать.
- Ребята, кто лучше всех историю знает?
За всех ответила Ирина:
- Гера. Это к Гере. Или к Димке.
- Гера, давай. Прояви интеллект. Маленький Гера, читавший какую-то статью,
отчеркнул ногтем абзац и развернулся.
- Слушаю.
- Гера, ты справку по истории можешь дать?
- Пожалуйста. Только я, в основном, древнюю историю читал. Двадцатый-то
век не очень.
- Ладно, потом разберемся. Все нормально. - Женька, видимо, принял
какое-то решение. - Дальше газеты. Ира, Лена, Гера и Володя. Давайте, всю кипу
надо разобрать и выяснить, что у них тут сегодня происходит. Прочитать все,
каждую заметку, каждый абзац, даже если в него рыбу заворачивали.
- У меня так поросенок пригорит. Я только чуть-чуть почитаю.
- Зачем все, Женька? Ты не горячись, тут же в основном пропаганда. Как
раньше в наших. Заберем их с собой, что надо будет- прочитаем. А сейчас
просмотреть внимательно - и хватит. Тут про демонстрации, солидарность и
успехи. Зачем оно нам?
- Да, Жень. Лучше выспаться. В горах с этой кипой веселее будет. И
растопка хорошая. Смотри, сколько прессы. Здесь газеты лет за пять. И, кстати,
все равно здесь одно старье. Заканчивается мартом.
Женька задумчиво почесал подбородок.
- Так. Действительно, газет очень много. Ладно, пойдем на компромисс.
Последний месяц внимательно просматриваем, читаем все подряд, остальное
заберем. Миша, ты тоже за газеты. Разделите пачку. У вас полчаса, потом поедим
и будем спать. Игорь, тебе караулить. Накинь полушубок, там прохладно. И не
стрелять ни в коем случае.
- Хорошо. А если кто зайдет?
- Если кто зайдет, даже во двор- отключай. Только сам туда не выходи, не
маячь попусту.
- Отключать руками?
- Баллончиком. Если газ не сработает, тогда руками. Ни с кем не
разговаривай. Коли много гостей будет, позови нас. Рыжая, вы кого-нибудь ждете?
- У меня имя есть.
- Зоя, вы кого-нибудь ждете?
- Никого мы не ждем. Слушай, я тоже буду поросенка есть.
- Юля, как будет готово, дашь ей тарелку.
Зойка дернулась было встать со своего места.
- Сидеть! - В голосе Женьки на мгновение сверкнул металл. - Зоя, тебе пока
нельзя подниматься. Как сидишь, так и сиди. Иначе тебя придется опять связать,
на всякий случай. Договорились?
- Договорились. Я в туалет хочу.
- Юля, проводи ее в туалет. Рыжая, отставить, Зоя, покажешь, где туалет.
Туда и обратно, без фокусов. Игорь на подстраховке.
Заскрипели половицы. Игорь внимательным взглядом провожал подконвойную
Зойку. Видно было, что он готов к любому ее выбрыку или рывку. Ничего, однако,
не произошло.
Через несколько минут они вернулись, а во двор тем же маршрутом вышел
Ромка. На ходу он дочитывал газету.
Комната-кухня, низкий чердак и крохотный подвал с овощами. Холодная
прихожая с грубо сколоченными, покосившимися от старости шкафами. Давно не
беленая печь.
Скоро скалолазы закончили осмотр дома. Рома вернулся со двора, притащив из
сарая ворох старой одежды, и что-то пошептал Женьке на ухо. Тот отрицательно
покачал головой. Вовка оторвался от кипы газет, потянул носом воздух и спросил:
- Женька, ну зачем тебе сдались эти газеты? Какие-то фоны, эсэсовцы,
комсомол... Ты хочешь, чтобы я все это сразу понял?
- Нам надо в ситуации разобраться. Хоть чуть-чуть. Причем сделать это
желательно сегодня. А тебе что, читать неинтересно?
- Да нет, интересно, конечно. Только поросенок так пахнет. Может, еще
картошечки почистить?
- Поросенок скоро будет готов. А картошечки... пожалуй, надо почистить.
Кстати, Зоя, мы тут у вас возьмем кое-что. Из старой одежды. Может, оно для вас
ценное. Но нам это необходимо, иначе нам просто хана. Взамен можем оставить
один из автоматов или вот- носовые фильтры. Это, конечно, маловато, но у нас
больше ничего нет.
Рыжая девчонка сумрачно глянула на него.
- Чо тебе здесь, ярмарка? Картошечки ему. Берите что хотите, и
проваливайте. А это чо?
- Где?
- Ну, вот это, у тебя в руках?
- Так это же ваше. В смысле, из вашего мира. То есть, ты же должна знать.
Это носовые фильтры. Как противогаз.
- А... Ничего себе. Их, по-моему, нофили называют. Так это очень хорошая
вещь, они даже в районе не продаются. Где вы их взяли?
- Хм. Да так. Случай подвернулся.
- Значит, правду про вас по радио говорили?
- А что про нас говорили?
- Ну... Что вы американцы, сбежавшие с зоны. Что вас ищут, скоро поймают.
Что вы всех убиваете, что вы хорошо вооружены. И охрану перебили. Ну, и
остальное там... Нет, остальное, наверное, брехня.
- Что брехня?
Зойка пренебрежительно махнула рукой, показывая, что не верит в остальное.
- Ну, ты же тут главный?
- Да у нас главного нет, хотя... Наверное, я.
- Что ты диверсант. Травил в детских садах Караганды воду. Да ерунда это.
У нас когда кто ни убежит, всегда сообщают: террорист, диверсант, шпион. Иногда
маньяк или убийца.
- А что, нормальные люди из лагерей не бегают?
- Бегут-то все, только мало кто удачно. А вот когда по радио объявляют,
так всегда чего-нибудь соврут. А вы правда из лагеря сбежали?
- Нет.
- А откуда оружие? Его же нельзя носить в свободной зоне. Кстати, нофили
оставь, хотя бы один. Я еще таких не видела.
Женька хмыкнул.
- Интересная у вас тут лексика. Свободная зона, это где вы с тетей живете?
- Ну да.
- М-да, сочетаньице. Я тебе четыре штуки оставлю. Тебе, тете, и про запас.
- Четыре нофиля? Нормально. Да за них можно несколько овец выменять.
- Ну и хорошо. Бери, у нас еще есть. А мы будем поросенка жарить почти с
чистой совестью. Кстати, может, тетю тоже развязать?
Вовка, уже орудовавший ножом над чугунком картошки, вмешался в их
разговор:
- Не надо. Тетя пусть еще посидит.
Рыжая девчонка замялась и ничего не ответила. Женька склонился над ворохом
старого тряпья.
- Женька, смотри, что я нашла! - Юля сняла с верхней полки запыленную
гитару. - Одной струны нет. Попробуй сыграть, а? Так давно музыки не слышали.
- Гитару я вам не отдам. - В голосе рыжей девчонки послышались прежние
металлические нотки. - Это брата моего гитара.
- А где он сам?
- Он погиб два года назад. Хотя тебя... вас это не касается.
- Гитару мы оставим, Зоя. Мы только сегодня немножко поиграем, ладно?
Только сегодня вечером. Кстати, Володя, развяжи ты ее тетку. Что ты как пацан,
честное слово. На старуху обиделся.
Вовка пробурчал что-то невнятное и принялся развязывать веревки. Когда изо
рта старухи, наконец, выпала пропитанная слюной тряпка, она отерла морщинистой
рукой губы, глубоко вздохнула и снова принялась ругаться. На этот раз свою
порцию получила Зойка.
- Дура стриженая, верблюжье копыто тебе в дышло, отдать поросенка за
четыре затычки в нос, да чтоб тебя твои куры вместе с петухами затоптали на
ферме, вся в дерьме, а туда же, активистка хренова, четырех затычек ей не
хватает, вот заткнут тебя сразу четверо, доактивировалась до белых фонарей,
мозгов нет и не было никогда, кретинка недоношенная, ты еще покажи им, где сало
лежит, они тут все сожрут, дармоеды проклятые, набежали и книжки читают, не
могла пять фильтров попросить? Продали бы три, хоть картошки бы купили, ох, вся
в мамку свою, та такая же была дура, путалась то с матросом, то с путейцем, все
по любви да по любови, ни хрена не нажили, в рот твою в бога душу снять,
перевернуть и перед вторым заходом задницу расправить, один ветер в амбаре,
зато техникум закончила, мозги полоскать научилась, вот правильно тебя, дуру,
из комсомола-то поперли, лучше б замуж вышла, чем одну капусту целый месяц
лопать, уже на ушах висит эта капуста, берегли картошку, берегли, теперь эти
все сожрут...
- Тетя, - голос Женьки был предельно вежлив, но негромкий речитатив
старухи сразу оборвался, - я разрешаю вам кушать, но запрещаю говорить. Не
вставать с места и ни единого слова без моего на то согласия. Понятно?
Старуха кивнула. Затем придвинула к себе тарелку и удобно уселась,
скрестив ноги. Крепко взяла ложку.
- Вы на нее не обижайтесь. - Зойка смотрела, как жадно ест ее тетя. - Она
три года как из лагеря вернулась, ну и... Теперь всегда так. Раньше она хорошая
была..
Тетя повернула к ней голову и неодобрительно взглянула на племянницу, не
отрывая мяса от желтых зубов, но промолчала. На ее подбородок стекали жирные
капли.
- Женька, ты ведь сыграть собирался.
- Ладно. Сейчас.
Пока скалолазы и хозяева наперегонки уминали поздний ужин, Женька
старательно подкручивал колки гитары, время от времени тренькая струной, словно
пытаясь добиться какого-то нового, удивительного звучания. Затем он быстро съел
свою порцию мяса, вытер сухарем подливку и налил в пиалу чай. Шелест старых
газет сразу стих. Петь Женька любил и умел, и все ребята это знали.
- Ну, Зоя... - Его пальцы в последний раз прикоснулись, почти погладили
колки. - Слушай песни нашего мира.
И Женька, медленно перебирая струны, взял первый аккорд.
За окном уже мерцали звезды. Лампу погасили, зажгли огарок свечи, и по
углам комнаты заколыхались причудливые тени. Тихий, чуть охрипший голос Женьки
то ли пел, то ли говорил, то ли просто шептал прямо в душу:
Под небом голубым есть город золотой,
С прозрачными воротами и яркою звездой...
А в городе том сад, в нем травы да цветы...
Гуляют там животные невиданной красы...
Рыжая девчонка молчала. Глаза ее чуть заметно поблескивали в пламени
свечи; казалось, в черной глубине зрачков вспыхивают искры. После Гребенщикова
Женька спел несколько песен "Наутилуса", затем кое-что из "Агаты Кристи". На
"Агате" скалолазы завелись и стали подпевать, прихлопывая ладонями в такт.
Зойка тоже начала тихонько раскачиваться, губы ее что-то пришептывали. Старуха
молчала, но видно было, что она внимательно слушает. Женька закашлялся и
отхлебнул из пиалы остывший чай. Затем еще раз подтянул струны.
- Я прошу прощения за качество исполнения - Высоцкий.
Север, воля, надежда, земля без границ...
Снег без грязи, как долгая жизнь без вранья...
Воронье нам не выклюет глаз из глазниц,
Потому что не водится здесь воронья.
Кто не верил в дурные пророчества...
В снег не лег ни на миг отдохнуть...
Затем он спел "Балладу о любви" и "Охоту на волков".
Старуха встала, полезла в неприметный пыльный шкафчик, достала оттуда
банку кизилового варенья и молча поставила его перед Женькой. Он внимательно на
нее посмотрел и, выдержав долгую паузу, заиграл "Баньку", четко выговаривая
слова.
Старуха плакала. В огромных, ставших удивительно красивыми Зойкиных глазах
тоже стояли слезы. Она что-то шептала, будто молилась, а ее длинные, нервные
пальцы с неухоженными ногтями безжалостно теребили кусок, оторванный от
скатерти. Пламя умирающей свечи металось по стенам, граненый стакан на столе
мерцал бликующим оранжевым огнем.
Женька поскреб подбородок и с сожалением отодвинул гитару в сторону.
- Вы откуда, ребята? - тихо вымолвила Зойка.
- Из Красноярска, сестренка, - так же тихо ответил кто-то из скалолазов.
- Но Красноярска давно нет.
- Это мы поняли. Мы, девочка, из другого мира.
- Из будущего?
- Нет. Просто из другого мира. Не такого, как ваш.
На какое-то время повисла тишина. Все молча следили за догорающим огнем.
Затем Зойка спросила:
- Так вы, наверное, гильбронавты?
- Как ты сказала? - Женька встрепенулся, словно собака, почуявшая след.
- Гильбронавты. Об этом в газетах писали несколько лет назад. Потом
перестали писать. Засекретили.
- Может быть. Очень может быть. У нас, Зоя, нет такого слова -
гильбронавт. Может, это космонавты у вас так называются?
- Кто?
- Космонавты. Те, кто на ракетах в космос летают.
- Да разве на ракетах можно летать? Они же маленькие.
- Погоди. Постой. У вас космические корабли есть?
- Может, и есть что-нибудь, что так называется. Но я о них не слышала.
Зойка потянулась через весь стол и взяла сухарь из-под руки Димки. Тот,
опоздавший на какую-то секунду, огорченно щелкнул пальцами. Зойка ехидно ему
улыбнулась и начала вымазывать подливу.
- Очень интересно. Мы друг друга не понимаем. Ребята, что там получается
из газет? Неужели они в космос не летают?
- Ничего об этом нет, Евген. Запускают в стратосферу метеорологические
зонды. И все, кажется.
- Так. Понятно. А американцы?
- Американцев уже нет как страны. Есть Восточно-американская военная зона,
временно оккупированная советскими войсками. Есть еще какая-то якобы индейская
структура на Западе. Надо полагать, мы их освободили от гнета бледнолицых.
Федеративная советская республика. А вот о гильбронавтах, действительно, была
где-то статейка.
- А ну, прочитай.
- Так я ее залистнул. Я решил, что это аквалангисты.
- Найди, Ромка. Похоже, что это к нам имеет самое прямое отношение.
Гильбронавт. Термин какой-то странный. Кто-нибудь знает, что это может
обозначать?
- Космонавт летает в космосе. Летчик просто летает. Водолаз под водой
работает.
- Астронавт по астрам ходит.
- Дима, чтоб ты знал, астра - это звезда по-американски.
- Я запишу. Но все равно, на звезды они пока не высаживались.
- Все равно термин понять можно. Хотя в чем-то он не удачен. Но что такое
это гильбро? На слух, действительно, напоминает воду и пузырьки.
- Интересно, как у них вертолетчики называются.
- Наверно, крутолетчики. Или крутые летчики. Смешно.
- Не более смешно, чем вертолетчики. Или летчики вертлявые.
- А может, это под землей что-то? Или богиня какая-то, как у геологов?
- А какая богиня у геологов?
- Здрасьте. Гея, конечно.
- А, ну да. Кто у нас по богам спец? Рома, что там у тебя? Нашел?
Ромка, перелиставший всю свою пачку, покосился на дверь и смущенно
потупился.
- Знаешь, Евген, я ее, наверное, уже не найду.
- Стоп. По-моему, такой математик был. Мы на втором курсе что-то учили.
Гильберт. Или Гильберет... Точно не помню.
- А почему мы не учили?
-Так я же до медицинского на экономфак ходил. Два года.
- Ну и что это был за математик?
- Да я не помню. Там что-то о множестве евклидовых пространств.
- А ну, а ну! Вспоминай!
- Да не помню я. Может, я и фамилию переврал.
- Учить надо, что задают. Двоечник.
- Я тогда уже переводился. Со второго на первый.
- Из-за чего?
- Из-за неуспеваемости.
- Так ото ж. Ото ж оно ото о так. Зойка, что такое гильбронавт?
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг