дети - дочери, то есть подруги. Но ведь и остальные, хоть и ошибочные, хоть
и несовершенные - тоже ее дети. Некоторые даже очень заботливые, как...
Кандид. Хотя он все равно не понимает Леса. Да и как ему понимать, если он
всю жизнь питался мертвой пищей!..
Вдоволь наплававшись, Нава подплыла к истоку речки и последовала за
слабым течением. Молчун, стоя в речке у берега, смотрелся в воду,
разглядывая свое отражение, и скреб щеку скальпелем, недовольно фыркая и
шипя.
"Больно,"- догадалась Нава, поняв, что он пытается сбрить бороду. В
лесу так никто не делал. Такое даже в голову прийти не могло. В лесу нечем
было брить бороду. Да и слова такого не было. Просто, Нава вспомнила, что
когда-то Молчун объяснял ей, что такое брить. Но поскольку бриться было
нечем, он перестал об этом вспоминать. Привык к бороде. Чего это он сейчас
вдруг вздумал?
- Молчун, - позвала Нава.
Он резко вздрогнул и обернулся. На физиономии его явно читалось
смущение и недовольство.
- Я же просил! - вздохнул он.
- Ну, что тут такого, Молчун, я не понимаю? - искренне призналась она.
- Твои подруги при первой встрече дали мне понять, что внешний вид
мужчины для них... для вас... омерзителен и смешон... Всякие там "корни
любви" и прочее... Может, это и глупо, но я не хочу быть омерзительным и
смешным... Особенно, перед тобой.
- Я их не понимаю, Кандид, - призналась Нава, встав рядом с ним. -
Наверное, я еще неполноценная подруга... Или они слишком залюбовались
собой? Твой вид не вызывает у меня никаких плохих эмоций... Тебе надоела
борода?.. Сказал бы сразу...
Она протянула руки к его лицу и положила ладони на его щеки. Потом
медленно повела их вниз к подбородку, провела по усам.
- Умойся, - сказала она.
Кандид целиком окунулся в воду, потер там лицо и встал.
Нава в первый момент не узнала его. На самом деле, она никогда не
видела его лица безволосым. Когда ее привели к бредящему Молчуну, хотя
тогда у него никакого имени не было, щеки и подбородок его уже покрывала не
длинная, но весьма густая щетина.
Молчун тоже удивленно проводил пальцами по своему совершенно гладкому
лицу.
- Как тебе это удалось? - удивился Кандид.
- Не знаю, - пожала плечами Нава, - просто, сделала... И совсем ты не
смешной... Даже красивый. Я никогда тебя таким не видела...
- Эх, Нава-Нава, - вздохнул Кандид. - Ты меня, вообще, настоящим еще
не видела.
- А какой же ты - синтезированный, как мертвяк? - усмехнулась она.
- Я, как бабочка, наколотая на иглу... Ах да, у вас нет игл... тогда
на острый шип - крылышками еще машет, но уже не летит.
- Зачем же бабочку на шип насаживать? - удивилась Нава. - Глупость
какая!
- Ну, предположим, она случайно сама на него напоролась - порыв ветра
и...
- А ты умеешь летать, как бабочка? - спросила она.
- Не как бабочка, но, в некотором смысле, умел, - подтвердил Кандид.
- Эта твоя летающая деревня? - поинтересовалась Нава, показав пальцем
вверх.
- Да не летающая деревня это, а вертолет! - хмыкнул Кандид.
- Ветролет? - переспросила она.
- Не ветро-, а верто-лет, вертикально, то есть вверх взлетающий, -
поправил Кандид.
- Не понимаю, - покачала головой Нава.
- Ну, птица или та же бабочка машет крыльями, чтобы летать, или,
просто, парит, расправив их, опираясь на воздушные потоки... Вот и
вертолет, можно сказать, машет крыльями, чтобы лететь, только они у него
устроены по-другому, не как у птиц.
- Он живой?
- Да нет, это машина.
- Машина? Не понимаю! - шлепнула ладошками по воде Нава, отчего брызги
полетели во все стороны.
- Нашли время для научно-популярных лекций! - засмеялся Кандид, - И
место... Ну, машина это... как мертвяк, только из другого материала, как
скальпель. Вертолет что-то вроде металлической стрекозы. Сами люди летать
не умеют, но делают летающие машины... летающих мертвяков и на них летают.
- Мы этого не умеем, - нахмурилась Нава. - Это плохо. Насекомых умеем
и птиц, а летающих мертвяков - нет.
- Может, вам просто в голову не пришло... Не надо было. В Лесу
особенно не разлетаешься. Я вон полетел - и что вышло...
- Это плохо, - повторила Нава. - Прилетят много ветро ...
вертолетов... Рукоеды с ними справятся?
- Нет, - покачал головой Кандид, - не думаю. Особенно, если это будут
военные вертолеты.
- Военные? - подняла на него вопрошающий взгляд Нава.
- Машины для убийства, - объяснил Кандид. - Для уничтожения и
разрушения. Мертвяки ведь тоже могут убивать... мужчин.
- Могут, - кивнула Нава. - Им это не запрещено.
- И вы, подруги, можете превращать живое в неживое...
- Можем, - подтвердила Нава.
- Ну, вот и мы... - развел руками Кандид. - Хотя мне это, конечно, не
нравится. Только бывают ситуации, когда без этого не защитишь свою жизнь...
К сожалению... Все живое хочет жить.
- Значит, если ты с помощью одного скальпеля смог защитить деревню от
мертвяков, то с помощью машин для убийства сможешь прекратить Одержание?..
- Не знаю... Не собирался... Хотя сначала, когда узнал, что вы
творите, когда забрали тебя... очень хотелось... Но потом подумал, что
слишком мало понимаю для вмешательства... Но и равнодушно смотреть на эти
жернова, деловито перемалывающие человеческие судьбы и жизни, не могу!.. Я
мечтал встретиться с ними...с вами... с хозяйками Леса и попытаться
объяснить, что так нельзя, что нехорошо так... Даже если это прогресс, как
кому-то кажется, нельзя так... Ведь все это, - повел он руками вокруг, -
живое, страдающее...
- В том и состоит идея, - объяснила Нава, - чтобы прекратить
страдания.
- Планомерно уничтожая половину человечества, а вторую половину
насильно трансформируя?! - возмутился Кандид. - Хотя, что это я на тебя
кричу? Не ты все это придумала... Тебя саму... Извини... Но теперь ты -
одна из хозяек Леса...
- У Леса нет хозяев, - нахмурилась Нава. - Да и он не хозяин... У
всего одна хозяйка - Мать-Природа.
- Логично, - кивнул Кандид. - Понятно. Я в этом и не сомневался... Но
мать не должна пожирать своих детей. А если она это делает, то с ней что-то
не в порядке. Значит, она больна...
Нава удивилась, как эта мысль близка тому, что она говорила Тане...
маме...
- И вообще, - продолжал Кандид, - Мать-Природа настолько выше нас, что
иногда воспринимается как абстрактное понятие, хотя вот она... прекрасная и
вездесущая... вокруг... Но здесь, в Лесу, она все-таки хозяйствует через
вас, подруг... Или же вы присвоили себе право хозяйствовать от ее имени.
Ведь ты не хотела лезть в этот Паучий Бассейн и проходить Одержание! Я
помню!.. Но тебя загипнотизировали и затолкали туда... Тобой по-хозяйски
распорядились... Мной тоже, но мне удалось убежать... Я потом думал, когда
способность думать, наконец, вернулась ко мне, я думал, что в Лесу что-то
происходит не так, неправильно... Хотя, конечно, и раньше Мать-Природа
уничтожала целые виды живых существ... Но мать не может... Это человеческая
мать не может, а что я знаю про материнские чувства природы?.. Мне сейчас
подумалось, что, может быть, некто загипнотизировал вас, подруг, и убедил,
что вы выполняете волю Матери-Природы, хотя это не так...
- Мы не дети Матери-Природы, - грустно вздохнула Нава. - Мы - ее
мысли... Сначала - одни мысли, потом - другие... Ты ведь не думаешь все
время одну и ту же мысль...
- Нет, - оторопев, согласился Кандид. - Кто тебе сказал?
- Она сама.
- Мыслить материальными объектами?! Какой-то солипсизм, вывернутый
наизнанку, - пробормотал себе под нос Кандид. - Это мне в голову не
приходило. Об этом надо подумать...
- Ну, подумай, - кивнула Нава. - Вылезаем? - протянула она ему руку.
Кандид взял ее руку в свою и даже сделал шаг вперед, но вдруг уперся и
выдернул руку.
- Иди, я потом.
- Что с тобой? Опять стесняешься?- удивилась Нава.
- Не знаю, наверное, - пожал он плечами.
- Но это же глупо, Молчун! - улыбнулась Нава. - Стесняться можно
женщину, да и то не собственную жену... А я уже совсем не женщина, - она
вылезла на берег и протянула ему руку. - Ну, давай!
- Ну да, конечно, не женщина! - воскликнул Кандид недоверчиво. - Да я,
может, такой прекрасной женщины и в жизни не видел!.. Точно - не видел! -
распахнул он глаза. - Нава, ты божественна!.. Ты - идеал Женщины!..
- Да говорю же тебе - не женщина! - всерьез рассердилась она, ей стало
неприятно, что ее называют и считают женщиной - примитивным существом из
прошлого. - На, смотри, обормот! - в сердцах села она на песок и раздвинула
ноги, между которыми было безволосо и гладко - так небольшие припухлости...
атавизм... - Убедился?! - вскочила она.
- Нет, - признался Кандид, - та, что способна рожать - женщина! Как
она это делает - второй вопрос. И то, что ей для этого не нужен мужчина, не
имеет значения... А что касается меня, моих ощущений, то они мне говорят:
ты - женщина. Впрочем, я действительно веду себя глупо. Но я понял: я
стесняюсь не тебя, а себя, своего прогноза твоих эмоций при виде меня...
Твои подруги успели привить мне комплекс неполноценности... Козел, козлик,
вонючий, грязный... Глупо, все глупо... Но ты все-таки не смотри, - он
шагнул из речки, ухватившись за ее руку.
Только Нава и не подумала отворачиваться и закрывать глаза. Еще чего!
Потакать всяким глупостям, будто она не видела его голым, будучи женщиной!
Хоть и молодой, но уже способной к деторождению. И ей вовсе не хотелось
смеяться при виде его наготы. Ни тогда, ни сейчас. Он был, по-своему,
красив, как всякий молодой, здоровый зверь и даже человек... А "корень
любви" - что ж, если Мать-Природа сочла его необходимым, не нам обсуждать
и, тем более, высмеивать ее решения.
- На тебя вполне можно смотреть! - сообщила она Кандиду. -Вон на
кустах твоя новая одежда, - показала Нава и ушла за кусты.
Кандид осмотрел одежду и был немало удивлен тем, что она включала в
себя два предмета: брюки и рубаху. До сих пор он, как и все в деревне,
мужчины и женщины, носил длинную грубую рубаху неопределенного цвета,
которые произрастали на одежных деревьях у поселка. Деревья никогда не
плодоносили брюками. Да и трудно от них ждать фантазий модельеров. Одежда
была добротна, удобна, крепка и на красивых фигурах даже иногда красива -
чего еще? И никакой тебе текстильной промышленности... Откуда Нава взяла
брюки?
Но вопросами Кандид задавался недолго, поспешив упрятать свою наготу.
Одежда оказалась точно по его фигуре. Он присел, встал, наклонился - все
было отлично. Нигде не тянуло, не жало, не трещало. И при этом ни единого
шва. Вот бы такие деревья на Материк!.. Да куда там - текстильщики и
модельеры порубят и пожгут: столько народу без работы останется... Да...
Нет в мире совершенства.
Кандид расчесал пальцами длинные, почти, как у женщин, волосы, повесил
на шею скальпель, привязанный к стеблю вьюна, и вышел из-за кустов.
Нава ждала его в точно таком же, по фасону, костюме. Только рубаху
припоясала гибким стеблем лианы, не ободрав листьев, которые очень
живописно смотрелись на более светлом переливающееся-зеленом фоне рубахи. В
светло-желтые пышные волосы она воткнула ярко-синий цветок и выжидательно
смотрела на Кандида сияющими ярко-синими глазами.
- И она еще утверждает, что не женщина! - развел руками Кандид. - Не
знаю, как другие, которых здесь не вижу, а я, как и положено козлу, сражен
твоей женской красотой наповал!
Он припал на колено и, молитвенно сложив ладони у сердца, склонил
перед Навой голову.
- Что ты делаешь? - засмеялась Нава.
- Так у нас поклоняются любимым богам, - объяснил, подняв на нее
взгляд, Кандид. - Между прочим, при обычных обстоятельствах богини тоже
недоступны смертным мужчинам. Разве что богиня вдруг воспылает к
кому-нибудь из этих ничтожных любовью... Только это сказки, придуманные
мечтательными мужчинами для самовозвеличивания... Я так и не понял, есть ли
у вас сказки?
- Есть, - ответила Нава, - как не быть. У нас каждый разговор
наполовину сказка.
- Это я заметил, - усмехнулся Кандид.
- Но есть и специальные сказки. Дети любят.
- И почему дети везде любят сказки? - спросил сам себя Кандид и сам
ответил: - Наверное, потому что в них все возможно и почти нет запретов...
Расскажешь мне перед сном?
Нава неопределенно пожала плечами. Они подошли к озеру и посмотрели на
себя в его зеркальной поверхности.
- Ой! Как мы похожи! - вскрикнула Нава.
- Да, - согласился Кандид. - Только ты лучше и красивей...
А теперь он лежал на пластике, превращенном в лежанку, и тихо
постанывал. Когда он болел в первый раз - когда она его выходила, - то
приобрел защиту от многих болезней. Она помогла приобрести, все женщины в
их деревне это умели. Но для того, чтобы преодолеть "полосу боев", этого
недостаточно. Даже не все дети Леса могут преодолеть ее. А уж для чужаков
она, вообще, непреодолима.
В этот раз, впрочем, как и в прошлый, защита устанавливалась
болезненно для Молчуна, но серьезной угрозы для его жизни не было. Но, на
всякий случай, Нава все время рядом. Да и без нее организм Молчуна
достаточно адаптировался к Лесу, чтобы самостоятельно выдержать это
испытание. Но осторожность не помешает.
Нава вдруг подумала, что в Лесу у нее нет никого ближе этого странного
существа Молчуна-Кандида, свалившегося с Белых Скал на своем вертолете.
Когда-то была мама и, кажется, отец, но это было так давно, что она не
вполне уверена - было ли... Но подруги?.. Но Мать-Природа?.. Подруг она еще
не знает и почему-то не очень спешит узнать, а Мать-Природа не человек. Ей
можно поклоняться, служить, ее можно любить, но дружить с ней невозможно...
И вот она собирается вести Молчуна туда, где он исчезнет... для нее,
потеряется. Нелогично. Но держать его насильно здесь, как... как бабочку на
шипе... несправедливо. По крайней мере, с друзьями так не поступают. Может
быть, он сходит на эти Белые Скалы и вернется к ней?.. В деревне он обещал
вернуться - зачем это ему? Там у него будет своя, чужая ей, естественная
для него, другая жизнь... Он найдет себе женщину, настоящую женщину, жену,
которая родит ему детей... Такова их природа, этих существ, которые должны
остаться в прошлом... Нава вдруг ощутила в себе неприязнь к этой
гипотетической женщине, к которой она ведет Молчуна, своего мужа. Ерунда! У
нее не может быть мужа! Ей не нужен муж!.. И почему она не уговорила его
сделать детей?! Тогда бы он их не бросил! Остался бы в Лесу защищать. Какая
она была глупая... А теперь он ей не нужен... как мужчина... Но он ей
нужен, как... как друг. Может, просто, она слишком привыкла к нему? А потом
поживет без него и отвыкнет? Но ведь целый год они не виделись! И вот она
пришла к нему сразу, как только смогла. Наверное, этот год нельзя считать
полноценным - он, как одна длинная ночь с одним сном, куда все время
приходил Молчун. Возможно, реальный год в реальной жизни излечит ее? Вполне
вероятно, только беда в том, что ей совсем не хочется излечиваться!.. Как
же другие подруги прошли через это? Или больше ни у кого не было такого
Молчуна?.. Наверное, все дело в том, что такие Молчуны в Лесу не водятся, а
водятся только на Белых Скалах. А когда попадают в Лес, то не могут
преодолеть "полосу боев" и растворяются в почве. Некоторых, правда, как она
поняла, спасают и используют у Воспитательниц, которые приучают деревни к
необходимости Одержания и подготавливают их к этому акту, как в той
треугольной деревне, где Молчун пытался с кем-то разговаривать... Она
слышала сквозь сон... Карл, он говорил, Карл!.. Видимо, это был его
знакомый с Белых Скал, которого отдали Воспитательницам... Но Нава вовсе не
хочет, чтобы Молчуна отдали Воспитательницам. Она хочет, чтобы он оставался
с ней или... жил, как сам хочет, на своих Белых Скалах. Она не хочет, чтобы
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг