Нава опустилась на колени. Посмотрела на траву, на сломы ветвей.
- Похоже, здесь были совсем недавно, - констатировала она. - Рита, -
сказала она в переговорное устройство, - поторопись, кажется, надо уходить.
- Лечу, - ответила Рита. - Сейчас верхом на мертвяка сяду.
И буквально через пару минут она соскочила с мертвяка рядом с Навой и
Кандидом.
- Что тут у вас? - поинтересовалась она.
Ей показали и рассказали.
- Ну, и пошли отсюда, - ринулась она в темноту.
- Ну ее к черту! - услышала Лава, непонятные звуки. - Бросай! Надоело
тащить!.. - И ее грубо бросили на землю. Она попыталась вскочить, но руки и
ноги были чем-то больно сцеплены, и Лава только каталась по траве, слыша
мужской гогот. Вдруг ее ослепил яркий свет нескольких фонариков, и она
зажмурилась.
- Русалка! - раздался общий вскрик.
- Первый, быстро к шефу, - раздался командирский голос. - Скажи, что
Клавдий прислал, русалку поймали. Он наградит, обещал, ты заслужил... Одна
нога здесь, другая там!.. Ну-ка, снимите с нее тряпки!.. Ох, хороша!
Свежачок!.. Волосищи-то! Волосищи!.. У наших баб теперь таких не бывает.
Сразу видно - русалка. Дуй, первый!.. И глазищи зеленые, как трава...
Наверное, наше озеро ее привлекло, искупаться захотелось... Искупаешься,
рыбка, искупаешься... Это мы тебе обеспечим... Но попозже. Сначала ты нас
порадуешь, рыбонька... Надо ее объездить к прибытию шефа. Ну-ка,
расстегните наручники на ногах и раздвиньте их!..
Лава не понимала, что с ней делают, но ей было страшно. Сначала ноги
освободили, но, когда она попыталась встать, двое мужиков схватили по ноге
руками и потянули их в стороны. Третий с рыком упал на нее. Тело пронзила
боль от сломанных ребер. Она вскрикнула. И тут стало очень больно между
ног. Она замычала и забилась, пытаясь скинуть с себя страшную тяжесть, но
ее крепко держали за руки и за ноги. Теперь она поняла, что происходит. Ее
делают женщиной. Но она хотела, чтобы это сделал Молчун! Она для него себя
берегла! Он бы не сделал ей так больно. Женщины в деревне рассказывали, что
это не всегда больно, если мужик ласковый. От отчаяния она забилась еще
сильней, пытаясь освободиться, а Домарощинер визжал от восторга. Потом
отвалился.
- Ну, быстро следующий! - скомандовал он. - Пока шеф не прибежал.
И следующий моментально нашелся.
Тузик бежал, как его разбудили, в трусах, на бегу протирая глаза.
Хмель еще не выветрился, но уже почти не нарушал координации движений.
- Русалочка! Ах, русалочка! - бормотал он в предвкушении... Алевтина
даже не проснулась, когда он вскочил.
- Так, - скомандовал Домарощинер. - Взяли за руки-за ноги, вон большая
лужа - окунуть и прополоскать, чтобы крови не было, а то шеф головы
оторвет!.. И молчать!..
Лава была от боли практически без сознания - так, доносились отдельные
непонятные звуки. Ее опустили в довольно глубокую лужу, подергали туда-сюда
в воде и выбросили на берег. Потом оттащили на сухое место. И тут появился
Тузик, всклокоченный, с горящими глазами в трусах.
- Где моя русалочка?! - возопил он.
- Вон, - показал Домарощинер.
Тузик недоверчиво посмотрел на почти бездыханную девчонку.
- Почему мокрая?!
- Так ведь из озера выловили! - объяснил Домарощинер. Телохранители
подтверждающе закивали. Первый хотел было что-то сказать, но почувствовал
острое лезвие сзади и прикусил язык.
- Почему без сознания?
- Видимо, не может долго без воды, как рыба, - не растерялся
Домарощинер. - Потому и не донесли до тебя. Послали гонца... Быстро вкусите
прелестей русалочьих и надо ее обратно в озеро, чтобы не сдохла.
- М-да? - недоверчиво промычал Тузик. - Ее бы вымыть и высушить...
- Сдохнет, - покачал головой Клавдий-Октавиан. - Русалки в сухом виде
не могут... Смотрите, какая прелесть - волосы до пят, глаза, когда откроет,
зеленущие... Откушайте, Туз Селиванович, не пожалеете.
- Й-ех! - взвизгнул Тузик и, спустив трусы, ринулся на русалку.
Лава застонала и открыла глаза, полные ужаса и боли.
- И правда - зеленые, - просипел Тузик радостно. - Русалка!.. Ну,
Клаша, озолочу!..
- Что за шум? - насторожился Кандид. - Осторожно, я посмотрю.
Он исчез в кустах прежде, чем Нава с Ритой успели среагировать. С
его-то слоновьим изяществом только и ходить на разведку. Поэтому, не
дожидаясь его возвращения, они бесшумно ринулись следом.
Кандид увидел световое пятно, огороженное несколькими мужскими
силуэтами. В центре пятна наблюдалась какая-то возня. Приблизившись, он
понял, что там насилуют женщину. Это было совершенно очевидно. И он, не
раздумывая, бросился вперед, сорвав с шеи заветный скальпель.
Кто-то из круга среагировал на шум и повернулся к Кандиду. Его рука
автоматически выстрелила кулаком в лицо нападавшему. Но Кандид,
натренированный поединками с мертвяками, молниеносно припал на колено и
полоснул скальпелем по ноге, перерезав подколенные сухожилия. А когда
противник согнулся от боли, не глядя, полоснул лезвием по шее и бросился в
центр светового круга, образованного светом карманных фонариков. От
неожиданности круг распался, световые пятна заметались, а Кандид уже
оказался около жертвы и, схватив насильника за волосы, резким движением
содрал с поверженной женщины. Телохранители опомнились и бросились на
помощь шефу, причем, двое, сохраняя спокойствие, освещали поле боя. И
пришел бы конец и Кандиду, и Лаве - обоих бы затоптали в толкучке, если бы
вдруг телохранители не застыли в тех позах, в каких находились. Вокруг них
заклубился лиловый туман, и еще два фонарика - Риты и Навы - осветили место
трагедии.
Под Кандидом скулил от боли голый Тузик, а чуть в стороне лежала
растерзанная окровавленная Лава.
- Ты кто?! - подвывал Тузик. - Отпусти гад! Убью!.. Что стоите,
выродки? Берите его!.. Отпусти! Заплачу - мало не будет!..
- Все, мразь! - сказала презрительно Рита. - Кончилась твоя власть.
Деньги - тлен, а на силу всегда найдется сила!
- Рита! - узнал Тузик и заблеял: - Риточка! Я всегда хотел
познакомиться с тобой поближе.
- Сейчас познакомишься, - пообещала она. - А-ну, встань!
Он повиновался, представив картину жалкую и страшную - голый,
измазанный кровью жертвы, трясущийся от страха.
Кандид ничего этого не видел. Он склонился на коленях перед Лавой,
приложив ухо к ее груди.
- Бьется! - выкрикнул он. - Живая!.. Лава, девочка моя. Как же ты
здесь оказалась?!.. Не уберег, опять не уберег!..
Нава вдруг почувствовала, как внутри нее поднимается нечто темное и
грозное. Она почти перестала ощущать себя Навой, а была частью силы,
которой ничто не может противостоять. И еще она вдруг почувствовала себя
своей матерью - Таной, попавшей в круг взбесившихся самцов. Ощутила себя
женщиной, беззащитной и оскорбленной. И приняла решение, о возможности
которого ей говорила Тана. И привела в действие силу, остановить которую
ничто не может.
Бросившись к Лаве и Кандиду, Нава провела руками по телу Лавы сверху
вниз.
- Много внутренних кровотечений, - сказала она, - сломано два ребра,
трещина в тазобедренном суставе, многочисленные порывы в половых органах...
Бедная девочка... Разве ты не отвел ее в деревню?
- Отвел, - вздохнул Кандид. - И Староста, и Кулак с Колченогом должны
были не спускать с нее глаз...
- Да уж, - сокрушенно покачала головой Нава, - влюбленную женщину
ничто не остановит...
- Я еду к вам, - сообщил Перец. - Ее надо срочно доставить к Врачу!
- Раны я и сама залечу, но у нее проблемы с психикой, - мрачно
сообщила Нава.
Она углубилась в лечение, оглаживая тело Лавы и чуть прикрыв глаза для
большей концентрации энергии.
Перец летел на МБМ, круша все на своем пути. Прыгающие деревья с
трудом успевали отпрыгнуть в стороны, кусты, травы и обычные деревья
становились невинными жертвами. Рокот МБМ доносился и до поселка, будя
некоторых нервных обитателей.
А Кандид чувствовал себя раздавленным червем.
Рита же вершила свой суд.
- Ты хотел познакомиться со мной поближе? - холодно спросила она
Тузика. - Ну, так иди сюда.
Тузик сделал маленький шажок. Было видно, что он упирается, но ноги
сами идут.
- Надругательство над этой девочкой было самой крупной и последней
ошибкой в твоей мерзкой жизни, - сказала Рита.
- Эт-то не девочка, - заикаясь, проблеял Тузик, - это русалка...
- Идиот! Это обычная лесная девочка, аборигенка, как вы называете...
Русалка - это я... И она, - показала Рита на Наву. - И мы тебе не по зубам.
- Но... но... Домарощинер... сказал... выловили в озере... мокрая...
глаза зеленые... - сник Тузик.
- Домарощинер? - насторожилась Рита. - Где он?
Она оглядела замороженных громил и труп одного из них.
Клавдия-Октавиана среди них не было.
- Был здесь... Он меня позвал...
- Ну, ладно, с ним мы еще разберемся... А пока займемся тобой...
- Не надо мной заниматься, тетенька, отпустите меня... Я больше не
буду! - по-детски взмолился Тузик.
- Вот это совершенно точно - больше ты не будешь, - зло усмехнувшись,
пообещала Рита. - Нечем будет... Посмотри-ка на свою мужскую мерзость...
Тузик опустил глаза. Его давно там что-то жгло, но он не мог отвести
взгляда от гипнотизирующих глаз Риты.
- Бо-бо-бо-бо-о! - вскричал он, почувствовав боль в полной мере и
увидев, как его грозный фаллос оплывает, словно свеча, и восковыми каплями
капает на влажную землю. - А-а-а!.. - завопил он в ужасе и хотел побежать,
но Рита не отпустила его, и Тузик был вынужден, скуля, наблюдать, как его
плоть превращается в грязную лужицу у его ног.
- Ты - ведьма! - вдруг завопил он зло. - Ты никакая не русалка, а
ведьма! Я прикажу тебя сжечь!..
- Совершенно верно, - кивнула Рита. - Для тебя я ведьма, очень злая
ведьма... А приказывать ты больше никогда никому не будешь... Собственно,
хватит тратить на тебя время.
Она взмахнула руками, и с крон деревьев соскользнули клочья
фиолетового тумана. Они покрыли насильников с ног до головы, и фигуры под
туманом ожили, но выбраться оттуда не могли, толкаясь в границы тумана, как
в стенки мешков. А Рита нависла над Тузиком, сжимая пространство вокруг
него. Тузик жалобно и нечленораздельно заскулил и начал оплывать, теряя
четкие очертания тела. То же стало происходить и с каждым пленником
фиолетового мешка, в том числе, и с трупом.
Кандид, наблюдая эту страшную картину, невольно вспомнил молоденькую
подругу в Лесу и бракованного рукоеда под ее равнодушными, безжалостными
руками. Рукоеда ему было жалко. Этих выродков - нет. Именно они давали
подругам моральные основания для уничтожения рода человеческого как явно
бракованного варианта, из-за них невозможен симбиоз Леса и Материка,
старого человечества и нового, из-за них ему не хочется возвращаться в свой
мир... Именно от них он должен защитить деревню, Лес... Защитник нашелся!..
Бедная Лава... Может быть, она еще поправится?!.. Будто бы от этого можно
поправиться...
Он посмотрел на Лаву. С ее лица уже сошла маска страдания. Видимо,
усилия Навы давали свои плоды.
- Ей уже не больно, - подтвердила Нава его догадку, мельком глянув на
Кандида. - Внутренние кровотечения тоже остановила... Но...
- Что, что но?! - вскричал Кандид.
- Я не знаю, как она с этим будет жить дальше, - тихо ответила Нава. -
Хотя многие женщины живут...
- Черт! В чем-то я все время ошибаюсь! - воскликнул в сердцах Кандид.
- Сначала ты... Теперь Лава... Почему-то плохое случается именно с вами, с
моими женщинами!.. Но в чем моя ошибка?..
- Когда поймешь, тебе цены не будет, - грустно посмотрела на него
Нава. - Впрочем, ты и сейчас бесценный... Не ищи вину там, где господствует
беда...
- И все же совесть моя нечиста, я чувствую, но не могу понять, в чем
дело...
Раздался приближающийся рокот и на поляну выскочил МБМ, остановившийся
под треск ломающихся деревьев. Перец выскочил из башни и бросился к Лаве.
- Давайте ее! - вскричал он. - Можно положить снаружи. Я пойду на
воздушной подушке. Ее не будет сильно трясти. Вы подстрахуете! А Врач все
может! Он ее вылечит!..
- Успокойся, Перец, ее жизнь вне опасности. Врач ей почти не нужен, -
тихо сказала Нава. - Я оказала первую помощь. Ей нужно немного покоя.
- Ну, мразь! - воскликнул Перец. - Своими руками бы разорвал!..
- Поздно, - мрачно сказал Кандид. - Их уже разрывают... Точнее,
превращают в протоплазму, если я не ошибаюсь...
- Не ошибаешься, - кивнула Нава.
Перец посмотрел на Риту, делающую какие-то пассы над засунутыми в
фиолетовые мешки мужиками, и похолодел, когда осознал. Он-то понял слова
Кандида иносказательно. Впервые Перец видел грозную подругу во всеоружии ее
грозной силы (или это лишь малая толика ее страшных возможностей?), и эта
сила больше, чем впечатляла - она заставляла содрогнуться. Милая,
прекрасная, умная, добрая Рита и амебообразные люди под ее руками в
страшных фиолетовых мешках... Но если вспомнить древних богинь - они не
отличались излишним гуманизмом и без сомнений вершили свой суд... И никто
им претензий не предъявлял. Вправе ли он?.. Боги-то не сомневаются в своих
правах. Но как простому смертному жить рядом с богиней? Неужто только в
качестве раба?.. Он всю жизнь тщетно убегал от такой жизни. Недавно ему
казалось, что убежал... такой дорогой ценой... И снова?.. Нет!.. Но ведь
она и не требует! Все зависит от тебя самого, Перец. Кто ты по сути - раб
или свободный человек?..
- Перец, - вдруг обратился к нему Кандид безжизненным голосом. -
Почему наших с тобой женщин убивают и насилуют?.. Вправе ли мы после этого,
вообще, иметь женщин?
- А мы их и не имеем, друг мой Кандид, - горько усмехнулся Перец. - Ты
этого не заметил?
- Теперь вижу, - кивнул Кандид. - Но все же, почему?..
- Не знаю, - пожал плечами Перец. - Я долго над этим думал... Эсфирь,
Алевтина, Рита, хотя она никогда не была моей женщиной, но все равно...
Теперь вот Лава... Она была мне как сестренка или как дочка...
- А мне... нет, лучше об этом не думать... - одернул себя Кандид. - И
к чему же ты пришел?
- Наверное, - вздохнул Перец, - мы любим себя или что-то чуждое им
больше, чем их... Может, и не любим, но считаем важнее... Они не
единственный свет в нашем окне... Правда, Эсфирь была единственным... Ее
это не спасло... Наверное, я несу чушь...
- Не считайте себя первопричиной мира, - вдруг подала голос Рита,
которую все считали полностью погруженной в свое прокурорско-палаческое
дело. - Если бы в мире жили только вы и ваши женщины, тогда имело бы смысл
искать свою вину.
- Тогда бы и вины не было, - ответил Перец. - Мы просто бы вас
любили...
- Молчун, - вдруг еле слышно произнесла Лава, но все ее услышали. -
Молчун, ты не успел, да?..
- Не успел, - признался он.
- Как ты был далеко!.. Я не могу, когда ты далеко...
- Я здесь, девочка моя, - выкрикнул Кандид.
Лава открыла глаза, громадные темно-зеленые глаза, каких у обычных
материковых людей не бывает. Сейчас в них светился ужас.
- Ты не Молчун! - закричала она и зажмурилась. - Ты - один из них!
- Их больше нет, Лава, - мягким голосом сказал Кандид. - Здесь я,
Молчун, Перец, Нава и Рита. Мы больше не дадим тебя в обиду...
Лава недоверчиво открыла глаза.
- Голос Молчуна, а ты не Молчун! - тихо взвизгнула она. - Ты украл его
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг