Как бы то ни было, но это был человек огромной воли и кристально чистого
мужества. Пятнадцать лет назад я, по праву председателя правления
Дархайской Ассоциации, назвал в его честь сына одного из моих парней,
понюхавших, чем пахнет ад той проклятой планеты.
Иным имя это казалось излишне экзотическим, они предрекали малышу тяжкие
комплексы, неизбежные издевательства и драки со сверстниками.
Глупцы! Где им было понять красоту древнего дархи?..
Въяргдал - так звали начальника Генштаба, что означает "Недремлющий
лебедь". И что это, как не истинная поэзия?
А драться мальчишкам всегда полезно. Сталь закаляют в огне...
Мальчуган не подвел ни меня, ни имя. Каждому любителю боевых искусств
известен сегодня Въяргдал Нечитайло, абсолютный чемпион Галактики среди
юношей по классическому ниндзюцу.
Но сын Игорька был вторым моим крестником Первому, сынишке моего
адъютанта, родившемуся в дни, когда отец его находился в служебной
командировке на Дархае, мы, по общему согласию, отменив уже состоявшиеся
крестины, дали имя Джеймс Патрик. И никого не касается, почему мы
поступили именно так...
- Сэр?
Перкинс, похоже, чем-то недоволен. Ах вот оно что! Десяти еще нет, всего
лишь девять сорок семь, а к телефону просят срочно. Старый ворчун не
одобряет столь вопиющих нарушений расписания. В принципе не одобряю и я;
как правило, с восьми тридцати до десяти ноль-ноль мой телефон
отключается. Но сегодня совсем особый случай.
- Переключите на меня, капрал!
В трубке - бурчание; затем возникают связные звуки, и, как я и ждал, это
говорит Яан Сан-Каро.
- Господин Мураками?
- Слушаю вас.
- Прошу прощения. - Он, кажется, несколько возбужден, и в этом нет ничего
хорошего. - Я хотел бы предупредить, что вынужден несколько запоздать. С
вашего разрешения, буду к часу. Понимаете, к часу! Согласно договоренности.
- К тринадцати ноль-ноль, - машинально поправляю я. - Вас понял.
Возражений не имею.
Он отключает связь. Я вешаю трубку.
Все-таки этот профессиональный говорун не глуп и не болтлив. Как только я
намекнул позавчера, что не очень доверяю своему аппарату, он тут же
перешел на безличные, внешне совершенно невинные выражения.
Итак, не в полдень. Встреча перенесена на два часа. Согласно
договоренности - это значит, что к новому сроку нужно прибавить час. В
сущности, особой разницы нет. И все же досадно. Не могу поручиться, но мне
отчего-то кажется, что сейчас любая отсрочка - непозволительная роскошь.
Хотелось бы ошибаться, но не исключено, что в данном случае многое могут
решить даже минуты...
В столовой десятикратно бьют часы. Сейчас должен позвонить Огюст.
- Сэр? - На лице Перкинса довольная улыбка. - Вас просит его
высокопревосходительство господин Ришар!
О, капрал высоко чтит Огюста. Да и я тоже, признаюсь, еще какой-нибудь
месяц назад, даже меньше, был бы рад этому звонку. Но не теперь...
- Переключайте на меня!
Больше всего не хотелось, чтобы Огюст заговорил тем тоном, какой месяц
тому сам бы собою разумелся. Он, будто прочитав мои мысли, был сух и
подчеркнуто официален.
- Вы не передумали, адмирал?
Вот как - уже на "вы", и даже без приветствия! Ясно...
- Даже не собирался...
- Вы отдаете себе отчет в возможных последствиях?
- Полностью и безусловно, господин генерал-аншеф.
Голос в трубке сорвался.
- У вас еще есть шанс, адмирал! Вы, возможно, не понимаете... День "Икс"
настал!
Кажется, старый друг решил меня немножечко пугать. Видимо, напряжение
последних недель помутило нечто в его обычно очень и очень толковой голове.
- Послушай, Огюст... - Я постарался придать своему голосу как можно больше
неподдельной сердечности. - Ты что, первый день меня знаешь?..
Хмыкнул и добавил вполне по-курсантски:
- Тебя послать или сам пойдешь?
Мембрана заверещала серией возмущенных гудков.
Вот так. Значит, сегодня-завтра все кончится. Началось же, по крайней мере
для меня, почти месяц, а если быть точным, то двадцать один день назад.
Огюст Ришар заявился ко мне почти в полночь, когда я, вернувшись из
спортзала Ассоциации, уже прочно готовился ко сну. Впрочем, в моем доме он
был желанным гостем в любое время суток и прекрасно знал это. Недоступный
Перкинс при виде обожаемого господина генерал-аншефа захлопотал почище
наседки, я, вздохнув, отложил пижаму, а Огюст, чего никак не ожидалось,
подошел и повертел ручки приемника, настраиваясь на программу политических
новостей.
- Бардак! - констатировал он, выслушав и нисколько не сомневаясь, что я
пойму и поддержу.
- Бардак, - согласился я.
- Надо бы с этим кончать... - то ли вопрос, то ли утверждение.
- Да уж не худо бы... - в тон вопросу поддакнул я.
Огюст забавно прищурился. Он всегда был весельчаком и подчас откалывал
штучки, за которые любой, кроме него, шута горохового, мигом распростился
бы с парой кленовых листьев. Скажем, во время высадки на Карфаго он вдруг
начал петь непристойные куплеты, забыв, что ударные взводы уже включили
рации в шлемофонах. Скандал был неординарный! Под разухабистый припев
"Ну-ка, где твой штык, капрал?" хохочущая десантура вмиг прорвала заслоны,
и к вечеру мы рапортовали Центру о восстановлении демократии на планете.
Что касается Огюста, то подполковник Ришар, естественно, сохранил погоны,
заявив, что хотел всего-навсего подбодрить ребят...
- Слушай, Улли, - сказал он, - есть разговор.
И мы поговорили.
Все, что сказал мне в тот вечер Огюст, не вызывало возражений.
Действительно, вокруг творился бардак, и предел происходящему должен был
быть положен. У себя в Ассоциации мы не раз беседовали на эту тему. Скорее
мечтали: выступление, изоляция политиканов, расстрел пары-тройки ворюг,
строгая власть, абсолютный порядок и безукоризненная справедливость. В
теории все было прекрасно, но где же взять исполнителей?..
- А если исполнители найдутся?
За полвека, что я знаю Огюста, балаболка ни разу еще не был так серьезен.
- То есть? - Я уже не хотел спать. - Кто?
- Кретины. Фанатики. Но оружием владеют и абсолютно послушны. Считай сам:
нас на Земле...
И, уловив мой вопросительный взгляд, пояснил:
- Другие планеты - не наша забота. Мы (Огюст уже говорил "мы") имеем тысяч
десять, верно? Да этих ишаков тысяч с полсотни, может, больше. Разве не
хватит?
Я спросил напрямик: не сошел ли ночной гость с ума? Какое оружие у
названных им кретинов? И неужели он забыл о спецподразделениях? И как
насчет арсеналов Службы Охраны?
Вот тогда-то он, подмигнув, и сообщил о скором подписании Договора. И
ликвидации оружия. Всего. Кроме холодного...
Это в корне меняло ситуацию! Я подпрыгнул, как мальчишка, и мы долго
тискали друг друга за плечи.
На следующий день я приступил к инспекции контингента.
Москва, Рим, Дели, Бамако, Шанхай... полпланеты за полторы недели, с ума
можно сойти. Результаты обнадеживали: тупые, полностью подконтрольные,
двинутые на собственном праве учинять насилие - идеальный материал, вот
только в грядущем мироустроении места этим нелюдям не было.
- И не будет, - твердо сказал Огюст, и я ему снова поверил. Действительно,
даже одна моя Ассоциация, - сорок семь возрастняков и два десятка
подростков - легко справится и с тысячью этих идиотов после того, как они
выполнят свою миссию. А ведь мой друг Ришар наверняка привлек и "Буйволов
с Карфаго", и "Пятнистых парней", да и мало ли кого еще - задавать вопросы
на этот счет было бы верхом бестактности.
А вот один вопрос у меня все же оставался.
Ровно неделю назад я его и задал, совершенно не предполагая, что спустя
несколько минут все, чем и для чего я жил последние дни, полетит в
тартарары.
- Слушай, Огюст, - я был спокоен в тот миг, и креветки имели удивительный
вкус, - ну ладно, Земля это Земля, тут нас, отставных, достаточно. А как с
другими планетами?..
В вопросе не было никакого подвоха. И Огюст ответил - мимоходом, даже не
особенно задумываясь. И тотчас вскинулся, осознав непоправимость ошибки. С
кем угодно бы это прошло, но не со мной. Потому что я пропахал Дархайскую
кампанию от начала и до конца и слишком хорошо понимал, что означает его
ответ.
- Это безумие, Огюст, - тихо сказал я, не надеясь ни на что, - они вас
перережут.
- Руки коротки, - хихикнул он, но в улыбке не было искренности.
- Перережут, Огюст, - повторил я. - И я не буду играть в эту игру...
- Поздно, - ответил Ришар, и в его голосе прозвенели траковые гусеницы
"Саламандр". - Ты уже много знаешь. Слишком много. И потом, я не понимаю...
- Понимаешь. Вы задумали беспредел. Это конец всему. Не бардаку, а именно
всему. Поверь. Я там был, я знаю!
Все было напрасно. Колесо катилось, от Огюста, безусловно, мало что
зависело, и в моих силах было только наотрез отказаться - от своего имени
и от лица Ассоциации - принимать участие в том, что было уже неизбежно...
Огюст признал мое право остаться в стороне от событий и спросил,
гарантирую ли я молчание.
Я не гарантировал.
Тогда его высокопревосходительство генерал-аншеф Контрольной Службы в
запасе Огюст Ришар сообщил, что никогда не забудет, кто спас ему жизнь на
Карфаго, и что лично мне, пока это в его силах, безопасность будет
обеспечена...
Я не стал благодарить.
Всю неделю мой телефон не остывал. Выловить вездесущего Яана Сан-Каро
оказалось много сложнее, чем я ожидал. Но это была последняя надежда. Нет
смысла идти по инстанциям: Огюст действует, конечно же, не по своей воле,
и кому надо, те знают о готовящемся. Знают и ждут...
А этот репортеришко - самый информированный парень из всех, о ком я
слышал. Он не может не сообразить, что к чему. И любой его материал,
насколько я понимаю, имеет прямой эфир. А там, когда пойдет шум, будет
видно!..
Я не ангел. И, Бог свидетель, не демократ. У меня свои взгляды на жизнь.
Путч? Да! - и я бы первый поднял Ассоциацию на баррикады. Хунта? Сколько
угодно! - и я не отказался бы войти в ее состав. Репрессии? Извольте! -
должен же кто-то быть кровавой собакой, так почему не я?
Но я не позволю поганым шпакам, тощим дархайским обезьянам и свихнувшимся
стукачам из жандармерии пустить под откос весь мой мир...
А между прочим, уже четырнадцать ноль-четыре. Где же, черт его возьми,
писака? Он должен был бы не то что прийти - прилететь; стоило мне только
заикнуться о Договоре и осторожно намекнуть на остальное, как он сказал,
что будет ровно в поддень. Или перезвонит, если выйдет задержка...
Четырнадцать ноль-пять. На улице - крик. Одинокий, болезненный. И сразу -
многоголосый гомон.
Что там еще, к дьяволу?
Я отодвигаю штору, выглядываю.
Ясно. Яан Сан-Каро не придет ко мне по более чем уважительной причине. Его
убили только что, несколько секунд назад, как раз около моей калитки. Он
лежит на тротуаре, и голова его издали кажется кровавой кляксой.
Достаю бинокль. Пока толпа не скрыла от меня лежащего, успеваю рассмотреть
подробности. Ничего нового. И ничего интересного. Репортеру размозжили
голову бумерангом. Отменный, кстати, бросок - видна рука мастера.
Ну что ж, мир его праху, а я поплотнее задвину штору. Что бы там ни было,
а ни к чему изображать куропатку.
А гомон на улице превращается в дикий, исступленный крик. Это уже не шорох
любопытно-равнодушной толпы. Это - смерть. Я знаю, как кричат, когда
убивают.
- Сэ-э-ррррр...
Внизу трещат створки дверей, и вопль Перкинса переходит в задушенное
сипение. Жаль старика. На протезе ему было не уйти. Да и куда уходить?
Надеюсь, его не заставили мучиться.
Шаги по лестнице - вверх. Дверь кабинета вздрагивает от ударов. Она
крепкая, она пока еще держится, но надолго ли ее хватит? Не думаю...
Открываю сейф. Так. На полочке вместо любимого моего "бэд-бэби" -
крохотная кучка белесого порошка. Все! Значит, правда. А я, признаться,
так и не поверил до конца. Зря...
Подписали, мерзавцы. И уничтожили, как и обещано.
Жаль, что уже не узнаю как.
А дверь содрогается. Хорошо же вы держите слово, генерал-аншеф Ришар! А
впрочем, что зависит от бедняги Огюста?.. Может, и его уже нет? Нельзя
исключать...
Противно умирать, как какой-нибудь скунсик Шарафи.
Победа для воина - не цель, - так, кажется, говорил мой дархайский
знакомец маршал Въяргдал Кирриклочьяр?..
Хорошие слова!
Я снимаю с настенного ковра прапрадедовский катанадзаси, дышу на
полированную голубоватую сталь, и сквозь мягкую гладь туманного озерка на
клинке медленно проступает удивительный волнистый узор...
Что ты видишь, Мураками Улингер?
Я вижу знамена княжества Такэда. Огонь! Железо! Ветер! Земля!..
Кончиком лезвия нажимаю на кнопку замка и встаю в позицию "сон осторожного
дракона".
Добро пожаловать, господа!
Меч хочет пить...
ГЛАВА 9
...Но есть и иные. Исполнившись гордыни, они рекут: "Нет Бога в небеси, но
Я есмь бог себе и людям, ибо знаю пути в рай и не страшусь чистилища!" Об
этих не смею и просить Тебя, Отче мой и Властелине, поелику непростимей
наихудшего рекомое. Но, предстоя и ответствуя пред Тобою за паству свою,
возлюбленных и - увы! - грешных чад, стоящих - прозреваю сие! - у края
геенны, молю тебя со страхом и ужасом пред неизбежностью грядущего искуса,
и вопию, и тоскую, и стражду, и ничтожествую, и сиротствую ныне во прахе у
стопы Твоей, об одном только умоляя: НЕ ПОГУБИ!
Рассказывает Эльмира Минуллина, специалист широкого профиля. 34 года.
Гражданка ЕГС
О событиях 25 июля 2215 года и последующих дней
Мы так и не успели сфотографироваться вместе с Андрюшей. Он смеялся:
дурная примета. А я не настояла. И сколько осталось мне жить, не прощу
себе этого. Мы ведь были слишком мало знакомы, и я уже не могу вспомнить
его лица. Но в последний раз я плакала в тот день, когда мне, через третьи
руки, передали короткое известие о его гибели...
Чем мог стать для меня Андрюша? Сегодня, на четвертом десятке, я твердо
знаю: всем. Он был единственным, только в юности это не сразу понимаешь. И
дело вовсе не в сексе; сколько его было у нас, этого секса?.. И что я
понимала тогда в таких делах, наивная соплюшка, только и умевшая, что
раздвигать ножки, бормоча: "Ой, не надо, ну не надо же..." А дело в том,
что спустя год, уже выскочив замуж за очень хорошего, прямо-таки
прекрасного - лучше и не найти - парня, я однажды ощутила внезапное и
непреодолимое отвращение в тот миг, когда муж входил в меня, и осознала
без всяких логических объяснений: бессмысленно пытаться сделать жизнь на
пустом месте. И потом, когда я уходила, а муж валялся в ногах и плакал,
мне было его жаль, но как-то отстраненно, холодно и безразлично; это был
чужой человек, а мой, тот, без которого я не могла, исчез...
Бывший муж хлюпал носом, я размеренно и чуждо утешала его, а сама думала в
это время: как отыскать Андрюшу?
И я добилась своего.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг