странно помотал головой, скорее даже покачал ею из стороны в сторону.
Гош сделал выдох, крепко сжал в руке стакан и опрокинул водку в
себя. Крякнул, уселся за стол, налил чаю и начал его прихлебывать,
чувствуя, как по всему телу расплывается блаженное тепло. За прошедший
с момента пробуждения кошмарный год он употребил великое множество
самых разных горячительных напитков, но только этот оказался
горячительным в буквальном смысле.
Неожиданно он вспомнил, как его вышибали из Тулы, и неприязненно
скривился. От делегации недоумков тогда разило так, что впору было
закусывать. Гош выпивал от тоски и страха. "Тупые" пили для веселья.
Поэтому Гош принимал стакан-другой на ночь, чтобы лучше спалось, и
принципиально не опохмелялся. "Тупые", напротив, откупоривали пузыри
на рассвете и продолжали квасить дотемна. Эта дурная привычка здорово
сбивала им прицел и мешала рулить. И она же, на взгляд Гоша,
уничтожала все шансы на то, что бедняги когда-нибудь по-настоящему
"проснутся".
- Когда Сан Сеича забрали? - спросил он.
- Утром. Человек двадцать приехало. Боятся нас, уроды...
- Вряд ли. Им просто делать нечего.
- Нет, - отрезал Цыган. И кивнул. Гош настороженно прищурился.
- Ты заметил что-то необычное? - спросил он.
- Да, - Цыган мотнул головой. Гош внутренне пожал плечами и решил
пока на эти странности не обращать внимания.
- Они все были трезвые и очень настороженные, - объяснил Цыган.
Сегодня у него явственнее обычного прорезался акцент. Произносимые им
русские слова звенели и играли, потому что мягкие звуки Цыган
проговаривал совсем мягко, а жесткие - чересчур жестко. - Знаешь, не
злые, как это обычно у них, когда нас видят, а именно настороженные.
Внимательные такие... Все озирались, будто ищут кого-то. Я еще подумал
сначала - не тебя ли. А потом сообразил - это они, гады, просто к
обстановке привыкают. Мы их раньше не пускали сюда. А они же боятся
всего нового, непривычного. В следующий раз явятся, озираться уже не
будут. Сразу палить начнут.
- Сказали, зачем им Сан Сеич? - спросил Гош, накладывая себе в
тарелку каши.
- А то, - Цыган опять изобразил головой загадочный утвердительный
жест. - Его главный вызвал. Их главный. Зар-раза...
- Не нервничай, - посоветовал Гош. - Обойдется.
- Ох, не знаю. Белый говорит, если к завтрашнему утру Сан Сеич не
вернется, пойдем город с землей ровнять.
Гош поморщился. Еще пару недель тому назад он сам бы первый
вызвался на такое заманчивое предприятие. А вот теперь... Во-первых,
он не был уверен, что карательная экспедиция что-то даст. Например,
оживит Сан Сеича, буде "тупые" вздумают его расстрелять. Во-вторых,
при мысли о стрельбе по живым людям, пусть и "тупым", он как-то больше
не чувствовал энтузиазма. А ощущал, скорее, легкое беспокойство.
Вспомнилось почему-то, что пуля - дура. И что нормальный человек не
развязывает войны, а устраивает переговоры.
И что разговор с позиции силы - прерогатива тупых. Не теперешних,
у которых имелся довольно определенный диагноз, а вообще - тупых. А за
спинами этих тупых, которые бегают, размахивая оружием, прячутся
сволочи и их подталкивают на убийство. И таким образом вместе гробят
нормальных спокойных людей.
Цыган поставил сушиться последнюю тарелку, закрыл кран, вытер
руки передником, уселся напротив, вытащил сигареты, закурил и как-то
очень внимательно заглянул Гошу в глаза. Видно было, что он взвинчен
до предела, но пока сдерживается.
- Начинаю верить в судьбу, - объявил он сквозь клубы дыма. - И в
то, что история повторяется.
- Какая история? - невнятно поинтересовался Гош, жуя. Ему вдруг
захотелось выпить еще.
- История, которую ты принес с собой. История Регуляторов и
Линкольнской фермерской войны.
- Давай по стакану? - предложил Гош.
- Мне не стоит. А ты пей, не стесняйся. Условно-досрочно
освобожденный... Что это значит?
- Вот это и значит. Кто сказал меня выпустить? Сан Сеич?
- Нет. Он если и хотел, то не успел. Белый сам распорядился. Мы
как раз собирались с ним поговорить... Только ты не думай, что он это
от большой любви. Он просто считает, что сейчас каждый человек на
счету. А уж ты-то с твоим опытом...
- Каким еще опытом? - удивился Гош, доставая из шкафчика бутылку.
- Боевым, - веско сказал Цыган. Услышав это, Гош передернулся
всем телом.
- Знобит? - спросил Цыган участливо. - Ты поешь и сразу ложись.
Может, еще и аспиринчику? Точно. А то вдруг заболеешь.
- Посмотрим, - сказал Гош, опрокинул второй стакан и, отдуваясь,
снова принялся за кашу.
- Ты прости нас, Гошка! - выпалил Цыган.
- Да ладно... - промямлил Гош, краснея.
- Мы ж не ведали, что творили. Костя все рассказал. Знаешь, у
меня будто глаза открылись...
- Я мог и ошибиться.
- Если бы! Гош, а ты, случаем, не психолог был, а?
- Кто его знает. У меня такое впечатление, что я всем понемногу
был. Это-то и хуже всего. Если б хоть что-то выпирало,
превалировало... А так - всего по чуть-чуть и ничего конкретно. Обо
всем на свете хоть самую малость, но знаю. Но именно самую малость.
- Н-да... И все-таки - прости.
- Да простил уже, простил. Забудем?
- Забудем, - Цыган удовлетворенно кивнул. На этот раз именно
кивнул. - А еще я бы очень хотел забыть твои рассказки про Регуляторов
штата Нью-Мехико. Прямо никак из головы не идет. Уж больно похоже.
- Не особенно. Линкольнская фермерская война началась из-за
разногласий между ирландцами и англичанами, - возразил Гош. - Ирландцы
контролировали рынок сельхозпродуктов в штате Нью-Мехико, а англичанин
Танстелл не хотел продавать им свою землю. Вот и весь конфликт, из
которого выросли Регуляторы и банда Кида.
- Регуляторы уже есть. Это мы. И если сегодня не вернется наш
Танстелл, завтра мы превратимся в банду.
- Тьфу! - Гош даже отвернулся, так ему выкладки Цыгана не
понравились. Тем более, что правда из них просто сквозила. - Чтоб ему
провалиться, этому здешнему фермеру, романтику Дикого Запада!
Начитались детских книжек, возомнили о себе, тут и я появился, идиот,
со своими байками... Из банды Кида не выжил никто. Заруби себе это на
носу, понял? И с нами то же будет, если мы попремся впятером наводить
справедливость в целом районе. Все, хватит.
Цыган засопел. Он был не согласен.
- Даже если мы каким-то чудом и справимся с тупыми, - решил
добить его Гош, - мы все равно уже будем не те, что сейчас. Мы
действительно превратимся в банду. Нам это надо?
- Если тупые убьют Сан Сеича, лично мне будет все равно, -
парировал Цыган. - Он вернул мне интерес к жизни. Он дал мне надежду.
И я за него...
- Подумай лучше о другом, - посоветовал Гош. - Подумай о том, кто
у тупых главный. Откуда он взялся. Что он из себя представляет. как он
их умудрился поставить под ружье. Так околдовать, что они на ранчо
явились трезвыми. Когда ты в последний раз видел тупого, который
твердо стоял на ногах?
- Вообще не видел.
- Вот то-то и оно, - Гош встал из-за стола, подошел к мойке,
открыл воду и принялся скоблить тарелку. - В нашу жизнь вошел
совершенно новый фактор. И если мы завтра с утра кинемся отбивать
бренные останки Сан Сеича, не разобравшись, что к чему, то это будет
глупо. Надо сначала... - тут он вдруг осекся.
- Чего? - спросил Цыган.
- Того, - вздохнул Гош. - Никуда не годятся мои выкладки. И твои
рассуждения об истории тоже. Если тупые убьют Сан Сеича, то сразу же
отправятся мочить нас. Сто тридцать лет назад в Нью-Мехико Танстелл
набрал Регуляторов, чтобы они его защищали. А сегодня в России усталый
пожилой мужик каждый Божий день спасал от смерти нас с тобой, здоровых
молодых вооруженных балбесов. Все правильно, коллега. Выхода нет.
Времени у нас не будет разбираться, что к чему, и кто такой этот
тульский главный.
- Вот именно, - кивнул Цыган.
- Либо мы с утра пойдем на войну, либо она сама явится сюда, -
пробормотал Гош. - Опять ничего от нас не зависит. Сначала какие-то
гады отняли воспоминания. Потом бросили на растерзание тупым. А теперь
последнюю надежду отбирают. Знаешь, все это до такой степени
несправедливо, что я думаю...
- Что? - подтолкнул его Цыган.
- Я думаю, что Сан Сеич все-таки сегодня вернется, - заключил
Гош. - Иначе будет явный перебор.
- Иди спать, - мягко сказал Цыган. - Аспирин в аптечке.
- Сейчас. Оружие только проверю...
- Не надо. Большой еще ночью все твое хозяйство почистил и
смазал. А я вещи собрал. Рюкзак у тебя под кроватью. Не знаю только,
стоит ли его сейчас распаковывать.
Гош поджал губы, не зная, что сказать. Были ли у него такие
верные друзья в прошлой жизни, он не помнил.
Даже не хотел помнить.
* * *
И снова его разбудил Белый. Опять без церемоний. Он грубо тряхнул
замотанного в теплое одеяло Гоша за плечо и, едва тот раскрыл глаза,
уронил ему на живот четыре с половиной килограмма железа.
- Знакомо? - спросил он.
- В теории, - сонно пробормотал Гош, выкарабкиваясь из-под
снайперской винтовки Драгунова.
- Плохо. До кромки леса триста метров. Из автомата ты оттуда всех
переколотишь, и тупых, и умных.
- Ну, давай я на чердаке засяду. А что случилось-то?
- Большой от дороги радировал, что везут Сан Сеича. Но больно уж
шикарный эскорт. Шесть джипов и БТР.
- Ерунда, - усмехнулся Гош, отбрасывая одеяло и натягивая сапоги.
- Маневр устрашения, и не более того.
- Откуда знаешь? Они ж тупые.
- Тоже верно. Тем более, лучше мне идти на чердак. А бронебойного
у нас не завалялось ничего?
- У Большого есть РПГ. Он сейчас угол срежет, обгонит тупых, я
его на чердак и поставлю. А ты все-таки иди в лес. Вдруг они устроят
обыск, или еще что-нибудь. Не хочу из-за тебя лишних неприятностей.
Давай, поторапливайся.
- Бинокль одолжи, - попросил Гош, стараясь не смотреть Белому в
глаза.
- Возьми у меня в машине. И через пять минут чтоб был в лесу.
Если начнется заварушка, думай, куда стрелять. А лучше всего - долби
по бэтээру. Чтоб у них там внутри уши завяли. Тупые легко ударяются в
панику, может, и побегут.
Гош тоскливо зевнул и пошел умываться.
Цыган стоял посреди двора с мобильной рацией в одной руке и
автоматом в другой.
- Вот удивительно, - сообщил он. - Если что, опять ты окажешься
целый и невредимый. Везунчик ты, Гошка.
- Я хотел бы остаться, - с нажимом сказал Гош. - Сами гоните.
Хотя могли бы просто вместе со мной уйти в лес. На фига вам эту
делегацию встречать? Привезут они Сан Сеича, выпустят, покрутятся
вокруг фермы, ну, пальнут разок-другой для пущей внушительности...
- Ты не понимаешь. Мы должны быть здесь. Это наше место, и мы
сюда чужих не пускаем. Все.
- Что-то вы утром их не очень-то не пустили...
- Мы хотели. Но так решил Сан Сеич.
- Христос недоделанный... - Гош сплюнул под ноги. - Помяни мое
слово, Цыган, еще два-три подобных выкрутаса, и старик от нервного
перенапряжения окончательно сойдет с ума. Он взвалил на себя жуткую
ответственность, а вы совершенно не хотите ему помогать.
- Дуй отсюда, пока цел, - посоветовал Цыган.
- Уже дую. Как вы намерены встать?
- Большой на чердаке дома, Костя на чердаке амбара. Мы с Белым
прямо здесь, во дворе. Открыто.
- Костя, что, стадо бросил?
- Ну. Сейчас прискачет. А ты куда?
- На кромку леса. Видишь холмик с березами?
Цыган внимательно посмотрел в указанном Гошем направлении, затем
перевел на собеседника полный сомнения взгляд.
- Ты, конечно, из "Калашникова" стреляешь обалденно, - сказал он.
- Но все-таки... Постарайся не влепить мне пулю в зад.
- Я не успею, дружище. Сначала ты схлопочешь от тупых пулю в лоб.
А потом я буду соображать, имеет мне смысл вообще жать на спуск, или
лучше уж сразу огородами уходить к Котовскому.
- Это кто еще? - спросил Цыган подозрительно.
- Потом расскажу, - пообещал Гош. - Ну, пока.
- Я буду жалеть, что не узнал тебя лучше, - хмуро сообщил Цыган и
отвернулся.
- В могиле? - ехидно спросил Гош.
- Когда ты из леса не вернешься, - отрезал Цыган.
Вдалеке раздался дробный цокот копыт. И почти сразу же его
перекрыл рев мотора. Это с двух сторон к ферме приближались Костя и
Большой.
Гош в очередной раз сплюнул, решил не говорить Цыгану на прощанье
гадостей и, прижимая локтем автомат, побежал в сторону леса.
* * *
Это оказалось действительно похоже на вестерн. Двое посреди
двора, в расслабленных позах, небрежно держащие оружие стволами вниз.
И накатывающаяся на них в клубах пыли банда. Первый наезд братьев
Клеменсов на заговоренного от пуль шерифа Эрпа. Прилипший к биноклю
Гош даже не гадал, какое сейчас у Белого выражение лица. И со спины
было видно, что лидер объездчиков здесь хозяин и не потерпит на
вверенной ему территории всякий сброд. Если не принимать во внимание,
что Белый даже имени собственного не помнит, а "тупые" вообще не
личности, то картинка могла показаться вполне правдоподобной.
"Но это всего лишь игра, - напомнил себе Гош. - Да, опасная, но
все-таки игра. Обе стороны толком не понимают, из-за чего у них
разногласия. Смутная неприязнь, расплывчатые требования. Если б
всерьез нашла коса на камень, давно бы уж тупые нас поубивали. Или мы
их? А так все грозятся оружием, и все стреляют поверх голов. Один я
нашелся урод, одержимый жаждой крови... Б-р-р... Откуда она у меня?
Кто меня так обидел в прошлой жизни? Хотя в меня-то тупые стреляли на
полном серьезе. Так я ведь сам их довел, по большому счету".
Гош насупился, раздосадованный на невовремя проснувшуюся совесть.
Отложил бинокль и взял на мушку стремительно приближающуюся тучу пыли,
из которой высовывался тупой нос облепленного автоматчиками БТРа.
Привычно нащупал пальцем спуск. Почувствовал, что успокоился и готов
вести огонь. И в следующий же миг чуть от изумления не выстрелил.
Широко открыл рот, оторвался от прицела и вытаращенными глазами
обалдело уставился на происходящее впереди. Там вестерн превратился в
комедию.
На всех парах влетевшая во двор фермы бронемашина резко дала по
тормозам и встала, как вкопанная. Нагло рассевшийся перед башней в
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг