Анатолий Днепров
ГОЛУБОЕ ЗАРЕВО
Повесть
Печатается в сокращенном виде.
ПРОЕКТ "ОМЕГА"
1.
Раздался оглушительный взрыв тяжелой фугасной бомбы. В небо, где под
куполами парашютов пылали оранжевые ракеты, взметнулась плотная бушующая
глыба. Через несколько секунд на землю обрушился град из комков земли,
щепок и битого кирпича. За первым взрывом последовал второй, еще более
страшный. Выпущенная на волю тупая ярость вещества безжалостно вырывала из
живого тела земли куски, дробила их и развевала раскаленным ветром.
Немного выше парашютов, описывая крутые дуги, проплыли два черных гиганта.
Их контуры слегка мерцали в зареве пожарища. Бомбардировщики
разворачивались, чтобы снова со звериным упорством рвать на части землю
под собой.
Два человека, закрыв руками голову, лежали ничком в густой траве у обочины
асфальтовой дороги. Когда гул самолетов затих, они вскочили и побежали. Но
вот самолеты опять приблизились, в пыльной вышине вспыхнули новые ракеты,
и люди упали снова, прижались к земле и прикрыли голову руками... Еще два
взрыва один за другим.
Самолеты ушли на разворот. Двое поднялись и побежали вдоль дороги. Один из
них остановился.
- Доктор Роберто! Доктор Роберто, скорее!
- Мюллер, я больше не могу, - простонал тот в ответ. - У меня нет больше
сил... Скорее бы все это кончилось...
Роберто устало опустился у дороги на траву.
- Доктор Роберто, ради бога, идемте! Через несколько минут они снова
начнут бомбить! - Мюллер наклонился и начал поднимать его.
- Нет, не стоит, дорогой друг... Я останусь здесь. Пусть будет, что
будет... Я уже стар....
- Возьмите себя в руки! Скорее! Слышите, они приближаются!..
Роберто окаменел. Седые волосы развевались на голове, он смотрел туда, где
раньше стояло здание... Теперь там с шипением взлетали дымящиеся
головешки, трещали охваченные пламенем деревья. Густой оранжевый дым низко
стлался по траве и скатывался вниз, к реке.
- Мюллер, - устало произнес он. - Возьмите вот это... Я никуда не пойду. Я
не могу...
Он вытащил алюминиевый цилиндр и протянул его.
- Что вы, доктор Роберто! - воскликнул Мюллер и попятился.
- Берите, берите. Вы имеете на это право. Здесь вашего труда больше, чем
моего... Я прошу вас об одном. Ради всего святого, что есть на свете, ради
вашей матери, ради ваших детей, ради всех честных людей сделайте так,
чтобы это не попало в злые руки... Только мы с вами знаем, что это такое.
Мюллер неуверенно взял из рук Роберто цилиндр.
- А теперь идите...
- Без вас я никуда не пойду.
В это время из-за леса выплыла уродливая тень бомбардировщика. Он летел
совсем низко. Оба человека припали к земле. Один успел скатиться вниз, в
канаву возле дороги, и в этот самый момент раздался еще один страшный
взрыв. Асфальтовое полотно вздыбилось, как черный парус, развернулось и
рассыпалось на тысячи кусков. Когда каменный град утих, никто не
поднялся...
Самолеты ушли... В небе медленно догорали ракеты. Опушка леса и
изуродованная асфальтовая дорога были освещены неровным светом пылающих
деревьев. На траве плясали кроваво-красные блики.
Из канавы с трудом выполз человек, это был Мюллер. Пошатываясь, он подошел
к тому месту, где несколько минут назад был доктор Роберто.
Ничего... Пусто...
Удивительное существо - человек На его пути - пламя и смерть, воздух,
пронизанный визжащим металлом, у его ног падают сраженные друзья и
товарищи, а он все идет, идет...
Сколько шагать по этой испепеленной, изуродованной земле? Можно ли после
всего пережитого хранить надежду и ждать светлых дней? Вопреки опыту и
самой обыкновенной логике считать, что кровопролитие и разрушения когда-то
кончатся и больше не повторятся?
Он сжимал в руках алюминиевый цилиндр с драгоценными бумагами и шел
вперед, в темноту, спотыкаясь о груды вывороченного асфальта. Дорога
спускалась вниз, к реке, покрытой плотным слоем дыма, который светился во
тьме сиреневым светом. Было душно, першило в горле.
Бомбардировщики давно улетели, и вокруг водворилась странная, непривычная
тишина. Только сзади время от времени что-то потрескивало, иногда
вспыхивали яркие языки пламени. И тогда тень Мюллера плясала на дымной
пелене...
Нести это с собой?
Он вспомнил последние слова своего учителя: "Ради всего святого, что есть
на земле..."
А есть ли на земле что-нибудь святое?
Он остановился и прислушался. Мертвая тишина... Только плеск воды в
реке... Конец войны. Может быть, это и есть самое святое?..
Мюллер круто повернул направо и спустился по откосу вниз. Прямо впереди
чернела стена вековых деревьев, тех самых, вдоль которых доктор Роберто и
он так часто прогуливались. Может, закопать их там? Нет! В наше время леса
недолговечны.
Их безжалостно истребляют, на их месте вырастают города и заводы. Мост!
Вот что самое долговечное сейчас.
Он снова взобрался на насыпь и пошел по досчатому настилу, колыхавшемуся
на понтонах. В лицо повеяло сырой прохладой, на средине реки дыма уже не
было, он вздохнул полной грудью.
Рядом был когда-то большой мост. Прямо впереди на западном берегу,
возвышался гранитный бык, за ним - второй.
Несмотря на весеннюю теплую погоду, песок под камнем хранил зимний холод,
и чем глубже Мюллер копал тем холоднее становилось руке. Только бы никто
не увидел.
Наконец он коснулся гранита раненым плечом и вытащил из ямы окоченевшую
руку. Затем он спустил туда алюминиевый цилиндр и медленно засыпал его
сырым песком. Сверху положил булыжник и несколько раз притопнул его ногой.
Конец. Конец всему этому. Никогда этого не будет! Он быстро зашагал на
запад, не зная, что это только начало.
2.
Полковник Семвол обосновался в старинном замке. Здесь все дышало
средневековьем: остроконечные купола башен, серые, поросшие мхом и
изъеденные дождями и ветрами каменные стены с едва заметными барельефами
геральдических гербов, засыпанный мусором ров, причудливые арочные мосты,
которые давным-давно не разводились.
В замке было грязно, пусто и гулко. Но кабинет полковника, расположенный в
одной из опочивален бывшего владельца, представлял собой контраст всему,
что было вокруг
На необъятном письменном столе выстроилось несколько телефонов. Они
связывали полковника практически с любым значительным местом на земном
шаре. Два вентилятора медленно качали прозрачными мордами, направляя
шуршащие потоки прохладного воздуха к креслу. Слева от кресла, в футляре
из пластической массы, стоял аппарат, при помощи которого полковник мог
разговаривать с любым военным штабом. Здесь же, на стойке, непрерывно
щелкал телетайп. Из узкой щели торопливо выползала бесконечная бумажная
лента с буквами и цифрами. Буквы и цифры сообщали, что происходит в мире.
Полковник Семвол, высокий худощавый мужчина, с желтоватым, гладко выбритым
лицом был одет в светлосерый гражданский костюм. В течение получаса он
внимательно читал ленту телетайпа, а затем, перекинув ее на приемный
барабан, откинулся в кресле и задумался.
Да, все идет так, как и следовало ожидать. В мире ликуют толпы радостных
людей, позавчера был подписан документ об окончании войны, на банкетах все
произносили тосты за вечный мир, клялись в вечной дружбе и любви, а
сегодня... А сегодня уже началась возня вокруг трофейного оружия, начали
поступать приказы и указания о консервации танков, самолетов, артиллерии,
о сохранении их в полной боевой готовности. Кто-то настойчиво требовал
технические данные о трофейных самолетах-снарядах, об исследованиях
какой-то тяжелой воды, о научно-исследовательских институтах и
лабораториях, где изучают атомы...
Инструкции предписывали собирать и хранить как величайшую ценность книги,
рукописи, чертежи, тетради, записные книжки и даже просто бумажки с
записями и формулами, найденными в лабораториях.
Но существенно было другое.
"Ученые, - говорилось в одном секретном письме, - являются для нас важным
трофеем войны. Этот трофей имеет большее значение для нашего будущего
процветания, чем все материальные ценности, на которые мы имеем право".
Далее в письме подчеркивалось:
"Из ученых нам необходимы прежде всего те, которые работали над
исследованием атомного ядра. По имеющимся у нас данным, наиболее далеко
идущие результаты в этой области были получены доктором Роберто и его
сотрудниками Хейнсом, Мюллером и Родштейном. Все они работали в Отдельной
лаборатории в районе Зондерштадта. Эти ученые должны быть интернированы
вместе со всеми документами, оборудованием и аппаратурой".
Вспомнив это предписание, полковник Семвол глубоко вздохнул. Этого-то как
раз и не удалось выполнить...
Что он мог сделать?
После консультации с командованием он получил приказ: "Отдельную
лабораторию стереть с лица земли... Поиски названных ученых продолжать".
Полковник открыл ящик стола и извлек несколько аэрофотоснимков с
лакированной поверхностью. Он еще раз просмотрел их: вверх, прямо на него,
вздымались клубы дыма и языки пламени. Горел лес и упрятанные в нем здания
и постройки. Вторая фотография. Пожар утих. Там, где была лаборатория, -
рыхлое серое пятно. Вот еще одна. На месте серого пятна - огромные, как
кратеры потухших вулканов, воронки.
Нужно разыскивать людей. Конечно, они бежали. Но куда? Полковник поднялся
и кресла и щелкнул кнопкой микрофона.
- Комендатуру в Зондерштадте, - сказал он, и тотчас послышался громкий
ответ:
- Комендант Зондерштадта майор Инзер слушает.
- Кто у вас там занимается беженцами? Мне нужны данные о лицах,
прибывающих в ваш район...
- Кто конкретно интересует вас, сэр?
- Запишите. Доктор Роберто, доктора Мюллер, Хейнс, Родштейн, вообще все
люди, которые работали в Отдельной лаборатории.
- Я наведу справки и сообщу вам.
Семвол переключил аппарат.
- Начальника управления по перемещенным лицам.
- Слушаю вас, - раздался голос.
- Как у тебя обстоит дело по сбору длинноволосых, Сенди?
- Штук семьдесят уже набрал. Большинство из них изучают историю,
литературу, искусство, музыку, философию.
- Ну, это не то, Сенди, это нам не годится. Пусть остаются философствовать
здесь. Нам нужны физики, математики, химики, инженеры. Собирай этот товар.
Запиши такие фамилии, доктор Роберто, доктор Хейнс, доктор Родштейн и
доктор Мюллер. Если попадутся, немедленно отправляй ко мне. Не забывай
самого главного! Нам нужны специалисты по ядерной физике.
- Слушаюсь.
Полковник Семвол вышел из-за стола и несколько раз прошелся по кабинету.
Подойдя к двери, он нажал едва заметную кнопку, и в комнату вошла
миловидная девушка. В ней не чувствовалось ничего военного. Слегка
накрашенные губы делали ее более взрослой, чем она в действительности
была. Ее большие зеленые глаза выражали вопрос.
- Лиз, вам придется переодеться, - сказал полковник, окинув ее
добродушно-насмешливым взглядом.
- Как, господин полковник? - удивленно спросила девушка.
- Я надеюсь, вы не забыли захватить с собой гражданское платье? С
сегодняшнего дня вам придется с военной формой расстаться. К нам скоро
начнут прибывать почтенные ученые мужи, и мы не должны пугать их своим
воинским видом. Особенно вы, - добавил он весело.
- Что вы, полковник, какой у меня воинский вид! - воскликнула Лиз. - Но
если так нужно, я немедленно переоденусь.
Лиз повернулась и хотела выйти.
- Кстати, вы получаете письма от отца?
- Да, только вчера.
- И что он пишет?
- Он заранее вас и меня поздравляет с окончанием войны. Заранее потому,
что когда он писал это письмо, война еще продолжалась. И еще он сообщил
интересную новость. Его приглашают куда-то на работу... Куда - он еще сам
не знает. Но приглашение он получил лично от президента фирмы "Сиенция",
от самого господина Саккоро.
- Ого! - воскликнул Семвол, которому давным-давно было известно все, что
говорила Лиз. - Саккоро кое-что да значит.
"Саккоро кое-что да значит", - повторил он мысленно. Недаром он, полковник
Семвол, и майор Сулло и многие другие офицеры, которых после войны ожидала
отставка, позаботились заранее связать свою судьбу с этим могущественным
человеком. Саккоро - это куда надежнее, чем официальная военная служба, да
еще когда война кончается...
- Да. Вот, собственно, и все новости. Отец благодарит вас за то, что вы
таким чудесным образом дали мне возможность посмотреть Европу.
При этих словах девушка смущенно посмотрела на свою военную форму. В
ней-то и заключался "способ посмотреть Европу".
- Ну, и понравилась вам Европа?
- Да... Но мне так жалко этих людей, которые перенесли ужасную войну. Я
видела столько разрушений и столько несчастья... Я просто не понимаю,
почему люди могут быть так жестоки друг к другу?
- Вы еще очень молоды, Лиз, - сказал полковник, положив руку ей на плечо.
- Когда вы повзрослеете, все будет казаться вам значительно проще. Вы
тогда поймете, что войны были, есть и будут, пока на земле существуют
люди, говорящие на разных языках и думающие по-разному.
- Но разве войны возникают только поэтому?
- Есть и другие причины, но об этом как-нибудь в другой раз. А сейчас,
Лиз, идите переодевайтесь.
Когда девушка вышла, в аппарате что-то щелкнуло и раздался торопливый
голос:
- Господин полковник, докладывает комендант Зондерштадта.
- Так, так, - сказал Семвол, быстро подходя к столу.
- Названные вами люди: Хейнс, Родштейн и Мюллер у нас в комендатуре.
- Хорошо! Чудесно! - воскликнул Семвол. - А доктор Роберто?
- Его нет. Мюллер утверждает, что он был убит во время взрыва фугасной
бомбы. Он говорит, нашей бомбой, полковник.
- Убит? - громко переспросил Семвол.
- Мюллер говорит - убит.
- Гм-м-м, - промычал Семвол, теребя подбородок. - С этими людьми
что-нибудь есть: книги, чертежи, записи?
- Нет, ничего. Они говорят, все погибло при бомбежке.
- Хорошо, Инзер. Организуйте для них транспорт и высылайте ко мне. Под
охраной.
- Может быть, покормить и оказать кое-какую помощь? Мюллер ранен.
- Нет, не надо. Это будет сделано здесь.
"Человеку не нужно давать опомниться. Пусть он голоден, раздет, болен или
ранен. Никакого сострадания. Только тогда победа будет полной", - вспомнил
полковник Семвол слова одного из своих наставников в военной академии.
3.
Автомобиль с учеными прибыл не вечером, как предполагал полковник Семвол,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг