Окна, сиявшие желтым электрическим светом, словно убеждали меня, что я
не один. Перед моим взором открывались кухни, спальни, гостиные, детские. В
каждой из квартир кипела своя собственная, обособленная жизнь, но вместе они
составляли тот огромный мир, который зовется человечеством. Окна гасли, но
словно на смену им вспыхивал свет в других. Женщины старательно копошились на
кухнях, а там, где горел голубоватый или радужный отблеск экрана телевизора,
мои комментарии были уже, так сказать, излишни.
Две маленькие фигурки - мальчик и девочка - увлеченно плевали сверху на
темный асфальт. Чуть выше и правее на балконе виднелось несколько сигаретных
огоньков. В третьем окне от угла второго этажа вовсю веселились огни
цветомузыки. И хотя никому не было дела до меня, скрывающегося здесь, в пустом
доме, я почему-то уже не чувствовал себя исключительно одиноким. Мне было
хорошо сидеть и наблюдать за всеми происходящими вокруг событиями, и, что ни
говори, для этого стоило очутиться в Питере и забраться в этот заброшенный
дом. Я сидел и смотрел, а жизнь продолжала катиться дальше.
На четвертом этаже распахнулась створка рамы, и на меня выплеснулся
обрывок песни:
... И эти розы -
- уже не проза.
Надоело нам на дело
Свои перышки таскать.
Мамы, папы, прячьте девок,
Мы идем любовь искать.
Надоело...
Рокот мотоцикла, на котором лихо пронесся запоздалый рокер, заглушил
несколько слов.
... день-деньской.
Отпусти, мамаша, сына.
Сын гуляет холостой.
Окно звонко захлопнулось, и дальнейшие куплеты песни вновь стали
недоступны для моего слуха.
Я поднял взгляд вверх, выше обступавших дом деревьев, выше крыши. Сотни
звезд сияли там. Луна отсутствовала, и это почему-то казалось мне хорошим
знаком. Картина мерцающих звезд на иссиня-черном небе была ничуть не хуже
ослепительного заката.
Я не знаю, сколько прошло времени, пока мое внимание привлекал
вышеописанный пейзаж. Но завтра мне предстояло продолжить путь, и поэтому
просто необходимо было выспаться, чтобы восстановить силы. Кроме того (вы уже,
наверное, забыли), рука так и не заживала, а зубы не успокаивались - боль
толчками ворочалась в десне, но я еще надеялся, что она утихнет к утру.
Выше моих сил было смотреть в глубину темной квартиры, а свет зажигать
не представлялось возможным. Любой отблеск в пустом доме мог привлечь первый
же милицейский патруль. Я лег на пол, уткнулся лицом в угол между полом и
стеной и приложил все усилия, чтобы заснуть. Впрочем, для этого особого
старания не потребовалось. Усталость, вызванная бесконечными погонями,
описание которых заколебало вас, скорее всего, до последней степени (тут уж
ничем помочь не могу - жизнь такая), затуманила голову и отключила сознание...
... Двое крепких молодых мужчин, имеющих вид тех, кого в рекламах
принято называть "деловыми людьми", встретились на самой обычной остановке
троллейбуса.
- Все в порядке? - спросил один из них.
- Разумеется, - кивнул другой. - На этот раз не было никаких проблем.
- А что за пацаны с ним были?
- Мелкая шушера. Я еще не понял, что им от него надо, но в любом случае
они нам только помогают.
- Где именно?
- Гляди, - его собеседник махнул рукой вперед. В двух кварталах от
остановки виднелся мрачный пустой дом.
Глава двадцатая.
Расправа.
Крепко заснуть мне так и не удалось. Зубная боль донимала и зверски
хотелось есть, а сумка с продуктами была так близка. Полтора дня я вообще
ничего не ел и поэтому не мог думать ни о чем другом, кроме содержимого моей
сумки. Я встал и тихонько прошелся по комнате. Тишина, мертвая тишина.
Наконец, чувство голода пересилило страх, и я решился отправиться в
путешествие по темным квартирам пустого дома немедленно. Не буду рассказывать
о том, что я пережил за эту четверть часа (у меня даже зубы прошли!), но я
стоял на площадке около маленького окошка - единственной дороги в мир людей.
Выбравшись на карниз, я спрыгнул на закаменевшую землю бывшего газона и
отправился к штабелю досок, раздумывая о том, что неплохо бы остаток ночи
провести здесь, потому что обратный путь в этой ужасной тихой темноте меня не
привлекал.
Осколки стекла громко треснули под моими ботинками. И тут же из-за
поваленной скамейки выскочили две темные фигуры и метнулись ко мне. Я
подскочил от ужаса и ринулся обратно. Один из напавших на меня незнакомцев
запнулся и рухнул в развороченный тюк стекловаты. Но другой уже настиг меня, и
вот-вот мог схватить сзади. С разбегу я подпрыгнул, ухватился за карниз,
подтянулся и оказался наверху. В ту же секунду чужие руки также вцепились в
край карниза. Не помня себя от страха, я замолотил по ним каблуками. Руки
исчезли, преследователь полетел вниз, коротко вскрикнув в скрывшей его тьме, и
снова наступило безмолвное спокойствие. А я бросился вверх по лестнице, чуть
не порвав куртку проскальзывая в окно, и затаился, вслушиваясь в каждый шорох,
но никто не пытался пролезть за мной, никто не нарушил эту поистине
дьявольскую тишину...
... Хома и проснувшийся Ринат с тупым ужасом смотрели на лежащего Пашу.
Лицо его уставилось немигающими глазами на звездное небо. Из-под черных в
темноте волос выползала страшная черная лужа. Обрезок трубы, вцементированный
в крыльцо, который предназначался для очистки обуви, насмерть пробил пашин
затылок.
- Чего стоим? - зло толкнул в бок Рината Хома. - Гнать надо отсюда, а
то засветимся вместе с ним, - он кивнул на неподвижное тело Паши.
- А его оставим? -Ринат легонько дотронулся носком кроссовки до пашиной
ноги, согнутой в неестественном положении.
- Бери с собой, если хочешь, а я умываю руки...
... Всю сложность своего положения я понял утром, когда "скорая" увезла
моего ночного гостя, а целая команда людей в штатском замеряла и исследовала
каждую травинку. К счастью, никому и в голову не пришло, что главный участник
происшествия скрывается здесь же. Никто и не подумал осмотреть дом, только
кто-то из них раза три сильно пнул по дверям, проверяя их на прочность. Эхо
гулко прокатилось по дому и растворилось в его квартирах. Приведенная собака
первым делом нашла мои продукты, а затем увела всех по направлению к
троллейбусной остановке...
... Федя перекатывал в руках одну из серебряных пуль. На этот раз
ювелир постарался на славу. Он не только мастерски выполнил заказ, но и
добавил от себя лично десять пуль для пистолета Макарова. Федя смешал
полученные пули в кучу, вытащил наугад две их них и распилил. Серебро лежало
по всему срезу, гарантируя качество продукта. Кивком поблагодарив ювелира,
Федя отправился обратно в гостиницу, где дал указания своей мафии, спокойно
проспал всю ночь и только под утро был разбужен взволнованными Хомой и
Ринатом.
Молча выслушав их, Федя грозно смотрел в угол, еле сдерживаясь. Он был
взбешен до глубины души. Все накипевшее за последние дни перехлестнулось через
край, и Федя в ярости заорал:
- И вы посмели покинуть местечко?!
- А что нам было еще делать? Ведь погиб Паша, - растерянно пытались
оправдаться неудачники.
- Не погиб, а разбился по своей же тупости. А два точно таких же дурня
что есть силы рванули сюда. Вы хоть спрятали его?
- Нет, оставили там.
- Оставили?! Кому? Ментам? Да они всех нас теперь в два счета накроют.
- Но у него при себе не было документов!
- Хоть в этом, слава богу, порядок. А теперь быстро туда и немедленно
обыщите дом, если мусора не догадались это сделать за вас.
- Но милиция заинтересуется нами, если мы полезем в дом.
- Разумеется! А вы лезьте так, чтобы никто не заметил. Уяснили? У вас
хоть одна пушка есть?
- Есть, у меня, - ответил Ринат.
- Отлично! Держи пули для нее, - автомат доверять пацанам Федя не
хотел.
- А чего они странные такие?
- Они такие, какие надо! Ваше дело оглушить его или ранить не опасно.
Но стрелять только в крайнем случае.
- Понятно, - кивнул Хома.
- Вот и хорошо. А то возишься с вами, как с маленькими. Бабки
предлагаю, а вы никак их отработать не можете. Ну все, за дело.
Хома и Ринат исчезли за дверью, а Федя повалился на кровать и стал
размышлять, что он сделает со Сверчком, когда его приведут сюда...
... Больше всего меня огорчила потеря продовольствия. Страшно хотелось
есть, а денег уже не имелось. Я решил немного отсидеться, а потом сделать
вылазку, чтобы на оставшуюся в кармане мелочь купить хотя бы буханку хлеба.
Вернее, ее четвертинку.
Размотав повязку на руке, я заметил, что рана продолжала гнить. Срочно
требовалась медицинская помощь, но я боялся обращаться в больницу, где
неизбежно стали бы выяснять, кто я такой и почему не обращаюсь за помощью по
месту жительства. Я решил, несмотря на боль, дотерпеть до Финляндии, как вдруг
с ужасом понял, что из-за больного зуба не смогу обратиться в волка, а значит,
не смогу и пересечь границу. Как ни крути, а придется продавать старую куртку
и опять тащиться к дежурному зубнику, а потом ждать, пока зуб окончательно
придет в норму. Чем скорее это случится, тем лучше для меня. Пора было
расставаться с моим убежищем.
Я осторожно выглянул в окно. Тишина и спокойствие, если не считать
детей, которые носились по двору, как угорелые. Но отгороженной площадке
вокруг заброшенного дома все было как обычно.
Но, опустив свой взгляд вниз, я понял, что опоздал. Двое моих вчерашних
знакомцев из троллейбуса, подставив пару высоких ящиков к крыльцу, без лишних
разговоров забирались на карниз...
... Кровавую лужу на крыльце смыл дворник, и уже ничего не напоминало о
ночной трагедии. Ни легавых, ни штатских столбиков поблизости не наблюдалось.
У милиции, видимо, хватало дел, и поэтому никто не караулил пустой дом.
Подтащив два ящика к крыльцу, Ринат поставил их друг на друга и без труда
очутился на карнизе, а затем проник в подъезд. Там он подождал Хому, который
протискивался через узкое окошко чуть ли не пять минут, и сказал:
- Быстрее надо кончать с этим делом. Менты тоже не дремлют. Я поищу
проходы в другие подъезды, а ты получше порыскай здесь.
С этими словами он поднялся на второй этаж, нырнул в боковую квартиру
и, не найдя там проломов, ринулся на третий. Хома тем временем тщательно
обыскивал остальные квартиры...
... Я сидел на полу, затаившись в квартире третьего этажа то ли
второго, то ли четвертого подъезда. У меня возник превосходный план побега.
Как только преследователи забираются в этот подъезд и начинают его
осматривать, я по проломам ухожу в крайний, тот самый, где расположено
заветное окошко (в других подъездах такие же окна были заделаны надежными
металлическими решетками). Я ни на секунду не сомневался, что и на этот раз
сумею обмануть своих врагов.
Гулкие шаги раздались над моей головой. Они появились. Теперь следовало
пропустить их пониже - на второй этаж, а самому через четвертый убраться
подальше от этих мест. Однако, я ошибся. Шаги разделились. Один топтался все в
той же комнате, видимо, охраняя проход, а второй стал спускаться по лестнице
прямо ко мне.
На третьем этаже проломов не было - это я знал точно. Я кинулся на
второй этаж, надеясь отыскать выход там. Тот, кто спускался, услышал мои шаги
и заспешил вниз. Я моментально облетел все четыре квартиры - проломов не
нашлось и здесь. Выскочив на лестничную площадку из последней квартиры, я чуть
не столкнулся с высоким парнем, охранявшем меня в автобусе (да нет, в
троллейбусе, сцены погонь уже слишком перемешались в моей голове, и я уже с
трудом вспоминал, участником какой погони был этот парень). Он отскочил на две
ступеньки вверх и выхватил пистолет. Мне ничего не оставалось, как со всех ног
бежать вниз, где меня ждал маленький тупичок, завершавшийся наглухо забитой
дверью подъезда.
Но что это? Обширный пролом в центре площадки первого этажа вел в
темноту. Я чуть не запнулся об выломанные из стены кирпичи, которые валялись
тут же. Шаги приближались, и я, зажмурив глаза, шагнул во мрак. Потеряв опору
под ногами, я сразу же рухнул вниз, больно ударившись об обломки кирпичей.
Хуже всего, что я ушиб коленную чашечку правой ноги и теперь мог передвигаться
лишь сильно хромая. Сделав несколько шагов, я сморщился от боли и осмотрелся.
Это оказался удивительно большой зал, огромные окна которого были
закрыты фанерными листами. Сквозь щели пробивались узкие полоски света, что
давало более-менее приемлемо оценить обстановку.
Ящики различного калибра, сложенные в штабеля, громоздились всюду.
Скопившаяся за годы пыль поднялась в воздух, разбуженная моим появлением.
Миллионы пылинок сразу же забились в нос и горло. От их противного вкуса я
чуть не расчихался, выдавая свое местоположение.
Сзади послышался громкий шум. Это приземлился мой преследователь. Не
теряя временя, я захромал в узкий проход между ящиками. Они стояли, как бог на
душу положит, и поэтому образовывали слишком большое количество извилистых
улочек. Это лабиринт был куда более запутанным, чем сугробы детского сада или
сплетение труб в бойлерной. Заметавшись в разные стороны, я довольно быстро
потерял направление и остановился где-то посередине торгового зала.
Здесь ящики поднимались так высоко, что ни один пучок света не мог
добраться сюда. Где-то позади слышались шаги. Парень усиленно разыскивал меня.
Я снова бросился бежать, а через пару минут мы внезапно вылетели навстречу
друг другу.
Он, не целясь, выстрелил и, разумеется, промахнулся. Пуля с треском
пробила деревянную стенку одного из ящиков. Тогда он прыгнул на меня, но упал,
запнувшись об угол ящика. Я увидел лежащий у меня под ногами полуметровый
кусок трубы и быстро схватил его. Он, как влитой, лег в крепко сжавших его
пальцах. Приятная тяжесть холодного металла оттягивала руку. Парень вскочил и
тут же нагнулся, потянувшись за пистолетом. И тогда я сильно ударил его по
голове.
Враг покачнулся, выпрямился. Вдруг ноги его подкосились, и он повалился
на пол. Ящики, стоявшие рядом с ним, посыпались куда-то вправо. Луч света
проявил из темноты его страшное, залитое кровью лицо.
Я не выдержал такого зрелища и бросился бежать прочь. Ноги сами вынесли
меня на свободное пространство. Я мгновенно разыскал пролом и, подпрыгнув,
вновь очутился в подъезде. Прыгая через две ступеньки, я поскакал вверх,
стараясь как можно скорее достигнуть четвертого этажа.
Честно говоря, я совсем забыл про второго, который остался обыскивать
верхние квартиры. Я напоролся на него, когда он медленно выглянул из дверного
проема. От неожиданности толстяк отшатнулся в сторону. Я прошмыгнул мимо него
и метнулся в дальнюю комнату. Розового цвета стена без единого намека на
пролом холодно встретила меня своим монолитом. Я сообразил, что по ошибке
заскочил на пятый этаж, и хотел рвануть обратно, но выход был уже перекрыт.
Крепкий парень невысокого роста в зеленых джинсах стоял у пролома, сжав в
руках обломок трубы чуть ли не в метр длиной. А я свой потерял. Может, прямо
там, в ящиках, но, скорее всего, когда пробирался обратно в подъезд.
Парень, недобро усмехаясь, начал медленно приближаться ко мне.
Отступать было некуда, разве что на балкон. И, пятясь шаг за шагом, я очутился
на этой маленькой площадке.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг