тяжи лопались, соскальзывали с его боков.
- Ви, у меня пистолет забрали, - сорванным голосом сообщил Улдис.
- Просто из руки вырвали!
Она обернулась. Друг сидел мешком, уронив руки на колени, и
жалобно моргал. Прямые рыжие пряди волос прилипли к его лбу. Скафандр
отталкивал жидкость, но пол и сиденья были залиты багровой, в молочных
разводах секрецией, густой, как кисель, и, очевидно, смрадной.
- Как вырвали?
- Не знаю. Я одного расквасил, а тут... смотрю, уже весь пистолет
опутан какими-то нитями, вроде грибницы. Ну, и выдернули, ясно?
Ох, как ее раздражало это вечное "ясно"? Ничего еще не было ясно,
а если бы и стало, то наверняка не в пользу Улдиса. Их отношения
становились вынужденными, последние дни Виола была ласковой только из
чувства морального долга.
Она протянула руку к Улдису - и отдернула. В шлеме друга
отразилась радужная вспышка. Хорошо знакомая радужная вспышка
пистолетного выстрела над головами, в стеганом ватном небе.
Промах.
Еще вспышка - гораздо ближе и ярче. Плазменная "пуля" взорвалась
рядом, гравиход задрал правый борт, и к нему угрожающе рванулся снизу,
на мгновенье встав дыбом, шевелящийся мохнатый лес.
От толчка Улдис повалился прямо на биопанель, машина заплясала,
заметалась.
Выстрел. Очевидно, беспорядочные рывки гравихода спасли его от
попадания. Улдис ползком пробрался к Виоле, схватил ее кобуру. Виола,
также пряча голову, молча боролась, не давала вытащить пистолет. Но
физик был сильнее...
Едва освободившись от хватки друга, она заставила гравиход
продолжить танец, и Улдис, успевший принять боевую стойку с пистолетом
в руке, опять позорно грохнулся между креслами.
- Не смей, слышишь?
- Прошу тебя, Ул, милый... - бормотала Виола, не снимая пальцев с
панели и глядя только на приближающуюся зеленую равнину. - Не надо, не
надо, мы уже сейчас улетим отсюда, не стреляй, не...
Слезы потекли неудержимо, стали пощипывать шею, скапливаясь в
горловине скафандра. Она не хотела оглядываться на Улдиса. Виоле было
страшно, как никогда в жизни, и совсем не потому, что сзади красивыми
замедленными прыжками догоняла машину стайка глазастых летунов...
- Имитаторы! - орал Улдис, лежа животом на крышке продуктовой
камеры. - Я о таких читал - не помню, в какой системе они водятся. Это
никакой не разум! Они просто подражают моим действиям! Ясно?
Теперь его только радовало отсутствие купола. Поерзав, Улдис
зацепился носками ботинок за стебли кресел, прицелился через кормовой
борт. Он был охотником, был воином на тропе войны - до чего звонкое,
полноценное ощущение? И главное, он впервые почувствовал себя сильнее
Виолы. Где-то в подсознании шевельнулось предчувствие расплаты, по
тотчас же сменялось отчаянной лихостью, злорадной насмешкой над самим
собой: "чем хуже, тем лучше!" Это было глупо, по-мальчишески, но
Улдиса "несло", как в юные годы, когда он специально говорил жестокие
слова девушкам, которые ему нравились...
Он выстрелил - и попал.
Передний летун, тащивший пистолет в сетке белых нитей под
парашютиком, вдруг вспыхнул, почернел, коряво растопырился, и оружие
кануло вниз, намного обогнав в падении пепел стайки.
- Они только имитируют, Ви, это у них такая форма борьбы за
существование, я читал! - молодецки кричал Улдис, поскольку
необходимость оправдаться безудержно росла. Шлемофон ответил только
неровным дыханием подруги.
Над опушкой, где бахрома шлангов-ризоидов шевелилась в цветущей
тине, Виола бросила гравиход вниз. Машина почти коснулась днищем
зеленых пузырей. За ней волочились мертвые эффекторы, прокладывая
рваную черную дорожку чистой воды.
И тогда от опушки, от самых корней моргнула радужная вспышка, и
гравиход завыл, получив смертельную рану. Встал на дыбы, грязный,
облепленный тиной - и забулькал, проваливаясь в болото...
Улдису совершенно не верилось, что это - последняя минута его
жизни, что сейчас перестанет существовать Улдис Гаудиньш,
физик-абсолютист, любитель красных и желтых тонов в одежде,
коллекционер немецкой гравюры XV века, единственные сын... Улдис
Гаудиньш - единственная неоспоримая реальность. Я, автономная
вселенная, объект Икс...
Он не был трусом, даже любил легкое чувство опасности, ударяющее в
нос, как газ из выпитой шипучки. Он часто, особенно в полетах,
воображал себе последнюю минуту, но воображал ее какой-то возвышенной.
Последней Минутой, героически-торжественной, полной особо острых
ощущений. А реальность оказалась иной. Организм застраховал себя от
лишних страданий, наслав оцепенение на мозг. И Улдис стоял с
пистолетом, уже по щиколотку в болотной жиже, стоял и почти безучастно
смотрел, как, совсем близко бултыхаясь в зелени, бурые щупальца
передают друг другу маленький блестящий предмет. Так готовили выстрел
эти новые имитаторы, и летуны как ни в чем не бывало трясли
парашютиками и поскакивали, чуть не задевая шлемов.
- Да, - сказала Виола и отобрала пистолет. Улдис не сопротивлялся,
даже закивал одобрительно, когда она выстрелила в сторону, просто так,
в белый свет, Для демонстрации, а потом швырнула их последнее оружие в
гущу лоснящихся спин и присосок. Он начинал кое-что понимать и почти
не удивился, увидев, что вся эта путаница агрессивного мяса отступает,
тащится обратно к берегу...
Виола приказывала катеру выслать второй гравиход, называя
координаты. А Улдис, как и она, уже по колено в воде, заворожено
смотрел на ее резковатый, почти мужской, но такой юный и совершенный
профиль, с невысохшими ленточками слез на оливковых щеках, с буйными
кольцами черных волос, которым тесно в пузыре шлема.
Только теперь он понял до конца, почему так
препочтительно-удивленно зашептались в Службе отправления на
космодроме, узнав, что разведывательный полет выполняет Виола
Мгаладзе. Почему так явно завидовали ему молоденькие техники,
готовившие корабль.
Есть люди, созданные для космоса, для сюрреалистического мира
вечных сюрпризов. И необязательно это самые эрудированные, самые
логичные, даже самые талантливые в своей области. Необязательно -
самые храбрые, выносливые, уверенные и веселые. Вероятно, все дело в
том, что люди, созданные для космоса, умеют с ним договариваться.
Может, это просто самые добрые люди? Так сказать, гении этики?..
Ему вдруг представилась странная, сказочная картина Виола (без
шлема, во всей красоте реющих волос) стояла, грудью и распростертыми
руками заслоняя что-то огромное, бесформенное, какую то пульсирующую
громаду, местами непроглядно-темную, местами сияющую. Конгломерат
мрака и огней, покоя и бешеного движения.
Возможно, был там и объект Икс, отныне на долгие годы спасенный от
всяких экспериментов, поскольку Земля не позволит опустошить под
строительство даже клочок планеты, на которой применима этика.
- Возможно, в странно-упорядоченном хаосе за спиной
Виолы-защитницы гнездился и сам болотный, мир. Затейливая планета,
пастбище разумных воющих островов. Надо же! В центре каждого из лесных
массивов отсиживается под почвой некто, управляющий легионом
движущихся глаз, ушей, ноздрей, языков, рабочих и кормящих органов,
каждый из которых, возможно, был когда-то самостоятельным живым
существом. Эх, посмотреть бы на него, "лесного царя", что поработил
местную фауну, превратил могучих тварей в придатки своего неподвижного
тела...
А может быть, придатки тела - в могучих тварей?..
Когда-нибудь узнаем. Придет время, и здесь величаво опустится
крейсер десанта, из него выползет армия машин, и начнется работа.
Тотальной освоение того, что Виола поняла и освоила интуитивно, не
имея почти никаких на то оснований, поняла прежде чем "глаза" и "руки"
леса начали передавать друг другу похищенный пистолет.
Теперь я верю в Виолу, заслоняющую собой всю Метагалактику.
А я не выдержал экзамен. При всем своем самомнении, при всей
абсолютистской эрудиции. Я провалился, и моя судьба решена. Пожалуй,
лучше будет сделать усилие и уйти самому, якобы по собственной
инициативе...
- Двадцать два семьдесят пять, даю пеленг... Не надо, Ул, тебе не
о чем беспокоиться, у нас все хорошо, правда? Я только вначале
перепугалась, а теперь все прошло. Ну, улыбнись же!
Вода, к счастью, была вязкой, широкий плоский гравиход погружался
очень медленно Улдис послушно улыбнулся. Он тоже был из этой
Метагалактики, а значит, Виола заслоняла и его...
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг