дворца.
Впрочем, на Страшилу окружающая роскошь не произвела никакого
впечатления. Очутившись в своей комнате, он встал около двери с самым
равнодушным видом и простоял, не сходя с места, до самого утра. Всю ночь
он таращил глаза на паучка, который так беззаботно плел паутину, как будто
находился не в прекраснейшем дворце, а в бедной лачужке сапожника.
Железный Дровосек хотя и лег в постель, но сделал это по привычке тех
времен, когда он был еще из плоти и крови. Но и он не спал всю ночь, то и
дело двигая головой, руками и ногами, чтобы убедится, что они не
заржавели.
Лев с удовольствием улегся бы на заднем дворе, на подстилке из
соломы, но ему этого не позволили. Он забрался на кровать, свернулся
клубком, как кот, и захрапел на весь дворец. Его громкому храпу вторил
тоненький храп Тотошки, который на этот раз решил поместиться вместе со
своим могучим другом.
УДИВИТЕЛЬНЫЕ ПРЕВРАЩЕНИЯ ВОЛШЕБНИКА ГУДВИНА
Наутро зеленая девушка умыла и причесала Элли и повела ее в тронный
зал Гудвина.
В зале рядом с тронным собрались придворные кавалеры и дамы в
нарядных костюмах. Гудвин никогда не выходил к ним и никогда не принимал
их у себя. Однако, в продолжении многих лет они каждое утро проводили во
дворце, пересмеиваясь и сплетничая; они называли это придворной службой и
очень гордились ею.
Придворные посмотрели на Элли с удивлением и, заметив на ней
серебряные башмачки, отвесили ей низкие поклоны до самой земли.
- Фея... фея... это фея... - послышался шепот.
Один из самых смелых придворных приблизился к Элли и беспрестанно
кланяясь, спросил:
- Осмелюсь осведомиться, милостивая госпожа фея, неужели вы
действительно удостоились приема у Гудвина ужасного?
- Да, Гудвин хочет меня видеть, - скромно ответила Элли.
В толпе пронесся гул удивления. В это время зазвенел колокольчик.
- Сигнал! - сказала зеленая девушка. - Гудвин требует вас в тронный
зал.
Солдат открыл дверь. Элли робко вошла и очутилась в удивительном
месте. Тронный зал Гудвина был круглый, с высоким сводчатым потолком; и
повсюду - на полу, на потолке, на стенах - блестели бесчисленные
драгоценные камни.
Элли взглянула вперед. В центре комнаты стоял трон из зеленого
мрамора, сияющий изумрудами. И на этом троне лежала огромная живая голова,
одна голова, без туловища...
Голова имела настолько внушительный вид, что Элли обомлела от страха.
Лицо головы было гладкое и лоснящееся, с полными щеками, с огромным
носом, с крупными, плотно сжатыми губами. Голый череп сверкал, как
выпуклое зеркало. Голова казалась безжизненной: ни морщины на лбу, ни
складки у губ, и на всем лице жили только глаза. Они с непонятным
проворством повернулись в орбитах и уставились в потолок. Когда глаза
вращались, в тишине зала слышался скрип, и это поразило Элли.
Девочка смотрела на непонятное движение глаз и так растерялась, что
забыла поклониться голове.
- Я - Гудвин, великий и ужасный! Кто ты такая и зачем беспокоишь
меня?
Элли заметила, что рот головы не двигается и голос, негромкий и даже
приятный, слышится как будто со стороны.
Девочка ободрилась и ответила:
- Я - Элли, маленькая и слабая. Я пришла издалека и прошу у вас
помощи.
Глаза снова повернулись в орбитах и застыли, глядя в сторону;
казалось, они хотели посмотреть на Элли, но не могли.
Голос спросил:
- Откуда у тебя серебряные башмачки?
- Из пещеры злой волшебницы Гингемы. На нее упал мой домик - раздавил
ее, и теперь славные жевуны свободны...
- Жевуны освобождены?! - оживился голос. - И Гингемы больше нет?
Приятное известие! - Глаза живой головы завертелись и наконец уставились
на Элли. - Ну чего же ты хочешь от меня?
- Пошлите меня на родину, в Канзас, к папе и маме...
- Ты из Канзаса?! - перебил голос, и в нем послышались добрые
человеческие нотки. - А как там сейчас... - Но голос вдруг умолк, а глаза
головы отвернулись от Элли.
- Я из Канзаса, - повторила девочка. - Хоть ваша страна и
великолепна, но я не люблю ее, - храбро продолжала она. - Здесь на каждом
шагу такие опасности...
- А что с тобой приключилось? - поинтересовался голос.
- Дорогой на меня напал людоед. Он съел бы меня, если бы меня не
выручили мои верные друзья, Страшила и Железный Дровосек. А потом за нами
гнались саблезубые тигры... А потом мы попали в ужасное маковое поле...
Ох, это настоящее сонное царство! Мы со Львом и Тотошкой заснули там. И
если бы не Страшила и Железный Дровосек, да еще мыши, мы спали бы там до
тех пор, пока не умерли... Да всего этого хватит рассказывать на целый
день. И теперь я вас прошу: исполните, пожалуйста, три заветных желания
моих друзей, и когда вы их исполните, вы и меня должны будете вернуть
домой.
- А почему я должен буду вернуть тебя домой?
- Потому что так написано в волшебной книге Виллины...
- А, это добрая волшебница Желтой страны, слыхал о ней, - молвил
голос. - Ее предсказания не всегда исполняются.
- И еще потому, - продолжала Элли. - Что сильные должны помогать
слабым. Вы великий мудрец и волшебник, а я беспомощная маленькая
девочка...
- Ты оказалась достаточно сильной, чтобы убить злую волшебницу, -
возразила голова.
- Это сделало волшебство Виллины, - просто ответила девочка. - Я тут
ни при чем.
- Вот мой ответ, - сказала живая голова, и глаза ее завертелись с
такой необычайной быстротой, что Элли вскрикнула от испуга. - Я ничего не
делаю даром. Если хочешь воспользоваться моим волшебным искусством, чтобы
вернуться домой, ты должна сделать то, что я тебе прикажу.
Глаза головы мигнули много раз подряд. Несмотря на испуг, Элли с
интересом следила за глазами и ждала, что они будут делать дальше.
Движения глаз совершенно не соответствовали словам головы и тону ее голоса
и девочке казалось, что глаза живут самостоятельной жизнью.
Голова ждала вопроса.
- Но что я должна сделать? - спросила удивленная Элли.
- Освободи Фиолетовую страну от власти злой волшебницы Бастинды, -
ответила голова.
- Но я же не могу! - вскричала Элли в испуге.
- Ты покончила с рабством жевунов и сумела получить волшебные
серебряные башмачки Гингемы. Осталась одна злая волшебница в моей стране и
под ее властью изнывают бедные, робкие мигуны, жители Фиолетовой страны.
Нужно им тоже дать свободу...
- Но как же это сделать? - спросила Элли. - Ведь не могу же я убить
волшебницу Бастинду?
- Гм, гм... - голос на мгновение запнулся. - Мне это безразлично.
Можно посадить ее в клетку, можно изгнать из Фиолетовой страны, можно...
Да, в конце концов, - рассердился голос. - Ты на месте увидишь, что можно
сделать! Важно лишь избавить от ее владычества мигунов, а судя по тому,
что рассказала о себе и своих друзьях, вы сможете и должны это сделать.
Так сказал Гудвин, великий и ужасный и слово его - закон!
Девочка заплакала.
- Вы требуете от нас невозможного!
- Всякая награда должна быть заслужена, - сухо возразила голова. -
Вот мое последнее слово: ты вернешься в Канзас к отцу и матери, когда
освободишь мигунов. Помни, что Бастинда волшебница могущественная и злая,
ужасно могущественная и злая, и надо лишить ее волшебной силы. Иди и не
возвращайся ко мне, пока не выполнишь свою задачу.
Грустная Элли оставила тронный зал и вернулась к друзьям, которые с
беспокойством ожидали ее.
- Нет надежды! - сказала девочка со слезами. - Гудвин приказал мне
лишить злую Бастинду ее волшебной силы, а это мне никогда не сделать!
Все опечалились, но никто не мог утешить Элли. Она пошла в свою
комнату и плакала, пока не уснула.
На следующее утро зеленобородый солдат явился за Страшилой.
- Идите за мной, вас ждет Гудвин!
Страшила вошел в тронный зал и увидел на троне прекрасную морскую
деву с блестящим рыбьим хвостом. Лицо девы было неподвижно, как маска,
глаза смотрели в одну сторону. Дева обмахивалась веером, делая рукой
однообразные механические движения.
Страшила, ожидавший увидеть голову, растерялся, но потом собрался с
духом и почтительно поклонился. Морская дева сказала низким приятным
голосом звучавшим, казалось со стороны:
- Я - Гудвин, великий и ужасный! Кто ты и зачем пришел ко мне?
- Я - чучело, набитое соломой! - ответил Страшила. - Я прошу дать мне
мозгов для моей соломенной головы. Тогда я буду как все люди в ваших
владениях и это самое заветное мое желание!
- Почему ты обращаешься с этой просьбой ко мне?
- Потому что вы мудры и никто, кроме вас, не поможет мне.
- Мои милости не даются даром, - ответила морская дева. - И вот мой
ответ: лиши Бастинду волшебной силы, и я дам тебе столько мозгов - и
прекрасных мозгов! - что ты станешь мудрейшим человеком в стране Гудвина.
- Но ведь вы приказали сделать это Элли! - с удивлением вскричал
Страшила.
- Мне не важно, кто это сделает, - ответил голос. - Но знай: пока
мигуны остаются рабами Бастинды, твоя просьба не будет исполнена. Иди и
заслужи мозги!
Страшила печально поплелся к друзьям и рассказал им, как принял его
Гудвин.
Все удивились, услышав, что Гудвин явился Страшиле в виде прекрасной
морской девы.
На следующий день солдат вызвал Железного Дровосека. Когда тот явился
в тронный зал, неся на плече топор, с которым никогда не расставался, он
не увидел ни живой головы, ни прекрасной девы. На троне громоздился
чудовищный зверь. Морда у него была как у носорога, и на ней было
разбросано около десятка глаз, тупо смотревших в разные стороны. Штук
двенадцать лап разной длины и толщины свисали с неуклюжего туловища. Кожу
зверя кое-где покрывала косматая шерсть, местами кожа была голая, и на
грубой серой поверхности выступали бородавчатые наросты.
Более отвратительного чудовища невозможно было себе представить. У
любого человека при виде его сердце забилось бы от страха. Но Дровосек не
имел сердца, поэтому он не испугался и вежливо приветствовал чудовище.
Все-таки он сильно разочаровался, так как ожидал увидеть Гудвина в образе
прекрасной девы, которая, по мнению Дровосека, скорее наделила бы его
сердцем.
- Я - Гудвин, великий и ужасный! - проревел зверь голосом выходившим
не из пасти чудовища, а из дальнего угла комнаты. - Кто ты такой и зачем
тревожишь меня?
- Я - Дровосек и сделан из железа. Я не имею сердца и не умею любить.
Дай мне сердце, и я буду как все люди в вашей стране. И это самое мое
заветное желание!
- Все желания да желания! Право, чтобы удовлетворить все ваши
заветные желания, я должен день и ночь сидеть за своими волшебными
книгами! - И после молчания голос добавил: - Если хочешь иметь сердце,
заработай его!
- Как?
- Схвати Бастинду, заключи ее в каменную темницу! Ты получишь самое
большое, самое доброе и самое любвеобильное сердце в стране Гудвина! -
прорычало чудовище.
Железный Дровосек рассердился и шагнул вперед, снимая с плеча топор.
Движение Дровосека было таким стремительным, что зверь испугался. Он
злобно провизжал:
- Ни с места! Еще шаг вперед - и тебе и твоим друзьям не
поздоровится!
Железный Дровосек в смущении покинул тронный зал и поспешил с плохими
известиями к своим друзьям.
Трусливый Лев свирепо сказал:
- Хоть я и трус, а придется мне завтра помериться силами с Гудвином.
Если он явится в образе зверя, я рявкну, как на саблезубых тигров, и
напугаю его. Если он примет вид морской девы, я схвачу его и поговорю с
ним по своему. А лучше всего, если бы он был живой головой - я катал бы
его из угла в угол и подбрасывал бы, как мяч, пока она не исполнит наших
желаний.
На следующее утро наступила очередь Льва идти к Гудвину, но когда он
вошел в тронный зал, то отпрыгнул в изумлении: над троном качался и сиял
огненный шар. Лев зажмурил глаза.
Из угла раздался голос:
- Я - Гудвин, великий и ужасный! Кто ты и зачем докучаешь мне?
- Я - трусливый лев! Я хотел бы получить от вас немного смелости,
чтобы стать царем зверей, как меня все величают.
- Помоги прогнать Бастинду из Фиолетовой страны, и вся смелость,
какая есть во дворце Гудвина, будет твоя! Но, если ты этого не сделаешь,
ты навсегда останешься трусом. Я заколдую тебя, и ты будешь боятся мышей и
лягушек.
Рассерженный Лев начал подкрадываться к шару, чтобы схватить его, но
на него повеяло таким жаром, что Лев взвыл и, поджав хвост, выбежал из
зала. Он вернулся к друзьям и рассказал о приеме, который устроил ему
Гудвин.
- Что же с нами будет? - печально спросила Элли.
- Ничего не остается, как попробовать выполнить приказ Гудвина, -
сказал Лев.
- А если не удастся? - возразила девочка.
- Я никогда не получу смелости! - ответил Лев.
- Я никогда не получу мозгов, - сказал Страшила.
- А я никогда не получу сердца6 - добавил Дровосек.
- А я никогда не вернусь домой, - молвила Элли и заплакала.
- А соседский Гектор всю жизнь будет утверждать, что я сбежал с фермы
только потому, что испугался решительного боя с ним! - закончил Тотошка.
Потом Элли вытерла слезы и сказала:
- Попробую! Но я уверена, что ни за какие блага в мире не решусь
поднять руку на Бастинду.
- Я пойду с тобой, - сказал Лев. - Хоть я и слишком труслив, чтобы
помочь тебе в борьбе со злой волшебницей, но, быть может, мои услуги тебе
в чем-нибудь пригодятся...
- Я тоже пойду, - сказал Страшила. - Правда, я ничем не смогу быть
полезен: ведь я слишком глуп!
- У меня не хватит духу обидеть Бастинду, хотя она очень и очень
скверная женщина, - сказал Железный Дровосек. - Но если вы идете, я,
конечно, пойду с вами, друзья!
- Ну, а Тотошка, - важно заявил песик. - Тотошка, понятно, никогда не
покинет товарищей в беде!
Элли горячо поблагодарила верных друзей.
Решили отправиться на следующий день ранним утром.
Железный Дровосек наточил топор, тщательно смазал все суставы и
доверху наполнил масленку лучшим маслом. Страшила попросил набить себя
свежей соломой. Элли раздобыла кисточку и краски и заново подвела ему
глаза, рот и уши, поблекшие от дорожной пыли и яркого солнца. Зеленая
девушка наполнила корзинку Элли вкусными кушаньями. Она расчесала шерстку
Тотошки и привязала ему на шею серебряный колокольчик.
На рассвете их разбудил крик зеленого петуха, жившего на заднем
дворе.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг