01
Олег Дивов
"Мастер собак".
роман
М, ЭКСМО, 1997
впоследствии спозиционирован как
первая часть трилогии "След зомби"
_________________________________
Сегодня нет фактических оснований полагать, что упоминающиеся в тексте
организации действительно существуют или когда-либо существовали. Все
действующие лица вымышлены и не имеют реальных прототипов. Все совпадения
имен, названий и наименований случайны.
Неоценимую помощь в сборе фактического
материала мне оказала Карма-Дот.
ЧАСТЬ 1. ДЕКАБРЬ
Тварь притаилась на крыше, напряженно изучая обстановку внизу.
Прямо под ней был узкий коридор между стенами магазина и склада.
Коридор выходил во дворик - сплошь высоченные сугробы и кучи гнилых
упаковочных ящиков. Там, в этой неразберихе, цель - дыра погрузочного
люка, ведущего в подвал.
Вырожденный мозг твари лихорадочно просчитывал варианты. До
рассвета времени более, чем достаточно. Если бы там, внизу, были
просто люди, обычные люди... Мягкие, податливые тела, слабая
энергетика. Прыгнуть, схватить за плечи, крепко прижать к себе. Или
хотя бы взять за руку и удержать. Несколько секунд крика и
бессмысленных конвульсий. Потом тело обмякнет, и его можно спокойно
нести. Волочь нежелательно - рвутся кожные покровы. Ничего сложного.
Но сейчас все не так. Задача не выполнена, а на пути отхода - засада.
Тварь опустила голову и повела носом, будто принюхиваясь. Копна
спутавшихся грязных волос упала ей на глаза, но это ничего не значило.
В глазницах твари намерзла корка льда.
Окружающий мир был отчетливо виден, ясен, понятен. И здания, и
прячущиеся внизу существа были для твари просто системами
энергетических полей, пронизывающих и оформляющих все живое и неживое.
Стены, перекрытия, коммуникации... и четверо врагов на первом этаже.
При желании тварь могла бы рассказать историю любого кирпича в этом
доме. А враги - всего лишь энергетические цепи немногим сложнее
кирпичей. Если знаешь, где что разомкнуть - несколько мгновений
сокращения мышц и колебаний воздуха. Если не знаешь, что оборвать в
цепи - просто хватай и держи. Результат тот же. Главное - подобраться
вплотную, потому что враги подвижнее, чем ты. Они устраивают засады на
тебя, а ты - на них. Кто кого.
Разумеется, ни о чем подобном тварь не размышляла. Она просто не
способна была думать в человеческом понимании этого слова. И конечно,
она не пользовалась человеческими терминами, чтобы обозначить
находящееся и происходящее вокруг. Были просто тонкие излучения, легко
различимые и хорошо понятные. В некоторой степени тварь умела ими
управлять. Сейчас, например, она тщательно экранировала свой мозг от
внешнего мира. А лучи-щупальца, которыми тварь, словно радаром,
изучала пространство, были перенастроены так, чтобы вызывать у живых
разумных и неразумных минимум беспокойства. Тварь была молодым и
ценным экземпляром, намного превосходящим своих неповоротливых
собратьев предыдущей генерации. И не могла себе позволить случайную
гибель. Люди мыслят странно, в их головах хаос, но иногда из него
прорывается очень эффективная тактика. Люди - гении разрушения. Даже
если ты посылаешь и принимаешь отраженный сигнал триста миллиардов раз
в секунду, все равно найдется умник, который придумает, как стереть
тебя в порошок доступными ему методами. Например, перебьет кувалдой
позвоночник, наедет на спину машиной и будет спокойно ждать рассвета.
А что случится после рассвета - ты не знаешь. Мало информации.
Известно только, что тебе его точно не пережить.
Тварь переместилась еще. Кончики пальцев - ороговевшие,
превращенные в острый коготь, - вонзились в сковавший крышу лед. Если
бы тварь умела беспокоиться, она могла бы совершить какую-нибудь
глупость. Но нынешний ее мозг не умел генерировать эмоции. Он только
анализировал объективную информацию. Сейчас он высчитал: с каждой
секундой растет вероятность того, что тебя засекут. Либо ты
неосторожно заденешь одного из неразумных своим лучом-щупальцем, либо
тебя обнаружат те, другие, похожие на людей, но уже не совсем люди. Их
четверо, они снаружи, за забором и домами, по углам квадрата, и
сканируют местность почти на тех же частотах, что и ты. Каждый раз,
чувствуя рядом их луч, ты сжимаешься в комок, но так не может
продолжаться вечно. Они просто не ждут тебя сверху, они еще не
встречались с такими, как ты, быстрыми умом и телом, способными
передвигаться не только по земле. Тварь приняла решение.
Конечно, можно пройти по крыше и спрыгнуть во двор возле самого
люка. Но там груды ящиков. Если застрянешь, тебя прикончат эти трое,
поделившие двор на сектора обстрела. Тихо сидят в засаде вместе со
своими неразумными. Очень напряжены. Можно спрыгнуть с другой стены и
пробежать до люка, нырнуть в него головой вперед - вдруг не попадут.
Примут за человека и растеряются. Но тебя мигом распознают неразумные
- бросятся, догонят, собьют с ног. Тогда конец. Тварь умела двигаться
почти так же быстро, как человек, но пропитанные консервантом мышцы
потеряли резкость. Нужно место для разбега. Если влететь во двор на
полной скорости - тогда пересечь его можно за полторы-две секунды. Вот
такой прыти от тебя не ждут точно. С непривычки и не попадут, и
перехватить не успеют. Но где разогнаться? Только в этом узком
коридоре, выходящем во двор под прямым углом. А в коридоре - еще двое.
Тоже напряжены, но нападения сверху не ждут. Один - такой же, как и
ты, разумный двуногий прямоходящий. Жмется к стене, готов стрелять,
просматривает весь коридор. Думает, ты выскочишь из подвальных окон.
Рядом неразумный, стоит на четвереньках, и при этом по пояс своему
напарнику. Очень большой и смертельно опасный. И почти тебя учуял.
Люди-нелюди, мучительно вгрызающиеся в пространство лучами огромной
интенсивности, тебя все еще не чувствуют. А это животное, эта
четвероногая тупая дрянь, заросшая шерстью, сейчас поднимет морду и
разинет клыкастую пасть...
Тварь выпрямилась на краю во весь рост. Ветер распахнул
изодранную куртку, дунул в прорехи джинсов, смахнул волосы со лба,
отполировал лед в пустых глазницах. Носы сапог повисли над
десятиметровой пропастью. Нужно прицелиться очень тщательно и
приземлиться неразумному на спину - точно посередине, обеими ногами. И
левой рукой ударить разумного в голову. Упасть, перекатиться, и прямо
с четверенек - вперед, проскочить двор, а там сквозь люк по
транспортеру съехать на брюхе вниз. Длинный извилистый коридор, и в
углу - призывно трепещущий сгусток темноты. Дверь. Начали. Ноги чуть
согнуть в коленях. Порыв ветра переждать.
Неразумный внизу шевельнулся, задрал нос и обнажил гигантские
лезвия клыков. Тварь, не раздумывая, шагнула в пустоту.
*****
Если происходит трагедия с участием
собаки, то собака не виновата, ибо такой
ее сделала природа. Виноват человек, не
сумевший учесть все возможные
последствия, допустивший оплошность или
невнимательность.
Кучум лежал на снегу, тяжело поводя боками. У него была очень
длинная для кобеля морда, и сейчас, с подобранными под туловище лапами
и безвольно распластанным хвостом, больше всего он был похож на
крокодила, обросшего по русской зиме густым серым мехом.
- Эй, Склиф! - позвал Хунта. - Какого черта он дышит?!
- А что он еще может? - парировал Склифосовский, ощупывая голову
Фила. Раненый всхлипывал. - Тихо, тихо! Не дергайся! Сейчас мы тебя,
брат, заштопаем, и все будет в порядке.
- Где... - простонал Фил. - Где он...
- Спокойно, - Склиф выпрямился и поднял руку, показывая
выскочившему из-за угла фельдшеру-ассистенту: мы здесь.
- Склиф! - снова позвал Хунта. Он стоял над Кучумом, уперев руки
в бока и, морщась, рассматривал собаку. - Да брось ты его! Иди сюда!
Кучум приоткрыл глаза и издал тяжелый вздох. Хунта присел на
корточки и осторожно провел ладонью по горячей морде пса. Голова у
Кучума была раза в полтора больше человеческой. В нормальной
обстановке он попытался бы откусить Хунте руку. Но сейчас Кучум только
вяло лизнул ее.
- Хороший, - прошептал Хунта, чувствуя, как на глаза
наворачиваются слезы. - Кучумчик хороший. Держись, лапушка, сейчас все
будет в порядке. Склиф! Твою мать! Да иди же сюда, кому говорю!
Склифосовский, щелкнув пальцами, указал ассистенту на Фила и
отвернулся. Подойдя к Хунте, он присел рядом и горячо прошептал ему на
ухо:
- Что такое, старший? Ну чего ты гонишь? Он же захочет
попрощаться!
- Он уже попрощался! - сказал Хунта громко и так посмотрел на
врача, что тот невольно отшатнулся и щелкнул замком поясной аптечки.
- Как прикажешь, старший.
Кучум опять судорожно вздохнул.
- Сейчас будем спать, милый, - прошептал Хунта. - Спокойной ночи.
Склиф четким движением вонзил иглу в бедро пса, сжал пальцами
шприц-тюбик и уставился на часы. На пятнадцатой секунде глаза собаки
затуманились, веки начали медленно опускаться. Кучум что-то прошептал,
совсем по-человечески, и застыл*. Хунта поднялся на ноги, сунул руку
сзади под шлемофон и поскреб затылок.
_____________________________________________________
СНОСКА * Описанная здесь процедура не имеет ничего общего с
"усыплением", практикуемым в современных ветлечебницах. "Усыпляемый"
агонизирует, его гибель сопровождается конвульсиями и опорожнением
мочевого пузыря. Это тяжелейшее зрелище, способное нанести серьезную
психическую травму хозяину животного. Поэтому в арсенал полевого
медика Проекта стандартный "усыпитель" не входил. Смертельно раненому
псу делалась инъекция мощного транквилизатора-"депрессанта", от
которого животное впадало в глубокую кому. Фактическая смерть
наступала по пути к месту захоронения. (здесь и далее прим.авт.).
_________________________________________________________
- Так, - сказал он. - Я пришлю людей, они заберут этого... - он
брезгливо ткнул пальцем в сторону Фила, над головой которого работал
ассистент. - А ты, пожалуйста, останься здесь. Приедет Доктор,
поможешь ему. Хорошо?
Склиф уселся на снег рядом с Кучумом и осторожно похлопал
усыпленного пса по мохнатому плечу.
- Понял, - пробормотал он, не поднимая глаз.
- Сможешь законсервировать эту штуку? - Хунта покосился на темное
пятно в сугробе.
- Сейчас, - кивнул Склиф и поежился. - Сейчас принесут тест-кейс,
и я все сделаю.
- Не переживай, старик. Дальше будет только хуже, - пообещал
Хунта и тяжело утопал к воротам.
Склиф опять зябко шевельнул плечами и обернулся к сугробу, на
который показал старший. Медик нажал кнопку на поясе, и с его плеча
сорвался луч, осветив снег, усеянный ярко-синими крапинками. Белее
снега, вся в голубых прожилках, в сугробе лежала вещь, когда-то
принадлежавшая человеку. Рука с острыми когтями вместо пальцев.
Бух-бух-бух! Кто-то, торопясь и не скрываясь, кубарем скатился в
подвал по скользкой обледеневшей лестнице. На голове собаки поднялись
и тут же опали пушистые кисточки. Собака лениво встала на ноги,
задрала хвост, рассыпавшийся пышным султаном, и потянулась. Рядом с
ней распрямился человек.
Собака была очень крупная. Высокая, но не длинноногая, а именно
крупная - с широкой грудью, мощными лапами и почти медвежьей головой.
Там, где у нормальных собак бывают уши, у этой торчали вверх задорные
меховые клочья. Спина казалась провисшей - такая грива наросла у
собаки на плечах.
Человек тоже выглядел более чем внушительно. Он, вероятно, и сам
по себе был довольно массивен. А сейчас его увеличивала одежда -
пухлые теплые брюки, толстая куртка до бедер, тяжелые высокие ботинки
с мощной подошвой. Широкий кожаный пояс держал несколько
сумочек-карманов, туго наполненных. Портупея фиксировала компактное
устройство на плече. Лицо человека было почти совсем закрыто: с боков
- поднятым вверх твердым воротником куртки, спереди - надвинутым на
глаза длинным козырьком теплой кепки. Человек шевельнул плечами,
разминаясь, и куртка у него на спине обозначила небольшой горб. Что-то
висело у него там, под курткой, между лопатками.
Собака прошла вперед, в полосу льющегося через подвальное окошко
лунного света. Человек шагнул следом и, не нагибаясь, легко толкнул ее
кулаком в плечо. Собака подняла морду и приоткрыла зубастую пасть,
выдохнув облачко пара. Это было очень похоже на улыбку.
Перед ними уходил вдаль, к выходу из подвала, черный коридор,
перевитый по стенам трубами в цементной оболочке, местами осыпавшейся
до металла. Иногда в коридоре ярко вспыхивал, приближаясь, огонек, и
принимались бухать тяжелые башмаки, попадая из нанесенного через окна
снега просто в вековую пыль. Собака улыбнулась снова. Клыки у нее были
в полпальца длиной.
Человек явно не собирался идти в коридор, навстречу другому. Но и
стоял он спокойно, держа оружие толстым прямоугольным стволом вниз. С
выдвинутым прикладом эта штука достигала почти метровой длины -
пистолетная рукоятка, короткий магазин, цилиндрический довесок под
стволом, на самом его конце. Ремня не было - зато от рукоятки, которую
человек небрежно перебирал расслабленными пальцами, шел к его поясу
свободно провисший тонкий шнур. Там, где у оружия бывает затвор,
тускло светился зеленый огонек. Там, где на оружие монтируют лазерный
прицел, действительно стоял лазерный прицел.
Свет в коридоре вспыхнул совсем ярко, но тут же погас, и в лунную
полосу шагнул мужчина, отличный от первого лишь тем, что был без
собаки, а вместо кепки на голове его красовался сдвинутый на затылок
зимний танковый шлемофон. Собака появление гостя проигнорировала. Она
даже поленилась его толком обнюхать - так, потянула носом воздух, и
все.
Новоприбывший произвел серию поспешных движений - сунул оружие
под мышку прикладом вперед, снял перчатку, извлек из кармана зажигалку
и одну сигарету, прикурил, затянулся и убрал зажигалку обратно в
карман. Смотрел он только на собаку. Та отвернулась к стене.
В процессе всей этой пантомимы другой человек хранил, казалось,
ледяное спокойствие. Он лишь склонил голову набок и перестал шевелить
пальцами на рукоятке - наоборот, оружие он держал теперь по-боевому:
мягко, но плотно.
Визитер натянул перчатку, еще раз судорожно затянулся, выплюнул
сигарету в угол и без предисловий выдохнул:
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг