хозяйства. "Еще бы! - злорадно усмехнулся Д. про себя. - Это вам не
плату собирать!" Он бросил взгляд на часы. У него был достаточный запас
времени. Он не опоздает... если вообще доедет.
Бухгалтер решил дождаться следующего поезда и принялся анализировать
счастливые и дурные приметы. У него их скопилось множество. Например,
громадное значение имел номер поезда. Д. ни за что не садился в тринадцатый,
восьмой или шестой. Шестьсот шестьдесят шестые по этой ветке не ходили...
И это не глупые суеверия. Просто бухгалтер занимался аутотренингом.
Он разглядывал людей за окнами вагонов - насколько позволяли темные очки.
"Счастливчики", севшие в тринадцатый поезд и теперь разевавшие рты в
немом крике, выглядели, по мнению Д., какими-то ПОЛУЗАДУШЕННЫМИ.
Однако как бы ни было тесно в вагоне, когда на одной из станций
войдет Подземный, для него всегда найдется местечко. И не только местечко,
а целый коридор, по которому он медленно двинется, распространяя перед
собой волну непередаваемого запаха и заставляя сердца пассажиров испуганно
трепыхаться. Его налитые кровью глазки будут внимательно всматриваться в
лицо каждого (каждого!), и не останется ни одного человека, который не
ощутит прикосновения влажного, покрытого слизью пальца. Несмываемая
"метка" будет держаться несколько часов, пока не испарится последняя
молекула вещества из желез мутанта. А затем... Затем игра начнется по новой.
В этой игре невозможно выиграть. Бухгалтер Д., заведомо непроходная пешка,
надеялся хотя бы продержаться на поле подольше...
Опустевший перрон снова начал заполняться. Ничего не поделаешь - час
пик. Д. с тоской глядел в черную дыру туннеля, ожидая, когда вспорхнут
обрывки газет и зловеще зашевелятся волосы на голове. Очки мешали ему
различать детали. Он видел только бездонный колодец, а рядом - силуэты
людей, освещенные красноватым сочащимся светом.
Этот свет превращал перрон в декорацию преддверия ада. В аду не жарко.
В аду прохладно и сыро - в этом Д. был безосновательно уверен. Так же как и
в том, что "бомба в одну воронку дважды не попадает". "Воронка" - это,
конечно, его семья, ну а "бомба"...
Кто-то толкнул его в спину, и он оказался в опасной близости от края
перрона. Тут же взвыла сирена предупреждения. Внизу тускло блестели
рельсы. Между ними - вода. Слишком много воды...
"Когда-нибудь этот проклятый туннель завалит к чертовой
матери! - сказал себе Д. - Вот и ладушки. Разом похороним всех подземных
ублюдков! А я?.. Меня в это время в туннеле не будет. Пронесет, как обычно.
Я везучий..."
Сирена взяла более высокий тон. Д. поспешно попятился, вжимаясь в
аморфную человеческую массу, которая чуть было не отторгла его. У
бухгалтера появились плохие предчувствия. Он начал озираться в панике и
даже попытался пробиться к выходу - бесполезно. Толпа держала его как
упругая стена, внутри которой теплилась безразличная жизнь. А потом и
решимость растаяла, ушла. "Вдруг сегодня НЕ пронесет? Сделай так, чтобы
сегодня пронесло! Пусть мне повезет!.." Он обращался к той, которой
когда-то не повезло и от которой осталась только одна фотография.
Все было, как всегда... во сне. Стихающий рев, слабенькая ударная
волна, чьи-то локти, туфли, прически, сумки, опять же темные очки...
Бухгалтера Д. внесли в вагон. Он вяло и обреченно подергался, выбирая
местечко поуютнее, где толпа не так сильно стискивает грудь. Прямо перед
его глазами оказалась реклама джинсов, но он различал лишь синее пятно на
сером фоне.
Двери с шипением закрылись. Надтреснутый голос объявил следующую
станцию. Поезд начал набирать ход, и когда он разогнался до определенной
скорости, мелькающие за окном полосы сложились в грозное предупреждение о
необходимости оплатить проезд, которое Д. знал наизусть - так же, как и
все остальные пассажиры. Знал - и тем не менее ежедневно, за исключением
выходных, совершал две поездки - ТУДА и ОБРАТНО. Что это - стадное
чувство? Или потребность в выработке адреналина? Этакий заменитель азартных
игр и всех опасностей минувших эпох?
Задавая себе эти и гораздо более изощренные вопросы в течение двадцати
лет подряд, бухгалтер успел найти на них множество ответов. Однако не
менялось главное - сегодня он снова ехал в поезде подземки, и лужица
чего-то холодного и вязкого плескалась у него в желудке. Если честно, это
"вещество" называлось страх, и Д. не мог "переварить" его за всю свою
жизнь.
Он начал гадать, на какой станции войдет Подземный и будет ли это
тот самый, неприятнейший из всех, тип со скошенной челюстью, свиным рылом
и прилизанными волосами мышиного цвета, напоминающими шерсть таксы, который
особенно пугал бухгалтера. Мутант был огромных размеров, красномордый, по
всей видимости, чудовищно сильный, и, как казалось Д., урод имел что-то
рудиментарно-личное против низкорослых хлюпиков-интеллигентов. Вроде
служащего департамента энергетики. А может быть, наоборот - Подземному
НРАВИЛИСЬ такие типы...
В одной руке мутант всегда держал сумку, самую обычную сумку из
непрмокаемой ткани с наклейкой "Subway Is Hard Way", а в сумке той
лежали... Д. знал, ЧТО там лежало. Но и о таких вещах лучше не думать...
Когда маленькие поросячьи глазки Подземного останавливались на бухгалтере,
тот испытывал острейшее желание... нет, конечно, не провалиться сквозь
землю - он и так находился в двадцати метрах под землей, - Д. испытывал
нестерпимое желание бесплотным призраком вспорхнуть вверх, к открытому
пространству и солнечному свету.
В такие секунды собственная тупая покорность казалась ему величайшей,
абсурдной, непростительной и неизбежно наказуемой глупостью. Он давал себе
клятву, что если пронесет, то никогда, никогда, никогда больше... Но как
только взгляд Подземного перемещался на следующего пассажира, благие
намерения Д. улетучивались как дым и его захлестывала волна пьянящей,
сумасшедшей, примиряющей радости.
Это была радость существования в чистом виде. Потому что больше
радоваться было нечему. Он продолжал дышать - и подышит еще как минимум
до вечера. Только и всего.
С громадным трудом Д. удавалось сдерживать рвущуюся наружу улыбку и
облегченный вздох. Из-за темных очков он не видел, как разглаживаются лица
тех, кто случайно оказался рядом с ним, и как напряженно каменеют стоящие
дальше по проходу. И только дважды он был непосредственным свидетелем
процедуры ОПЛАТЫ. В первый раз - когда толпа усмирила "анархиста".
Во второй раз несчастье случилось с его женой.
Д. зажмурился, чтобы не заплакать. Со стороны похоже было, что он
собирается чихнуть - еще одно преимущество очков! Чувство вины до сих
пряталось в уголке сердца, покусывая изредка и уже не больно, как
состарившаяся шавка.
Тогда, в тот печальный день, он ничего не сделал. А что он мог сделать?
Только продолжать любить свою жену.
И он продолжал. После нее у него не было ни одной женщины. Одиночество
не доставляло ему особых хлопот. Он привык. Он не испытывал потребности
в виртуальном сексе, не имел друзей, не держал электронного песика и
отказался от клонирования. Относительно намеченного флирта с З. совесть не
мучила бухгалтера Д. Двадцать лет - достаточный срок для траура, не
правда ли? Он честно соблюдал приличия.
Ну а тогда, в тот день... Его жена была пышной особой. Некоторые (да
что там некоторые! Скажем прямо - многие) находили ее весьма аппетитной
булочкой. Кое-кто считал, что она слишком хороша для худосочного, ничем не
примечательного бухгалтера. Но они действительно любили друг друга. Он
навсегда запомнил ее прощальный взгляд, обращенный к нему, - растерянный и
полный телячьего недоумения.
Лучше бы она кричала!
Ему хотелось думать, что именно этот взгляд парализовал его. Во всяком
случае, он не двинулся с места. Он не сомневался в том, что все остальные
телята будут стоять и молчать, ожидая своей очереди и надеясь, что пронесет.
У него не было к ним ни малейших претензий. Он жалел их всех почти так же
сильно, как жалел самого себя.
* * *
...Поезд подходил к станции. Грозное предупреждение, подрагивавшее за
окнами, распалось на бессмысленную чересполосицу, напоминавшую штрих-коды.
Этот зрительный эффект мог послужить и косвенным подтверждением иллюзорности
всего остального мира.
Снаружи в окна хлынул багровый свет, показавшийся Д. ярким по сравнению
с полумраком, царившим в вагоне, будто в старинной фотолаборатории. Огромная
консервная банка на колесах выдавила из себя дохлые струйки и вобрала
очередную порцию человечины.
Подземного нигде не было видно. Значит, гарантированы еще три минуты
напряженного ожидания и нарастающего страха. Игра в кошки-мышки продолжается,
только мышки и не думают прятаться или убегать. Они сами приходят в
мышеловки. Их очень много, и жизнь каждой в отдельности ничего не значит...
От вынужденного безделья бухгалтер Д. попытался складывать в уме
четырехзначные числа. Однако беспокойство не давало сосредоточиться,
пронизывало все вокруг гнилым туманом, в котором увязали робкие птички
мыслей. Птички с подрезанными крылышками...
Учащалось сердцебиение. Два, три перегона - казалось бы, какая
разница? Рано или поздно Подземный все равно войдет в вагон. Так чего
дергаться раньше времени?
Но нервишкам не прикажешь - особенно если они давно превратились
в прелые нитки. Д. терзал их каждую ночь и каждый день. За вычетом
уикендов, добавил бухгалтер, любивший точность во всем.
Кстати, насчет уикенда. Хорошо бы пригласить З. к себе. Скажем, в это
воскресенье. Но тогда... Тогда придется ее провожать! А это означало еще две
поездки на подземке.
Стоит ли искушать судьбу? И ради чего? С его аденомой ему не нужна
женщина. Ему нужно, чтобы его поняли. Он хотел всего лишь поговорить
с кем-нибудь "по душам" впервые за двадцать лет...
Бухгалтер прикидывал и взвешивал шансы. Вместо одной стотысячной - две
стотысячные. Много это или мало? Ничтожно мало, если речь идет о вероятности
попадания в лоб конкретной капли дождя, и, кажется, достаточно много, если
на карту поставлена жизнь...
Подземный не появился. Пока.
На следующем перегоне Д. решил, что будет держаться от З. подальше.
* * *
Станция.
Бухгалтер Д. сразу же увидел на перроне мутанта. И как назло - того
самого здоровенного урода. Не заметить его было трудно - вокруг Подземного
образовалась свободная зона, и он торчал как памятник, уставившись взглядом
в отдаленную точку. Обманчивое безразличие...
Несмотря на то что народу было много, никто не вошел с Подземным в одну
дверь. Это не обидело его, нет. Напротив - по скромному мнению Д., мутантов
подобное наивное поведение пассажиров забавляло. Доставляло изысканное
удовольствие.
Д. оказался метров за восемь от Подземного. Толпа начала
спрессовываться, вжимаясь в стенки вагона и образуя коридор. Чутких ноздрей
бухгалтера коснулся знакомый запах слизи, и ноги тут же стали ватными, а
полынья в желудке затянулась корочкой льда. Где-то над нею раздувался шарик,
придавивший диафрагму и создавший мерзкое ощущение потери веса. Этот шарик
готов был вот-вот лопнуть и разбросать личинки, пожиравшие Д. изнутри.
Ближе, ближе... Запах все сильнее... Появляется обморочная пелена,
в паху все превращается из цемента в губку, которая не протекает только
потому, что бухгалтер с утра ничего не пил...
Подземный за три человека до него. В руке - неизменная сумка,
повергающая Д. в ни с чем не сравнимый трепет... Глазки мутанта пристально,
подолгу всматриваются в каждое лицо... "Напоминаем о необходимости
оплатить проезд!.."
"Зачем я здесь? Мамочка, спаси!"
Д. сжимает челюсти до противного хруста за ушами. Надо держаться во
что бы то ни стало! Не привлекать к себе внимания. Не дать предательской
дрожи проявиться снаружи...
Кажется, с лицом все в порядке. Пусть внутри все трясется, но лицо -
гипсовая маска, выражающая спокойную уверенность: "Со мной ничего плохого
случиться не может!" Или еще лучше: "Я уже заплатил. Сполна. Вы взяли
мою жену!.."
Мутный взгляд Подземного переместился на соседку бухгалтера. Даже
сквозь темные стекла Д. мог рассмотреть каждый прыщ на плохо выбритой
роже мутанта. Слишком медленно двигается тварь; слишком долго рассматривает
женщину...
Д. отчетливо понимает, что когда-нибудь не выдержит и сорвется.
С ним случится истерика, и он совершит последнюю глупость. И это будет
совсем не героическая глупость...
Подкашиваются ноги... Кажется, капля мочи все-таки осталась в пузыре.
А как же аденома?!.
Не потеть! Господи, только бы не вспотеть!.. Предательские струйки
побегут по вискам, зальют глаза, заставят моргать... Ох этот запах!..
Пальцы, мертвой хваткой вцепившиеся в поручень, белеют и становятся
похожими на отбитые ручки фаянсовых чашек... "Вы взяли мою жену!..
Отвяжитесь от меня, черт бы вас побрал!!!" Д. кажется, что он проскулил
это вслух. Слава богу, только кажется!..
В это мгновение он встречается с Подземным взглядом и обмирает.
Мыслей больше нет. Время останавливается. Тело застывает глиняным
големом. Кожа - холоднее окружающего воздуха... Может быть, это и есть
спасение, если в инфракрасном диапазоне Д. исчезает, превращается в
невидимку, в НИЧТО?..
Какая глупость, какая глупость внезапно лезет в голову. Значит, голова
уже не пуста?! Это от радости. Радость взрывается фонтаном, пробивает
унылую кишку туннеля и достигает небес. Пронесло! Пронесло!!! Бухгалтер Д.
ликует...
Вдруг Подземный останавливается и делает полшага назад.
В его сумке что-то звякает.
Воссиявшее было солнце мигом меркнет. Затмение. Бухгалтер Д. чувствует
себя раздавленным, уничтоженным, стертым в пыль. Несчастным, обманутым
дураком, тараканом на раскаленной сковородке, попугаем со свернутой шейкой,
слепым котенком, которого топят в мешке вместе со всем выводком. И воздуха
осталось на один вдох...
Но оказывается, что Подземный всего лишь хочет получше разглядеть
толстую низкорослую бабенку, прилепившуюся к самой двери. Что ты там
делаешь, глупенькая? Напрасно суетишься - за узкой спиной бухгалтера не
спрячешься...
* * *
Д. возвращался домой. Возвращаться всегда было чуть полегче - ведь
обратной поездке не предшествовал утренний кошмарный сон. Вдобавок Д.
слегка отупел после напряженной работы. Накопившаяся за пять дней усталость
дает о себе знать, если человеку уже далеко не тридцать лет и он так давно
не был в отпуске...
Бухгалтеру хотелось поскорее войти в свою уютную квартирку, надежно
запереться, задернуть шторы, включить музыку и успокоиться окончательно.
К воскресенью он должен восстановить силы. Он все-таки решился и назначил
З. свидание. И, что самое приятное, он почти ничем не рисковал. Отпала
необходимость куда-либо ехать. З. оправдала его надежды. Она оказалась
тонкой, понимающей натурой и пообещала, что приедет к нему сама. Прекрасно!
Надо будет сводить ее в "Счастливую семерку". В этом приличном заведении,
расположенном в двух шагах от его дома, Д. когда-то познакомился со своей
женой. Итак, изысканный ужин в "Семерке". А потом...
Бухгалтер предавался безвредным фантазиям. Это занятие его нисколько
не возбуждало, а наоборот - расслабляло. Он представлял себе все, что
произойдет ПОТОМ, в самых общих чертах. Детали ни к чему. Детали только
мешают. Чем хороши сонцезащитные очки в тени, так это тем, что скрадывают
недостатки и язвы реальности...
Кажется, все хорошо. Прекрасный выдался денек! Наверху догорало
солнце, и в теплом воздухе витало предчувствие... Бухгалтер Д. не смог
определить - чего именно.
* * *
...Когда в вагон вошла Подземная, Д. невольно сжался, стараясь стать
незаметнее. Она была до неправдоподобия похожа на ту подмигивающую
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг