находились так далеко, что я и не надеялся когда-нибудь увидеть их. И вот,
наконец, встреча с настоящим человеком! Теперь, согласно заветам предков,
я должен буду открыть вам, молодой человек, самый большой наш секрет, нашу
самую заветную тайну, сберегаемую и хранимую не одним поколением грибов, -
торжественно объявил Дод.
Квентин, хотя еще и не научился понимать ментальный язык грибов, все же
уловил, как подобралось и насторожилось грибное племя. Их предводитель
говорил важные и судьбоносные вещи.
Дод же от осознания значимости собственной миссии раздулся, как воздушный
шар, и стал почти одного роста с человеком. Теперь Квентин хорошо видел
его круглое лицо с черными бусинками глаз и слегка голубой в лунном свете
кожей. Нос Дода торчал сливой, а его рот, кружком с серебряную монету,
казался постоянно открытым. Ручек-стебельков и ножек-корней, как у других
грибов, у Дода не было, но в любой точке своего тела он мог выбрасывать
наросты, которые в зависимости от потребностей принимали нужные формы.
- Друзья мои! - Дод обратился к своим соплеменникам. - Сегодня у нас
знаменательный день. Мы видим перед собой настоящего человека, носителя
первичного разума. Первую разумную форму жизни на нашей Земле. Можно
сказать, нашего прародителя, - Дод сделал выжидающую паузу, и вслед за
этим поднялся такой шум возмущенных мыслей, что Квентин ничего в нем не
мог разобрать. Все кричали одновременно. Интонации голосов были от
предельно возмущенных до восторженно торжествующих.
- Да, нашего прародителя! - твердо осадил толпу Дод. - Это являлось самым
большим секретом и главным достоянием нашего ордена хранителей. Мы бережно
в течение сотен лет передавали из поколения в поколение эти знания и
одновременно наблюдали перемены, происходящие с нашим народом. Вы ведь
знаете, что ваши деды не похожи на вас, а их прадеды так же не походили на
них, как ваши внуки не похожи на ваших отцов. Мы все время меняемся, но
правда состоит в том, что в глубоком прошлом мы все были людьми. Такими
же, как он! - Дод выбросил из своего тела отросток и ткнул им в сторону
Квентина.
- Взгляните, друзья мои, на этого человека. У него почти такие же
внутренние органы, как у нас. У него есть сердце, легкие, и он дышит
воздухом так же, как мы. Быть может, только мозг у него, вследствие
ограниченного пространства черепной коробки, меньше нашего, но мыслит он
так же, как мы. Но это еще не самое главное, самое главное в том, что
сказано об этом в великой книге Начал.
Гриб приосанился, выпрямился и торжественно продолжил:
- В великой книге Начал сказано, что первая мыслящая форма была одна,
затем произошло разделение на три, они изменились, и из каждой стало
много. Мы много дискутировали о значении этих слов, но только теперь,
когда я воочию увидел настоящего человека, на меня снизошло озарение. Я
лицезрел истину, друзья мои, и мне стало ясно: мы тоже когда-то были
людьми, такими же людьми, как этот человек, стоящий сейчас перед вами. Это
было многие сотни лет назад до того, как произошло Изменение. А после
Изменения мы стали другими, непохожими на людей, но в отличие от других
лесных жителей сохранили разум и волю. Изменения продолжаются, и с каждым
новым поколением мы все более и более утрачиваем черты присущие людям.
С какой целью идет Изменение, по какому пути и что является его
первопричиной, долгое время оставалось для нас загадкой. Мы жили, растили
детей и совершенствовали свои способности, но все это время, из поколения
в поколение, происходили изменения, отдаляя нас от первоначального облика
людей-прародителей. Мы научились управлять своим сознанием и обрели
удивительные способности мышления, но в то же время, благодаря утрате
защитных свойств и подвижности, присущих людям, стали легкой добычей
паразитов. Что помогало нам выживать все эти годы? Только сложение тысяч
наших разумов в один и объединение всех наших сил в единую и непобедимую
волю. Только задумайтесь, что было бы, не будь у нас этих уникальных
способностей! Нас бы давно уничтожили ужасные черви, стремящиеся
превратить нас в питательную среду для выращивания своего потомства. Но
только благодаря тому, что мы когда-то были людьми и властелинами этого
мира, мы не сдались и выжили.
И вот теперь, друзья мои, когда настал час истины, я заявляю: Изменение
пришло на само по себе, оно было инициировано злыми силами, которые хотят
господствовать в нашем мире. Кому-то, чья злая воля стоит за этим
процессом, хочется одного: превратить людей в некое подобие растений, в
пищу для взращиваемых им омерзительных тварей. Теперь, когда передо мной
стоит настоящий человек, я совершенно отчетливо осознаю это, и Древние
источники служат подтверждением моим мыслям. К сожалению, друзья мои,
процесс продолжается, и мне неизвестно, как долго с помощью Силы Единой
Мысли мы сможем противостоять набегам паразитов. Тот, кто стоит за всем
этим, не успокоится, пока не довершит свое черное дело.
А значит, рано или поздно наступит день, когда наши дети или внуки не
смогут больше сопротивляться нашествию червей. Тогда с нашим народом будет
покончено, и мы превратимся в питательное желе из мозгов очень полезное
поганым тварям. Чтобы победить зло, нам нужен могущественный и верный
союзник. И таким союзником в борьбе за наше общее существование может быть
только человек. Считаю, что мы должны открыться нашему гостю-человеку,
открыть ему наши тайные знания и умения, что вынашивали мы долгие годы, и
обрести в его лице надежного друга и защитника. Мы всегда должны помнить,
что были людьми и стали грибами только по воле злых сил. Мы никогда не
должны забывать о том, что у нас не только общий предок, но и враг тоже
общий.
Мудрец Дод умолк, отдуваясь. На поляне воцарилась полная тишина. Грибы
замерли и потускнели. Квентин, находясь на ментальном уровне сознания, не
слышал больше ни звуков ночного леса, ни движения воздуха, ни испуганных
криков ночных птиц. Только ощущение близости к источнику высокой энергии,
некой ментальной мельнице, тяжелыми жерновами перемалывающей его мысли,
охватило принца. Молчали все, и это молчание было настолько исполнено
энергией, что, пронизывая каждую клеточку тела, заставляло разум человека
слиться с единым мыслительным организмом всего грибного сообщества.
Наконец тишина была прервана, и Дод, обращаясь к Квентину, сказал:
- Я долго ждал этого момента. Твои мысли открыты мне. Я знаю твое прошлое,
знаю, кто ты и откуда пришел, - все это ясно запечатлено в твоей памяти.
Силой Единой Мысли мы можем узнать многое о твоей жизни. История твоя
печальна, и она вдвойне печальна событиями последних дней. Люди перестают
быть людьми и теряют разум под воздействием Изменения.
Перед тобой, Квентин, лежит нелегкий путь, но сделанный тобой выбор
правильный. Ты должен спасти наш мир, стоящий на грани вымирания и
безумия. Поверь мне, людей как формы существования разумной расы на Земле
осталось не так много, а тот, кто начал Изменение, продолжает творить свое
черное дело. Будь это Конах или кто-то иной, кто стоит за ним - неважно,
как он себя именует - несет зло нашему миру. Его надо остановить. И если
ты готов выполнить миссию, возложенную на тебя судьбой, то всегда можешь
рассчитывать на нашу помощь и поддержку. Где бы ты ни был, мы всегда
поможем тебе всей нашей Силой.
- Поэтому я спрашиваю тебя, человек, от имени всего нашего народа, готов
ли ты принять наши знания и помощь, чтобы победить в борьбе?
- Да, - тихо ответил Квентин, ошеломленный только что продемонстрированной
ему Силой Единой Мысли.
- Тогда прими этот дар, - Дод, ловко вытянув руку-отросток, извлек
откуда-то из-под земли тускло блеснувший ободок.
- Это один из тех немногих предметов, что достался нам от наших предков
Древних людей. Этот золотой ободок поможет тебе сконцентрировать разум и
стать участником Силы Единой Мысли. Каждый день, пока ты его носишь, будет
давать тебе новые способности и знания. Золотой ободок научит тебя лучше
чувствовать настроения и мысли других людей, хотя это произойдет не сразу.
Но самое главное, мы теперь сможем слышать друг друга на любых
расстояниях, и ты всегда сможешь обратиться к нам за советом и помощью в
трудную минуту. Призови нас, и мы всегда будем с тобой рядом.
Дод внимательно смотрел на Квентина, словно вопрошая его: все ли он
осознал из сказанного этой ночью.
Квентин только сейчас заметил, что стало светать. Солнце ярким оранжевым
шариком выкатывалось из-за вершин деревьев.
- Пришло время отправляться в дорогу, юноша, - мудрец говорил медленно,
старательно продумывая слова, чтобы все сказанное дошло до Квентина. -
Время самое дорогое, что у нас есть. К сожалению, оно работает против нас,
и на Земле продолжается Изменение. Не теряй времени, а заодно с ним и наш
мир: мир людей, мир разума, тот мир, который все мы любим.
Квентин надел ободок на голову. Болото, лес, грибы - все вдруг пропало и
погрузилось во тьму. Когда Квентин очнулся, солнце уже стояло высоко, а
рядом топтался Гнедко, терпеливо ожидая, когда же проснется хозяин и они
поспешат в дорогу. Что произошло в эту ночь? Или это был просто сон? Все
было настолько странно и неправдоподобно, что ни будь золотого ободка на
голове, Квентин никогда бы не поверил, что все это ему не приснилось. Он
снял ободок, повертел его в руках и, не найдя в ободке ничего
примечательного, снова надел на голову. Ничего не изменилось, быть может,
только какой-то неясный шум, что он слышал теперь все время, стал немного
громче. В этом шуме не было ничего неприятного, скорее наоборот, в нем
слышалось нечто ободряющее, словно откуда-то издалека к нему пытался
прорваться голос доброго и родного существа.
Но прежде чем оседлать коня и отправиться в путь, Квентин решил
внимательно изучить карту, подаренную Таной. Он развернул свиток и с
удивлением обнаружил знакомые названия мест. Это было невероятно, но на
карте, изготовленной триста лет назад, названия стран, рек и морей не
изменились. Он сразу же нашел Монтанию и, проведя пальцем на юго-восток,
прошелся по лесам Оддора и дальше на юг через равнинные степи и пустоши
Редера, за которыми находилось последнее из Великих Королевств - Террана
со столицей городом Магочем. В этот город на побережье Серединного моря,
где по преданиям находилась дорога в небо в легендарное королевство
эльфидов, и лежал его путь.
Дорога между Западным и Серединным морями, по которой двигался Квентин,
была проведена на карте черной жирной чертой. Значит, в старину этот тракт
был хорошо известен. И теперь Квентину предстояло проследовать этим
рискованным и позабытым за столетия путем.
Пришла пора отправляться в дорогу. Принц оседлал Гнедко и двинулся легким
шагом по старой дороге. Денек был солнечный, и как только он тронулся с
места, легкомысленные солнечные эльфы весело запрыгали перед ним по
дороге, указывая путь. Через пару часов Квентин заметил, что лес стал
намного гуще, а кроны деревьев переплетаются над головой. Квентин ехал по
тенистому лесному коридору и думал, что деревья стали такими высокими и
толстыми неспроста, скорее всего, они тоже подверглись Изменению.
Окружающий ландшафт преобразился только спустя пять дней. Деревья стояли
теперь не сплошной стеной, а рощицами, перемежаемыми степными полями. Еще
через день Квентин достиг края леса, и перед ним открылась великая,
простирающаяся до самого моря степь Редера. Он остановился на краю леса,
достал из седельной сумки зеркальный ларец, подаренный Таной, и поймал в
него лучик солнца, которое теперь с каждой милей становилось все жарче.
Рикки и Молли, весело щебеча, описали в воздухе головокружительную петлю и
запрыгнули в ларец.
- С тобой в лесу мы неразлучны, а выйдя в степь, поймай последний лучик. А
если будем мы нужны, открой ларец и не тужи, - пропели они напоследок.
Квентин захлопнул крышку зеркального ларца. Теперь его солнечные друзья
были всегда с ним. Они пришпорил коня и поскакал по пыльной в степи дороге.
Впереди, раскинувшись на многие сотни миль, лежали ковыльные степи Редера
- вольные пастбища прибрежного ветра.
Глава 13. Первое приближение
Распахнутая ковыльная степь гостеприимно приняла в свои объятия коня и
всадника. Конь летел над землей, почти не касаясь копытами высушенной
солнцем и ветром морщинистой почвы, застеленной редким ковром из степных
трав. Ветер сухой и теплый, настоянный на ароматах душистых трав, упругими
струями бил в лицо. Последние дни путешествия дались нелегко. Запасов еды
почти не осталось, охота не приносила результатов, повезло только с водой
- Квентин вдоволь запасся ею в чистом лесном ручье. Но как только он
вырвался на степные просторы из духоты и заточения сумрачных лесов,
чувство голода отступило. Он упивался свободой и чувством волшебного
полета навстречу ветру.
Ветер приносил удивительную ясность и легкость мыслям, освобождая их от
всего грустного и мучительного, что произошло за последнее время.
Бескрайняя степь давала душе простор, и мысли лились удивительно спокойно
и легко. В безоблачном небе над головой жарко горело солнце. Пара
стервятников черными точками кружила около горизонта, неустанно выслеживая
мелкую зазевавшуюся живность. Чирикали полевые птички, а из травы
доносился стрекот кузнечиков. Мятный запах разнотравья убаюкивал сознание.
На местности ровной и гладкой, как стол, негде было зацепиться взгляду, и
лишь вдалеке на горизонте виднелись небольшие выпуклости зеленых холмов.
Старая дорога, по которой ехал Квентин, почти полностью скрылась среди
разросшихся буйных трав, и найти ее было не просто. Поэтому Квентин,
сбавив скорость, пустил коня неторопливым шагом. И все-таки упоение
свободой и вольным ветром степей не проходило. Так хорошо он себя не
чувствовал уже давно, с тех самых пор как покинул родную страну.
Жизнь возвращала интерес к себе. Восприятие действительности обострилось,
теперь он понимал и чувствовал многие вещи не доступные ранее. С тех пор,
как он надел золотой ободок, подаренный разумными грибами, он каждый день
получал новые представления об окружающем мире, слышал новые голоса и
новые чувства охватывали его. Оторванный от людей, много дней
предоставленный самому себе, он не чувствовал себя одиноким - громадный
мир был полон разумных существ, окружающих его. И желание постигнуть этот
мир и углубиться в него становилось с каждым днем все сильнее. Он, как
будто глубоко нырнув в воду, сначала испугался темной бездонной глубины, а
затем, обнаружив как хорошо и свободно дышится под водой, испытал
непреодолимое желание погрузиться еще глубже. И не было предела этому
погружению. Когда он находился в этом умиротворенном состоянии, все
плотские потребности и желания притуплялись и не казались более жизненно
необходимыми. Ему не приходилось даже теперь подавлять возникающее
временами чувство голода, оно просто оставалось где-то там, за зеркальной
гладью отражения и было не в силах достигнуть глубин погруженного в новый
мир сознания.
Квентин ехал по степи и ощущал себя частью этого мира: гребнем ветра,
ласкающим длинные пряди степных трав; этими холмами, стоящими здесь с
незапамятных времен и гордо сознающими свою незыблемость; кузнечиком,
затерянном в огромном лесу растительности и весело напоминающим о себе
своим пением. Природа стала частью его, а он осознал себя частью природы.
И от этого сознания какое-то особенное спокойствие воцарилось в его душе.
Он ничего более не боялся: ни людей, ни чудовищ. Никто не смог бы теперь
разрушить его, как не смог бы придти и разрушить этот мир, созданный
навечно. Три дня пути пронеслись быстро и незаметно. Он даже не помнил,
спал ли за все это время. Но ночи, удивительные степные ночи, с мириадами
рассыпанных по небу звезд и неповторимыми руладами многоголосых хоров
затерянных в траве насекомых помнил прекрасно.
Квентин держал путь на юг. Солнце становилось жарче. И дорога,
проступившая в высушенной солнцем степи, покорно следовала рельефу
местности, петляя по холмам, которыми в изобилии, словно бородавками,
вспучилась степь. С вершины холма можно было заглянуть далеко вперед и,
поднимаясь на очередной холм, Квентин ожидал увидеть за его гребнем
что-нибудь новое, необыкновенное и замечательное, но каждый раз перед ним
открывалась все та же однообразная картина: степь, распростертая до
горизонта, и цепочки зеленых бугорков на ней. Он часто останавливался и
сверялся с картой, не сбился ли с пути. Проводил пальцем вдоль жирной
линии тракта, уходящего на юг, и не мог найти ни одного населенного
пункта. Вплоть до самого побережья Серединного моря, вдоль которого
вытянулась Террана, простирались бесплодные необжитые земли степей и
полупустынь.
Время от времени ему встречались развалины каких-то строений. Они не были
отмечены на карте. Скорее всего, это были дорожные станции или какие-либо
подобные сооружения, призванные обслуживать путников. Все они достигли
такой степени разрушения, что приближаться к ним было небезопасно. Но в
старых заброшенных колодцах на этих станциях иногда удавалось добыть воду,
хотя большинство из них уже давно были засыпаны песком. На пятый день пути
Квентин понял, что дорога через Редер оказалась длиннее, чем он
рассчитывал. В изорванной одежде, похудевший, с обветренным лицом, он с
надеждой вглядывался вдаль в надежде заметить хоть какой-либо оазис или
поселок, но на много миль вперед по-прежнему простирались бесплодные
земли. Еще через день дорога повернула на юг, и однажды, поднявшись на
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг