- А он застрелился, - небрежно бросил Эссекс.
- Вы что, серьезно?
- Час назад. За последние сутки восьмое самоубийство уже. Сдают
нервишки у кровавых садистов. Как нас еще пресса обзывает, я забыл?
- Вас это что, раздражает?
- Да не особенно, - признался Эссекс. - Просто как-то обидно, что
флот похоронили именно нашими руками. Ну так как же, будешь
восстанавливаться в должности?
- Если Алекс так решит...
- А если он вообще ничего больше не решит? - вкрадчиво спросил
Эссекс.
Вместо ответа Боровский вдруг остановился, крепко взял
контр-адмирала за грудки и шмякнул об стену.
- Задница... - прошипел он с чувством. - Чтобы я таких слов...
Ясно тебе, адмирал?! Ты этого не говорил, я этого не слышал!
- Сдурел?! - не повышая голоса поинтересовался Эссекс, пытаясь
вырваться. - Опять крыша едет? А ну, отпусти!
- Не трогай моего русского, понял?! - прорычал Боровский. - Ты
его мизинца не стоишь! Жопа штабная! Голову оторву!
- Психопат, - Эссекс оторвал от себя цепкие руки старпома и
сделал шаг в сторону. - Да кто его трогает?! Я так, на всякий
случай...
- Я тебе покажу случай, - очень спокойно произнес Боровский. - У
тебя люди стреляются направо и налево, а ты, зараза, самогонку
хлещешь. Ты ведь со стыда не застрелишься, а, Фил?
- Коммандер Боровский! Прекратить истерику!
- И не подумаю!
- Ну и пошел в жопу! - Эссекс повернулся к Боровскому спиной и
зашагал дальше.
Боровский несколько раз с шипением пнул башмаком стену и поспешил
следом.
- Я ничего дурного и не думал, - сказал через плечо Эссекс, когда
Боровский его догнал. - Я просто беспокоюсь - а вдруг Алекс еще неделю
так проваляется? И никакой он не твой русский. Он наш русский. И ты,
между прочим, тоже что-то с собой кончать не торопишься. И вообще...
- Да иди ты... - смущенно пробормотал Боровский в знак того, что
препирательства закончены.
- Вот и славно, - кивнул Эссекс, останавливаясь у двери
адмиральской каюты и нажимая кнопку.
В поведении Рашена обнаружилась положительная тенденция - теперь
он лежал хоть и с закрытыми глазами, но уже носом кверху.
- Здорово, Алекс, - сказал Эссекс, садясь на койку рядом с
адмиралом. - Как самочувствие?
Рашен не ответил, только плотнее зажмурил глаза.
Боровский встал за креслом, облокотился на его спинку и устало
повесил голову.
- Значит, так, - сказал Эссекс. - Ты, Алекс, можешь не отвечать,
я тебе просто обрисую сейчас варианты, которые предлагает штаб. А ты
сам решай. Да? Эй, мужик, ты не спишь?
- Да не спит он, - проворчал Боровский. - Вы говорите, Филипп, не
беспокойтесь. Когда придет время, он свое выскажет.
- Хочется надеяться, - заметил Эссекс язвительно. - Хорошо бы,
чтобы это время пришло до того, как у нас перестреляется к такой-то
матери весь наличный персонал. Ладно, Алекс, расклад такой. Пилить
дальше тем же маршрутом штаб полагает бессмысленным. Нужно не лезть на
рожон, а упредить противника. Флот потерян, это ясно. Группе F кранты.
Но стоит побороться хотя бы за наши головы. А значит, нужно тормозить,
разворачиваться и идти на Марс.
Боровский поднял голову и неодобрительно посмотрел на начальника
штаба. Ему вдруг показалось, что еще несколько минут назад у Эссекса
никаких позитивных вариантов на уме не было, и пока старпом в коридоре
валял дурака и проявлял эмоции, контр-адмирал нагло украл его идею.
Каждый раз в такие моменты Боровский вспоминал, что если бы не
проблемы со здоровьем, он бы тоже мог сейчас носить на груди большую
генеральскую звезду. И разумеется, начинал злиться.
- Мы сядем прямо у Ред-Сити, - продолжал Эссекс. - Они и
опомниться не успеют. А мы вышлем парламентера, и скажем - так и так,
ребята, можете нас судить, но мы ни при чем. Пусть разберутся, кому
было выгодно разнести эту несчастную шахту. И все говно тут же
всплывет. Начнется большой скандал, а нас оправдают. Главное сделать
это быстро. Чем дальше мы уходим от Марса, тем больше похожи на
сумасшедших и преступников.
Рашен тихо вздохнул и перевалился на бок, отворачиваясь к стене.
- Не дури, Алекс, - попросил начальник штаба. - Это ведь наш
единственный шанс. Ты что, хочешь драться с полицией? Ну, допустим, мы
их уделаем. А смысл? Лишний раз распишемся в том, что виноваты.
Рашен неопределенно шевельнул плечами.
- Честно говоря, мне это все не очень по душе, - вступил в
разговор Боровский. - Если бы меня спросили...
- Ну? - подтолкнул его Эссекс.
- Рванем к Земле! - предложил Боровский. - Вывесимся над Парижем.
И предъявим ультиматум - пусть в двадцать четыре часа выдадут нам
того, кто все это затеял. А не то бомбанем. Спорим, получится?
- Экстремист, - покачал головой начальник штаба.
- А сдаваться марсианам - предательство, - парировал Боровский. -
Во всяком случае, это так могут расценить. На фиг нам арбитры и
посредники? Зачем выносить сор из избы? Разбираться нужно со своими.
Наши как услышат про бомбардировку, тут же сделают лапки кверху.
- В общем, ты подумай, Алекс, - сказал Эссекс. - А мы подождем.
Времени еще немного есть. Пойдем, Жан-Поль, не будем ему мешать.
- Счастливо, драйвер, - сказал Боровский в спину Рашену.
- Ну чего ты полез с этой бомбардировкой? - спросил Эссекс
старпома, когда дверь за ними захлопнулась. - Что еще за фокусы?
"Вывесимся над Парижем"! Между прочим, это его родной город.
- Подумаешь! - всплеснул руками Боровский.
- Все равно нам бомбить нечем, - вспомнил Эссекс. - Ракеты все на
"Старке" остались. И Дядя Гуннар это прекрасно знает.
- Ну, не бомбанем, так стрельнем.
- Слушай, не пори ты чушь!
- Военный переворот! - хищно заявил Боровский. - Захватить
власть! И п...ц всему!
- Маньяк, - поставил диагноз Эссекс.
- Надоело, - объяснил старпом. - Непорядок на Земле, неужели ты
не чувствуешь? Давно уже непорядок.
- Давай решать пока что тактические задачи, - миролюбиво
предложил Эссекс. - Как нам Алекса растормошить?
- Пошли к Линде, - сказал Боровский. - Она умная.
- А буфера какие! - заметил Эссекс. - Если сообразно уму, то
голова у нее - ого-го!
Капитан Стенфилд встретила гостей неприветливо.
- Ну, чего? - спросила она хмуро, не делая при виде начальства
даже попытки встать. Гости в ответ не стали с ней здороваться, а сразу
приступили к делу.
- Сколько он еще будет выпендриваться? - спросил Эссекс,
присаживаясь на край стола.
- Сколько влезет, - отрезала Линда. - И не просите меня ни о чем,
я с ним работать отказываюсь.
- Почему? - удивился начальник штаба. - Я полагал, это ваш
профессиональный долг, так сказать.
- Только не с ним.
- Да почему же?
- Не буду, и все тут.
- Линда, дорогая, - сказал Боровский очень мягко. - Может, Филу
это все кажется странным, но я-то хорошо тебя понимаю. Слушай, мы тебя
пока что ни о чем таком не просим. Ты хотя бы подскажи, как его
поставить на ноги?
- А зачем? Пусть себе валяется. Отойдет - сам встанет.
- У нас времени мало. Нужно принимать решение.
- Вы ему что-то предложили уже?
- Ну.
- Догадываюсь, - буркнула Линда пренебрежительно. - Вы
посоветовали ему доказать, что мы правы, а Земля нас подставила.
Доказать силой. Так?
- У вас что, капитан, - процедил Эссекс, - есть другие
соображения?
- Да нет, господин контр-адмирал. Только я не уверена, что наш
патрон готов к силовым решениям. Понимаете, ему надоело биться головой
об стену. Он же последние двадцать лет только этим и занимается. И все
без толку.
- Слушайте, Линда, - сказал Эссекс. - Ваши предположения... Все
чудесно. Но что-то я никак не могу расслышать голос профессионала.
Давайте, соберитесь с духом, и принимайтесь за дело. К чему Алекс
готов, а к чему нет, это сейчас не имеет значения. Группе нужно, чтобы
он был готов ко всему. Вот идите, и обеспечьте.
У Линды сделалось такое выражение лица, как будто она вот-вот
расплачется. Эссекс посмотрел на нее с удивлением и покосился на
Боровского. Старпом отвернулся.
- Вы даже не представляете, откуда он меня вытащил, -
пробормотала Линда глухо и хрипло. - Он мне буквально как отец. Я его
люблю, понимаете?
- Как же вы меня все достали с вашими личными проблемами! -
прошипел Эссекс. - Поймите, Линда, сейчас не время распускать сопли!
Речь идет о выживании нашей группы. Корабли мы уже не спасем, но хотя
бы людей... А от того, будет Алекс с нами, или так и останется
прохлаждаться в каюте, зависит почти все. Понимаете? Алекс обязан
подняться. Иначе на его совести будет судьба полутора тысяч человек. И
на вашей тоже, между прочим, если вы сейчас не справитесь с эмоциями.
- Если я его подниму, вы заберете меня на "Гордон", - сказала
Линда бесцветным голосом. - Я после этого больше не смогу здесь
оставаться. Или он меня сам потом выгонит. Он же такой... Он же все
понимает.
- Хорошо, - кивнул Эссекс. - Если он встанет и начнет говорить,
собирайте вещи. А теперь - идите, капитан. Это приказ.
Линда медленно поднялась, обошла Боровского и заглянула ему в
лицо. Старпом отвел глаза.
- Иначе никак, - вздохнул он. - Ты прости, сестренка.
Линда сунула руки в карманы, пнула ногой контакт на двери и
вышла.
- Сумасшедший дом! - сказал Эссекс с чувством.
- Нет, - возразил Боровский уныло. - Совсем не похоже. В психушке
тихо, спокойно. Ничего не происходит. Никаких проблем. Как в раю.
В коридоре Линда прислонилась к стене и несколько раз глубоко
вздохнула. Повернулась было в сторону адмиральской каюты, но вдруг
остановилась, как вкопанная. Развернулась и почти бегом кинулась в
совершенно другом направлении.
* * *
Ива блаженно раскинулась на койке и тихо напевала себе под нос
незамысловатый мотивчик. Эндрю сидел в ее рабочем кресле и перечитывал
земные информационные сводки. Сейчас на мониторе была подборка данных
об адмирале Успенском. Анализируя историю жизни адмирала, журналист
очень убедительно доказывал, что иного пути, кроме как сойти с ума, у
Рашена не было. Из материала следовало, что тронувшийся умом русский
вознамерился отомстить всему миру, и атака на Марс - только первая
акция, за которой последуют еще более страшные удары по Земле.
Предполагалось также, что Рашен арестовал или уничтожил верных присяге
офицеров. В этом контексте автор с особой горечью отзывался о
контр-адмирале Эссексе, только усилиями которого удавалось в последние
годы удержать теряющего адекватность Рашена в узде.
Выводы были пространными и нелицеприятными для руководства
Адмиралтейства. В качестве иллюстрации к материалу прилагалась
статистика по психическим заболеваниям среди офицеров космического
флота. Статистику Эндрю просмотрел очень внимательно и нашел цифры
завышенными. В противном случае выходило, что в космосе стоит
форменный бедлам, и армию нужно не то, что распускать, а прямо с
космодрома грузить в санитарные машины и везти по больницам.
Разумеется, земные информационные агентства многого в поведении
группы F объяснить не могли. Все их выкладки в основном крутились
вокруг личности Рашена и морального климата на вверенных ему судах. На
Адмиралтейство никто особенно не замахивался, вменяя Дяде Гуннару в
вину разве что халатность и утрату контроля над войсками. Адмирал
Кёниг в ответ просил отставки, громогласно каялся в позорном
недосмотре и валил ответственность на департамент здравоохранения,
психологи которого не успели вовремя распознать начинавшуюся у Рашена
шизофрению. Психологи в свою очередь туманно намекали на то, что с
астронавтами очень трудно работать, и по большому счету Кёниг сам не
подарок. В итоге все сходились на том, что русским в космосе не место
в силу их повышенной восприимчивости.
Эндрю перелистнул страницу и через плечо посмотрел на Иву.
- Ты хоть что-нибудь понимаешь? - спросил он.
- Ага, - промурлыкала Ива, потягиваясь всем телом. - Нас
подставили. Вот теперь-то все и начнется...
- Что начнется? - тупо пробормотал Эндрю.
- Постановка на уши, - объяснила Ива безмятежным тоном. - Рашен
им, гадам, даст просраться. Мало не покажется.
- Кому - "им"?
- Гражданским. Они же, кретины, хотели старика утопить. А теперь
он их утопит. Эти идиоты даже не представляют, с кем связались. Рашена
обижать нельзя. Он терпит-терпит, а потом как взорвется...
Эндрю подобрал со стола резинку и начал собирать волосы в хвост.
Ива перевернулась на бок и стала наблюдать. Она даже рот приоткрыла от
удовольствия.
- И зачем мужику такие роскошные волосы? - задумалась она вслух.
- Чтобы девочкам нравиться, - усмехнулся Эндрю.
- А сколько их у тебя было?
- Волос?
- Не уходите от ответа, лейтенант. У-у... котяра. Знаем мы таких.
- А тебе не все равно? - спросил Эндрю, поворачиваясь вместе с
креслом и хитро прищуриваясь.
- Совершенно все равно. Но очень интересно, - Ива скользнула
взглядом по его телу и в который раз поймала себя на мысли, что мужчин
красивее Эндрю видела миллион, а вот такого родного...
- Немного их было, - сказал Эндрю, - и с каждым разом мне все
отчетливее казалось, будто они мне просто не нужны. Тебе знакомо,
наверное, ощущение, когда думаешь - ну вот, с этим-то человеком все
получится, такой он милый и замечательный. Бац! - ничего подобного.
Еще один эпизод, ни уму, ни сердцу. Я уже думал - может, я урод
какой-нибудь бесчувственный... Чисто из жалости все происходило, или
так, на драйве, понимаешь? Выпьем, станцуем, все такое, а наутро -
словно и не было ничего. Только осадок в душе, как будто украл что-то,
или чужое место занял...
- А теперь? - спросила Ива, ложась на живот и болтая ногами.
- А теперь я счастлив, - ответил Эндрю просто, вставая и подходя
к ней. Ива протянула руку и медленно провела ладонью по его ноге.
- У-у... - сказал Эндрю. - Как же я люблю твои прикосновения.
Такие ласковые руки...
- Это от любви... - прошептала Ива, чувствуя, как он ложится на
нее, мягко, так, что почти не ощущается вес, обнимает за плечи и
целует в шею. Она выгнула спину, чтобы почувствовать его ближе. Ладони
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг