поблизости не было милиционеров: они бы, конечно, погнались за странной
машиной. Но вряд ли догнали бы на своих мотоциклах грузовик! Даже тот
милиционер, на белом скакуне.
Приятели влетели во двор и приземлились на детсадовской площадке.
Если бы дом не спал, такое появление Максима и его спутника вызвало бы
немало разговоров. Но никто не заметил, как прямо с неба опустился в траву
игрушечный грузовик, как водитель в скафандре, только что чудесно
управлявший машиной, отпустил наконец деревянный руль, крепко-накрепко
прибитый к кабине.
- Все! - вздохнул Гум-гам. - Это был настоящий полет змея. Можно,
конечно, катить и быстрее, но я боялся, что грузовик развалится...
Он вылез, пыхтя, из кабины, разгладил ладонью помятый змей. А Максим,
тяжело дыша, бросился под машину и присвистнул от удивления: грузовик
стоял, опираясь на три колеса.
"В мире миллион разных машин или еще больше, - сказал себе Максим. -
И все - на четырех колесах. А мы ехали на трех..."
И он произнес вслух, лежа на животе:
- Я думаю, никто не заметит, что потерялось одно колесо...
- Ерунда, какое-то несчастное колесо, - прозвучал насмешливый голос
Гум-гама. - Наш грузовик может ехать без колес.
- И без мотора? - спросил Максим.
Гум-гам закашлялся, проворчал:
- Вот всегда так: только разыграешься, и... уже тебя ждут на другой
планете... Максим, ты мне подаришь летающий змей?
Максим вылез из-под грузовика, подошел к Гум-гаму. Дома обступали их
со всех сторон, словно желая увидеть, как космический путешественник
шагнет на свою таинственную планету.
- Конечно, бери, раз он тебе нравится, - сказал Максим.
И звездный мальчик сразу догадался, что его приятель расстроен. Он
подошел к лестнице, которая, чуть покачиваясь, висела в воздухе, махнул
ей, и лестница послушно скользнула в его руки.
- На. - Гум-гам протянул лестницу другу. - Мне кажется, она тебе
нравится.
Максим просиял.
- Как только ты захочешь увидеть меня, скажи "р-раз!" - и я в одну
секунду влезу в космический скафандр. Честно говоря, скучно дома. А вместе
мы что-нибудь придумаем!.. И позови ребят.
- Позову, - обрадованно ответил Максим. - Мои друзья любят играть.
- Только скажи им об одном условии...
- Это "р-раз!"?
- "Р-раз!" - не самое главное в игре. "Р-раз!" - лишь начало игры. -
Голос Гум-гама звучал чуть тревожно, и Максим насторожился, почувствовал,
что услышит какой-то секрет. - Пусть они запомнят: нельзя спрашивать -
как, почему, зачем...
Максим улыбнулся: только-то и всего! - и простодушно заметил вслух:
- Почему же нельзя?
На этот раз Гум-гам рассердился всерьез.
- Нипочему! Нипочему! Нипочему! - закричал он, махая руками. -
Слышать не могу этого "по-че-му"!
- Не сердись, Гум-гам, - искренне раскаялся Максим. - Я совсем забыл,
что от вопросов у тебя трещит голова.
- Я бешусь от глупых вопросов, - признался, смягчаясь, Гум-гам. - Я
точно знаю, Мак-сим, - продолжал он таинственным шепотом, - что никакая
игра не получается, если начнешь твердить: что да зачем... - Гум-гам даже
поголубел от волнения и оглянулся, произнеся неприятные ему слова. - Ты
можешь сам проверить. Влезь на лестницу, начни спрашивать - сразу
свалишься.
- Ну нет, - покачал головой Максим. - Я верю. А ребят предупрежу,
чтоб держали язык за зубами.
- Ты настоящий друг! - горячо поблагодарил Гум-гам. - Я чувствую, что
подружусь со всеми ребятами. Если, конечно, никто из них не разболтает. А
то начнется: ах да ох... И опять игра пропала.
- Обойдемся без ябед и задавак, - обещал Максим.
Тут из кустов выскочил на асфальтовую дорожку кот Рич. Может, он
ловил мышей, а может, спрятался со страху, когда деревянный грузовик
сорвался с места и укатил на улицу.
- Давай поиграем с моим Ричем, - прошептал Максим, желая в последний
раз испытать могущество друга.
- Давай!
- Например... - Максим задумался. - Например, может этот кот стать со
скамейку?
- Может, - сказал Гум-гам.
Максим вздрогнул: перед ним стоял большой золотисто-желтый зверь,
вылитый лев, только пострашнее. Зверь так и застыл с поднятой лапой, не
понимая, почему вокруг него все так уменьшилось.
- А еще больше? - дрожащим голосом спросил хозяин кота. Он был
испуган, но не растерялся. Все же перед ним был знакомый зверь: хоть и
большой, но Рич. - Например, может он стать с дом?
- Пожалуйста. - Гум-гам сохранял полное спокойствие.
В следующее мгновение любой лев показался бы котенком в сравнении с
клыкастым, взъерошенным чудовищем. Великан смотрел на ребят зелеными,
круглыми, как тазы, глазами, смотрел долго и вдруг зарычал. Это был даже
не львиный рык - свист, рев, грохот пронеслись по двору, ударили в окна
домов: ШШШ - НИИ - ГР-Р-Р! Кто знает, что подумали просыпавшиеся жильцы?
- Пусть он будет маленьким! - закричал Максим, заткнув пальцами уши.
Зверь исчез. Они стояли вдвоем на асфальтовой дорожке.
- Тоже мне чудовище! - презрительно сказал Гум-гам. - Просто
здоровенный кот. Для такого кота нужны очень большие мыши.
- Так я его и испугался! - отозвался Максим. - Обыкновенный Рич,
только дикий... Пожалуй, он мог бы побороть и тигра, - добавил Максим. -
Пожалуй, и льва.
- Я ухожу, Максим. - Гум-гам помахал бумажным змеем. - Видишь, я уже
привык к твоему имени. Я говорю: Максим!
- До свиданья, Гум-гам!
- В моей стране не говорят "до свиданья" или "здравствуй", -
усмехнулся звездный мальчик и шутливо погрозил пальцем, как бы напоминая о
договоренности: ничего не спрашивать. - У нас вместо "прощай" говорят "не
скучай"... Не скучай, Максим!
- Не скучай, Гум-гам, - сказал Максим. - Как только заскучаю, я тебя
позову.
- Играть - не скучать! - озорно подхватил Гум-гам, вынул синий камень
путешествий, подбросил его над головой и очутился в ярком пузыре.
Максим проводил Гум-гама взглядом. Он нисколько не сомневался, что
его новый друг попал на далекую планету, в загадочную страну, где люди не
здороваются и не прощаются. Максим взвалил на плечо подаренную лестницу,
донес ее до подъезда и, оглядываясь и шепча заветное "р-раз!", заставил
лестницу стоять. А потом, пыхтя, неуклюже переворачиваясь вместе с
лестницей, долез до своего балкона на третьем этаже, изо всех сил стараясь
не думать, почему лестница не падает.
КАРУСЕЛЬНАЯ КАРУСЕЛЬ
После завтрака папа предложил Максиму:
- Погуляем во дворе или поедем в парк - как ты хочешь?
Максим, конечно, хотел выйти во двор, найти Мишку и Сергея, показать
им свою лестницу (он спрятал ее под диван). Потом они втроем заберутся в
укромный уголок, р-раз - вызовут Гум-гама, и... кто знает, что будет
дальше!
Но гулять с отцом во дворе было опасно. Там бродил старик Митин с
заклеенной щекой и приставал ко всем с вопросом: кто видел утром на газоне
заросшего рыжей шерстью мамонта? Странный звук слышали многие, но мамонта
не видел ни один жилец, кроме Митина, который в тот момент брился у окна и
от испуга порезался. Митин повторял свой рассказ каждому соседу, показывал
яму на клумбе - след ноги мамонта, а потом доставал из кармана крохотного
желтого котенка, спрашивал: "Не ваш? Я его нашел в траве".
Максим представил, как они гуляют во дворе и встречают Митина. Отец,
как и все, улыбнется сказке про какого-то мамонта: мало ли отчего бывают
на клумбе ямы, а порезаться человек может и без всякой причины. Но как
только отец увидит котенка, он сразу узнает Рича. И тогда раскроется вся
история, в которой виноват только он, Максим. Ведь он сам, испугавшись
огромного Рича, попросил сделать его маленьким.
- Знаешь, папа, поедем в парк! - сказал Максим. - Прокатимся на
карусели, и на летающих лодках, и еще на чем-нибудь. - А про себя добавил:
"Бедный Рич, потерпи еще немного. Как только я увижу Гум-гама, ты станешь обычным котом. И тогда уж я покажу ребятам, как надо лазить по деревянной лестнице".
Он все думал про бедного Рича, пока шел рядом с отцом к трамвайной
остановке. И вот, сверкающий и нарядный, подлетел к ним трамвай,
прозвонил: "Трень-брень". Хотя этот желто-красный трамвай и казался
беззаботным, катил себе по рельсам, на самом деле у него было много
хлопот: пассажиры, светофоры, пешеходы, автомобили. Трамвай довез Максима
до парка и умчался. Папа нажал пальцем Максимкин нос: "Трень..." И где-то вдалеке тотчас отозвался трамвай: "Брень..."
Шумела над головой листва, каждое дерево в парке вырядилось в новые
одежды. Максим смотрел на деревья и думал: "Когда-нибудь, когда их никто
не видит, они бегают, и машут ветвями, и говорят на своем языке. И этот
могучий дуб - может, тот самый, из сказки, бродит тихонько по ночам..."
- Вот так повеселились, - грустно сказал отец. - Все закрыто.
И верно: карусели на замке, и летающие лодки, и качели, и гигантские
шаги - все, все на замке. Но разве могут замки и заборы остановить
родителей, если они пришли катать своих детей!.. И вот папы лезут через
высоченный забор, а потом, словно подъемные краны, поднимают и
перетягивают к себе ребят. А за ними лезут самые храбрые, самые отчаянные
мамы.
- Пап, раскрути карусель, - громко сказал Максим.
И все ребята подхватили:
- Давайте кататься! Толкай ее! Крути!..
Карусель со скрипом дрогнула: это отцы взялись за металлические
прутья. И деревянные, прибитые к кругу кони дрогнули: это дети влезли к
ним на спины. Каждый на своем коне, а Максим - на белом.
- Пошли! - крикнул отец Максима.
Сначала папы пошли шагом, раскручивая карусель, и кони двинулись
шагом. А всадники хотели скакать, они нетерпеливо покрикивали на своих
лошадей.
Карусель завертелась веселее: взрослые побежали, высоко поднимая
ноги, держась одной рукой за прутья. Они бежали круг за кругом, круг за
кругом, все быстрее и быстрее. Дети были довольны, кричали:
- Эй! А ну еще! Скачите за мной!..
Но карусель остановилась. Папы больше не могли скакать галопом. Они
вытирали пот со лба и тяжело дышали.
Какой тут раздался писк, какие понеслись вопли! Дети хотели скакать,
скакать и скакать. И не хотели больше ничего. Ни конфет, ни воздушных
шаров, ни мороженого. Только скакать! Если бы деревянные лошади умели
плакать, они бы прослезились от такой преданности!
Отец Максима сказал, обращаясь к другим родителям:
- По команде "раз-два!" - раскачиваем. "Три!" - вскакиваем на круг и
отдыхаем. Ну! Взялись!
"Молодец папка, командует! - подумал Максим и вдруг вспомнил
Гум-гама. Если бы он оказался здесь, тогда никому бы не надо бегать.
"Р-раз!" - и все".
Снова тронулись кони, притихли седоки, но это была уже не та
скорость. Пока взрослые бежали, колесо легко крутилось, но после команды
"три" карусель быстро останавливалась. Так она и вертелась рывками:
быстро, медленно, остановка. Снова разбег и снова стоп.
И вот случилось неожиданное: родители вскочили на круг, а карусель не
затормозила. Наоборот, она пошла и пошла крутиться. Сначала все умолкли,
потом кто-то ахнул, и всадники завопили хором "ура!". Папы влезли на
свободных лошадей.
Мамы махали им из-за ограды.
Один только человек остался стоять возле карусели, не вскочил на круг
- маленький спокойный милиционер. Все кричали ему: "Залезайте!
Прокатитесь!.." Но он не отвечал. Видно, очень устал на дежурстве; даже
щеки посинели от бессонной ночи.
А Максим, как только увидел низенького милиционера, сразу узнал его.
Гум-гам! Он явился, едва Максим подумал о нем, в темно-сером, с
блестящими пуговицами скафандре, похожем на милицейскую форму. Это он
играл с Максимом и всеми всадниками.
Гум-гам подмигнул другу, когда тот проезжал мимо, и даже свистнул в
серебряный свисток: не скучай, Максим, катайся на здоровье!
Карусель все убыстряла свой бег, и Максиму показалось, что деревья
расступились, отодвинулись от бешеной карусели. А потом они слились в один
зеленый круг. Теперь видна Максиму лишь деревянная голова. Да хвост
переднего коня. Да лицо папы, когда оглянешься. Эх, посмотрели бы на него
Сергей, Мишка и другие ребята! Как он летит-скачет. Не хуже, чем на
настоящем коне.
- Тр-р-р!.. - Страшный треск раздался внизу. Карусель дрогнула,
остановилась.
- Безобразие! Взрослые люди - и балуетесь! - Это кричала сердитая
тетка, открывая замок на калитке. - Всю машину мне поломали. Вот вызову
милицию...
Родители слезли с лошадей, забрали маленьких всадников.
- Не кричите, пожалуйста, - сказал отец Максима. - Милиционер только
что был здесь и не делал нам замечаний. А механизм мы не включали.
- Как это не включали, ежели вертелись! - снова закричала тетка и
вдруг спокойно согласилась: - Верно. Машина заперта... Но все равно
неправильно вы ведете себя, граждане. Парк еще не открыт.
- Как не открыт? - возмутились родители.
- Гулять гуляйте. А игры еще закрыты, - пояснила тетка и в
доказательство показала тяжелый замок.
Замок убедил родителей. Все стали расходиться.
- Когда ж они откроются? - спросил Максим отца.
- В один прекрасный день загремит музыка, будут продавать билеты, и
тогда катайся хоть весь день.
- Музыка, кажется, играла, - вспомнил Максим.
- Не заметил, - сказал папа. - Я ведь бегал.
- Если б не тетка, мы бы катались до вечера. Даже без музыки.
- Вряд ли, - ответил папа. - Я до сих пор не понимаю, как включился
мотор. Может, замыкание?
- Очень просто. Он знал, что мы хотим кататься... - Максим запнулся,
чуть не назвав Гум-гама.
- Кто знал? - Папа засмеялся. - Ах ты, изобретатель! Ну что ты
понимаешь в электричестве!..
- А зачем понимать? Катайся, если хочешь, и все, - проворчал Максим.
Он все время оглядывался: не покажется ли знакомая фигура в
милицейском скафандре.
Нет, не зря исчез Гум-гам, когда прибежала крикливая тетка. Верно
говорил его друг: некоторые взрослые только портили игру...
Максим не знал, что когда ворчливая тетка заперла все замки и
удалилась, пустая карусель дрогнула, бесшумно завертелась. Нет, она была
не совсем пустая: на одном из коней сидел маленький человек в сером
скафандре. Он счастливо улыбался и бормотал: "Вот это игра, всем играм
игра. Веселая карусель, карусельная раскарусель. Сейчас эта карусель у
меня покаруселится..."
Карусель крутилась все быстрее и быстрее, стала похожа на большой
волчок, потом на велосипедное колесо, потом на самолетный винт. И вдруг
этот винт плавно взлетел с места и поднялся над парком.
Все выше и выше над крышами домов уходил, ввинчиваясь в небо,
сверкающий круг. В самую глубину неба.
Говорят, таинственный диск видели жители разных городов. Он летит с
огромной скоростью, меняет свой цвет, крутится на месте - словом,
каруселится, как сказал Гум-гам. Но голуболицего пассажира на нем нет.
Гум-гам покинул бешеную раскарусель.
ТРИК-ТРАК
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг