Вокруг почти голые мужчины и женщины ревели, выпевали, изрыгали,
выкрикивали слова молитв, превратившихся в рэповые речитативы. Их глаза
были выпучены, а на губах выступала пена. Тела, покрывшиеся потом,
блестели, словно осыпанные бриллиантовой пылью...
Волны ритма становились выше и выше, захлестывали, накатывали,
выжимали из трясущихся оболочек души и сталкивали их в невидимом смерче.
Анна-Марта ощутила, как размываются границы ее личности, дух вселяется в
барабаны, в веве, в жидкую грязь под ногами, носится среди развалин вместе
с потревоженными призраками, сраженными нашествием варваров...
Когда толпа была доведена до неистовства, появился хунган. Он и
раньше был здесь, растворенный в общей лихорадочной пляске, но сейчас стал
центром круга, плотью и воплощением духа, в которых сосредоточилась суть
ритуала, - гибкий, как змея, смуглокожий мужчина с белой повязкой вокруг
бедер, которая отнюдь не скрывала его агрессивно вздыбившегося орудия. У
него в руках была большая чаша, наполненная порошком из толченных костей.
Порошок просыпался при каждом содрогании его тела; белый шлейф тянулся за
хунганом, оседая на земле в виде фигур, похожих на узоры инея.
Всхлипывания губной гармошки слились в один замирающий визг. Ни один
из музыкантов уже не мог извлечь ни звука из духовых инструментов; остался
только жуткий рокот барабанов, неизбывный и приводящий в ужас, как
глубинные толчки матери-земли. Этот рокот гнал кровь по жилам из горячего
ада сердца в ледяные лабиринты конечностей, заставлял сокращаться мышцы и
накачивал своих марионеток жидким воздухом...
Анна-Марта не заметила, когда и кто сорвал с нее одежду. Возможно,
это сделали ее собственные руки, превратившиеся в змей сладострастия.
Пылающее облако пульсировало между ног. Демоны с сияющими глазами плясали
вокруг - двуполые, ужасные и бесконечно похотливые. Кто-то быстро и легко
вошел в нее сзади, она не переставая извивалась, словно раненная рептилия.
Но теперь осью ее бешеных движений был горячий ствол, который она
погружала в свою распаленную бездонную пещеру.
Потом исчезло и пространство, вытесненное плотью, и эта плоть кричала
и вздрагивала, танцуя и совокупляясь одновременно. Барабаны с туго
натянутой гудящей кожей стали частью тел. Мужчины насиловали их руками,
которые атаковали и отступали, атаковали и отступали... Бесконечная и
бесплодная работа, как круговорот рождений и смертей...
Анна-Марта уже давно не вспоминала о том, каким должно казаться ее
измененное лицо, но лиц не осталось ни у кого: только глаза, как
предупреждающие знаки на путях безумия, и языки, мокрые от слизи. Двое
были в ней, а потом затвердевшая змея со слепой головой приблизилась
спереди... Чуть выше дрожала оскаленная рожа хунгана. Ей показалось, что у
него нет зрачков; на нее уставились бельма, грязно-блестящие, словно
перламутр морских раковин.
Время сжалось в точку, поэтому никто не уставал. Огромная тень Барона
Самеди накрыла поляну среди развалин замка. Неутомимые танцоры и любовники
приближали ритуал к апогею. Хунган, уже совершенно голый и сохранивший
эрекцию после нескольких совокуплений, вытащил из темного угла мешок, в
котором шевелилось что-то. Запустив в мешок руку, он извлек из него
чернокожего младенца...
Женщины, стоя на коленях, рыли яму в центре арены. Анна-Марта была
среди них и не замечала, как обламываются ногти. Когда она подняла голову,
то сквозь завесу слипшихся волос увидела блеск бритвы, показавшийся ей
ослепительным. Этот ледяной свет отрезвил ее, сфокусировав сознание в
единый неискаженный луч...
Лезвие выписывало петли и восьмерки над головой младенца, которого
хунган держал за ногу. К лицу ребенка приливала кровь. Несмотря на то, что
свечи все еще пылали, Марта разглядела голубоватый туман ауры вокруг его
головы.
Она вдруг осознала, что это ребенок психотов и через несколько секунд
он будет принесен в жертву. Кто-то обхватил ее сзади; оглянувшись, она
увидела Дюлу, у которого закатились зрачки. Достаточно было легкого толчка
в грудь, чтобы он упал и больше не двигался. Ее охватила паника, еще более
сильная от того, что Марта осталась голой.
Барабаны заглушили истошный детский крик. Лезвие косым росчерком
вспарывало воздух, приближаясь к горлу младенца, а потом, в один кошмарный
миг, вдруг окрасилось кровью.
Толпа извергла из себя грязный, звериный рев экстаза. Темная жидкость
закапала в вырытую яму, и туда же полетели подношения от участников
бамбуше. Жертва еще вздрагивала в агонии, когда хунган бросил ее на землю
и провыл завершающую молитву Лоа. Его зрачки вернулись из невероятного
путешествия вокруг глазных яблок, и Марта встретила взгляд, пронзивший ее,
словно заточенная проволока.
Две точки, не имевшие размера, вдруг раскрылись бутонами черных роз,
и в их глубине отразилась женщина, совсем не похожая на глупенькую
молоденькую гунси-босал по имени Анна Бауэр...
Хунган страшно закричал, выбросив в ее направлении окровавленную
бритву, и двинулся навстречу. Она стояла, парализованная растерянностью.
Позади нее сомкнулось враждебное кольцо.
Глава четвертая
Седьмой настоятель "Жидкой Стены" Рейнхард Дресслер провожал взглядом
трех зомби шестнадцатой экспедиции, отправившихся в путь. Ни один из тех,
кто принимал участие в пятнадцати предыдущих, так и не вернулся. Дресслер
был почти уверен в том, что никто не вернется и на этот раз. И все же он
не оставлял попыток найти выход из Сумеречной Зоны. О зомби жалеть не
приходилось - у настоятеля не было недостатка в материале. Техны прибывали
сюда регулярно...
Тусклые лучи красного карлика освещали мертвую каменную равнину, по
которой двигалась короткая цепочка темных фигур. Только благодаря тому,
что планета была повернута одной стороной к своему умирающему солнцу, это
полушарие еще не было захвачено льдами. Рейнхард обладал не слишком
широкими, но все же достаточными знаниями, чтобы представить себе другую,
темную сторону мира...
Однако существовали вопросы, на которые он не мог найти ответы. И
никто не был в состоянии помочь ему в этом. Например, самый главный, хотя
и умозрительный вопрос: куда попал Дресслер со своими монахами после того,
как покинул реальность образца 2023 года? Было ли это будущее,
параллельный мир или того хуже: преображенный ландшафт сознания, что
явилось бы косвенным подтверждением солипсического мифа?.. В последнее
время Рейнхард склонялся к последнему. Два других варианта не оставляли
вообще никаких шансов вернуться. От эры "желтого солнца" изгнанников
отделяли миллиарды лет; от параллельной вселенной - непреодолимая
"складка" пространства-времени... И не было ничего удивительного в том,
что в своих проповедях и беседах седьмой настоятель оперировал терминами
научной фантастики. Если другие термины и существовали, то они все еще
пребывали в неоформившемся виде в изощренных мозгах психотов...
Зомби, который шел последним, растворился в вечных сумерках. Кровавая
капля света некоторое время еще дрожала на костяном наконечнике его
дротика, потом и она исчезла. Рейнхард повернулся и побрел к нагромождению
камней, которое громко именовалось "селением". На самом деле здесь не было
ничего похожего на человеческие жилища.
Монастыря в привычном смысле слова не существовало. Единственным
строительным материалом в этой местности были валуны, слишком крупные для
того, чтобы горстка людей могла соорудить из них хотя бы стену. Оставалось
утешаться тем, что здесь не было ветров, дождей и смены времен года.
Только непреходящие сумерки, красный глаз, смотрящий с небес, и мглистое
небо, будто припорошенное пеплом...
* * *
С тех пор, как тайная община монахов была обнаружена и адепт "психо"
барон фон Вицлебен проделал с нею свой зловещий фокус, прошло
приблизительно пять лет. Рейнхард не мог сказать точнее. Его "омега"
остановилась в момент перехода, как и все другие часы. Оценивая сроки, он
полагался на некий биологический ритм, который мог значительно измениться.
Поскольку в Сумеречной Зоне полностью отсутствовала флора и фауна,
очень скоро и очень естественно община перешла к каннибализму в форме
сыроедения. Потом кто-то все же сумел добыть огонь с помощью кусочка
кремня и обрывков одежды. Самые "способные" из монахов быстро научились
извлекать из человеческих тел не только мясо, но и жидкость, жир для
свечей, а также чистый протеин из мужских гениталий. Все находило себе
применение - даже зубы, кожа, волосы и ногти.
Несмотря на ежедневный кошмар поедания себе подобных, настоятель
"Жидкой Стены" продолжал существовать, поддерживая традиции и занимаясь
темным искусством зомбирования... Численность общины оставалась
стабильной. Поскольку новые жертвы психотов обычно прибывали одетыми, то
недостатка в одежде и обуви также практически не ощущалось. Гораздо хуже
дело обстояло с различными механическими и электрическими игрушками. О
большинстве из них, за исключением самых простых, пришлось забыть.
Изначально среди изгнанных были одни мужчины, в том числе, подростки,
что привело к большому количеству актов насилия и широкому распространению
содомитского греха. Позже в селении стали появляться женщины. Из-за них
чуть было не разгорелась война, жестоко подавленная Дресслером в самом
зародыше.
С тех пор женщины стали общими, а съедали их в первую очередь. Те,
которые прибывали беременными, пользовались некоторыми привилегиями, но
только до родов. Рейнхард лично выяснял предрасположенность младенца к
"психо". Даже если дело не кончалось ритуальным жертвоприношением, тот все
равно был обречен. Человеческая мораль претерпела сильнейшие метаморфозы,
однако кое-что осталось неизменным.
После многих месяцев тишины, нарушаемой лишь голосами ослабевших и
теряющих надежду людей, Дресслер изготовил самый первый барабан вуду в
Сумеречной Зоне. На остов из костей он натянул плохо выделанную
человеческую кожу, еще пахнувшую кровью, и спустя несколько недель барабан
впервые зазвучал, собирая посвященных на бамбуше. Его звук был глухим,
сырым, дребезжащим, но это был звук самого мрачного барабана в истории, и
те души, для которых он предназначался, улавливали вибрацию другой
природы...
* * *
...Среди камней тускло чадили свечи, пожирая бедный кислородом воздух
и освещая лица жрущих, спящих, впавших в прострацию людей. Вскоре
Дресслеру предстояло собрать свое стадо на проповедь. Рейнхард не давал
этому человеческому желе расползтись окончательно. Его жуткая слава
сильнейшего боко удерживала в повиновении даже самых отчаявшихся, не
говоря уже о зомби... Он знал, о чем будет говорить сегодня. Мысли и
чувства были приятно однообразными. Если бы его проклятия достигали цели,
все психоты должны были бы поджариваться живьем в самой глубокой из
пропастей ада.
Глава пятая
Ее внимание было приковано к лезвию, розовому от крови, поэтому она
не видела, откуда раздались первые выстрелы, похожие на сухие щелчки.
Несколько человек упали, как кегли. Плотная стена барабанного боя
распалась на отдельные партии; кое-кто из барабанщиков был мертв. Еще
немного - и барабаны захлебнулись, но тишину вытеснили истерические вопли
и тяжелое дыхание испуганной толпы.
Голые люди заметались в тесной каменной ловушке. Свечи были
опрокинуты и погашены, воцарилась предрассветная полумгла. Марта бросилась
к ближайшей стене высотой с человеческий рост и прижалась к ней спиной,
чтобы не оказаться растоптанной.
Стреляли с деревьев и из окон башни, возвышавшейся над развалинами.
Хаммерштайн не видела лазерных "зайчиков", иначе вела бы себя менее
опрометчиво. Ей показалось, что пули, выпущенные из снайперских винтовок,
методично выкашивают всех. Несмотря на это, хунган не отказался от
намерения разобраться с нею. Она вдруг снова увидела его очень близко от
себя - он выбирался из толпы, и с бритвы в его руке капала свежая кровь...
Марте вдруг стало очень холодно. Внутренности сковал лед, а воздух
осеннего утра застыл в легких. В этот момент она услышала нарастающий шум
вертолетных турбин, но для нее оставался открытым только один путь. Она
повернулась и на негнущихся ногах побежала в темное чрево замка.
* * *
Кое-кто из вудуистов успел добраться до стоянки, и кое у кого в
автомобиле было припрятано оружие. Завязалась перестрелка, почти
безнадежная для обороняющихся. Вертолет висел над ними, как механический
ангел смерти. Слепящий луч прожектора падал вниз, и
двенадцатимиллиметровый "мэшин ган" превращал стрелков и машины в решето.
Два человека предприняли попытку спастись, но их "опель" проехал не
более пятидесяти метров. Дальше лесная дорога уже была заминирована.
Прогремел взрыв, и охваченный пламенем кузов надежно загородил выезд.
Взорвался и черный "рено" на стоянке, разбросав клочья рваного
металла и кровавые мешки с костями. На несколько мгновений арена была
освещена огненным шаром. Здесь лежало два десятка трупов, среди них один
маленький и бледный, до половины утопленный в яме, полной крови, конфет и
амулетов. На поляне бродили фигуры в масках и с фонарями - люди из особой
бригады пештского отделения имперской тайной полиции искали исчезнувшего
агента. Его не было ни среди мертвых, ни среди живых.
* * *
В это время Марта Хаммерштайн пряталась под каменной лестницей,
уводившей куда-то вниз, и пыталась различить шаги крадущегося в темноте
хунгана. Она переживала унизительное и одновременно завораживающе страшное
приключение. Мужество понемногу возвращалось к ней, хотя нелегко быть
мужественной, когда ты голая, а где-то рядом находится маньяк с опасной
бритвой... Подавленая энергия "психо" пробуждалась, поднимаясь из
витального центра. Марта ждала момента, когда сможет использовать ее для
обнаружения живого объекта.
Сверху доносился приглушенный шум перестрелки, гул вертолетного
двигателя и еле слышные хлопки газовых гранат. На этом фоне босые ступни
хунгана не производили даже намека на звук. Вероятно, он знал развалины
замка и все укромные места как свои пять пальцев, в то время как жертва
бродила здесь наугад. Вот и по этой лестнице она почти скатилась минуту
назад, порезав ногу. Теперь нога кровоточила, и маленький очаг боли
отвлекал девушку от более важных вещей.
Наконец, в темноте появился размытый силуэт, похожий на скопление
призрачно слабых звезд, - первый симптом того, что ее биолокатор
заработал. Пока это лишь помогало ей констатировать факты. Хунган
приближался, двигаясь мягко и тихо, словно кот. Она видела искрящееся
щупальце его отставленной в сторону руки, в которой наверняка была зажата
бритва. У нее возникло нехорошее подозрение, что он видит в темноте,
настолько точными были его движения.
Она попыталась воздействовать на него, но это был крепкий орешек. По
правде говоря, Марта впервые встретилась с такой совершенной защитой. Во
всяком случае ей не удавалось растворить его агрессию и изменить мотивацию
поступков. Она поняла, что он даже чует запах ее крови...
Спустившись по лестнице, он стал приближаться к девушке. Она
старалась дышать как можно тише, хотя из горла рвался наружу истерический
крик. Она отступала, обдирая кожу на голой спине и протянув руку на
съедение притаившемуся поблизости неведомому злу...
Пальцы коснулись чего-то шероховатого. Дерево. Влажное и гнилое...
Марта нащупала деревянную дверь, укрепленную металлическими полосами. За
дверью была неизвестность, но это лучше, чем смерть... Где же эти кретины
из группы прикрытия?! А как тебе спится сейчас, папа? Какие ты видишь сны?
Слишком много дурацких вопросов... Дверь пронзительно заскрипела, и
хунган, конечно, понял, в каком направлении жертва пытается ускользнуть.
Марта окунулась в сырую затхлую атмосферу с неожиданно сильным
запахом земли. Пахло как на свежевспаханном поле после дождя, хотя под
ногами были каменные плиты. Она свернула направо и пошла вдоль стены. Лицо
накрыла липкая и пыльная вуаль паутины. Несколько драгоценных секунд Марта
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг