- Мемуары писать?
- Нет, дружище. Ультиматум. Костя, а ты, пожалуйста, займись
прицепом с бомбой. Мне нужно, чтобы золотники из колес выворачивались
легко и быстро. Чего смотришь? Голыми руками Главного не возьмешь. Не
высунется он из Белого Дома просто так, чтобы какого-то Олега
выручить. А вот спасти город... Так что не удивляйтесь, господа
Регуляторы. Знаете, какое у маньяка слабое место? Если поднапрячься,
то его можно переманьячить. Я попробую использовать против Главного
его собственные заморочки. Буду по капле выдавливать из себя шизу.
Лишь бы поверил, старый черт...
* * *
Колонна вылетела к Белому Дому на полном ходу, с лязгом и
скрежетом, чуть не раздавив несущий службу на площади камуфлированный
патруль. "Тупые" широко открыли рты и ощетинились стволами. В таком
положении они и смотрели, как четверо сумасшедших в черных
комбинезонах отдирают от диковинной боевой машины прицеп и рвут из его
колес ниппеля.
- Ко мне! - заорал самый жуткий из сумасшедших, наверное, главный
псих. - Бегом!
Старший патруля, опасливо приседая, двинулся к безумцу.
- Через минуту эта записка должна быть у Главного! - проорал
ненормальный ему прямо в ухо. - Город в опасности! Выполнять!
- Почему? - обескураженно пробормотал старший.
- Беги к Главному! - только и ответил псих, бросился к тягачу и
исчез вместе с колонной, оставив на площади медленно оседающий дымный
шлейф.
Старший патруля развернул записку и углубился в текст, но мало
что понял. Читал он пока что с большим трудом, что его жутко
травмировало. На днях бедняга вспомнил, что в прошлой жизни его
основным занятием было писать.
- Стойте здесь, - приказал он своим людям. - К этой штуке не
суйтесь и другим не позволяйте. Кажется, она может взорваться. А я
сейчас Главного приведу.
Блок-пост на другом конце города представлял из себя два ржавых
грузовика на спущенных колесах. В узкую щель, оставленную для
легковушек, миномет все равно не пролез бы, так что баррикаду пришлось
снести, а личный состав блок-поста запугать беспорядочной стрельбой и
разогнать. Колонна вырвалась на Московское шоссе, безумно ухабистое и
колдобистое, и бодро покатила от города прочь. Гош так переживал за
свою емкость с соляркой, что Женя, прикрывая отход, выполнила
акробатический номер. Ей пришлось на ходу вылезти наружу и поверх
елозящего на сцепке бензовоза запулить два рожка в сторону оставшихся
в тылу перевернутых грузовиков. Героическая охрана блок-поста и без
таких намеков залегла по канавам, но зато Гош остался совершенно
доволен тем, как четко выполнен его приказ. Он все еще кипел после
несанкционированной выходки Регуляторов, и перечить ему было просто
бессмысленно.
Через несколько километров справа открылась широкая
асфальтированная площадка, на которой гнили магистральные тягачи с
длиннющими фурами. Здесь можно было развернуться. Колонна съехала с
шоссе и встала в уже привычном боевом порядке, к опасности носом.
Командир милостиво разрешил курить. Над его злой физиономией деликатно
посмеивались.
Костя решил проверить ржавые грузовики на предмет трофеев, но тут
же бросил это занятие - в кабинах застыли мертвые тела, а в кузовах
засохли фрукты. Почему-то именно мумифицированные апельсины напомнили
Регуляторам, что надо бы все-таки определиться с тем, какой год на
дворе. Цыган сказал, что это сделать несложно. Он вспомнил, что была в
прошлой жизни замечательная вещь - электронная записная книжка.
Сошлись на том, что у мертвых шоферов ее искать бессмысленно, но
постановили непременно такую найти где-нибудь в городе. В каком именно
городе, никто не уточнял. Подразумевалось, что это Москва.
- Двадцать три минуты, - сказал издали Гош. Все это время он
расхаживал по шоссе с биноклем в руках, то и дело поглядывая в сторону
Тулы. - Неужели Главный не поверил?
Женя подошла к нему и в который раз за этот день взяла за рукав.
- Скорее бы все кончилось, - вздохнула она. - Хочу тишины. Домик
на берегу озера. Книжки при свечах. Купаться под луной. Рыбу ловить.
Ты любишь рыбалку?
- Шумное дело, - отозвался Гош.
- Шумное?!...
- А что, по-твоему, граната тихо взрывается?
- Слава Богу! Капитан Дымов изволит шутить. Что, полегчало?
- Как сказать... В принципе, да. Если Главный не приедет, мы за
бомбой возвращаться не станем. Опасно. А я только сейчас понял, с
каким облегчением расстался с этим куском железа на прицепе. Жалко,
конечно, что Главный... Погоди, - Гош отнял у Жени рукав и снова
припал к биноклю.
- Регуляторы! По местам!!! - рявкнул он так, что Женя зажала уши.
Главный приехал, как ему и было приказано, без эскорта, с одним
водителем. Судя по всему, тульский князь считал ниже своего
достоинства крутить баранку.
- Я опоздал! - заорал он, выпадая из дверцы. - Не было машины!
Скорее! Она взорвется через полчаса! Вы должны успеть! Я на все
согласен! Ради Бога! Сволочи, негодяи, подлецы! Террористы! Грязные
подонки! Жиды пархатые!
Больше он ничего интересного сказать не успел, потому что ему в
рот, ломая зубы, воткнули автоматный ствол - Костя постарался.
Водителя уложили на асфальт и обезоружили. Через минуту все трое
арестованных, включая очнувшегося, но совершенно косого Олега, были
накрепко привязаны к бамперу одного из грузовиков на площадке.
Разумеется, с кляпами во ртах.
- Кого оставим сторожить? - поинтересовался Костя. - Можно не
меня?
- Слушайте, Регуляторы! - взмолился Гош. - Ну ее на фиг, эту
бомбу! Давайте не будем возвращаться. Основное мы сделали - город
обезглавлен и заживет теперь естественной жизнью. Все, хватит, видеть
его больше не желаю!
- Оставайся тут, - предложил Цыган. - Даже вдвоем оставайтесь, с
Женей. И с тягачом. А мы по-быстрому слетаем на миномете.
- И на бензовозе, - напомнил Большой. - Там же компрессор, шины у
прицепа накачать.
- И на бензовозе, - кивнул Цыган. - Отдохни, командир. Можешь
пока расстрелять тех, кого сочтешь нужным.
Услышав слово "расстрелять", Главный судорожно задергался.
Водитель покосился на начальника и вдруг расплылся в улыбке, насколько
позволял ремень между зубов.
Любопытный Костя тут же развязал ему рот.
- Ты чего лыбишься, чмо тупое? - спросил он.
- Давно пора его шлепнуть, - сообщил водитель. - Сам ты чмо. А он
вообще...
- Поменьше эмоций, - посоветовал Костя. - Ты же все-таки тупой!
- Всех наших девок перепробовал. Стакан водки по субботам. Вози
его туда-сюда. Жратвы в обрез. Того нельзя, этого...
- О, Господи! - Костя заново лишил водителя дара речи. - Слушай,
Гошка, может зря мы это? Не перестараемся?
Гош склонил голову набок и критически оглядел арестантов.
- Знаешь, - сказал он, - мне уже все равно. Как хотите, так и
делайте. Нужна вам бомба - ради Бога. Решите, что Главного лучше в
Тулу вернуть - скатертью дорога. Хочу домик у озера, книжки при свечке
и купаться под луной.
- В проруби! - развил тему Цыган.
- По-моему, Гоша, ты устал, - резюмировал Большой.
- Согласен, - Гош кивнул. - Ну что, едете?
- Едем! - твердо сказал Костя.
Водителя пришлось домой гнать пинками. Он был страшно расстроен,
что машине прострелили колеса, и все норовил над убиенной поплакать.
Олега и Главного закинули на тягач и крепко привязали, чтобы по дороге
не отвалились. Гош скалил зубы и молчал. Женя пересела к Цыгану в
"Лендровер".
- Поссорились? - спросил тот, едва колонна тронулась.
Женя удивленно подняла брови.
- Ты о чем?
- Гошка мрачнее тучи. Я думал, у вас что-то не так. Извини.
- У нас все нормально. Лучше и быть не может. И не будет очень
долго, - туманно ответила Женя и вздохнула.
- Извини, - повторил Цыган. - Глупый я все еще. Вроде бы с каждым
днем умнею, а как присмотришься - Любен и сейчас тупее всех тупых.
- Любен? - переспросила Женя.
- Это имя мое. Косте только не говори. Обязательно кликуху
дурацкую выдумает.
- Красивое имя.
- Наверное. Только зачем оно мне без фамилии?
- Знаешь, а у тебя все меньше слышен акцент. Я всего-то несколько
дней с вами, и то заметила.
- Прогрессирую, - усмехнулся Цыган. - Становлюсь взрослее,
превращаюсь в то, чем был на самом деле. В москвича превращаюсь.
Который по-болгарски вообще не говорил. Эх, песню спеть, что ли?
Родную народную... Хей, поле широко, широко, зелено, хей! Тьфу! И
Балкан ти роден, хей, Балкан ти наш! Два раза тьфу. Женечка, солнышко,
пошарь в бардачке, там кассеты лежат. С ума сойти можно на такой
черепашьей скорости. Даже пятидесяти нет! А ребята сейчас в этих
коробках глохнут...
Пискнула рация, Цыган взял микрофон.
- Я Цыган.
- Это Гош. Ты можешь лидировать, если хочешь, - сказал из
динамика с трудом узнаваемый голос. - Только далеко не отрывайся. И
посмотри заодно, как там у меня на броне, не трупы лежат?
- Мне и отсюда видно, - Цыган двинул рулем вправо, смещая машину
к обочине. - Знаешь, может быть и трупы. Но это не существенно,
правда?
- Согласен. Протухнуть не успеют. Привал и дозаправка километров
через сто. Если у меня, конечно, руки не отсохнут раньше. Засеки по
верстовым столбам, о'кей? И вот что. Знаешь, не стоит тебе лидировать.
Побудь-ка сзади. У нас впереди населенные пункты, а мне теперь повсюду
Главный мерещится и пропускная система. Не хочу, чтобы ты на пулю
нарвался. Лучше уж мы без дозора обойдемся. Все, до связи. Женю
поцелуй.
- Заботливый, - без тени иронии сказал Цыган, подался к Жене и
чмокнул ее в щеку. - Ваше приказание выполнено, шеф!
Женя рассмеялась и протянула ему несколько магнитофонных кассет.
Цыган ткнул пальцем в верхнюю. Женя подивилась странной надписи "Baba
Yaga", но кассету зарядила. В салоне заиграла музыка, совершенно
необычная, красивая и в чем-то тревожащая.
- Никогда бы не подумала, что можно так обращаться с русской
песней, - заметила Женя. - Удивительно. Здорово! Слушай, Любен...
- Только Цыган. Мне так больше нравится. Я с этим именем еще не
сжился. И потом, я похож на цыгана, разве нет?
- Обожаю цыган. У них все так ярко, так... Экспрессивно - есть
такое слово?
- Есть. А вот Гошка их терпеть не может, включая музыку и танцы.
Странный он парень. Необычный. Сплошные противоречия.
- Нет, - Женя грустно покачала головой. - Он как раз самый
обычный. Ты просто не знаешь, что такое Знаток.
- А что такое Знаток? - тут же поинтересовался Цыган.
- Это тот, кто с раннего детства слишком много знает. Слишком
много для того, чтобы быть как все. И его за это не особенно любят
другие ребята. Причем с годами он по уровню знаний все дальше и дальше
отрывается от сверстников и оказывается в таком вакууме... Я думаю,
что интеллектуальные игры придумал какой-нибудь страшно одинокий
эрудит. Просто чтобы создать приманку для таких же. Чтобы они
сбежались все в одно место и можно было наконец-то от души пообщаться
с братьями по разуму. Хотя, знаешь, немногие Знатоки между собой
по-настоящему дружат. Там конкуренция.
- Бедный Гошка. Хорошо, что ты появилась.
Некоторое время Женя молча обдумывала это заявление.
- Почему? - спросила она наконец.
- Потому что теперь он не один, - объяснил Цыган.
- Ты даже не знаешь, до какой степени он один, - сказала Женя
горько и отвернулась.
* * *
- Уфф... До чего же этот день затянулся! - вздохнул Гош и пинком
сбросил Главного с брони на асфальт. Низложенный тульский князь гулко
ударился оземь и противно взвыл.
Они прошли на гусеницах уже больше ста километров. Техника пока
держалась бодро, а вот людей здорово пошатывало. Особенно плохо
выглядел сам Гош.
Олегу он помог спуститься и устало сполз за ним следом.
Регуляторы, потные и злые, собрались у тягача, наблюдая, как Главный
пытается встать на ноги. Зрелище было тяжелое, старик падал раз
двадцать. Гош заглянул ему в глаза и подумал, что где-то уже такие
видел, причем неоднократно. Не эти глаза конкретно, а очень похожие.
Безумные глаза человека, полностью утратившего контроль. Гош был готов
побиться об заклад, что если Главному вытащить ремень изо рта, мужик
зарычит и начнет кусаться.
Гош развязал Олега, и тот сразу же со стоном ухватился руками за
виски.
- Лучше бы расстреляли! - заявил он сварливо. - Фашисты
недобитые...
- Чего он так орет? - поморщился Костя.
- Это нормально, - отмахнулся Гош. - У нас на самоходках было
похожее наказание для молодых бойцов. По дороге к огневой у тебя
отбирают шлемофон. Я однажды так прокатился десять километров. Полчаса
со мной после этого вообще не разговаривали - без толку было.
- Сволочи! - рявкнул Олег, сгибаясь пополам.
- Только не на гусеницу! - попросил было Гош, но опоздал.
- Фу! - Женя спряталась за спину Большого. - А почему нельзя на
гусеницу?
- Не знаю, это я машинально. Наверное, примета дурная.
- Интересно, чего это деда не тошнит? - поинтересовался Костя,
брезгливо разглядывая катающегося по асфальту Главного.
- А ему уже все равно, - объяснил Гош. - Мы его, кажется, довели.
- Гавкнулся?
- Хорошее слово. Видишь ли, Костя... Я так понимаю, что мы его
вырвали из той единственной среды обитания, где он мог сохранять хотя
бы относительную адекватность. Он ведь этот тульский мирок сам
выстроил. Сообразно бредовым идеям, которые ему в прошлой жизни
адаптироваться мешали. Стал наконец-то полностью счастлив. А тут
какие-то идиоты с атомной бомбой... Я, собственно, только на это и
рассчитывал - что он бросится защищать свой мир. Свой внутренний мир в
первую очередь, понимаешь? А в итоге мы его схватили за шкирку и
уволокли в другую реальность. С которой бедняга смириться не может...
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг