Пора было приниматься за работу.
* * *
Жвырблис знал эту трассу лучше, чем рельеф собственой ладони, и гнал,
невзирая на ночь и мокрый асфальт. Он различал своими чудо-глазами
малейшие неровности дороги, правда, сейчас его клонило в сон. Жижа из
термоса, в которой было меньше кофеина, чем в собачьей моче, нисколько не
возбуждала, а даже наоборот - от этого теплого варева Жвырблис еще больше
размякал. Бортник, должно быть, ворочался на своем топчане от его проклятий.
Оказавшись в зоне приема городских станций УКВ-диапазона, он врубил
музыку поэнергичнее. В кабине грузовика была установлена приличная
стереосистема. При первых же громоподобных ударах драм-машины сон как рукой
сняло, а по спине забегали мурашки. Мощные низы отдавались вибрацией в
желудке и наполняли Жвырблиса щенячьим восторгом. Даже девка проснулась и
выпрямилась, будто кто-то всадил ей в задницу лыжную палку.
Впереди был сложный поворот. Жвырблис сбросил обороты и положил вторую
руку на рулевое колесо. До городской черты оставалось около пятидесяти
километров.
Он проходил вираж с небольшим, хорошо рассчитанным и вполне допустимым
для водителя его класса заносом. Он крепко держал баранку, препятствуя
ее обратному вращению. Все было чудесно - до той секунды, когда девка
начала ни с того ни с сего подвигаться к нему, скользя голыми ягодицами по
сидению. Он не понимал, какого черта ей надо, - до сих пор она старалась
держаться от него как можно дальше. Наверное, свихнулась, сучка. Он слышал,
что подобные вещи иногда случаются. В любом случае, она выбрала неподходящий
момент для игр...
Прицеп неожиданно бросило влево, и Жвырблису понадобилось немалое
усилие, чтобы вернуть автопоезду устойчивость. Колдобина. "Колдоебина" -
так звучит даже лучше... "Где были твои глаза, придурок?" - подумал
Жвырблис и, покосившись, увидел девку совсем близко от себя. Та уселась
прямо на рычаг переключения скоростей.
В другое время Жвырблис нашел бы это очень смешным, но сейчас ему было
не до смеха и сексуальных фантазий. Поворот еще не закончился. Впереди был
участок дороги с насыпью, все больше оседавшей каждую весну. Жвырблису
предстояло провести грузовик впритирку с покосившимися столбиками.
Это был высший пилотаж, и он наслаждался своей работой. Все оказалось
бы не так круто, если бы его зверюга была оборудована фарами с синхронным
поворотом. Но он был дальнобойщиком старой школы и презирал эти новомодные
штучки для кретинов-молокососов. Поэтому на вираже он не видел большей
части дорожного покрытия. Зато прекрасно видел полосатые столбики на обочине
встречной полосы, мелькавшие, будто гнилые зубы...
Девка, не мигая, смотрела на него в упор. Он грязно выругался, послав
ее подальше. Он решил, что потом займется ее воспитанием... Нет, не
займется. Клиенту это может не понравиться. Товар и без того был изрядно
подпорчен.
Внезапно лобовое стекло начало запотевать. Что за черт? Он ехал с
вырубленной печкой. Жвырблис потянулся к панели управления, чтобы включить
щетки стеклоочистителя. Сочлененное тело автопоезда содрогнулось. Контейнеры
угрожающе накренились... Водителю пришлось снова вцепиться в руль. Последнее,
что он видел перед "переселением", - это лицо шлюхи, которая рванулась к
нему, словно черная птица из плохого сна, летящая навстречу над шоссе,
выставив обломанные когти, и сливающаяся с внутренней тьмой в момент
пробуждения.
* * *
Глюк проник в голову водителя, не повредив ее на физическом уровне.
Он не перехватывал управления, чтобы получше изучить таинственное вещество.
Регулируя собственное восприятие, он обнаружил полуразрушенную нейронную
сеть. Почти такую же совершенную, как эманации Темного Ангела, но безнадежно
связанную с биологическим материалом.
* * *
...Оставалось не более двух секунд до катастрофы. Вполне достаточно,
чтобы закончить исследование и скопировать матрицу.
Грузовик должен был неминуемо отправиться под откос. Но что-то
удержало его на краю насыпи, когда левые колеса уже вращались в пустоте.
Та же загадочная сила буквально вытолкнула десятитонный прицеп на
проезжую часть и обеспечила сцепление шин с грунтом.
Рессоры прогнулись в результате трехкратной перегрузки. Задымилась
раскалившаяся резина. Двигатель натужно взревел. Передачу заклинило.
Контейнеры едва не сорвали стопорные болты из легированной стали. Но авария
была предотвращена.
После этого охотник снова изменил форму.
Выбив из челюсти обочины четыре кривых зуба, автопоезд вырвался на
прямой участок.
* * *
Вначале все шло как по маслу. В лобовом стекле грузовика появилась
дыра размером с кулак. Лицо смеющегося водителя непоправимо изменилось.
Вернее, у него теперь не было лица. Одна пуля со смещенным центром
тяжести снесла ему нижнюю челюсть, а вторая разворотила остатки носа,
превратив его в окровавленное и рваное свиное рыло. Часть черепной коробки,
застрявшая в перегородке спального отделения, напоминала грязное кофейное
блюдце. Дьякону не требовался оракул, чтобы увидеть смерть в разводах
серой гущи.
Тем не менее грузовик продолжал двигаться, не снижая скорости. На
всякий случай дьякон отступил с обочины и обнаружил, что его ладонь
слегка увлажнилась - впервые в жизни... Через секунду ревущая тень
пронеслась мимо, обдав Могилу грязевой взвесью и потоками смрада.
Его душа оцепенела, как замерзающий куриный эмбрион внутри яичной
скорлупы, забытый в сломавшемся инкубаторе, но тело продолжало действовать
безупречно. Он развернулся, направив ствол "абакана" в сторону удаляющегося
автопоезда, и поставил переводчик стрельбы на автоматический огонь.
И вот тогда взвыли тормозные колодки. То был заунывный, слишком долгий,
почти невыносимый для нервов звук. Внутри контейнеров что-то тяжело
загремело. Из-под покрышек вырвались клубы дыма. Прицеп занесло и
неумолимо разворачивало поперек дороги. Задние колеса сползли в кювет и
загребали грунт, разбрасывая земляные фонтаны. Жесткая сцепка переломилась,
как спичка.
Дьякон соображал апатично, но быстро. Безумный ублюдок, которому он
вдобавок вышиб мозги несколько секунд назад, не только вертел баранку, но
и давил на тормоза. Это было сверхъестественно и отвратительно. Правда,
существовало и другое объяснение: кроме водителя, в кабине находился еще
кто-то.
Однако возникал гораздо более неприятный вопрос, а именно: что
последует за этим? В том, что последствия будут, дьякон уже не сомневался.
Он перешагнул через рухнувшее дерево и двинулся к своему мотоциклу, не сводя
глаз с ползущего по шоссе грузовика. Самсон отступал, но не бежал. Он
заметил, как внезапно изменилось направление ветра. Этот ветер был
абсолютно сухим и закручивался вокруг него холодной спиралью, поднимая в
воздух лесной мусор...
Прицеп перевернулся; теперь контейнер со скрежетом вспахивал
асфальт, рассыпая искры. Расстояние между ним и Могилой составляло около
ста метров. Осветительная ракета догорела; для дьякона наступила гораздо
более мрачная ночь, чем была в действительности. Он сорвал с переносицы
бесполезные стекляшки и раздавил их каблуком. Ситуация окончательно вышла
из-под его контроля.
На всякий случай он перекрестился.
* * *
Могила беспрепятственно добрался до своего девяностопятисильного
<кавасаки-малышева", оборудованного радиостанцией и круиз-контролем, и
снял тяжелый байк с подножки. Он бросил взгляд на портативную дисковую пилу
с электрическим приводом, торчавшую из багажного ящика. С помощью этой
нехитрой игрушки он вскрывал контейнеры и автомобильные сейфы, как
консервные банки. Иногда под диск попадала чья-нибудь глотка - в этом
случае дьякон не отказывал усопшему в заупокойной молитве (в конце концов
он просто выполнял свой долг).
Это была так называемая пила трения. Сверхтонкий диск из жаропрочного
сплава не столько резал, сколько плавил материал. Дьякон сам немного
побаивался своего инструмента. Тонкий, еле слышный свист диска вызывал
ощущение озноба. Холодная волна пробегала вдоль позвоночника, и на какое-то
мгновение позвонки смерзались. Это было что-то вроде предвкушения оргазма,
только с огромным знаком "минус". По правде говоря, Самсон не мог
представить себе ничего более неприятного, чем мысль о СЛУЧАЙНОЙ ОШИБКЕ...
Итак, полюбовавшись пилой, дьякон отказался от своего намерения вскрыть
контейнер. Надо было убираться отсюда поскорее, не размениваясь на мелочи.
Он и без того уже наделал немало глупостей. Могила слишком хорошо знал, что
означали желтые треугольники, которыми был маркирован груз. Кроме всего
прочего, они означали, что он нарушил договор с Ассоциацией. А вот каким
будет наказание, он не знал. Прецедентов не имелось. Это была чрезвычайно
неприятная неопределенность. Но его догадки были еще хуже...
Он завел двигатель, врубил фару на дальний свет и вырулил с проселочной
дороги на шоссе. Его подошвы опирались на ребристую поверхность "горшков",
а автомат лежал на бедрах. Дьякон был готов ко всему. Ему предстояло проехать
мимо остановленного им автопоезда. Любой другой путь был бы неоправданно
долгим. К тому же Могила вовсе не был трусом.
За его спиной бледным разбавленным молоком растекалось утро. Дырявая
сеть древесных крон безуспешно пыталась удержать рассвет. В низинах
скапливались клочья тумана, обещавшего, наконец, ясный день. Одно густое
туманное пятно обволакивало горячий капот и кабину грузовика...
Дьякон осторожно объехал лежавший на боку прицеп. Ему приходилось видеть
пораженных лучевой болезнью. Поэтому его интересовало, цел ли контейнер, а
главное, целы ли свинцовые игрушки внутри контейнера, - и это было не
праздное любопытство очевидца аварии. Собственно говоря, сложилась предельно
простая ситуация. Одно из двух: либо он находился в безопасности, либо уже
получил свою дозу. На все воля Божья...
Он услышал очень тихий звук, но не со стороны реки. Где-то совсем
близко подтекала жидкость. Дьякон открутил ручку газа на себя до упора.
Мотоцикл рванулся вперед с таким ускорением, что у Самсона на миг потемнело
в глазах. Набегающий поток воздуха сдул капюшон и испортил Могиле прическу.
"КрАЗ" перегораживал дорогу. Между бампером грузовика с выдвинутой
вперед лебедкой и обочиной оставалось не более метра - короткий узкий
коридор, который на хорошей скорости можно было преодолеть за сотые доли
секунды. Байк набрал хорошую скорость.
Дьякон никогда не жаловался на свою реакцию, но на этот раз он не успел
даже дернуться. Он мог бы поклясться, что никого не видел ни слева, ни
справа от себя. Дверь кабины оставалась закрытой. Вообще ничто не
шелохнулось, кроме кроличьих лапок, подрагивавших над зеркалом заднего
вида вопреки силе тяжести.
В самом зеркале отражалась какая-то тошнотворная масса. У дьякона не
было времени понять, на что это похоже, хотя масса весьма напоминала
человеческий мозг.
Кто-то невидимый нанес ему сбоку сильнейший удар в голову, от которого
не спас бы и шлем. На голове дьякона не было даже вязаной шапочки. Он
слетел с мотоцикла и рухнул на обочину, потеряв сознание. Огромный
кровоподтек появился на правой стороне его лица и почти мгновенно охватил
скулу, щеку и висок. Один глаз сразу же заплыл. Кожа на руках оказалась
содранной до мяса. Но в течение некоторого времени это не имело для Самсона
ни малейшего значения.
Его мотоцикл промчался еще метров девяносто, врезался в придорожные
деревья и заглох. Снова наступила тишина, в которой рождались и умирали
лишь природные звуки. Весенний лес медленно пробуждался.
* * *
Глюк скопировал информацию - всю, вплоть до ничтожнейших деталей.
Поэтому в кармане у него оказалась Библия с неполным текстом в Синодальном
издании двухтысячного года. Он не знал, для чего нужна столь архаичная вещь,
и решил выяснить это на досуге. Его досуг начинался тогда, когда он прерывал
охоту.
Зато в руке у него появился предмет, назначение которого не вызывало
сомнений. Это была портативная дисковая пила с лейблом фирмы "Солид элой
энд даймонд инструментс" - квинтэссенция эманаций очередной жертвы.
Гнездо для подключения пилы к автомобильному генератору было пустым. Тем
не менее, как только глюк нажал на пусковую кнопку, диск начал разгоняться
с нежным свистящим звуком...
Извлеченная из полудохлого животного информация впервые оказалась
полезной и существенно облегчала поиски.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Спроси у зеркала на стене,
Кто самый большой дурак?
Грэм Эдж
Спустя десять минут дьякон Самсон Могила открыл глаза. Он был крепким
мужиком и хорошо держал удар. Вряд ли кто-нибудь другой на его месте
очухался бы так же быстро. Добрая половина хиреющих человекообразных не
очухалась бы вообще.
Дьякон отлежался, вдыхая запах сырой земли и рассматривая одним
уцелевшим глазом щебень со следами собственной крови. Рядом висели клочья
того же белесого, липкого на вид и подозрительно стабильного тумана. Шея
была будто сдавлена колодками. Голова раскалывалась от боли, и отчаянно
хотелось опустить ее в ледяную воду. Хотя бы и в отравленную реку Уды...
И все же Могила соображал, что делать дальше. После удара автомат
оказался отброшенным в сторону и лежал на расстоянии пяти метров. Для дьякона
в его положении это было все равно что пять километров. Но он изменил бы
своим правилам, если бы не имел при себе несколько игрушек на черный день.
Похоже, черный день наступил.
Он шевельнул пальцами. И только теперь почувствовал, как запылали руки,
словно он опустил их в бак с серной кислотой. Однако этой боли было далеко
до той, настоящей, замешанной на безысходности, - боли в пробитых гвоздями
кистях, особенно когда крест ставят вертикально и они частично принимают
на себя тяжесть тела...
Дьякон вычистил из сознания смешную щекотку, терзавшую его ладони, и
превратился в полноценного стрелка. Его правая рука забралась под плащ
и нащупала Библию в металлическом переплете. Открыв ее, он начал
перелистывать страницы, пока пальцы не наткнулись на "иглоукалыватель" -
маленький, легковесный, но достаточно эффективный при стрельбе в упор
ПСМ калибра 5,45.
В середине прошитого блока была вырезана ниша для хранения пистолета.
Для этого пришлось пожертвовать Книгами Царств, Паралипоменон, Ездры,
Неемии, Есфирь, Йова и большей частью Псалтиря. Дьякон считал это
небольшой потерей по сравнению с тем, чего он мог лишиться сейчас. Многие
места из вышеперечисленного он знал наизусть.
Обхватив пальцами плоскую рукоятку пистолета, Самсон уже решил было,
что его шансы выжить существенно возросли.
Он перекатился на бок и мгновенно нажал на спуск. Он не слишком
доверял этой чертовой детской погремушке. ПМС "разговаривал"
невразумительно... Дьякон стрелял по движущемуся человеческому силуэту.
Но утро наступало неотвратимо, - и так же неотвратимо возникало в сумерках
ЛИЦО.
После первого выстрела раздался странный звук, с которым лопается
яичная скорлупа. Самсон выстрелил еще трижды и не сомневался, что все
четыре пули с безоболочечной головной частью достигли цели. Достаточная
порция даже для имбецила или мутанта с гипертрофированным спинным мозгом.
Поскольку клиенты дьякона часто оказывались в бронежилетах, он приобрел
полезную привычку стрелять только в голову.
И он действительно увидел эту голову, будто разорванную на части
четырьмя попаданиями, отчего она казалась только отражением в неспокойной
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг