И Сережка долго рассказывал Электронику обо всей своей жизни, что он
только о ней знал. Электроник составил себе полную, ясную картину о
человеке, которого отныне он должен был представлять. Жизнеописание Сергея
Павловича Сыроежкина так удачно уложилось в его памяти, что он мог подробно
обрисовать любой эпизод, ведя рассказ, естественно, от первого лица.
"Чтоб я сломался, если выдам тайну" - эта клятва не только
сохранялась, она стала самой жизнью. Отныне Электроник должен был забыть,
кто он такой. Забыть навсегда.
Наш беглец проворочался в постели до рассвета, потом ненадолго
забылся. Когда он открыл глаза. Электроника не было. Нет, не Электроника!
Сыроежкина уже не было в комнате.
Сергей Сыроежкин, семиклассник школы кибернетиков, ушел во Дворец
пионеров. Там сегодня Вопросительный день: встреча с академиками, научные
разговоры - словом, обычные школьные дела. А здесь, в квартире на Липовой
аллее, был тот, кто раньше звался Сыроежкиным.
Сергей впервые подумал: а кто он теперь? Чудно! Пока что никто. Еще не
придумал себе ни фамилии, ни имени. Но несколько минут он хотел оставаться
самим собой. Несколько очень важных минут.
Он подсел к телефону и в адресном бюро узнал, как позвонить в квартиру
пятнадцать дома номер три по улице Геологов. Набрал номер и, когда трубку
сняли, сказал:
- Позовите, пожалуйста, Майю.
А там его не понимают:
- Алло, алло! Повторите!
Он повторил:
- Пожалуйста, Майю.
Резкие гудки. Отбой... Что за чепуха! Он только сообразил: он говорил
без голоса, совсем беззвучно.
Сергей сказал вслух:
- Чепуха!
Получилось.
- Майку к телефону!
И это получилось. А вдруг, когда она возьмет трубку, снова пропадет
так нужный сейчас голос?
На этот раз его услышали. Приятный бас ответил:
- Сейчас.
Сей-час. Вот она идет по коридору в голубом платье, отражается в
зеркалах и думает: кто это?
- Да-а.
- Здравствуй, Майя.
- Здравствуй! Кто это?
- Это Сергей, - глухо сказал он.
- Какой Сергей?
- Сыроежкин.
- А, здравствуй, Сережа!
Ему стало и радостно и грустно.
- Я уезжаю, - сказал он.
- Далеко?
- В Мурманск.
- На гастроли? С цирком?
- Не совсем так. Я не тот... Я не фокусник.
- Ну конечно, - сказала Майя. - Ты ведь где-то учишься.
- Да, в школе кибернетиков, в седьмом. А ты?
- И я в седьмом. В химической.
- Интересная наука, - ни с того ни с сего ляпнул Сережка и обругал
себя: химию он ненавидел.
- А я, представь, совсем не люблю химию. Хочу через год куда-нибудь
переходить, - призналась Майя.
- Вообще-то да, не совсем... - глупо промямлил Сережка и вдруг перешел
на бодрый тон: - Переходи к нам! Нет, серьезно. У нас знаешь... - Он
осекся, помолчал. - Вообще-то ты меня никогда не видела. Я хочу
попрощаться.
- Ничего не понимаю, - сказала Майя. - Ты разве не будешь сегодня на
Вопросительном дне?
- Не знаю...
- Я что-то ничего не понимаю, - повторила Майя. - Если ты, Сережа, не
шутишь и хочешь со мной попрощаться, приходи на Вопросительный день.
...До поезда оставалось три часа. За это время надо было решить только
одну задачу. Самую трудную в его жизни.
ВОПРОСИТЕЛЬНЫЙ ДЕНЬ
Любой ученик, живущий на Липовой аллее и соседних с нею улицах, с
удовольствием расскажет, что такое Вопросительный день. "Это день
особенный. Во-первых, мы не учимся. Во-вторых, мы задаем вопросы - какие
хотим. А в-третьих, нам отвечают выдающиеся люди. Жаль только, что в году
всего четыре Вопросительных дня - первая суббота каждого третьего месяца.
Ждешь, ждешь - не дождешься".
К этому можно добавить, что во всех школах на самом приметном месте
висят ящики - голубые, розовые, белые или желтые. И в эти ящики с большими
вопросительными знаками ребята опускают свои листочки. Сотни "почему",
"как" и "зачем" ожидают очередного Дня вопросов и ответов - так называется
официально необычная суббота. Но ребята окрестили ее по-своему, и все, даже
учителя, привыкли говорить: "Вопросительный день".
И вот, как всегда, минуло три месяца, наступила особенная суббота.
Школьники шли и шли к Дворцу пионеров, украшенному цветной, искрящейся на
солнце мозаичной картиной: горн, барабан, летящий спутник, шар Земли,
звезды Вселенной. А внутри, за стеклянными дверями, гостей встречали два
автомата-марсианина. Их прозвали так за голубовато-серые туловища, стоявшие
на трех ногах, овальные телеэкраны, напоминающие голову в скафандре, и
длинные усы антенн. На груди марсиан - телефонный диск. Подойди, набери
номер любого вопроса, указанного в картотеке, и приятный голос сообщит, что
такое фотон, какова траектория полета к Луне и сколько на нашей планете
людей. А экран покажет чертежи, рисунки и кинокадры.
Как видите, марсиане тоже отвечали на вопросы. Но сегодня, за полчаса
до звонка, марсиане были посрамлены. Обыкновенный семиклассник из школы
кибернетиков давал ответы быстрее автоматов. Почему летают бабочки, сколько
льда в Антарктиде, есть ли скорость больше скорости света - ни один вопрос
не смущал храброго семиклассника. Электроник - это был, конечно, он -
трещал, как пулемет, заглушая марсиан. Правда, не все слушатели его
понимали, потому что он говорил очень быстро и у него получались примерно
такие фразы: скоростьсветатристатысячкилометроввсекунду, - но все хлопали
победителю от души.
- Ваш Сыроежкин - голова. Просто ходячая энциклопедия, - говорили
ребята из других школ кибернетикам.
- Подождите, еще не то будет! - многозначительно отвечали кибернетики.
Звонок оборвал игру, приглашая в зал, где на сцене за длинным столом
собрались ученые, инженеры, писатели - словом, выдающиеся люди.
Поднялся седой человек с резкими морщинами на лице. Академик Немнонов
не впервые председательствовал на Вопросительном дне, и все же, прежде чем
начинать, он внимательно оглядел ряды, увидел сотни глаз - веселых и
внимательных, озорных и задумчивых, прищуренных и широко открытых.
Сидящим на сцене показалось, что чуть разгладились глубокие морщины на
лице академика. Немнонов кашлянул в кулак и стремительно спросил:
- Скажите, пожалуйста, есть ли в зале люди, которые думают, что в
науке все открыто? Если такие есть, пусть поднимут руки!
Гул удивления был ему ответом. Ни одна рука не поднялась. Академик
улыбнулся.
- Спасибо, друзья мои! - сказал он. - Разрешите начать. Когда я и мои
товарищи ознакомились с вашими вопросами, мы вспомнили забавную историю. В
прошлом веке в одной западной стране родители отдали мальчика в школу.
Спустя некоторое время к ним в дом явилась учительница. Она сказала очень
вежливо, но смысл ее слов был такой: "Мне очень неприятно говорить это, и
все же ваш сын настолько глуп, что продолжать его обучение просто
бессмысленно". Естественно, что родители очень огорчились. Однако они
послушались учительницу и забрали сына из школы. Этого мальчика... -
академик сделал паузу и быстро проговорил в микрофон: - звали Томас Алва
Эдисон.
Взрыв веселого смеха грянул в зале и смолк. Что же дальше?
- Так вот, - глаза академика хитро прищурились, - прочитав ваши
вопросы, мы подумали: а что бы сказала о них та самая учительница?
Наверняка она бы воскликнула: "Боже мой, сколько глупых вопросов и ни
одного умного!" - Немнонов опять помедлил и неожиданно заключил: - Молодцы,
ребята! Продолжайте в том же духе!
Ну и смешливые эти глазастые мальчишки и девчонки! Шути с ними хоть
весь день, и им не надоест веселиться. Академик подумал: что, если бы смех
был чем-то видимым? Если бы, например, он рождал легких, как солнечные
пятна, зайцев, то сотни, тысячи золотистых теней пронеслись бы сейчас по
залу, прыгнули в двери и окна и поскакали по улице, кувыркаясь и веселя
прохожих.
- Переходим к вопросам, - деловито сказал академик, и глаза,
устремленные на него, снова стали внимательными. - Вопросов очень много,
все они любопытны и требуют размышлений. И хотя мы разбили их на группы,
пришлось пригласить специалистов из разных областей науки, производства,
искусства и литературы. Это нас радует. Я недаром спросил в начале беседы,
все ли мы знаем о природе и думает ли кто-нибудь, что все открытия уже
сделаны. Ваше красноречивое молчание и ваши вопросы убеждают, что
скептическая поговорка "ничто не ново под луной" безнадежно устарела.
Академик стал читать записки ребят.
"Я слышал, - говорилось в записке семиклассника Юрия Боброва, - что в
ножке простого стула заключено столько энергии, сколько дает Братская ГЭС
за несколько лет. Верно ли это?" И второй вопрос из школы номер три: "Можно
ли превратить Луну в электростанцию Земли, чтобы она собирала солнечные
лучи и передавала нам электричество? Ведь Солнце посылает на Землю столько
тепла, что каждые две с половиной минуты можно кипятить озеро Севан".
- Я думаю, - сказал председатель, - что академик Петр Иванович Сомов
расскажет нам о важнейших проблемах физики и энергетики: о термоядерных
реакциях, о преобразовании солнечной энергии в электричество и о других
перспективных источниках энергии. И мы вместе поговорим о том, как
человечество с помощью грандиозного моря электроэнергии готовится управлять
климатом, получать богатейшие урожаи круглый год, заселять другие планеты.
Еще несколько записок упомянул Немнонов. Вопросы к медикам:
"Можно ли на время длительных космических полетов усыплять или
замораживать человека?", "Достаточно ли космонавту в состоянии невесомости
двух часов сна?", "Как продлить жизнь человека?"
Вопросы к писателям-фантастам:
"Как придумать то, что не предсказано наукой?", "Как работал Жюль
Верн?"
Обращение к физикам:
"Что такое искусственный нос? Можно ли создать запахотелескоп, чтобы
принюхаться к другим планетам?"
- Я не буду читать все записки, - продолжал Немнонов. - Отмечу лишь,
что среди них очень много вопросов по кибернетике. И хотя здесь сидят
будущие физики и химики, инженеры и врачи, педагоги и биологи, я напомню
историю слова "кибернетика". Греческое "кибернос", которое встречается еще
у древнего философа Платона, переводится как "кормчий", "рулевой",
"человек, управляющий кораблем". Это очень удачный образ, и, по-моему, он
относится не только к кибернетикам, но и ко всем вам.
Представьте, что отправляется в большое плавание большой корабль.
Тысячи людей заняты сборами и приготовлениями. Прощальный салют орудий, и
корабль выходит в океан. Впереди у него тысячи миль трудного пути,
неоткрытые земли, таинства природы... И успешное плавание этого корабля
зависит от всего экипажа - от матроса до капитана. Будут сменяться у
штурвала рулевые, будут ветры и штормы, и обязательно будет радостный клич
впередсмотрящего: "Земля!.." Таким кораблем мне представляется современная
наука. И вы все в ней будете кормчими, ибо вопросы, проекты и гипотезы,
обсуждаемые сегодня, - это то наследие, которое ученые оставляют вам, нашей
смене. Плывите дальше!
Пока академик шутливо отмахивался от аплодисментов, над сценой
вспыхнули электрические лампочки, образовав слова первых вопросов:
КАКИЕ АВТОМАТЫ ПРИМЕНЯЮТСЯ СЕЙЧАС В ЖИЗНИ?
КАКИЕ ЗАДАЧИ ПОД СИЛУ ЭЛЕКТРОННЫМ МАШИНАМ?
КИБЕРНЕТИКА - ЭТО НАУКА ВСЕХ НАУК?
- На эти вопросы, - сказал председатель, - ответят инженер Иван
Александрович Глушков и кандидат наук Александр Сергеевич Светловидов.
В глубине сцены раздвинулся занавес, и на темном фоне ясно
обозначились пять жемчужно-матовых экранов: один большой - в центре и
четыре поменьше - по бокам. Одновременно экраны засветились, и хотя солнце
по-прежнему било в окна, появившиеся цветные изображения были четкими,
объемными.
На каждом экране шел свой фильм, но это не мешало внимательным
зрителям наблюдать за всеми хитроумными машинами и слушать пояснения
инженера Глушкова. Наоборот: казалось бы, разные кадры создавали целостную
картину мира электронных помощников человека.
...Горят ярким блеском раскаленные балки. Вот они входят на прокатный
стан и появляются уже в виде тонких железных листов, а управляет этим
процессом приземистый шкаф-автомат... Стоят в степи сотни вышек. Включает и
выключает их, гонит нефть по трубам электронный диспетчер... Бегут по
рельсам поезда, едут по улице троллейбусы и электробусы - их ведут тоже
роботы... Остановившееся сердце тяжелобольного человека заменяет
электронный приборчик. Жив человек, не умер!.. А рядом другая машина
просматривает коллекции геологов и подсказывает, где искать уголь, где -
нефть, где - алмазы...
Теперь ведет рассказ Александр Сергеевич Светловидов. Скользя по
экранам лучом фонаря-указки, он очень сжато и ясно говорит о том, как
помогают электронно-вычислительные машины ученым: не только собирают
материалы, обобщают факты, продумывают варианты, но и занимаются
творчеством - дают новое решение проблем. Машины уже нашли такие
доказательства теорем, которые никому из математиков не приходили в голову.
Они просматривают за физиков фотографии элементарных частиц, сортируют их и
высказывают свое мнение. И ученые, поблагодарив своих думающих помощников
за открытие неизвестного прежде и за сэкономленное время, берутся за столь
сложные теории, которые еще недавно были недоступны человеку.
Экраны гаснут, и все видят в руках Светловидова два небольших
предмета, похожих на книгу и чемоданчик.
- Это тоже вычислительные машины, - говорит Светловидов. - Они просты,
удобны и необходимы в работе инженерам и филологам, археологам и
экономистам.
- И школьникам. Очень удобны для подсказки, - вставляет академик
Немнонов, к общему удовольствию ребят. - Правда, пока заложишь в такую
машину знания, глядишь - и сам все выучил.
Светловидов, улыбнувшись вместе со всеми, повернулся к экранам, нажал
кнопку на пульте и ввел зрителей в просторные залы Вычислительных центров -
в электронный мозг страны. Здесь составляются планы транспортных перевозок
и сельскохозяйственных посевов, планы работы заводов и планы добычи
полезных ископаемых. Вся жизнь страны отражена в математических знаках
программ и сведений. День и ночь считают быстродействующие машины - ищут
решения тысяч и тысяч задач, чтобы как можно лучше работали станки,
тракторы, мартены, электростанции, чтобы ровно бился пульс могучего
государства.
- Как видите, кибернетика всесильна, - так закончил свое выступление
Светловидов. - Она родилась в ответ на потребность улучшить управление
сложными процессами и операциями. И она всесильна только в содружестве с
другими науками. А электронно-вычислительные машины, которые вы видели,
освобождают человека от сложного физического труда, чтобы он мог больше
заниматься творчеством.
И в этот момент уже зажглись новые вопросы:
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг