* * *
(Неожиданно его память совершила прыжок в прошлое. Это был приятный,
полезный каприз - как вспышка света в темной ванной, усыпанной битым
стеклом, по которому надо прокрасться босиком.
Другая беседа с Низзамом. Когда-то Низзам изводил его своими
дурацкими парадоксами. Да и происходило ли то на самом деле?.. Во всяком
случае он помнил декорации: оазис, окруженный песчаными дюнами; закат;
неподвижные верблюды; неоновый свет над караван-сараем. И даже заунывное
треньканье какого-то щипкового инструмента...
- Что это? - спросил Низзам с поддельным комическим испугом, указывая
на жирную тень, которую старик топтал ногами. Тот знал, как надо отвечать.
- Это тень Демона.
- Всего одна?
- У Демона миллион теней. Самая большая накрывает Землю.
- Самая большая - это червяк, который жрет понемногу твой мозг.
- Нет, - сказал старик простодушно.
- Приложи ухо к голове - и услышишь очень тихий хруст.
- Чье ухо? К чьей голове?
- Твое ухо, твоя голова, глупый старик!..)
* * *
Он шел по следам клона и девушки, пока полуденное солнце не начало
плавить ему макушку. Старику казалось, что он действительно слышит "очень
тихий хруст". А потом снова был привал, сон без сновидений в прохладе
погреба, стоны девушки и ужасный взгляд из-под капюшона - к счастью,
направленный мимо него.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Ярость проникает глубоко в нас.
Это - эра видеонасилия.
Лу Рид
...Рикша довез ее до пересечения Нейтральной с Ущельем и наотрез
отказался топать дальше даже за двойную плату. Правильно, жизнь дороже.
Получив монету, парень сразу же припустил в сторону Блокады, стуча подковами
по булыжной мостовой. Здоровенный даун - но без оружия у него не было
шансов.
Чтобы не привлекать к себе внимания, надо было двигаться. Мартина
медленно шла по тротуару, и ночь окутывала ее влажной простыней. Прохлада
и страх... Томительное ожидание... Ощущение опасности было острым и почти
приятным, как секс на грани садомазохизма... Фонари горели лишь кое-где,
обозначая входы в забегаловки. Выше второго этажа не было видно ни единого
огня. Между островами света попадались участки, залитые чернильной тьмой.
Вскоре Мартина могла различить отдельные человеческие силуэты. Мелькали
красноватые искры сигарет, дважды сверкнула бутылка и один раз - совсем
рядом - белки чьих-то огромных выпученных глаз. Она услыхала шепот из
подворотни - грязный, влекущий, угрожающий... Она и сама не понимала, зачем
рискует. У нее были дурные предчувствия, и она смирилась с неизбежным. Что
случается с безмозглыми бабочками, когда заканчивается их сезон? Она узнала
это той же ночью.
Возле кабака Карлоса-Мухомора ее облапали патрульные. Идиоты. Она
никогда не держала при себе оружия в пределах карантинного пояса.
Если верить Кисте, а та была тертой сукой, опасаться следовало не
прыщавых курсантов из ментовского лицея, а тайных агентов охранки.
Мартина оглянулась. Следили ли за нею? В темноте могло происходить
все что угодно. Она свернула в знакомый проходной двор. Не очень
благоразумно, зато "стерильность" гарантирована. Здесь пришлось
пробираться на ощупь. Ее ладонь поглаживала кирпичи, вторая рука была
выставлена вперед - на всякий случай. Иногда местные развлекались, делая
больно курочкам вроде нее, - для этого достаточно стать у стены и
держать бритву на уровне лица. И все равно Мартине было гораздо интереснее
здесь, чем на уроках в средней школе... Она споткнулась обо что-то мягкое,
но массивное. Перешагнула через труп и с облегчением увидела впереди
изломанный серый просвет.
Выход был забаррикадирован мусорными баками, однако девушка знала
запасной маршрут - через дыру в заборе, автомобильный отстойник и кухню
муниципальной столовой. Сейчас в столовой питались только крысы и тараканы.
Когда под ее тяжелым ботинком что-то вкусно захрустело, Мартина зажгла
миниатюрный фонарик. Тонкий луч выхватил из темноты разбегающихся зверьков.
Отражения вспыхивали в зрачках, как звезды...
Она отодвинула решетку водостока и пошарила в подполе. Нащупала
тяжелый сверток и вытащила из тайника любимые игрушки, тщательно завернутые
в три слоя целлофана. Мартине повезло: несмотря на то, что она была одной из
самых молодых сук в банде, ей достались солидные железки. Пушка была
крупнокалиберной, трофейной, с клеймом "Генералов", а нож взят из
разгромленного оружейного магазина на Земской. Вот только на байк она себе
еще не "заработала"...
Мартина сунула ствол за пояс, а нож - в рукав. Теперь достаточно было
резко разогнуть руку в локте, чтобы наборная рукоять скользнула в ладонь.
Она тренировалась практически ежедневно и с завидным упорством.
Она задвинула решетку, подняла голову и ощутила сквозняк, которому
неоткуда было взяться. Внутри тонкого светового шнура плясала потревоженная
пыль.
Одна крыса замерла, будто парализованная светом. Тварь была лысой и
почти прозрачной. Внутри мутно-белого мешочка переливались внутренности.
Мартина помнила все, о чем назойливо тарахтел поп на своих уроках.
Крысы - тоже Божьи создания, и она должна любить их. А если они - глюки,
порождения Демона, то их не существует. Она знала, как следует относиться к
отраве, льющейся в уши, прилипчивой мрази, обманывающей глаза, нюх и
заставляющей осязать неосязаемое... Она протянула руку и прикоснулась к
крысе.
Что-то было не так. Возможно, та была отравленной или больной. Или
Мартине довелось увидеть крысу-имбецила. При мысли о том, что очутилась в
крысиной психушке, девушка улыбнулась. Она поднесла зверька поближе к лицу.
Теперь крыса начала дергаться. Она скалила стеклянные зубы, царапала
лапками воздух и обвила запястье Мартины гладким, чуть розоватым хвостом.
В этот момент Мартина поняла, в чем заключается несуразность. Луч
фонаря, который она держала в другой руке, не преломлялся и не рассеивался,
проходя сквозь жирную мутную плоть.
Она подбросила крысу в воздух, и та начала таять - с хвоста. Мартина
схватила нож и ударила по ней, но к тому моменту, когда лезвие должно было
рассечь тело крысы пополам, на траектории падения осталась одна голова.
Потеряв равновесие, девушка шагнула вперед. Голова стукнулась об ее ботинок,
почернела и прилипла к коже, стала наростом на носке в виде черепа без
нижней челюсти; от него отделились два глазных яблока, укатившихся в темноту
с металлическим дребезжанием.
Бросив взгляд на часы, Мартина заторопилась.
Через заднюю дверь кухни она выбралась в переулок, впадающий в
Нейтральную, и оказалась в свободной зоне. Здесь не имел силы даже
карантинный кодекс. Стопроцентная демократия. В самый раз для любительниц
острых ощущений...
Переулок кончался тупиком. В том году Нейтральная разделяла зоны
влияния аристарховцев и "Сук". Граница проходила точно по осевой.
Мартина находилась на своей территории.
В переулке было темно, будто внутри зарытого гроба. На небе - ни одной
звезды. Мартине это показалось странным, но не более, чем многое другое.
В утробе майской ночи раздавались полупереваренные звуки. Девушка завернула
за угол и увидела далекий красный фонарь под навесом канна-бара "Чертово
колесо". Сквозь щели металлических жалюзи пробивался мерцающий свет. Внутри
бара кто-то истошно орал под пыткой.
Сегодня "Суки" праздновали захват заложника. И, значит, пахло
большой разборкой. Еще не поздно было смыться. Но у Мартины никогда не
хватало сил сопротивляться искушениям.
На тротуаре перед баром стояла дюжина байков и два джипа, один из
которых принадлежал Плаценте - роскошная тачка с наворотами и фальшивыми
номерами, угнанная из гаража какого-то миддла. Тут же вертелись десятилетние
щенки, торговавшие собой и планом вразнос.
Мартина нырнула в подворотню за пятьдесят метров от бара и зашла с
черного хода, как обычно ходили свои. Возле двери скорчился безногий нищий.
При появлении девушки он переместился поближе к ступенькам. Его голова в
струпьях оказалась на уровне ее развилки. Он захихикал и высунул
неправдоподобно длинный язык. Колебательные движения кончика напоминали
трепыхание крылышек колибри. О колибри она знала из учебного фильма.
- Это будет стоить тебе всего гривенник, дорогуша, - прошамкал нищий.
Мартина приготовилась пнуть его под дых ботинком с металлическим
кантом. Безногий предусмотрительно и резво отодвинулся. Она постучала в
запертую дверь. Открылось окошечко, в которое с трудом можно было просунуть
руку. Драная тридцатилетняя кошка по кличке Киста уставилась на Мартину
подведенными глазами.
- Подайте жертве Джихада!.. - заблеял нищий с панели.
- Пошел в задницу! - рявкнула Киста. - С таким прибором - и без
капусты?! У тебя ж член до земли достает!
- Чтоб ты забеременела от своего большого пальца! - заорал калека,
убираясь подальше и активно работая колодками.
- Привет, сука! - сказала Мартина. - Открывай. Тут не жарко.
- Шевели жопой! - огрызнулась Киста и загремела засовами.
Все это была декорация для лохов. Из бара имелось еще два "аварийных"
выхода - на случай неотразимого наезда. До сих пор ими ни разу не
пользовались.
Мартина миновала предбанник, в котором стояло кресло-качалка и мерцал
десятидюймовый экранчик - Киста смотрела "Лебединое озеро" в постановке
труппы трансвеститов по кабельному каналу, - и сразу попала в заднюю
комнату бара.
Тут "Суки" забавлялись с Кровяником - одним из лейтенантов
Аристарха. Тот уже не орал, а задушенно хрипел. Мартина засмеялась. Ей
нравился угар. Атмосфера была наэлектризована до предела. Даже безжалостно
яркий свет голой стоваттной лампы действовал возбуждающе. В соседнем
помещении гремел улетный рок.
По здешним меркам забава оказалась утонченной. Кровяник в одежде
новорожденного был распят на биллиардном столе. Перед ним вертелась голая
Ветла - бывшая центровая из публичного дома "На Рымарской", - изредка
надавливая на его чувствительные места каблуками, а еще две девки охаживали
его распухшие и кровоточащие телеса мокрыми кожаными ремешками. Лейтенанту
светила, по меньшей мере, импотенция. Сама Плацента нежно держала Кровяника
за голову и ласкала своими треугольными накладными когтями, которыми можно
было вспороть живот рыбе, - следила за тем, чтобы мужик не закрывал глазки
и не закатывал зрачки. Судя по его виду, экзекуция продолжалась достаточно
долго.
Вокруг стола топтались под музыку еще с десяток полураздетых телок.
Некоторые целовались взасос. Почти каждая была при оружии.
- Всем сукам привет! - сказала Мартина и направилась к столику,
заставленному стаканами и пивными банками. Ветла показала ей средний палец,
не переставая вертеть задом над потеющим Кровяником. Плацента посмотрела
мутными, налитыми кровью глазами. Она отличалась тяжеловесной красотой,
сангвиническим темпераментом и прославилась тем, что откусывала котятам
головы, а мальчикам - головки. Первое - на спор; второе - для
собственного удовольствия.
- Смотри, сосулька, - то ли предложила, то ли пригрозила
Плацента. - Пропустишь самое интересное!..
Мартина была здесь одной из немногих "натуралок" и потому не
пользовалась всеобщей популярностью. Две трети банды составляли лесбиянки;
фанатичных феминисток было еще больше. Мартину вся эта половая хрень мало
волновала. Главное, чтобы жить было весело. В своем квартале и школе
для миддлов она подыхала от скуки.
Пиво оказалось теплым и пенным, как дерьмо из огнетушителя. Мартина
захватила с собой пару доз "пурги" в растворимых пленках, но решила
потерпеть до утра, когда все суки поголовно начнут валиться с копыт от
усталости. Кровяник интересовал ее не больше, чем болонка, угодившая на
живодерню. Она жаждала настоящей потехи: рано или поздно Плаценте захочется
"покататься".
Но увидеть "самое интересное" в тот вечер Мартине так и не довелось.
* * *
Она поняла, что случилось непоправимое, когда Ветла внезапно перестала
двигаться и округлила глаза. Кровяник злорадно заржал - громко и от души,
как смеются в последний раз. Плацента среагировала мгновенно - ее рука
дернулась к поясу. Со своей позиции, да еще сквозь сизый дымок Мартина
могла разглядеть немногое, но увидела достаточно, чтобы испугаться.
В соседнем помещении, где обслуживали клиентов, сидела молодая тощая
сучка в кожаном прикиде и болтала с Бибиком - ди-джеем из "Цитрона",
которого здесь терпели из-за голубизны и хороших манер. Девка вела себя
раскованно. Судя по всему, оба уже успели вставиться.
Мартина узнала себя не сразу. Появление глюка застало ее врасплох.
Она слыхала о таких вещах, но впервые с нее самой "сняли кальку". Искать
живого сканера было некогда, да и незачем. Скорее всего, им был Кровяник.
Времени на то, чтобы прикончить его, все равно не осталось. И ничто не могло
изменить ее участи. Она внезапно вспомнила о крысе-глюке. Если даже Мозгокрут
играет на стороне Аристарха, то помоги Бог всем сучкам! Она явно ошиблась,
выбирая команду.
Каковы будут действия "Сук", Мартина знала точно. Отличить
прототип от копии невозможно; глюк наращивает абсолютно идентичную плоть.
В подобных случаях единственный надежный способ избежать фатальной
ошибки - это убить обоих.
Мартине не хотелось подыхать в цветущем возрасте. Но она отдавала
себе отчет в том, что для Плаценты это будет небольшой потерей. Поэтому
она нырнула под стол раньше, чем рыло сорок пятого повернулось в ее
сторону. В тот же момент глюк взорвался. Взрывчатое вещество составляло
чуть ли не половину массы его тела.
Тушка Бибика отправилась прямиком на небеса, но долетела только до
второго этажа и частично застряла в перекрытии. Мощный взрыв потряс здание.
Ударная волна вышибла перегородку и зашвырнула в заднюю комнату половину
стойки, десяток бутылок и чью-то голову. Ветла, нашпигованная стеклянной
шрапнелью, завизжала и рухнула на биллиардный стол поверх Кровяника. Свет
вспыхнул ярче полицейского прожектора и погас. Наступил дымный пыльный ад.
Мартину не задело осколками; столик встал на дыбы и прижал ее к стене,
послужив щитом; в результате удара дюралевой плоскостью у нее оказались
расквашены нос и губы. Оглушенная, она сползла на пол, оказавшись в
ненадежном укрытии. На зубах скрипела осыпавшаяся крошка. В темноте страшно
кричала Ветла. Загремели частые выстрелы - Мартине казалось, где-то
далеко, - на самом же деле рядом. Потом кто-то забросил в бар осветительную
шашку.
Из своей щели Мартина видела покосившийся пол и наклонившиеся стены.
Все предметы плыли у нее перед глазами, словно отбросы по реке. Довольно
блевотное впечатление, особенно, когда обнаруживаешь, что "отбросы" еще
живые и пытаются плавать. Некоторые без рук, другие без ног, третьи с
вывалившимися кишками. У Плаценты, например, была отрезана правая грудь,
а вместо оторванной нижней челюсти свисал язык, казавшийся серым и огромным.
Королева Марго, державшая бар, сидела у стены, и плакала кровавыми слезами.
Причиной было бутылочное горлышко, торчавшее в глазнице, словно окуляр.
Кровяник корчился в агонии - его основательно порвало при взрыве.
Мартина ошалело водила глазами по сторонам. Все они, тупые суки,
попали в примитивную ловушку. Осталось только выяснить, в чью. Если бы
она была постарше и поопытнее, то без труда узнала бы "почерк" Аристарха.
Однако она не понимала даже, каковы могут быть последствия. Она ни разу
не попадала в крутую переделку. Голова трещала, как сушеная тыква под
давлением. Тело налилось свинцом, а бедра и колени горели, будто кто-то
прошелся по ним шлифовальным кругом...
Но существовал вполне доступный способ взбодриться. Она пошевелила
правой рукой и убедилась в том, что рука в порядке. Ногтем большого пальца
отодрала от левого предплечья имитацию татуировки в виде мохнатого
мотылька и прилепила пленку к пересохшему языку. Пожевала, чтобы выделилась
слюна. Ощутила кисловатый привкус. Всего через пару минут "пурга" начала
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг