- Спокойней, граждане, спокойней. Это дело расследовать надо, а не
ругаться. На вас, уважаемый пришелец, заявление поступило: в селе
шестиногие коровы без вымени появились. Молока нет. Что делать? Придется с
производством призовых баклажанов завязывать.
- Да не могу я с ними завязать!
Зеленый кисель в форме тракториста от расстройства пожелтел и пошел
малиновыми пятнами:
- Радиоактивные баклажаны - моя основная пища.
Картуз с интересом обошел вокруг механизма.
- И в чем у вас поломка?
- В антигравитаторе. Без него возможно только припланетное передвижение.
- Вот что, сейчас все бросай и полетим на станцию тех. обслуживания к
нам, в Кисляевку. Там как раз высококлассный механик с инженерным уклоном
отбывает наказание за несанкционированный запуск соседей в космос в
обычном бытовом холодильнике.
Инопланетянин согласился, перелился в выходные лапти, принял
праздничный серо-буро-малиновый цвет и пригласил на посадку.
Сыщики залезли во что-то очень напоминающее ванну, емкость быстро
приняла форму ответственных товарищей.
- Готовы? - спросил кисель.
Картуз поправил симметричность козырька фуражки по отношению к носу и
посмотрел на часы.
- Готовы!
Под ними что-то мягко заурчало, тарелка поднялась в воздух и полетела к
Кисляевке.
Две старушки охломоновки, набиравшие воду из колодца, сочувственно
проводили взглядом аппарат.
- Увез, - сказала одна.
- Тьфу на него, - отозвалась другая.
Механик Звездного городка Сергей Шаваевич Головастик закручивал гайку
номер семь. Гайка шла туго. Головастик налег двумя руками и помог пузом.
Запорожец накренился.
Из-за него медленно выплыла летающая тарелка.
У механика Головастика выпал ключ.
В боку тарелки появилось отверстие.
В нем показался инспектор ВАГОНа Картуз.
- Сергей Шаваевич, вы в антигравитаторах разбираетесь? - спросил он.
- Ну вот, - сказал Головастик, - говорили мне: не работай допоздна.
Все. С завтрашнего дня режим и витамины.
Тем временем тарелка приземлилась рядом с обалдевшим механиком. Картуз
выпрыгнул из нее.
- Тут антигравитатор полетел, - сообщил он. - Посмотрите?
- А что, - спросил Головастик, - у нас вся милиция на тарелки пересела?
- Да нет, просто гражданин подбросил.
Гражданин показался в люке.
Головастик тихо сполз по стенке.
ВАГОНовцы учтиво подняли его за локотки и завели под тарелку.
- Вы тут покажите Сергею Шаваевичу что у вас где, а мы пока отчетом
займемся.
Постепенно механик и инопланетянин разговорились, у них завязалось
взаимопонимание на автолюбительской почве. Так и сыпались слова: кардан,
ось, коленвал... И наконец они полезли в железные внутренности тарелки.
Через полтора часа сдружившиеся братья по разуму - механик в кисельных
пятнах, марсианин в мазуте - заявили, что все готово.
- Неважно, где у него мозги, - сказал Головастик, - главное, что они
работают.
В дорогу механик подарил пришельцу любимый набор гаечных ключей, а
инопланетянин портативный перемещатель соседей на дальние расстояния с
гарантией на пятьсот лет.
Картуз попросил кисельного подвезти их до участка.
Когда тарелка зависла над отделением ВАГОНа, инспектор с помощником
спустились на родную землю.
- Ну, спасибо, - сказал кисельный, - большое галактическое спасибо,
родные уже забыли, наверное, как я выгляжу.
- Это трудно забыть, - пробурчал Ведеркин.
- До свидания, - попрощался пришелец, - и еще раз спасибо.
- Не за что, - ответил Картуз, - это наша обязанность. Счастливого пути!
Ведеркин козырнул. Люк захлопнулся. Тарелка замигала разноцветными
огнями, поднялась, накренилась и, резко взмыв, исчезла в темнеющем небе
Подмосковья где-то в районе созвездия Волопаса.
Сыщики разошлись по домам.
Соседка Картуза, отставив лейку, еще долго смотрела на звезды.
- Летають, летають... А чего летають?
Глава пятая
Дело о бабакуде или Крылатые качели
Картуз сочувственно слушал заведующего лабораторией Сохранения ненужных
зверей при Институте Ненормальных Явлений, прибывшего к прославленному
сыщику с первой электричкой.
- Бабакуда пропала, - гундосил завлаб, - сгинула на погибель моей
диссертации.
- Опишите подоз.., тьфу, пропавшую поподробнее.
- Такая кутасивая, с нюнзиком.
- По буквам, пожалуйста.
- Ню-нзи-ком.
- А еще приметы у нее имеются?
- Приметы, приметы, - задумчиво протянуло светило. - Да! Есть!
Синдром закачивания имеется, открытый Синяковым.
- Поподробнее, мы должны знать все.
Оказалось, что бабакуда - отечественное дальневосточное млекопитающее
средней комплекции, довольно лохматое, но симпатичное.
Похожее на смесь слона собаки и кенгуру. Хотя в науке признано
ближайшим родственником домовой мыши. Любит две вещи - сыр и качели. Вид
качелей вызывает неодолимое желание качаться. На качелях впадает в
глубокий сон и падает обычно после десятого качка.
Спит до весны. Весной просыпается и снова ищет качели. Называется все
это синдромом Синякова. Под большим секретом завлаб сказал, что Синяков
это он и есть, а пропавшая бабакуда - единственный зарегистрированный
экземпляр.
В папке, лежавшей перед Картузом, были две фотографии убегшей - в
профиль и фас.
- Так себе нюнзик, - сказал Ведеркин из-за плеча шефа.
- Бабакуда как бабакуда, - пожал плечами инспектор.
- Бабакуда обыкновенная, ручная, - прочитал Ведеркин, - найдена при
таинственных обстоятельствах группой геологов на Камчатке.
Геологи сделали качели для отсеивания молибдена от курчатовия.
Животное пришло на скрип, взобралось на качели и на десятом махе
свалилось рядом в глубоком сне, в котором и пребывало до прибытия в
Институт Ненормальных Явлений. С удовольствием ест сыр. Где живет и чем
питается в природе неизвестно.
- Будем брать на качели. Шарман, Ведеркин?
- А как жесь, Иван Иванович!
Ведеркин взял лупу, Картуз фотоаппарат и сыщики отправились на место
происшествия.
У дверей белокафельного института их встретил местами поседевший от
горя Синяков.
Завлаб привел их к невысокому зданию в стиле Мозговитости и
Просвещенности. Перед входом стояла статуя Менделеева, открывающего свою
таблицу.
Они прошли мимо доски, на которой значилось Институт НЕЯВКИ.
Последние две буквы были намалеваны штатным юмористом.
Группа миновала светлый вестибюль и двинулась гулкими тусклыми
коридорами. Иногда по ходу на стенах попадались схемы невыполнимых, но
оригинальных проектов Вечного Двигателя, Шапок-невидимок и видимок.
- А что, у вас тут и шапки делают? - спросил Картуз.
- Нет. Просто одно время здесь работали два Димки в лаборатории
Непризнанных гениев - англичанин Неви и француз Ви, так это их шапки.
- Ага, - глубокомысленно изрек инспектор.
Они свернули за угол, обошли скульптуру Дедала в разрезе, объясняющую
принцип использования крылатого двигателя в Древней Греции, миновали
группу нобелевских лауреатов, забивающих козла.
- Ну вот и прибыли, - остановился Синяков перед белыми дверями,
потрепанными учеными буднями.
- Рыба, - гаркнул сзади лауреат по физике.
Дверь закрылась.
Стены лаборатории были увешаны фотографиями Синякова рядом с
выдающимися людьми, даже с Архимедом. Где раздобыл изыскательный завлаб
Архимеда никто не знал.
Расследование отпечатков было нетрудным. Наследил исчезнувший изрядно.
Цепочка следов тянулась по клетке, спускалась на пол, пересекала
спектроскоп, проходила по спящему лаборанту, поднималась на потолок и
исчезала в вентиляционном отверстии.
- Э-э, - прокричал Ведеркин в шахту.
- У-у, - донеслось оттуда.
- Труба загибается по небольшим углом влево, на 40 градусов, - сказал
умный Ведеркин.
Крошки сыра и следы на халате спящего показали, что бабакуда съела
завтрак лаборанта и вытерла об него лапы.
- А почему он спит? - спросил Картуз, рассматривая помощника светила
через увеличительное стекло.
- Экзамен вчера сдал, - ответил Синяков, отечески глядя на студента.
При слове "экзамен" спящий застонал.
- Ну и как? - спросил инспектор.
- Порядок.
После похода в Институт Ненормальных Явлений сведений прибавилось мало.
На прощание Синяков сказал, что бабакуда с нюнзиком днем скорее всего
будет отсиживаться в укромности и сокрытости, а на большую дорогу выйдет
ночью. Об опасности и хищности ее никто ничего не упоминал.
До вечера Ведеркин, заведывавший художественно-просветительной работой
в Кисляевском отделении ВАГОНа, отпечатал объявления с фотографиями. В них
значилось:
Разыскивается гражданка Бабакуда (с нюнзиком).
Приметы: похожа на кенгуру, собаку и слона одновременно.
Особые приметы: при скрипе качелей впадает в спячку.
Просьба: без нюнзика не приводить.
Отметив границы микрорайона, где предположительно скрывался убегший,
ВАГОНовцы принялись за дело.
Сгущались фиолетовые сумерки, дома загорались топазовыми окнами,
слагающимися в причудливые узоры.
Ведеркин расклеивал объявления.
Приладив на стену последнее, он довольно разглядывал дело своих рук.
Сзади кто-то подошел, большая темно-синяя тень упала на листок.
- Сбежал? - спросили его.
- Далеко не сбежит, - ответил лейтенант и пригладил рукавом
отклеивающийся уголок.
- Ну-ну, - сказали за спиной, и некто растворился в темноте.
Ведеркин нагнулся за сумкой с клеем и картой и оставался в такой позе
минуты три: следы показали, что это была бабакуда. С нюнзиком или без -
осталось загадкой.
Лейтенант, понурившись, стоял перед Картузом.
- Ну, будет... - шеф снисходительно похлопал его по плечу. - Против
качелей он не устоит, заодно и ребятишек здешних порадуем.
Сыщики нырнули в ближайшую мусорную свалку и через какие-нибудь полчаса
из старой кровати, пылесоса, ящика из-под бутылок и кое-каких мелочей
создали штуку, которой бы и Кулибин позавидовал. Конструкция держалась на
медной проволоке и честном слове инспектора.
Качели приводились в движение Ведеркиным, сидящим в засаде, путем
дергания бельевой веревки, конфискованной для проведения операции.
Прищепки на ней поблескивали зеленым и казались светлячками, плавно
парящими над землей.
"Маяк" пропикал двенадцать часов. Картуза видно не было.
Луна отражалась в лакированном козырьке Ведеркина. Монотонный скрип
качелей отражался эхом от соседних домов. Прищепки, усыпляя бдительного
лейтенанта, межденно маячили перед глазами.
Вдруг на стену слева от Ведеркина упала большая тень, напоминающая
слона, кенгуру и собаку одновременно.
Лейтенант вскочил. Пятно тени на стене отпрыгнуло огромным
австралийским скачком. Земля вздрогнула.
Ведеркин, человек в общем-то серьезный и не суеверный, в такой
ответственный момент все же дал слабинку, но принялся зазывать животное:
- Ловись бабакуда большая и маленькая, - приговаривал он.
Глаза лохматого зверя дальневосточной наружности были прикованы к
качелям.
Наконец бабакуда не вытерпела, зевнула, с разбегу вскочила на качели и,
странно, сама принялась их раскачивать. Картины была не для слабонервных,
но Ведеркин выдержал.
После десятого качка бабакуда упала, вместе с качелями.
Неизвестно откуда появился Картуз. Накинул на зверя сеть и закрепил
победу морским узлом. Бабакуда шумно храпела. Сыщики уселись на зверя.
- А где вы были? - спросил лейтенант.
- Видите ли, мой друг, - начал Картуз, - я с самого начала не был
уверен в надежности нашей конструкции. Допустить повторного убега ценного
экземпляра было нельзя. И я решил подстраховаться.
Я спрятался внутри и, когда животное прыгнула на наше устройство,
прижал его лапы к бортику. В результате нашей борьбы амплитуда маха
увеличилась. Бабакуда силилась выпрыгнуть, но мы так прочно засели в
ящике, что это стоило бы ей больших трудов. Вы слышали, как зверь взвыл,
почувствовал всю цепкость ВАГОНа? Тут как раз подошел десятый качок,
бабакуда дернулась засыпая, и качели не выдержали.
В лаборатории ненужных животных было весело. Синяков радовался
вернувшемуся объекту диссертации. Все поздравляли друг друга. Даже
нобелевские лауреаты присоединились к празднику. Лишь только что
проснувшийся лаборант ничего не понимал, разглядывая следы на халате и
крошки съеденного завтрака.
- А скажите, ваша бабакуда разговаривает?
- Да вы что, - рассмеялся Синяков. - Нема как рыба.
- Как рыба? - сквозь сон произнесла бабакуда. - Ну-ну... - И хлюпнула
нюнзиком.
Глава шестая
Дело о лукоморье или Там чудеса, там леший вроде...
Воскресенье Кисляевского отделения ВАГОНа отличалось тем, что Картуз
вместо утренней зарядки работал на огороде.
Позавтракав любимой шотландской овсянкой, называемой в английском
простонародье "порридж", инспектор надел кирзовые сапоги и вышел на
посадочные работы с тяпкой в одной руке и "Ста полезными советами
любителям правильной посадки капусты" в другой.
Вдруг он услышал резко приближающийся свист. Опытный Картуз нырнул в
смородину. Над головой что-то цыкнуло и с треньканьем ударилось о стену
дома.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг