В машине Пыляеву стало тепло и уютно, как в чреве у мамаши. В
герметизированном салоне бесшумно работал воздушный фильтр. Пьянка у
Вислюкова казалась далекой, будто происходила в палеолите. Черно-белая явь
по ту сторону хрусталиков слегка покачивалась. Блаженно разбросав себя на
сидении, Эдик рассматривал свалку компакт-дисков. Определенно, кто-то
приучил девочку к приличной музыке.
-- На ваше усмотрение, -- сказала она, перехватив его взгляд.
О, у него было "усмотрение"! Да еще какое! Он воткнул в чейнджер
компакт Питера Грина и выбрал песню -- конечно, вот эту: "Я потерял свои
деньги, я потерял свою девушку, а теперь я теряю разум..." Только после
того, как Грин допел до конца, она спросила (ну что за благовоспитанное
дитя!):
-- Куда вас отвезти?
Он проревел басом пару строк из романса:
-- Мне некуда больше спешить... Мне некого больше любить!..
-- Понятно. Как насчет кофе?
-- О! О! -- у него не было слов.
Улыбаясь, она развернулась -- только шины взвизгнули. "Чероки"
держался сзади, как тень.
Многоквартирный дом в центре города. Охраняемая стоянка. А возле
подъезда -- несколотый лед. Оказалось, весьма кстати. Здесь она
поскользнулась, и Эдику пришлось ее поддержать. Он сохранял
перпендикулярность к земле и в джинсах. Странно -- ему казалось, что его
мужественность впала в зимнюю спячку... "Чероки" остался дремать рядом с
"фиатом" -- пример симбиоза в бездушном механическом мире.
-- Меня зовут Элеонора, -- услышал Пыляев сквозь рокот внутричерепных
барабанов, призывавших к подвигам.
-- Какое совпадение! "Э" -- и еще раз "э". В смысле, Эдуард.
Баснописец.
-- Сколько вам лет, Эдуард?
-- Мне нравится наша откровенность. Мне сорок. У меня есть любовница,
но это так -- аварийный клапан.
Она замолчала. "Ну вот и все, -- думал Пыляев. -- Придурок, засунь
себе в задницу свою откровенность!"
-- А мне двадцать, и я девственница. -- Она умудрилась и это сказать
без рисовки! Ему показалось, что он ослышался. Или сочиняет в уме плохую
пьесу. Но порнографическую.
-- Не верю. Так не бывает. С твоими данными...
Он действительно не верил. Она была сексуальна, как прирожденная шлюха.
Элка снова поскользнулась, но он вовремя подхватил ее под локоть. Они
стояли очень близко, когда она прошептала:
-- В конце концов, это легко проверить.
4
"О, господи! -- думал он, взбираясь по лестнице, будто на пик
Коммунизма по северному склону. -- Что я делаю? Если осталось в пределах
досягаемости что-нибудь незалапанное, то вот оно. Она действительно невинна,
как ни смешно это звучит! Невинна, даже если ее имели три негра одновременно.
Невинна, как слепая природа, а я разрушаю все, к чему прикасаюсь. Прямо
сейчас я помочусь в чистый колодец. Вот прямо сейчас!.."
Странные мыслишки разбегались по темным подворотням, ныряли в
извилистые переулки; если следить за каждой, Бог знает, куда они могли
завести... Короче говоря, Эд психовал. Это был тот случай, когда перебор
с водочкой его болезненно возбудил. Но перебор оказался не таким сильным,
чтобы отключились мозги. С самооценкой у Эдика все было в порядке -- к числу
нарциссирующих придурков он не принадлежал. И не считал себя настолько
неотразимым, чтобы двадцатилетняя девочка (явно не шлюха) падала перед ним
на спинку в первый же вечер. Что-то здесь было не так. Ему хотелось увидеть,
чем же все закончится. Да-а. Машина, телохранители-мутанты, квартира в
здании категории "охраняется государством" -- сопоставляй, дурашка!..
Собственно, ночь начиналась, как одна из лучших в его жизни. За
бронированной дверью девятой квартиры обнаружился райский, хорошо прогретый
уголок с камином, в котором пылали настоящие березовые дрова (а не
прессованные брикеты из крошки); тяжелые шторы ограждали от зимы за окнами;
дубовая мебель была теплой на ощупь; очаровательные безделушки будто попали
сюда из другого века; звучала старая музыка из фильма "Лифт на эшафот" -- и
даже холодная труба Майлса Дэвиса не замораживала, а всего лишь отстраняла...
Буколическая седовласая бабулька (очевидно, прислуга) с аурой
легендарной Арины Родионовны приготовила гостю грог, но Эд уже и без того
достиг вершин кондиции. Понятливая бабушка вскоре ускользнула куда-то
через боковую дверь; Пыляев остался наедине с Элеонорой.
Он бросил взгляд на швейцарские маятниковые часы. Маятник кромсал
вязкий воздух, зловеще мерцая в полутьме. Было два часа после полуночи.
Что-то назревало... Если Эдик и ощущал какое-то напряжение, то лишь внутри
себя. С Элкой ему было легко. Ни малейшей неловкости в отношениях. Они
молчали -- говорить было не о чем. Что же это, если не родство душ? На
подобное он давно не рассчитывал. Последние двадцать лет он заимствовал
немного тепла у других тел и отдавал долги жизненной силой.
Дэвиса сменил кто-то из современных минималистов. Звуки падали, будто
капли бесконечного дождя -- слишком гулкие для снежинок, слишком прозрачные
для человеческих прикосновений. Легкий и приятный транс. Время, когда не
нужно ничего доказывать -- ни себе, ни женщине, сидящей рядом. Кажется,
они выкурили один косяк на двоих... Живая бархатная тьма клубилась в углах
комнаты, подкрадывалась на мягких искрящихся лапах, растворяла в себе
музыку, обволакивала многогрешный шарик...
Когда Элка подняла руки, чтобы снять лифчик, он заметил лиловое клеймо
у нее подмышкой -- эмблему скандально знаменитого Евгенического* Союза.
"Ну и ну, -- подумал Пыляев, блаженно закатывая зрачки. -- Во что это я
вляпался?" Он уже увидел ее грудь, и ему стало безразлично почти все.
Это была грудь, созданная для НЕЖНЫХ ласк. Не та, которую мнут руками,
как остывающее тесто, и терзают зубами в порыве страсти. О, нет. Он провел
языком линию вокруг правого соска. Почувствовал благодарную дрожь... Он
умел и хотел быть сегодня нежным. Что поделаешь -- обстановка располагала...
-----------------------------------------------------------------------------
* Евгеника (от греч. eugenes -- хорошего рода) -- теория о наследственности
человека и путях ее изменения. Явилась основой фашистской расовой доктрины.
Изучает влияния, которые могут улучшить наследственные качества (здоровье,
физические, умственные и паранормальные способности, одаренность) будущих
поколений.
-----------------------------------------------------------------------------
Ковер с длинным ворсом шевелился под ними, словно оживший зверь. Эдику
казалось, что весь дом раскачивается и поворачивается, превратившись в
огромный флюгер. Он ощущал тепло оранжевого света, падавшего со средневековой
картины на стене. Свеча в руке какого-то толстого голландца... Жаркая
пульсация в чреслах... Он стянул с девочки колготки, как змеиную шкуру,
которая тут же съежилась в огне. Поцеловал впадину пупка. Его губы осязали
младенческую гладкость ее бедер. И нежнейший пух... Он потянул вниз узкие
белые трусики...
Его лицо смерзлось в брезгливую уродливую маску.
Он протрезвел почти мгновенно. Будто кровь отхлынула от головы и
очистила мозг от помоев. Реальность вновь засверкала леденяще опасными
гранями...
"Что за черт? Что за черт?" -- повторял Эд про себя, пытаясь понять,
что же он видит. Понять было просто, но не просто расставаться с приятными
иллюзиями.
...Ее лобок был абсолютно гладким, безволосым, и из него торчали две
трубки телесного цвета -- снизу тонкая, сверху чуть потолще. Пыляев даже
знал, из какого материала они сделаны. Впечатляющая упругость, идеальная
совместимость с живыми тканями, бессрочная гарантия... Верхняя трубка была
как раз такого диаметра, что он, пожалуй, мог бы получить удовлетворение...
если бы не увял, как проколотый воздушный шарик. Более того, его тошнило.
В обоих отверстиях подрагивало что-то розовое...
Похоже, Элку не смутило шоковое состояние партнера. Ее пальцы продолжали
мягко массировать его скальп. Эдику казалось: именно там, в корнях седеющих
волос гнездится холод.
-- Что-то не так, милый? -- промурлыкала она. От этого голоса
переворачивалось сердце, но отнюдь не представление Пыляева о том, ЧТО
должно находиться у женщины между ног...
-- Почему ты остановился?
"Почему я остановился?!" Хороший вопрос! Он и сам хотел это знать.
Однако куда больше ему хотелось, чтобы все происходящее оказалось пьяным
кошмаром. Из тех, что снятся иногда на горбатом диване в кабинете
Вислюкова. Если подумать, тут было над чем посмеяться. Но смех вибрировал
где-то далеко отсюда; его никак не удавалось втиснуть в глотку.
"Девственница, все еще девственница!" -- хихикал кто-то посторонний на
темной стороне сознания. Пыляев не мог сбить с толку самого себя, хотя
искренне старался. Картинка перед глазами отличалась безжалостной наводкой
на резкость.
Он медленно поднял голову, боясь чего-то не вполне определенного.
В отблесках каминного пламени ее кожа выглядела, словно расплавленное
золото. Соски сморщились, высохли, превратившись в изюм. Против ожидания,
лицо Элки не было ни злым, ни презрительным. Оно выражало только тоску... и
жалость.
Пыляева охватил озноб. Он понял, что впереди у него действительно
ничего нет, кроме приближающейся импотенции и одинокой старости. Даже в
хаосе все в конце концов оборачивается прозябанием...
-- Не нравится? -- спросила она без сарказма.
-- Какого черта?.. -- только и сумел он произнести.
-- Тогда проваливай! -- посоветовала она мягко.
Он стал молча одеваться, чувствуя себя дерьмом в проруби.
В эту минуту дверь, за которой исчезла "Арина Родионовна", снова
распахнулась. В комнате появился холеный мужик в тысячедолларовом костюме,
скрадывавшем опрятное брюшко. Пыляев, которому было не до шуток, тем не
менее сразу же окрестил его про себя "адвокатом мафии". И, как выяснилось
впоследствии, не слишком ошибся.
Глаза печального спаниеля глядели на Эда с укоризной. Седеющая бородка
представляла собой маленький шедевр парикмахерского искусства. Новый
персонаж потирал ухоженные лапки -- примерно так, как это делает
муха-дрозофила. На мизинце поблескивало кольцо со свастикой.
"Адвокат" устало улыбнулся, изобразил на физиономии сожаление и
сказал:
-- Э, нет, детки, так дело не пойдет!
5
"Ты же знал, что так будет, родной?" -- спрашивал Эд у самого себя.
И тут же отвечал: "Да знал, знал, пропади оно все пропадом!" Пальцы с
трудом находили пуговицы. Что-то в облике опечаленного "адвоката" мешало
Пыляеву сразу послать его подальше. Потом, с застегнутой ширинкой, он
почувствовал себя гораздо увереннее. Он даже решал, не свалить ли отсюда
без всяких послесловий. И догадывался, что свалить не дадут. Почему-то
он вспомнил Глаза, оставшегося в "джипе".
Эллочка одевалась без всякого стеснения -- как дошкольница или
исполнительница стриптиза в артистической уборной. Когда безобразие
исчезло под трусиками, Пыляев готов был все ей простить и разрыдаться
от ее чистой красоты.
"Адвокат" по-хозяйски прошествовал к дивану, попирая неоскверненный
ковер дорогими туфлями, включил лампу с зеленым абажуром и звякнул
колокольчиком. Когда в проеме возникла бабуля-одуванчик, бородатый
дядя буркнул:
-- Принеси чего-нибудь горло промочить.
Оказалось, что горло в этом доме можно было промочить на выбор: бренди
"хенесси", вином "шато-марго" 1982 года, минеральной водой "перрье".
"Адвокат" выбрал минеральную воду, набулькал себе полстакана, выпил,
достал пачку "труссарди", закурил и бросил сигареты на столик.
Эду отчаянно хотелось унять прогрессирующую сухость во рту, но он
сдержался. Бутылка "хенесси" выглядела так маняще... Для успокоения
нервов он стал рассматривать рисунок тушью на шелке, висевший над диваном.
Это был едва обозначенный кистью пейзаж в стиле "сумие". От предметов и
людей веяло невыразимой фальшью.
Элка подошла к столику и нацедила себе вина в бокал. Стала пить
маленькими глотками. Эдик плюнул на последствия и расположился в кресле.
Теперь его подташнивало от этого совсем не дешевого спектакля.
"Адвокат" взял Элеонору за руку и вложил ее кисть в свою пухлую
ладонь. Ободряюще пожал и отпустил.
-- Выйди, пожалуйста, девочка, -- попросил он ласково.
-- Хорошо, папа.
У Пыляева полезли на лоб его мутные глаза. Если бы он мог взглянуть на
ситуацию со стороны, то наверняка уже давился бы от смеха. Оказалось, что
быть героем анекдота не очень-то весело. И выпить хотелось нестерпимо.
-- Слушай, может изложишь претензии письменно? -- предложил Эдик. -- Я
адрес оставлю.
-- Не хами, сынок, -- сказал "адвокат" без всякого выражения, и
Пыляев понял, что действительно лучше попридержать язык.
-- У меня к тебе предложение, -- начал бородатый. -- Смотри на меня.
Повторять не стану. Я хочу, чтобы ты понял: никаких вариантов, кроме
предложенных, не будет. Вариант первый: ты женишься на этой девочке и
проживешь, как в сказке, -- долго и счастливо. Вариант второй: ты не
женишься, но трахнуть ее тебе все равно придется. Когда протрезвеешь,
конечно. Она должна забеременеть.
Тут уж Пыляев не выдержал и захихикал.
-- Черт, не могу поверить! Тебе это зачем?
-- Евгенический экстремум. Случается в среднем один раз в пятьсот лет.
Сам понимаешь, такой шанс упустить нельзя.
Пыляев чуть было не совершил очередную ошибку, решив, что его
разыгрывают довольно дурацким образом. Он кое-что читал о запрещенных
экспериментах по выращиванию "гомо супера", но считал это либо газетной
"уткой", либо полным кретинизмом. В худшем случае -- забавой окончательно
спятивших яйцеголовых.
-- Ну все, -- сказал он, вставая. -- Мне пора. Извини за беспорядок.
Привет Элеоноре.
-- Кстати, -- заметил "адвокат", даже не пошевелившись. -- Если
не женишься, тебя уберут -- во избежание утечки информации. Есть еще
запасной вариант, самый неприятный. Твою сперму используют для искусственного
оплодотворения. Лично я против -- ребенку нужен отец. Поэтому два последних
варианта нежелательны. Для тебя последствия будут те же. В общем, ни кайфа,
ни лайфа. Так что решай.
Эду стало ясно, что это не розыгрыш. Гораздо хуже. Он имел дело с очень
больным человеком. И с не самой гуманной полумифической организацией.
-- Бред какой-то! Слушай, может, ты меня с кем-то спутал?
-- Брось, -- отмахнулся "адвокат". -- Наша контора не ошибается.
-- Ты хочешь сказать, что я и она...
-- Ну да -- так называемая "экстремальная пара". И еще один совет,
зятек: не пытайся проверить мои слова. Зачем тебе проблемы с пальцами?
* * *
...Пыляев все-таки решил проверить. Заодно выяснил, что означала фраза
"проблемы с пальцами".
Из квартиры он вышел беспрепятственно и даже добрался до черного выхода
из подъезда. Но не дальше. Глаз и лысый поступили с ним гуманно. Ему
сломали оба мизинца, оставив другие пальцы нетронутыми. Так что он мог
почти свободно стучать по клавиатуре и строчить свои детективы. Потом его
привели обратно в комнату с камином, и он чувствовал себя очень неловко с
пистолетным глушителем во рту.
"Адвокат" по-прежнему сидел на своем диване и потягивал минеральную
водичку.
-- Нет, ты все-таки идиот, -- бросил он добродушно. -- Если бы я не был
абсолютно уверен в наших данных... Налейте ему воды, что ли, -- а то он
смахивает на сухофрукт из Мавзолея...
Глаз наполнил стакан, поднес его Эдику и вполголоса извинился за
пальцы.
-- Отлично! -- "адвокат" действительно выглядел
довольным. -- Останешься здесь до утра. И проспись как следует -- завтра
свадьба.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг