очень хитро соединенные...
- Может быть, ты вспомнишь о нашем положении? - раздраженно сказал
Игорь.
- Верно. - Кирилл выпрямился и опять посмотрел наверх. - Цепи не
убегут. Вы тут посидите, а я поднимусь, посмотрю.
- Я с тобой, - сказал Игорь.
- Не надо. Тебе будет трудно.
Игорь промолчал. В любом виде спорта он дал бы Кириллу сто очков
вперед, но что касается лазания по горам... Тут, конечно, Кирилл был
посильнее. Вернее - просто опытнее. Косолапый черт... Выбрал себе
смехотворную профессию, в самом названии которой было нечто отсталое,
архаичное. В самом деле, кому нужна в эпоху кибернетики его диссертация -
"Технология палеолита"?.. Разве что таким же чудакам, как он.
Игорь знал, что многие солидные люди проводят отпуск в горах. Кроме
того, расстояние от Теберды до Сухуми на карте казалось таким ничтожным.
Но тогда он не представлял себе гор в их страшном величии. Вывернутые,
вспученные миллиарды кубометров камня - первобытная дикость, да и только.
И вот изволь тащиться по этому "палеолиту" с тяжеленным рюкзаком и
ледорубом...
Он вспомнил, как в Москве, идя с этим самым ледорубом из магазина, он
подмечал на себе уважительные взгляды прохожих. Да, тогда было приятно.
Если бы он знал, что через две недели окажется запертым в этих
бессмысленных горах... А все из-за упрямства Кирилла и неорганизованности
администрации. Да, да, альпинистское начальство в Теберде не должно было
выпускать их на свой страх и риск, оно было обязано подключить их к
организованной группе с опытным инструктором...
Кирилл медленно и осторожно поднимался, забивая скальные крючья в
расщелины. Ну и видик у него, подумал Игорь, - будто с головы до пят мукой
обсыпали...
- Долго как лезет, - сказал он.
Катя не ответила. Она, не отрываясь, смотрела на Кирилла. Лицо у нее
было измученное, осунувшееся, в уголки губ забилась серая пыль.
- Все-таки мы пробились на белый свет, - тихо сказал Игорь, глядя на
нее.
Катя молчала. Он подошел, положил руку ей на плечо. Она гибким
движением высвободилась, все продолжая смотреть наверх. Губы у нее были
плотно сжаты.
- Ты сердишься? - У Игоря вдруг перехватило дыхание. - Прошу тебя,
Катя, не надо...
- Мне трудно сейчас с тобой говорить... извини... Он, сорвется! -
воскликнула она.
Но Кирилл не сорвался. Просто неудачно поставил ногу. Пришлось вползти
на вершину буквально на брюхе. Тяжело и часто дыша, он огляделся.
Вершина была изолирована. Никаких обходных путей...
Отсюда он хорошо видел ущелье, где их застигла буря. Оползень
загромоздил узкий треугольник, образованный стыком хребтов. Огромную массу
- несколько десятков миллионов кубометров, никак не меньше - удерживали
какие-нибудь две-три сотни крупных глыб, заклинившихся в ущелье. Вероятно,
ночное землетрясение потревожило верхний пласт, он сдвинулся и, найдя
зеркало скольжения, сполз и завис. Ну что ж, можно, ему маленько помочь,
весело подумал Кирилл...
Стоп! Вспомнив о чем-то, он вытащил измятую, многократно сложенную
карту и ориентировал ее по карманному компасу. Осмотрелся. Как будто все
правильно. На северо-западе - Главный Кавказский хребет. Вон снежная
вершина Софруджу, увенчанная характерным черным зубом. Вот остроконечные
Джугутурлучат и Аманауз. А вот и стык трех хребтов. Здесь они находятся, в
этой точке. Вот ущелье, безымянная речка... Ах, черт! Кирилл присвистнул.
Ну что за невезение!..
Было трудно спускаться, вытаскивая по пути скальные крючья. И еще
труднее было сказать товарищам, что выхода нет...
- Собственно, выход есть, - сказал он в заключение, - но им нельзя
воспользоваться.
- А какой выход? - быстро спросила Катя.
- У меня в рюкзаке четыре брикета взрывчатки - не успел сдать перед
отъездом.
Он сел, вытянув ноги, потрогал свежую дыру на брюках, на коленке.
- Ну, ну? - торопил Игорь.
- Что - ну? Заложить брикеты между камней, да подорвать замок, который
сдерживает оползень. Все полетит вниз. Тогда освободится дорога...
- Так что же мешает?
Кирилл развернул карту.
- Смотрите. Здесь - мы. А здесь - поселок горняков. Видите? Внизу, по
этой самой речке... Если завал рухнет, там камня на камне не останется.
- Почему ты решил, что оползень обязательно накроет поселок?! -
вскричал Игорь.
- Ручаться не стану. - Кирилл медленно складывал карту. - Но камни
покатятся вдоль русла и могут достичь поселка. А раз есть какая-то
опасность, мы не имеем права.
Он прислонился спиной к склону горы и закрыл глаза. Игорь хмуро смотрел
на его вздернутый подбородок, поросший рыжей щетиной.
- Права не имеем, - повторил Кирилл. - Но у нас появилась обязанность.
- Еще и обязанность в нашем положении?
- Думаешь, оползень долго продержится? Камни замка сжаты с огромной
силой, на них давят миллионы тонн. Завал все время потрескивает...
- Выходит, и само может рухнуть? Без взрыва?
- В любой момент.
- Значит, нельзя ходить за водой, - сказала Катя.
- Без воды не проживешь, - возразил Кирилл и посмотрел на нее. - Это
оправданный риск... А взрыв - риск множеством чужих жизней.
- Которые могут погибнуть и без взрыва, - уточнил Игорь.
- Могут, - кивнул Кирилл. - Но они не знают об опасности: из поселка
завал не виден. А мы знаем. И мы обязаны предупредить их.
- Как ты это сделаешь?
- Давайте подумаем... Собственно, и думать особенно нечего: много ли
можем мы сделать? Надо дежурить здесь, на площадке: вдруг в котловине
появятся люди... Ну, и еще: там, над ущельем, висит наша записка - надо ее
дополнить... Вот и все.
Кирилл вытащил из наколенного кармана записную книжку и складной метр,
присел на корточки и начал снимать эскизы цепей. Он увлекся работой.
Запускал пятерню в пыльную рыжую шевелюру и как-то странно двигал нижней
челюстью влево-вправо.
- Нашел время возиться с этой ерундой, - зло сказал Игорь.
Челюсть Кирилла пришла в нормальное положение.
- Это не ерунда, - проворчал он. - Совсем не ерунда, братец ты мой...
Даже совсем наоборот...
- Но ты собирался вывесить новую записку.
- Правильно. Вот мы к ней и приложим описание цепей. На всякий
случай...
Низко над хребтом плыла полная луна. В пещеру сквозь пробитый туннель
процеживалась толика лунного света. Трое лежали в спальных мешках. Огонек
сигареты Кирилла описывал короткие дуги, то разгорался, то тускнел.
Катя сказала:
- Вы на самом деле думаете, Кирилл, что тут был прикован, ну, если не
Прометей, то кто-то другой?
- Кто его знает, - раздался скрипучий голос Кирилла. - Цепи есть цепи.
Зря не стали бы их сюда тащить... Ясное дело, приковали какого-то
здоровенного дядю.
- Ой, такие ручищи у него были - страшно представить... Кирилл, а
может... действительно Прометей? - высокий голос Кати дрогнул и оборвался.
- Ну, это же легенда, Катя, - сказал Игорь. - Легенда, больше ничего.
Катя не ответила. Кирилл с шумом затянулся. В той стороне, где был
туннель, в слабом свете заклубился дым от его сигареты.
- Правильно, - проскрипел Кирилл. - Бабушкины сказки. Дедушкины враки.
Больше ничего.
- Не надо так, - попросила Катя. И после долгой паузы добавила: - Если
я не ошибаюсь, "Прометея приковали как раз здесь, в горах Кавказа.
- Не ошибаетесь, - подтвердил Кирилл. - Этот миф вообще возник не в
Греции, а в древней Грузии, лет этак три с половиной тысячи тому назад.
- Расскажите, пожалуйста.
- Ну... разве что для вас... - Голос Кирилла смягчился. - Итак, по
древнегрузинскому мифу, был такой герой по имени Амирани, сын солнца. Он
освободил людей от злых дэвов, научил их добывать огонь и обрабатывать
металл.
- Амирани? - переспросила Катя.
- Да, Амирани. Характер у него, видимо, был неважный, он вступил в
борьбу с небожителями, и за это боги приковали его к скале - здесь, на
Кавказе. Гораздо позднее, в шестом веке до нашей эры, на Кавказское
побережье проникли греки и основали колонии в Колхиде. И вот тогда-то они
преобразовали легенду об Амирани в миф о Прометее, непокорном титане.
- Дальше я знаю, - сказала Катя. - Прометей похитил у богов огонь...
- Перед этим. Катя, он устроил богам еще одну пакость. Прометей, как и
Амирани, научил людей счету и письму, врачеванию и мореходству и всяким
ремеслам. Тут как раз новые боги победили титанов и потребовали у людей
жертвы. Боги - они такие, себя не забывают! И вот Прометей, заботясь о
людях, которым жилось нелегко, подсунул богам худшие части жертвенного
животного - надо полагать, кишки и всякую там требуху. Кстати, греки и в
дальнейшем всегда так поступали. Так вот: боги сильно осерчали и отняли у
людей огонь. Тогда-то Прометей похитил огонь с Олимпа и отдал людям. За
это боги приковали его в горах Кавказа, и орел каждый день рвал ему
печень, а ночью печень восстанавливалась, а днем - снова орел... пока
Геракл не убил орла и не освободил Прометея... Вы не спите, Катя?
- Нет, - ответила она, но голос у нее был сонный. - Расскажите еще...
- Да уж все, в общем. Любопытно, что грузинская легенда с появлением
христианства, примерно в пятом веке нашей эры, опять видоизменилась.
Амирани стали выставлять нечестивцем, которого лично Христос посадил на
цепь. Оно и понятно: народный герой-богоборец был опасен, к лику святых
такого не причислишь. - Кирилл умолк и закурил новую сигарету.
- Одно утешение, - сказал Игорь в Катину сторону, - что мы заперты не
где-нибудь в захолустье, а в легендарном месте.
Катя не ответила, она ровно дышала - спала, должно быть.
Некоторое время в пещере было тихо.
- Слушай, Кирилл, - заговорил Игорь, понизив голос до шепота. - Давай
все-таки внесем ясность в положение. Продукты на исходе, за водой ходить
опасно. Рано или поздно, ты сам говоришь, завал рухнет, мы не можем его
предотвратить... Кроме того, если бы у нас не было карты, мы бы не знали о
существовании этого поселка, верно ведь? И мы преспокойно взорвали бы
завал.
Он умолк, ожидая ответа. Но ответа не последовало.
- Ты слышишь, Кирилл?
- Давай дальше.
- Да чего ж дальше? По-моему, я сказал достаточно ясно.
- Договаривай до конца.
- Ну, изволь. В общем... я за немедленный взрыв.
Опять молчание.
- Я договорил до конца. Почему ты молчишь?
- Договорил, верно... Ну, а если оползень после взрыва накроет поселок?
- Ты уверен в этом?
- Нет, не уверен.
- Видишь, не уверен... Посмотри на вещи трезво, Кирилл. Мы бессильны
помочь поселку. Оползень вот-вот рухнет сам...
- Давай-ка спать, - прервал его Кирилл.
- Пойми, речь идет о жизни и смерти... Ты ученый, кандидат наук. Мы с
Катей занимаемся координацией научных работ огромной важности...
- Иначе говоря, - резко сказал Кирилл, - сотня горняков, не имеющих
высшего образования, их не по моде одетые жены и сопливые ребятишки не
стоят наших трех высокоинтеллектуальных жизней, это ты хочешь сказать?
- Ну, не так, конечно. Зачем обострять?.. Просто я хочу напомнить
известную истину, что ценность человека определяется его общественной
значимостью.
В пещере стало совсем темно: наверное, луна уплыла за хребет. Чиркнула
спичка, осветив на миг лицо Кирилла.
- Общественная значимость, говоришь... Слышу, слышу голос Василия
Егорыча.
- Причем тут отец? Оставь его в покое.
- Я бы и рад оставить в покое нашего дорогого родителя, да вот -
услышал знакомую интонацию.
- Злопамятный ты тип, - раздраженно сказал Игорь. - Никак не можешь
простить отцу ту старую историю. А сам? Чем ты лучше отца? Ты ведь тоже с
женой разошелся.
- Разошелся.
- Так какого же дьявола...
- Постой, Игорь. Ты прекрасно знаешь, почему я разошелся...
- Еще бы! Вечно шляешься по экспедициям, к тому же твой миленький
неуживчивый характер... Да на ее месте любая бы не выдержала.
- Пусть так, - медленно сказал Кирилл и сделал подряд несколько
затяжек. - Пусть так, - повторил он. - Не спорю, характер у меня
паршивый... Но у Василия-то Егорыча все было по-другому.
- Детали не имеют значения.
- Имеют!
- Чего ты орешь? - зашипел Игорь и повернулся в сторону Кати.
С минуту они прислушивались к ее ровному дыханию.
- Спит, - прошептал Кирилл. - Умаялась... Ладно, Игорь, кончаем
разговор - все равно ни к чему он не приведет, разлаемся только.
- Ханжа - вот кто ты, - угрюмо проговорил Игорь. - Сам грешен, а другим
ничего не спускаешь.
- Прекрати, Игорь...
- Узколобый ханжа. По-твоему, человек не имеет права уйти от нелюбимой
женщины к другой, которую...
- Да не так же было, не так! - Даже по голосу чувствовалось, что Кирилл
мучительно морщится. - Не накручивай, ради бога, на все это любовь...
Просто, когда Василий Егорыч в тридцатые годы шибко пошел в гору,
необразованная жена стала его стеснять. В сущности, довольно банальная
история о том, как один учился, а вторая штопала ему носки, стряпала и
укачивала ребеночка, чтобы он не орал над папиным ухой, потому что папе
надо было учиться...
- Сам помнишь? - спросил Игорь.
- А потом, когда папа выучился, - продолжал Кирилл, не обращая внимания
на иронию, - он огляделся орлиным взглядом по сторонам...
- Тебе и пяти лет тогда не было, так что ты можешь судить только по
пристрастным рассказам матери. А отец мне говорил, что у нее был жуткий,
необузданный характер...
- Ну да, я же в нее пошел, - усмехнулся Кирилл.
- И потом не надо забывать: отец ей помогал долгие годы - совершенно
добровольно, без этого... как его... исполнительного листа.
- Что верно, то верно. Он и мне однажды помог, Василий Егорыч. Выпутал
из трудного положения, хотя я и не просил. Он у нас чадолюбивый, Василий
Егорыч... Только вот напрасно он в науку пошел. Сидел бы у себя в
главке... А так - высказываться надо было, вот он и высказался в
пятидесятом о лженауке кибернетике. Теперь, небось, и самому стыдно.
Игорь завозился, поворачиваясь в мешке на другой бок.
Молчание воцарилось в пещере.
Утром Кирилл озабоченно осмотрел фляги и термос. Слил воду - оказалось
всего две кружки - и стал привязывать пустые фляги к поясу так, чтобы они
были по бокам. Затем взял ведерко.
Катя сказала:
- Ужасно боюсь, когда вы идете в завал. Там трещит все чаще...
- Что поделаешь, без воды нельзя, - ответил Кирилл с той мягкой
интонацией, которая у него появлялась, когда он разговаривал с Катей. - Да
не беспокойтесь, завал еще держится крепко. Вы с Игорем пока побудьте на
площадке. Поглядывайте в котловину - вдруг кто-нибудь появится.
Он уполз в завал, осторожно проталкивая перед собой ведро. Катя
поглядела ему вслед, потом шагнула к туннелю, ведущему на площадку.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг