========================================================
Официальный сайт Андрея Дашкова находится по адресу
http://www.khilko.org/dashkov/
Структура сайта:
- произведения
- авторские аннотации
- авторские рисунки
- об авторе
- библиография
- гостевая книга
По всем вопросам обращаться либо в гостевую книгу сайта,
либо к администратору сайта (admin@khilko.org), либо к
Г.Л.Олди (oldie@kharkov.com).
Copyright (c) Andrey Dashkov, 1985-2001.
All Rights Reserved.
P.S. Текст приводится в авторской редакции.
========================================================
Андрей Дашков
ПОСЛЕДНЕЕ КИНО
Его одели в белый-белый комбинезон, провели по белому-белому коридору,
велели остановиться возле белой-белой двери, втолкнули в белый-белый кабинет
и усадили в черное кресло. Красивая холодная ассистентка с фаянсовой грудью
касалась его наголо обритой головы тонкими хрупкими пальчиками, прикрепляя
электроды. Он переваривал фруктовое пюре и улыбался.
Не так давно он подписал все необходимые бумаги, согласившись на
эвтаназию. У него не осталось родственников. Его тело было разрушено
болезнями и не представляло никакой ценности для торговцев органами. Он не
имел никакой собственности и ничего никому не мог завещать. Пятнадцать лет
он пробыл в больнице, а затем еще полгода - в хосписе.
Однако оказалось, что кое-какой толк от него все же был. Владелец
кинотеатра смерти предложил ему контракт на необременительных условиях, с
которыми пациент сразу же согласился. Благодаря этому он неплохо провел
теперь уже точно последний месяц жизни, позволив себе почти все то, чего
так долго был лишен. Кроме девочек, конечно, - на них не осталось сил.
Но вот сейчас ему предстояло смириться с тем, что в самые сокровенные
минуты, в интимнейшей ситуации, в сугубо личном деле, которым являлось
умирание, у него будут свидетели. Возможно, много свидетелей.
В сущности, это ничего не значило. Просто его предсмертный сон увидят
и другие. Экзотично? Пожалуй. Он ни разу не бывал в кинотеатрах смерти. Что
покажет пресыщенной публике он? Кошмар, слюнявый детский мультфильм или
дурацкую комедию? В этом и состояла прелесть каждого нового "сеанса" - он
был абсолютно непредсказуемым.
Существовало только одно законное и непременное условие: владельцы
никогда не возвращали деньги разочарованным клиентам.
* * *
Ему сделали инъекцию. Он уплыл в туман. Потом ему показалось, что он
слышит блуждающие в этом тумане далекие голоса. Голоса приближались.
Отчего-то он представлял себя монахом и слушал, как братья бормочут отходную
молитву...
Ропот нарастал и постепенно перешел в оглушительный рев, "как бы
трубный". Именно таким воображал себе пациент звук последнего призыва,
который раздастся, если верить первоисточнику, где-нибудь в окрестностях
Мегиддо и заставит открыться могилы, - но, конечно, он никогда не
рассчитывал присутствовать при этом лично.
Заиграла величественная музыка. Тягучие стоны меллотрона и саксофона,
звучавшие в унисон, показались пациенту невыразимо мрачными. От низких нот
вибрировал желудок и опустошался мозг.
Вскоре выяснилось, что туман сгустился в некие формы, свободно
перетекавшие одна в другую. Смертное ложе, на которое он опрокинулся, все
больше напоминало больничную каталку, разгонявшуюся по безлюдному и
наклонному коридору. Чуть позже каталка превратилась в вагонетку.
Вагонетка катилась под уклон по рельсам, проложенным внутри узкого
туннеля. Возможно, это была старая шахта или какая-нибудь заброшенная ветка
метро. Спуск длился долго; вагонетка разогналась до устрашающей скорости.
Колеса гулко стучали на стыках, воздушный поток давил на лицо, словно
подушка безопасности. У пациента захватило дух.
Ему уже начало казаться, что он несется прямиком в преисподнюю,
находящуюся где-то возле центра Земли. И к черту всю геологию и геофизику!
Пациент стал прикидывать, на какой ярус его поместят. Для этого пришлось
вспомнить свои грешки, большие и малые. Он успел составить в уме список всего
того, что ему могли инкриминировать, а в некоторых случаях даже сочинил более
или менее убедительную отмазку. Особо тяжких не обнаружилось. "Не глубже
четвертого", - решил он и смирился с неизбежным.
Спустя некоторое время уклон стал пологим и скорость вагонетки заметно
снизилась. Впереди забрезжил тусклый свет - серое размытое пятно, будто
старый отпечаток пальца на темном, ничего не отражающем, зеркале. Вагонетка
вырвалась на горизонтальный участок рельсового пути и катилась по инерции
еще пару минут.
Стены и свод туннеля как-то незаметно расплылись и превратились в
мглистое пространство. Пациент покрутил головой и обнаружил, что въезжает
на окраину деревни - судя по всему, такой же гнусной дыры во вселенской
заднице, какой был его родной городок.
Час от часу не легче. Пациент неоднократно ловил себя на том, что
думает о смерти, втайне надеясь на перемены (в крайнем случае к
худшему), - но что, если и после смерти все останется по-прежнему? Что,
если "тот" свет - такая же беспросветная тюрьма, как этот? Ему стало
настолько смешно, что захотелось плакать...
Деревня казалась присыпанной пеплом и пылью, будто старая гравюра.
Даль не различалась. Стоял мертвый штиль. Не было никаких намеков на
естественные светила.
Рельсы упирались в насыпь из щебня. В нее был воткнут шест, а на шесте
подвешен красный фонарь. Вагонетка остановилась за метр до насыпи. Пациент
попал в тупик - в любом смысле слова. В знакомом ему месте происходила хотя
бы смена дня и ночи, а также времен года. Здесь, похоже, царили вечные
сумерки душного лета.
Чуть позже до пациента все-таки дошло, что окружавший его пейзаж
нереален и представляет собой нечто вроде визуализации, трехмерного
голографического изображения. Но от этого ему сделалось только хуже.
Он почувствовал себя потерявшимся в собственной галлюцинации. Ад был
уготован духу из машины.
Кошмар был статичным и бесконечным, как тоска по лучшей жизни.
Привычных болей в своем теле пациент не ощущал - еще одно свидетельство в
пользу того, что можно было не дергаться и спокойно смотреть "кино".
Однако пытку ожиданием он не выдержал.
Отчаявшись дождаться каких-либо перемен, пациент понял, что придется
самому взбаламутить это болото. Он вылез из вагонетки и взобрался на пологую
насыпь. Когда он повернулся спиной к фонарю, его собственная тень вырезала
аккуратную пропасть в красноватом тумане. На дне этой кажущейся пропасти он
сумел различить освещенное окно какого-то дома. Пациент решил идти в ту
сторону - лишь бы идти куда-нибудь.
Под ногами был размельченный кремний. Миллиарды, биллионы кристаллов.
Пациент догадался, что попирает ногами электронный прах целых компьютерных
поколений. Предшественники или наследники тех, что правили миром. А может
быть, выкидыши, оказавшиеся бесполезными...
Темная улица плыла ему навстречу, доказывая "кинематографичность"
происходящего. Вскоре он убедился в том, что с его плотью все в порядке.
Из подвала справа донесся шум - музыка, состоявшая из хлестких ударов
электрическими плетьми по ушам и барабанных пинков в живот.
Пациент скривился, будто принял горькое лекарство, но тем не менее
устремился к источнику звука, возжаждав встретить хотя бы одну ЖИВУЮ душу.
Своя собственная почему-то уже не вызывала интереса и успела порядком
поднадоесть.
Это был каменный дом с цоколем из необработанного камня. Крутая
наружная лестница вела в подвал. Из подземной глотки доносился усталый
рев. Пациент погрузился на глубину человеческого роста и наткнулся в
темноте на металлическую дверь. Ее поверхность едва ощутимо вибрировала.
Когда он открыл дверь, его чуть не сдуло с порога музыкальным ураганом.
Ему показалось, что в оба уха кто-то заколотил пробки, а прямо в физиономию
пыхтит огромный кабан. И тут, словно снизойдя к его проблемам, звук стал
намного тише.
Интуиция подсказывала пациенту, что он очутился в магазине. Продавца
он разглядел не сразу. Тот терялся на фоне ярких цветных плакатов с
бесполыми персонажами, среди невероятного количества размалеванных
квадратиков и сверкающих дисков. Над застекленной витриной висел лозунг:
"Из всех искусств важнейшим для нас является кино".
За прилавком торчал человечек с зачесанной набок дегенеративной
челкой и мазком черных усиков под носом. На рукаве коричневой рубашки
имелась повязка с черным паучком на белом фоне. У паучка были переломаны
все восемь лапок. На продавце был также галстук, добавлявший ему солидности.
Человечек показался пациенту смутно знакомым.
- Что надо? - спросил продавец без всякой приветливости в голосе.
Соскучившимся по живой душе он не выглядел.
Пациенту было трудно сформулировать свои потребности вот так сразу.
- Простите... э-э-э... как вас? - осмелился он спросить. Проклятая
интеллигентность мешала легкому и быстрому сближению с аборигенами. В данном
случае абориген явно начал нервничать.
- Зови меня просто Адик, - бросил продавец и раздраженно потряс
головой. Челка свесилась на один глаз и мешала парню смотреть, но он и не
подумал убрать волосы. В результате игры света и тени в его глазу засиял
зловещий красный огонек.
- Простите, Адик, но у меня нет денег. - Отправляясь в последний
путь, пациент, конечно, не рассчитывал, что по дороге придется платить.
- А на кой хрен мне твои деньги? - задал Адик вполне резонный вопрос.
"И правда", - подумал пациент. Странный это был магазин. Может, и не
магазин вовсе?
Солидный парень в галстуке потерял к посетителю всякий интерес,
повернулся спиной и покрутил какую-то рукоятку. "Кабан" снова взревел,
а потом завизжал, будто его долго пытали и наконец неумело прирезали.
- Кто это? - испуганно спросил пациент. Он не думал, что Адик его
услышит, но у того, наверное, был чрезвычайно тонкий слух. Продавец убрал
звук и посмотрел на клиента с презрением.
- Бон Скотт, - буркнул он потом и зевнул, показав плохие зубы с
хорошими пломбами.
"Вот уж действительно скот!" - подумал пациент, а вслух сказал:
- Я, пожалуй, возьму.
- Сколько? - Адик сразу оживился и дернул головой, отбрасывая челку
со лба.
- Десять, - ляпнул пациент наугад. Он понятия не имел, о чем идет
речь, но ему очень уж хотелось освоиться здесь, почувствовать себя бывалым
и равным. Странный порыв, если вдуматься!
- Начиная с пятидесяти - скидка, - предупредил продавец.
- Тогда давайте пятьдесят два.
- Выбирай. - Адик сунул руку под прилавок, достал и подтолкнул к
пациенту длинную картонную коробку. Пустую. В течение нескольких секунд
тот тупо глядел на дно коробки. Затем сопоставил ее размеры с размерами
товара. Понял, что становится осторожным - сначала думает, потом говорит.
Или не говорит. После того как немного подумаешь, всякая охота тарахтеть
почему-то пропадает.
Пациент начал складывать в коробку лазерные диски и видеокассеты.
Высококачественные картинки произвели на него определенное впечатление. Они
были объемными и без надписей, а также неуловимо менялись, полностью
соответствуя шизофренической атмосфере этого странного "путешествия". Те
лица и фигуры, что угадывались на них, принадлежали явно деклассированным
элементам.
Дисков набралось изрядно. Пациент не представлял, что будет делать со
всем этим барахлом. Адик наблюдал за ним с иронической миной, будто
перезрелый провизор за девственницей, выбирающей презерватив. Видимо,
сразу угадал в посетителе дилетанта.
Пациент уже засовывал в плотно набитую коробку последний диск, когда
продавец вышел из-за прилавка и ткнул пальцем в витрину:
- Для ускоренного разложения масс рекомендую вот это.
Пациент не собирался никого разлагать, справедливо считая, что скоро
начнет разлагаться сам, но на всякий случай взглянул в рекомендованном
направлении.
Указанный леденец был завернут в такую красивую упаковку, что его
немедленно захотелось попробовать. Сногсшибательная девка распахивала свои
розовые лепестки навстречу нескромному взгляду пациента (или любого другого
доверчивого олуха), и в таинственном темном космосе ее вагины сияли звездной
пылью маленькие золотые буковки: "Серия "Классики и современники".
Гиганты техно. Кавер-версии и ремиксы".
Пациент послушно взял диск и не без труда впихнул его в коробку. Адику
видней. Он выглядел компетентным.
Затем продавец лично отобрал еще несколько наименований с так называемой
"русской" витрины. Пациенту хватило одного взгляда. Наткнувшись на
словосочетания типа "Сектор газа" или "Девочкин кал", он решил: а какая,
собственно, разница? После этого он уже не читал и складывал поверх
отобранного все подряд. Закончив, вопросительно посмотрел на продавца.
Тот сказал "поздравляю с удачной покупкой!" и достал из-под прилавка
никелированное приспособление, которое выглядело... опасно. Еще в больнице
у пациента выработался нюх на подобные штуки. На первый взгляд, какой-то
гибрид щипчиков для ногтей и чесночницы, но явно ни то и ни другое.
В середине устройства имелось круглое отверстие размером с монету,
которое перерезала остро заточенная шторка из нержавеющей стали. Таким
образом, приспособление являлось миниатюрной гильотинкой с ручным приводом,
однако большинство посетителей кинотеатра смерти вряд ли видели настоящую
гильотину. Им еще предстояло открыть для себя это достижение цивилизации.
- Четыре пальца, - сказал Адик и бодро пощелкал ручкой, проверяя
работоспособность своей зловещей машинки.
- Не понял... - От страха у пациента скрутило кишки.
- Все ты прекрасно понял, - рявкнул проницательный Адик, и его
челка снова раздраженно затряслась. - Я же сказал, что уступлю. Обычно
я беру по пять за коробку. Давай, давай, не задерживай. Лапки на стол!..
Пациент пожалел о том, что не захватил с собой хотя бы брючного ремня
с тяжелой бронзовой пряжкой. А вдруг Адик испугался бы? Впрочем, вряд ли.
Продавец нажал какую-то кнопку, и витрина за его спиной разломилась
пополам. Створки поползли в стороны. За образовавшимся "триптихом"
оказались полки, заставленные банками, каждая из которых была на две трети
наполнена прозрачной жидкостью. Внутри банок находились пальцы. И не только
пальцы.
Среди пальцев преобладали мизинцы - видимо, с ними их обладатели
расставались охотнее всего. За ненадобностью... На самой нижней полке стояло
несколько банок, залитых жидкостью, но еще не содержавших экспонатов.
Адик окинул самодовольным взглядом свою коллекцию и достал одну из
банок. Пациент начал пятиться. И остановился, когда услышал у себя за спиной
глухое рычание.
Оглянувшись через плечо, он увидел немецкую овчарку, злобно задравшую
верхнюю губу и приготовившуюся к броску. То, откуда появилась собака,
осталось для него загадкой.
Адик взирал на незадачливого клиента почти ласково, словно спрашивал:
"Ну что же ты, дурашка?" Впрочем, вслух он произнес другое - строго, но
со скрытой насмешкой:
- Ты не заплатил, дядя. Смотри, собачка покусает...
Пациента довели до ручки, до истерики. Учитывая плачевное состояние его
здоровья, это было нетрудно. Истерика выразилась в том, что он обернулся и
швырнул тяжелую коробку в морду овчарке. Потом бросился на продавца, уже не
думая о собачьих клыках.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг