- Представляете, уль Горгонерр, нашу радость, мы прилетаем - а уль
Митя дома! Дома! Поздравляю и вас, и себя с этим, я бы сказал, счастьем!
- О! - воскликнул после паузы квистор. - О! Это же феноменально!
- Конечно, - сказал Орик. - Мальчик в руках повстанцев, а
правительство ничего не может сделать!
- Вот именно! - сказал Горгонерр. - Какая удача, спасибо, что
позвонили. А как мальчик, где он, что с ним было?
- Спит. Да и отец спит. Оба они по-разному намучились.
- О! Понимаю. Я сам отец. А как произошло спасение?
- Героизм мальчика. Одеяла, из них веревка, в форточку - и все.
Укрывали в центре, в хорошем доме.
- Потрясающе! А что он говорит?
- Почти ничего. Мальчик травмирован, это ясно. Обращались с ним
нормально, но скрывали, когда выпустят.
- Нормально? Как это не годится для, скажем, его выступления по
стереовидению! Что же, он скажет, что повстанцы обращались с ним нормально?
- удрученно добавил квистор.
- Разумеется, так бы и сказал, если бы выступил. Он - землянин, гость
и ребенок, очень сложно заставить его лгать. Просить его об этом -
несолидно для правительства.
- Конечно, конечно, - бодро сказал квистор.
- А судя по его состоянию, нам всем следует рано утром хоть на пару
дней опять уединиться где-то на речке.
- Вы думаете, это разумно?
- По-моему, простите, квистор, - сказала Пилли, - это необходимо. Он
очень измучен и отец тоже, это их чувство обострено тем, что они же гости.
Нам крайне неловко!
- Да, вы правы, - уныло сказал квистор. - И выступление его с
положительной оценкой поведения повстанцев отпадает.
- Уль Горгонерр, - сказала Пилли. - Могу ли я подсказать...
- О Пилли, дорогая, конечно!
- Вам вовсе не обязательно выступать перед страной самому, это придаст
всему излишнюю остроту и значимость. Пусть выступит от квистории, -
простите, вы знаете мой язычок - какая-нибудь сошка помельче, а еще лучше
- просто диктор с коротким заявлением квистории.
- Разумно, - сказал квистор. - Вы сама мудрость - Пилли!
- Уф-ф, - выдохнул Орик, когда разговор кончился. - Полегчало.
По-моему, хотя я говорил больше тебя, Пилли, разговор выиграла ты.
Благодарю.
- Ай, я мутила воду, - сказала Пилли. - Он бы и сам так решил.
6
В восемь утра вернулся Орик, мы уже завтракали, и был включен телек. По
телеку выступал некто, кого Орик, подтверждая, назвал "мелкой сошкой".
Заявление его о моем побеге было кратким и скоро кончилось. Орик принес
газеты - там было то же самое. Еще он принес нам телек, палатки, спальники,
закупил еду и прочее, и прочее.
Мы вылетели в десять. Внизу я увидел свою машину возле бассейна и
просто ошалел от радости: в ней был - Ир-фа! Он уже сидел за рулем, мы с
Оли устроились сзади, Олуни сел к папе, Пилли к Орику - и мы взлетели.
Машина Орика была как бы главной, и он, взлетев, "повел" нас за собой -
высоко в небо, так что мы оказались выше уровня пика центральной башни и,
пролетев над ней, то есть точно над центром города, стали от него удаляться.
Я догадался, что этот "маневр" Орик провел специально для нас с папой, и,
когда мы проплывали над пиком, я, "вращая" головой, осмотрел абсолютно весь
Калихар и сделал несколько снимков.
Оли положила руку мне на плечо и сказала:
- Я определенно довольна тем, что тебя украли, но то, что я тебе
помогла, - этим я очень довольна. Оч-чень!
- Еще бы! - сказал я. - Ты вела себя героически!
- И теперь... я хоть чем-то отплатила тебе за криспу, хотя дисбаланс
остается. Тут надо говорить о двух моих чувствах, нормальном и
атавистическом.
- А последнее, это какое?
- Идущее от очень древней Политории. Спаси ты меня от криспы тогда, я
должна была бы стать твоей рабой. Одно другого стоило бы, но неуютно. Лучше
уж погибнуть.
- Успокойся, - сказал я, чувствуя, что сейчас "выдам" шутку не
высшего класса. - В те далекие времена не стала бы ты моей рабой, съела бы
тебя криспа, и все тут: лазеров-то не было!
Оли очень внимательно поглядела на меня.
- Я убеждена, что и в те далекие времена ты бы что-нибудь придумал и
спас меня. Иначе не может быть!
- Н-ну... не знаю, - сказал я, отводя глаза.
С других машин нам махали и громко приветствовали: видимо, уже прочли
газеты или видели телек.
- Мне хочется... Я бы взяла твою руку в свою, - сказала Оли. Я вдруг
сам взял в свою ее руку и так и не отпустил до самого селения моро, даже
когда Ир-фа глядел на нас третьим глазом и улыбался. Нет, этого я не
понимал: если я вернусь на Землю, как я буду без Оли, Орика, Пилли, Ир-фа,
Латора... Все было за то, что я потеряю их навсегда, и это не укладывалось в
голове. Я попытался уйти от этих тяжких мыслей и стал думать об адской
машине: как ее, заразу, кокнуть до начала гражданской войны.
К сожалению, когда мы приземлились у моро, Малигата не оказалось: он
ушел с группой воинов на большую охоту. Мы распрощались с Олуни, обняли его,
я его обнял крепко и обнимал долго. Тут же я узнал, что ситуация, которая
связала нас с Олуни, делала меня, спасенного, - его братом. Но и он само
собой становился братом мне. Олуни снял с шеи какой-то черно-розовый камешек
на ниточке (вероятно, его амулет) и повесил на шею мне. Я засуетился, дико,
ну что у меня было, что? Ничего равного. Но вдруг вспомнил и, обрадованный,
достал из малого кармашка брюк небольшого бронзового льва с колечком,
родился-то я под созвездием Льва! Еще я обнаружил ту катушку, на нитке
которой я поднимал в фортку лазер; поразительно, но порвать ее сейчас я не
мог никак, резким движением это сумел сделать Олуни, я привязал льва на
нитку и повесил его ему на шею.
... Мы снова взлетели и, перевалив скалы, резко увеличили скорость,
летя прямо в море и очень близко к воде. Заработал коммуникатор Орика, он
быстро и коротко с кем-то поговорил, через полчаса мы сбросили скорость,
очень синхронно с падением нашей скорости впереди нас всплыла подлодка, люк
ее раскрылся, и мы, как утята в заводь, заплыли к ней внутрь. Нас встретили
капитан Рольт и Ки-лан, и, честное слово, я им был дико рад, позабыв о своем
бывшем проступке. За обеденным столом капитан Рольт сказал короткую речь в
мою честь, но прежде всего - в честь Оли и Олуни.
- Рольт, - сказал Орик, - удалось ли связаться со всеми лидерами
отрядов повстанцев?
- Да, Орик. Я передал им: каждый, вновь прибывший в отряд, должен быть
приведен кем-то из своих.
- Спасибо. А как идет пополнение отрядов?
- Очень энергично!
Неожиданно по единому радиоканалу лодки раздался голос:
- Атака воздушных кораблей сверху!
И раньше чем капитан Рольт отдал приказ, мы почувствовали довольно
мощный удар по корпусу лодки.
- К погружению! - приказал Рольт. - Угол ноль - три. И тут же голос
по радиоканалу доложил:
- Пробоина в верхнем одиннадцатом отсеке. Рольт приказал:
- Угол ноль - четыре. Группу аквалангистов из шести - в воду.
Сварщиков в одиннадцатый отсек. Как?! Один болен?!
- Позвольте мне, - сказал папа.
- Уль Ки-лан, проводите уля Владимира в отсек. Сварщики! Еще один
костюм шестого размера. Угол ноль- пять! Что с обстрелом?
- Энергично продолжается чуть за пределами курса.
- Смените курс с поправкой на тенденцию обстрела.
- Есть, капитан Рольт.
Несколько минут все молчали.
- Как дела у аквалангистов? - спросил капитан Рольт.
- Временная нужная заплата поставлена, капитан Рольт.
- Сколько воды?
- Осталось ноль- семь. Откачка работает.
- При объеме ноль- два сварка возможна?
- Вполне.
- Приступите вовремя. Как уль Владимир?
- Костюм впору, с аппаратом освоился.
- Отлично. Доложите результаты.
- Слушаюсь, капитан Рольт.
После некоторого молчания Рольт сказал:
- Это значит только одно. Квистор заботится об остальных подлодках. Их
экипажи должны пополнить сухопутную армию, и они велики. Для меня же это
значит...
Пилли спросила:
- Но это не начало войны со стороны квистора?
- Нет, конечно, - спокойно сказал капитан Рольт. - Просто зубки
показывает. Неумно с его стороны.
- Почему?
- Раскрыл свои карты на море. Вероятно, теперь уж дана команда
остальным подлодкам идти к берегам и выводить на сушу войска; желая целиком
обезопасить эту операцию, он и велел попытаться ликвидировать меня. Или
отвлечь.
- Что же дальше? - спросил Орик.
- Те подлодки сюда не пойдут, здесь я их засеку.
- А у того берега?
- Там мне будет трудно, лодок же с десяток, а высаживая своих, они
будут близко к берегу. Мне сложнее с маневром. Их войска выйдут на сушу
совсем рядом с нашими повстанцами на том берегу. Там не очень-то велика
проходимость.
- И это плохо для них? - сказал Орик.
- Да. Поэтому допускаю, что квистор будет выводить свои войска
воздухом, а мы...
- А нам следует перебрасывать воздухом же повстанцев.
- Прошу передать по четырнадцати каналам: возможен в течение ближайших
дней вылет на северный берег кораблей квистора, - передал по радиосвязи
Рольт.
- Есть, капитан!
- В районе, где несколько групп повстанцев и где много рудников и
наших людей, высадятся войска с подлодок, потом прилетят их и наши корабли.
Похоже на начало, - сказал Орик.
- И все-таки нет. Пока не начнем мы или квистор не обрушится на
отряды, близкие к городам, - это еще не война, - сказал Рольт.
- Очень соблазнительна мысль уля Владимира, - сказал Орик. - Перед
началом найти и ликвидировать машину против геллов.
- Это было бы замечательно. Не вижу пока путей. Один вы, Орик, бываете
в квистории, но и ваш вариант я не ощущаю.
- И я, - Орик вздохнул. - После этой бомбежки вашей лодки, Рольт, и
ваших выводов я что-то не очень представляю, куда мы везем наших друзей -
Пилли, Оли и Ир-фа. Где бы нам разместиться, чтобы они были в безопасности?
- Есть вариант, - сказал Рольт. - Чуть восточнее настоящего курса я
знаю лагуну, далеко вдающуюся в берег, с очень высоким барьерным рифом. Сама
лагуна, это как бы затопленная часть очень узкой и глубокой долины, слева и
справа скалы, по долине протекает отличная речка.
- А криспы-тутты там есть? - спросил Орик.
- Нет. Там сухо.
- А как там насчет обзора палаток с воздуха?
- Какого цвета палатки?
- Нейтрального.
- Риска почти нет, скорее, теоретический.
Рольт попросил, чтобы ему принесли в кают-компанию коммуникатор. Это
была большая, сложная и мощная машина. Я жалею, что папа, который в тот
момент занимался сваркой, не слышал того, что слышали Орик, Пилли, Оли,
Ир-фа и я. В течение двух минут капитан Рольт соединился со всеми остальными
лодками в море и попросил общей беседы.
- Отлично, Рольт, мы тебя слушаем... Мы слушаем тебя, Рольт... Привет,
Рольт! - Понеслось из эфира.
- Итак, - сказал Рольт, - я обращаюсь ко всем капитанам подлодок.
Известно ли всем вам, что было со мной час назад? С моей подлодкой?
- Да, Рольт, тебя пытались достать сверху, но достали, кажется,
частично - лодка цела. Это так?
- Как видите, - сказал Рольт, - я жив, да и вообще жаль терять такую
машину. Как вы думаете, если войны, собственно, нет, почему именно сегодня
решили меня прикончить?
- Не смеши нас, Рольт! Это понятно даже птичке галли.
- И все же?! Почему это случилось именно сегодня?
- Ты хочешь, чтобы мы выдали тебе тайну?
- Это не тайна, если уж и маленькая птичка галли знает. Давайте не
будем играть в пустые игры, мы же военные люди! Или поговорим, или освободим
эфир от обоюдных глупостей.
- Рольт, по известным возможностям, заложенным в свойствах наших и
твоей лодок, ты можешь нам кое в чем помешать.
- Вот именно! Сегодня!
- Зачем уточнять? Поэтому они и решили тебя ликвидировать.
- Теперь это им не удастся. Есть глубины, где меня не достать.
- Куда ты клонишь, Рольт?
- Никуда. Я просто спрашиваю, понимаете вы или знаете, почему меня
хотели ликвидировать именно сегодня?
- Догадываемся.
- Или получили приказ?
- Нет еще, но догадываемся.
- О чем именно вы догадываетесь?
- О том, что ты можешь крепко нам помешать, когда мы будем не просто
плавать, а займемся делом.
- Во! - сказал Рольт. - У меня хватает ума не ставить себя в
дурацкое положение, спрашивая вас, каким именно делом.
- Верно, Рольт. Приятно тебя слушать.
- Хвала небу, - сказал Рольт, - что в этом, кажется, нет иронии. И
если это правда, то также правда и то, что мне не хочется вас убивать, хотя
бы потому, что все мы знакомы, а с некоторыми из вас я дружен.
- В это можно поверить, Рольт: убивать друзей не очень-то приятно.
- Увы, но многих мне придется уничтожить.
- Но мы близко к берегу.
- Не будьте детьми. И берег для вас не стопроцентное спасение, да и
потом-то - лодки останутся в море.
- Так куда ты клонишь?
- Я хочу всего один раз внести разумное предложение. И ответа сейчас я
не жду. Тем более если кто-то из вас вдруг сразу может дать ответ, приятный
мне, я не хочу ставить его в неловкое положение перед другими - разговор-то
общий.
- Рольт, выкладывай!
- Я не то чтобы предлагаю вам сдаться, нет. Я предлагаю вам подумать о
вашем воинском долге (с акцентом - перед кем этот долг), вашем долге перед
квистором или перед всеми политорами. Я глубоко убежден, что это очень
разные вещи, и я определил, каков мой долг. К тому же я убежден, что многие
из вас еще не уверены до конца, что долг, противоположный моему, - это
именно его долг. О командах я уже не говорю, там много простых политоров, и
я не уверен, что они влюблены в Горгонерра. Мне кажется, я сказал достаточно
ясно. Если я нащупаю вас, а вы меня, я буду взрывать вас не сразу: будет
пять минут после предупреждения, а до них - несколько часов, когда у вас
появится возможность дать кодовый сигнал: "Перехожу на вашу сторону". Вот и
все. Поскольку есть понятие воинской чести по отношению друг к другу, я
полагаю, что давший кодовый сигнал не откажется потом от своих слов. Давайте
прощаться. Хочет ли кто-нибудь что-либо сказать мне?
- Мы все поняли, Рольт!
Капитан Рольт прервал связь, тут же выяснил, что работы в одиннадцатом
отсеке закончены и, назвав курс, скомандовал: "Полный вперед". И, пока не
вернулся папа, Рольт и Орик связались со всеми группами повстанцев на
берегу, куда мы шли, и сообщили, что вскоре может быть высадка с моря войск
противника и пересадка их на летательные машины. Все решайте по ситуации, но
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг