Линда. - Ну ладно, подруга. Вижу я, ты в порядке. Неси службу. Пойду,
что ли, изнасилую кого-нибудь... - она крепко хлопнула Иву по плечу,
цыкнула зубом в сторону притихшего в углу Вернера и, демонстративно
вихляя бедрами, покинула рубку. Вернер уткнулся носом в монитор и
деловито застучал по "доске". Ива любовалась его прической. Потом
вдалеке Линда заорала: "Здорово, отец! Как жизнь половая?!". Раздался
хохот и звучные шлепки по голому телу.
- Насколько я знаю, на круизерах положен по штатному расписанию
психолог, - неожиданно сказал, не отрываясь от работы, Вернер.
- Он только что был здесь, - ответила Ива равнодушно.
Вернер обернулся и посмотрел на Иву в легком изумлении. Ива
заметила, какие у него красивые глаза, и потупилась.
- Однако! - пробурчал Вернер.
- Она с нами всю вторую марсианскую кампанию прошла, - заметила
Ива. - Ей буквально цены нет. Между прочим, Линда капитан.
- Кстати, о второй марсианской, - сменил тему Вернер. - Я все
хотел спросить... Откуда у вас Пурпурное Сердце, капитан?
- Воевала, - ответила Ива неожиданно сухим тоном. Ей даже стало
немного стыдно. - А у вас, лейтенант?
- Болел, - отрезал Вернер и вернулся к работе.
"Обиделся, - подумала Ива. - Ну и дурак". Она снова отвернулась к
экрану. В поле зрения показалась чудовищная туша висящего на
геостационарной орбите мегадестроера "Джон Гордон". Ярко-белую букву
F, красующуюся на его необъятном черном брюхе, с Земли можно было
разглядеть в театральный бинокль. С помощью этой буквы "Гордон"
выполнял значительную часть своей работы - напоминал, кто в мире
хозяин. Увы, марсианские колонисты в своей безумной гордыне позабыли,
что имея бомбер над головой лучше быть смирными и послушными. А потом
их пример заразил Венеру. И тогда бомберы перестали запугивать и
начали бомбить.
Маленький "Тушканчик" на фоне "Гордона" выглядел этакой блохой.
Но только выглядел. Потому что на "Тушканчике" (он же "Муад-Диб", он
же "наш Махди", а то и просто "старина Пол") держал флаг командир
группы F адмирал Рашен. А сам "Тушканчик" значился в реестре
Адмиралтейства как круизер серии 100 "Пол Атридес".
Теоретически Рашен должен был ходить именно на "Гордоне" или на
аналогичной дуре серии 105, даром что понастроили их достаточно. Но
после одного прискорбного инцидента Рашен поклялся до пенсии летать на
круизере, а слово его было крепко. Поэтому на "Гордоне" разместился
контр-адмирал Задница со своим раздутым штатом планировщиков,
аналитиков и прочих штабных писарей. А Рашен скакал на "Тушканчике" с
его тесными каютами, минимумом удобств и небольшим экипажем, и ни на
что не жаловался. Корабль, приспособленный ко входу в атмосферу его
вполне устраивал. Однажды такой круизер, "Лок фон Рей", спас ему
жизнь. Это случилось еще в первую марсианскую кампанию, Рашен был
капитаном, и на "фон Рее" он нырнул в Юпитер.
Дежурная смена тогда проворонила врага. Тот самый злосчастный
бэттлшип "Энтерпрайз", на котором Ива билась о Фобос, и который
хронически всю войну переходил из рук в руки, зажал "фон Рея" на
траверзе Юпитера. Обложил самоходными минами, выпустил целое крыло
файтеров на перехват, отжал к поверхности и начал расстреливать.
Деваться было некуда. Рашен спикировал в атмосферу и тонул в ней до
тех пор, пока висящие у него на хвосте файтеры не начало плющить, как
консервные банки. Месяц "фон Рей", кряхтя и стеная, провисел в жуткой
пузырящейся каше, под многократной перегрузкой и на пределе своей
прочности. Корабль пытку выдержал. Но здорово поломался экипаж. Того и
гляди тебя раздавит, ты лежишь в полуобморочном состоянии и едва-едва
дышишь, а где-то наверху барражирует здоровенный бэттлшип. И так день
за днем. По-настоящему нормальными людьми из этой передряги вышло от
силы десять человек, во главе, разумеется, с несгибаемым Рашеном. Тех,
кто начал трогаться рассудком, доктор накачивал депрессантами и
заставлял уснуть. Сам доктор на двадцать восьмые сутки застрелился,
потому что медикаменты у него вышли, а психика тоже истощилась, и он
решил, что больше никому здесь не нужен. А на тридцатый день "фон Рей"
всплыл, как субмарина, шарахнул "Энтерпрайзу" по отражателям и к
чертовой матери все их разнес. Обошел потерявшую ход махину по широкой
дуге и рванул на базу. Рашен сдал в психушку экипаж, получил звание
коммандера, Медаль за Наглость и новенький, с иголочки, "Эрик Джон
Старк", систершип "Гордона". Но у Рашена после Юпитера в одночасье
поседели виски. И на мегадестроер он не пошел. Потому что этот корабль
мог продырявить насквозь планету земного типа, но был не в состоянии
войти в сколько-нибудь плотную атмосферу. А зачем нужны плотные
атмосферы, Рашен сам уяснил и другим рассказал.
Кроме того, он совершенно не хотел бомбить сепаратистов. Основной
специальностью Рашена был космический бой, он атаковал, разрушал и
захватывал корабли повстанцев. А мегадестроеры работали из космоса по
поверхности, не разбирая, где там внизу армия ползает, а где просто
люди живут. Так что какая слава его ждет, прими он "Старка", Рашен
очень точно вычислил.
И тогда начальник Рашена вице-адмирал Кёниг повысил на него
голос. При свидетелях он произнес свою историческую речь, в которой
раз десять кряду прозвучало "Ах ты, русский наглец". И при тех же
свидетелях Рашен ему ответил. "Все правильно, - сказал он. - Не
отрицаю, что я наглец. И не отрицаю, что русский. Более того, горжусь
своей русской кровью. И как русский офицер, заявляю - я всегда дрался
по законам чести и буду поступать так и впредь. Дайте мне хорошее
судно и отправьте сбивать плохие суда. А на этой huevine ходите сами.
И бомбите, сколько влезет. А если вам не нравится чье-то
происхождение, то во-первых, это не по уставу, а во-вторых, просто
неприлично. И впредь, господин вице-адмирал, забудьте мое настоящее
имя. Зовите просто - коммандер Рашен. Очень меня обяжете".
Кёниг схватился для начала за сердце, а потом за пистолет. Рашен
был в спецкостюме и как раз уже примерился треснуть начальнику по
голове, что кончилось бы плачевно, но тут подал голос адмирал флота,
покойный Хантер.
"Отстань от парня, Гуннар, - приказал он. - Ты неправ. А вы,
коммандер, встаньте смирно. В рамочках держитесь, ясно? Значит, так.
Сейчас заканчивают ходовые испытания на еще одном "сотом". Для себя
готовил. А отдаю вам. Звать корабль "Пол Атридес". Имя обязывает. На
таком судне дурака валять нельзя. Так что идите и готовьтесь его
принять, а заодно возьмете под начало все силы прикрытия группы F. И
сколотите мне из них такое крыло, чтоб ни одна марсианская сволочь от
поверхности не отлипла. И если через месяц хоть одна краснозадая
посудина будет летать, я вас разжалую и посажу. Все ясно?".
"Так точно, господин адмирал флота, - отчеканил Рашен. -
Разрешите доложить. Одна сволочь летать будет. Но плохо и недалеко".
"Это какая же?" - удивился Хантер.
"А "Энтерпрайз" - напомнил Рашен. Тут Хантер заржал и смеялся
долго, наливаясь краской и хлопая себя ладонями по коленям.
"Ладно, - сказал он, отсмеявшись. - "Энтерпрайз" пусть себе
летает пока. Не до него. А теперь вы идите и воюйте хорошо...
коммандер Рашен".
Так Рашен приобрел свое прозвище, которое приклеилось к нему
накрепко. А "Энтерпрайз" доковылял до Марса только к самому концу
войны и прибыл на орбиту донельзя лояльный, с запертыми в карцере
офицерами и весь обляпанный демаскирующей белой краской. Некоторое
время он ходил под земным флагом, его даже собирались переименовать
по-человечески. Потом решили, что судно морально устарело, отказались
от капремонта и решили толкнуть на вторичном рынке. Но коммерсанты
"Энтерпрайз" оплевали, потому что на корабле с такой потрепанной
ходовой частью оказалось нерентабельным возить даже мусор. Тогда
разоруженный бэттлшип вернули марсианам, которые умудрились-таки его
залатать и поставили новые пушки. В самом начале второй кампании
"Энтерпрайз" захватила диверсионная группа землян и отогнала на
Венеру. Как выяснилось, зря. Венериане провозгласили суверенитет и
долго еще пугали этим кораблем Землю. Затем "Энтерпрайз" у них отбили,
позорно сдали марсианам, еще какое-то время он воевал в поясе
астероидов, пока не столкнулся во второй раз с войсками Рашена, и не
принужден был сдаться. Оставленный повстанцами хитрый компьютерный
вирус сыграл злую шутку с мастер-навигатором Иветтой Кендалл, и на
этом история "Энтерпрайза" завершилась.
"Тушканчик" прошел от "Гордона" в сотне километров, и громадная
машина смерти бросила Иве на терминал дежурное ОК. Компьютер сам дал
подтверждение - в смысле молодцы, несите службу, - и на этом обмен
любезностями завершился. А в боевую рубку в окружении клубов сизого
дыма ввалился Фокс. Изо рта у него торчала квадратная в сечении гавана
внушительной длины. Под левым глазом бомбардира красовался фиолетовый
синяк. И ботинки он, разумеется, где-то позабыл.
- Привет, Конфетка! - промычал Фокс, вынул сигару изо рта и
подошел к Иве вплотную. - Дай-ка я тебя, солнышко, облизну!
Ива засмеялась, позволила Фоксу отечески чмокнуть себя в макушку
и в ответ потрепала по толстой щеке. За последние несколько месяцев
склонного к полноте Фокса здорово разнесло. Комбинезон на нем так и
топорщился.
Должность у Фокса была "старший эксперт по огневому
взаимодействию". Поэтому иначе как бомбардиром его никто не называл.
- Салют, Андрэ! Как твое самочувствие? - спросил Фокс у Вернера.
Эту фразу он произнес по-французски, чтобы подчеркнуть обращение на
"ты". Ива удивленно подняла брови. Ей и в голову не приходило, что
Вернера на "Тушканчике" кто-то может давно и хорошо знать.
- Спасибо, Мишель, порядок, - бросил через плечо Вернер. - А ты
почему все еще с синяком?
- Я его ношу, как орден, - гордо ответил Фокс. - Ну, что там у
"старика Пола" с отражателями?
- Похоже, заводской брак в одном блоке. Ничего серьезного. А
тебе-то что? Наше дело рулить, твое дело бомбить... Меньше хода -
прицел четче.
- Мне до всего есть дело, - сообщил Фокс. - Я "старика Пола"
люблю всем сердцем. Меня беспокоит любая мелочь. Даже то, что у нашей
Линды сексуальный психоз. Конфетка, у тебя был когда-нибудь
сексуальный психоз? Кстати, ребята, какая из вас получится классная
пара! Энди и Кенди!
Ива поманила Фокса пальцем, и когда тот к ней нагнулся, крепко
схватила его за нос.
- Ой, де дадо! - взвыл бомбардир. - Я больше де буду!
- Так его, болтуна... - одобрил экзекуцию Вернер.
Ива отпустила нос бомбардира и ухватила Фокса за воротник, чтобы
не сбежал.
- Ты откуда его знаешь, Майк? - прошипела она Фоксу на ухо.
- А что? - шепотом удивился Фокс, растирая покрасневший нос. -
Энди ходил на "фон Рее". Мы оба из первого экипажа Рашена. Только меня
перед самым Юпитером загнали на переподготовку. А Энди... Видела у
него планку Сердца? Вот так-то.
- А-а... - протянула Ива многозначительно, ничего толком не
поняв.
Фокс распрямился, воткнул сигару в рот и упер руки в бока.
- На "Тушканчике" теперь просто уникальное общество, - сказал он
в полный голос. - Целых четыре Пурпурных Сердца и аж двое русских. Про
нас еще песни сложат. И легенды.
- А кто второй русский? - удивилась Ива.
- Да вон! - Фокс указал сигарой в сторону Вернера.
- Слушайте, Эндрю, он это серьезно? - не поверила Ива.
Вернер чем-то звонко щелкнул, с довольным видом подбросил на
ладони дефектный блок и задвинул на место контрольную панель. Небрежно
швырнул блок в сумку с инструментами, уселся на кресло верхом, сложил
руки на спинке и опустил на них подбородок. И посмотрел Иве прямо в
глаза, да так, что она впала в окончательное замешательство.
- А почему бы и нет? - спросил он.
- А-а... - в очередной раз сказала Ива.
- А фамилия у него такая для маскировки, - объяснил Фокс. - Чтобы
не приставали.
- Трепло, - усмехнулся Вернер. - Вы не слушайте Майка, капитан.
Фамилия у меня родная. Предки мои были из обрусевших немцев. И жили
Вернеры в России начиная с семнадцатого века и вплоть до самой
Заварухи. И потом тоже скрещивались только с чистокровными русскими.
Так что я русский на сто процентов. Как адмирал Рашен.
- Кстати, у Рашена тоже имя... - заметила Ива.
- Вполне русское, - не согласился Фокс. - Алекс Успен. Чем тебе
не нравится?
Вернер не удержался и прыснул.
- Что такое?! - возмутился Фокс. - Какого черта сегодня надо мной
все издеваются?! Одна ненормальная за яйца хватает, другая за нос,
теперь ты еще...
- Адмирала Рашена зовут Oleg Uspensky, - сказал Вернер.
- Быть не может, - отмахнулся сигарой Фокс. - Фамилии на "ский"
все еврейские. Как у нашего Жан-Поля.
- Давайте посмотрим в штатном расписании, - предложила Ива, кладя
руку на контакты своего терминала. - Секундное дело. Пока Майкл и вам
нос не сломал. Вы с ним поосторожнее, Эндрю. Он у нас тот еще задира.
- Ему не сломаешь, - хмыкнул Фокс и снова окутался клубами дыма.
- Ну давай, не тяни, делай запрос. На что спорим?
- Не будет запроса, - сказала Ива, глядя на монитор. Левой рукой
она выбила дробь на контактах, а правую сунула под пульт и вытащила
ботинки.
- Ох, мама! - воскликнул Фокс. - Где моя обувь, вы, астронавты?!
Никто не видел мои башмаки?! Куда же я их... - и опрометью выскочил в
коридор, чуть не сбив с ног старпома Боровского.
Ива поспешно обувалась. Вернер со спокойной улыбкой смотрел, как
на обзорном экране растет приближающийся адмиральский катер.
- О, Жан-Поль! - обрадовался в коридоре Фокс. - Ты ведь еврей?!
- Ну... - хмуро ответил Боровский.
- Фамилии на "ский" все еврейские, ведь так?
- Слушай, ты, поц, - сказал Боровский. - Где твои ботинки?
- Виноват, - пробормотал Фокс и убежал по коридору.
Боровский вошел в рубку и остановился посредине, заложив руки за
спину и покачиваясь с пятки на носок.
- Бар-р-дак! - прорычал он, ни к кому специально не обращаясь.
Вернер подобрал сумку и встал.
- Контроль отражателей в норме, - доложил он.
- А, - сказал Боровский, как будто только что заметил Вернера. -
Здравствуйте, Эндрю. Хоть кто-то здесь в состоянии за что-то отвечать.
И что там было?
- Видимо, дефектный блок. Сейчас я его протестирую на своей
машине, и тогда смогу дать полное заключение.
- На диверсию не похоже? - неожиданно спросил Боровский. Ива,
услышав это, подпрыгнула в кресле и обернулась.
- Не похоже, - ответил Вернер, ощутимо понизив голос. - А что?
- Да так, - Боровский неопределенно шевельнул бровью. - Пришел
снизу меморандум о профилактике возможного саботажа. Это, конечно,
совершенно не мое дело, но если бы меня спросили... Н-да. Вот я и
спрашиваю - не похоже?
- Знаете, коммандер, - сказал Вернер без тени юмора в голосе. -
По-моему, в Адмиралтействе у кого-то поехала крыша. А вы - рады
стараться.
- Ты сам-то когда из психушки вышел?! - окрысился Боровский.
- Да я там, может, и вовсе не был... - пробормотал Вернер
обескураженно.
- А я - был, - веско сказал Боровский. - И многому там научился.
Так что я всегда помню, что на "сотках" до полутора тысяч деталей,
отказ каждой из которых приводит к потере боеспособности корабля. А
еще я помню, что на "Тушканчике" сто человек экипажа. И все
основательно тронутые. Во главе с психологом, которая только что
хватала меня за яйца. Спрашивается - что ей стоит отвинтить
какую-нибудь елду на орудийной палубе и засунуть себе в...? Может,
"Тушканчик" без этой елды и не развалится, но...
- Раз вы такой ответственный, подарите ей вибратор, - посоветовал
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг