Алевтина вспомнила про утренний поцелуй Переца, и на душе стало тепло.
- Прекрасно выглядите, уважаемая Алевтина! - заметил получивший свои
книги Ким. - Прямо светитесь.
- Спасибо за комплимент, - улыбнулась она.
- Да какой комплимент?! Чистая правда! - клятвенно прижал он руки к
груди. - Это вам спасибо за книжки... Вот... А где наш директор? Я заходил,
секретарша не знает. Разговор есть.
Раньше бы Алевтина напомнила о Порядке: запишись на прием и жди, когда
директор вызовет. Но теперь даже снизошла до объяснений:
- С утра пошел на базу инженерного проникновения. Наверное, скоро
должен быть. Впрочем, - добавила она строго, почти в прежнем стиле: -
Директор сам распоряжается своим временем.
- Конечно-конечно, - закивал Ким и вытек за дверь.
"Действительно, пора бы уже ему вернуться! - забеспокоилась Алевтина.
- Пойду-ка в кабинет".
Секретарша кивнула ей без улыбки и буркнула:
- Нет еще...
Алевтина вполне понимала ее - быть рядом с директором, и еще с каким
директором (!) - и ничего не иметь с этого ни для тела, ни для души...
Обидно, да выхода не видно - Алевтина застила ей все горизонты и
перспективы. На то она и референт по административным вопросам, чтобы
секретаршам ничего не обломилось. Не та у них квалификация, чтобы
претендовать.
- Знаю, - строго кивнула Алевтина и вошла в директорский кабинет. Она
всегда была вхожа в него в любое время, без стука и предупреждения. Еще бы
она была не вхожа - да некоторые директора без нее и найти своего кабинета
не сумели бы. Некоторые - в смысле все, кроме Переца. Морочить голову ему
она не захотела. Грешно детей обманывать.
Алевтина подошла к окну и улыбнулась. К Управлению быстро приближался
Перец. Она издалека почувствовала, что у него хорошее настроение. Значит,
что-то получилось. Эта чертова клоака вместо озера ее всегда раздражала и
вонью, и отвратным видом, и неискоренимостью... И даже если кого-то из
прежних директоров ей удавалось сподвигнуть на уничтожение грязной лужи, то
дальше приказов дело не сдвигалось. А если техника и приближалась к ней, то
непременно тонула: и самосвалы, и бульдозеры, и экскаваторы. Неужели Перецу
удастся?..
- Ну! - возвестил он, входя в кабинет. - Похоже, лед тронулся!
- Что, нашел нужную технику? - улыбнулась Алевтина.
- Нет, хотя да, кое-что нашел. Пригодится. Но, главное, нашел нужных
людей. Встретил Квентина с Ритой. Обсудили проблему. Они мне объяснили, что
только технические средства тут бесполезны - живое лечится живым. Если мы
хотим оживить озеро, а не построить бассейн, то надо использовать
биоочистку. Ну, бактерии специальные, которые пожирают всякую дрянь, а
вырабатывают то, что нужно озеру для жизни. Кислород, например. Ну, и
многое другое. Конечно, механическая очистка нужна, чтобы убрать мусор. Я
даже нашел на базе, что нужно. Отличные там ребята, оказывается! Очень
загорелись идеей... Они уже начали. И Рита с Квентином - у них на
биостанции есть нужные... как это... штаммы... Ну, и словечко!.. Так что,
Аленушка, давай срочно приказ! А то люди без приказа работают. Непорядок!
Впрочем, устный приказ они получили. Но его к делу не пришьешь и финансы на
него не спишешь.
Она вздрогнула, когда он назвал ее Аленушкой. Не то, чтобы это было
слишком оригинально, просто, никто ее так не называл. Даже в детстве.
Алкой, Алькой, Алей, Алой, даже Аленой и Ленкой, а вот Аленушкой - никогда.
И так это у него естественно получилось! Значит, от души... Неужели она
дождалась, наконец, того, о ком мечтала всю жизнь?! Хотя нельзя сказать -
дождалась: искала, очень упорно искала - и нашла... Нашла ли?
Но блокнот уже лежал у нее на коленях, и рука твердо держала ручку.
- Пиши, - кивнул Перец. - Группе инженерного проникновения и
биостанции немедленно приступить к технической и биологической очистке и
благоустройству озера. Ответственный за исполнение - Квентин.
- Квентин? - удивилась Алевтина. - Да он...
- Да, - кивнул Перец. - Да, им с Ритой нужно серьезное общее дело.
- По-моему, она с ним никаких дел иметь не желает, - пожала плечами
Алевтина. - Вроде, здоровый мужик, а, видать, несовместимость у них...
Хотя, похоже, у нее со всеми несовместимость... Лягушка бесплодная!..
- Ну, зачем ты так? - мягко остановил ее Перец. - Ты бы видела, как
они оба загорелись. И на базу со мной сходили, и с технарями все обсудили.
Сейчас на биостанцию поехали. Штаммы свои активизировать.
- Отлично, - кивнула Алевтина. - Только почему-то не доверяю я этой
Рите. Какая-то она не такая. Нормальная женщина не будет так своего мужика
изводить... Разве только больная... Только вид у нее для больной слишком
цветущий...
- Больная? - переспросил задумчиво Перец.- А что, можно назвать и
так... С человеческой точки зрения.
- Ты о чем?
- О том, что с ними происходит. С Квентином и Ритой, - объяснил Перец.
- Ты что-то знаешь?
- А как же! - усмехнулся он. - Каждую ночь дежурю в их спальне.
Шутка не в его стиле, зато доходчиво для собеседника.
Алевтина понимающе усмехнулась. Уж ей-то известно, где Перец дежурит
по ночам. Да и, вообще, какое ей дело до этой Риты и ее мужика!..
С улицы послышался звук подъезжающих к Управлению машин.
"Кого это принесло?" - подумала она и выглянула в окно.
В самом деле, на площадь перед Управлением въехала непривычно шикарная
машина из тех, что Алевтина видела только в кино из чужой шикарной жизни.
Вся черно-перламутровая с ослепительно блестящей никелированной отделкой и
затененными окнами. Двигалась она мягко и бесшумно, будто на воздушной
подушке. Даже странно, что ее приближение было услышано. Впрочем, Алевтина
тут же поняла, что услышала автобус, движущийся следом за лимузином. Тоже
необычного вида. И таких в поселке не было.
- Странно, - покачала головой Алевтина, - подойди, посмотри, - позвала
она Переца. - Похоже, что с Материка. У нас таких не водится.
Перец подошел.
- Да, не наши, - подтвердил он, - может, начальство какое? Но почему
без предупреждения?
- Не нравится мне это, - призналась Алевтина.
- А чего нам бояться, - пожал плечами Перец. - У нас все в порядке -
взяли уверенный курс на нормальную творческую работу.
- Начальства всегда надо опасаться... Это с твоей, с нашей точки
зрения нормальная работа, - тяжко вздохнула Алевтина. - А что по этому
поводу думает начальство - неизвестно. И чем оно выше, тем непознаваемей...
Сам, наверное, помнишь предыдущего директора...
- Не помню, - не согласился Перец. - Только один раз слышал... По
чужому телефону... Ну, и приказы читал...
- Понял? - подняла вверх брови Алевтина.
- Нет, не понял.
- Вот, то-то и оно. А ты всем понятен, и это в корне противоречит
прежнему Порядку...
- Но, вроде, у них там, на Материке, тоже какой-то Новый Порядок.
- Новый - совсем не обязательно твой! - предупредила опытная Алевтина.
- Вообще, сомнительно, чтобы где-то сам собой установился твой порядок.
- Но здесь же установился, - улыбнулся Перец.
- Да не установился, пусик, а только, пошатываясь, делает первые
шаги... А вот далеко ли он уйдет?.. - голос ее звучал грустно и серьезно. И
Перец понял, что, в сущности, она права. Он был опьянен энтузиазмом
разрушения и созидания, а может, попросту, властью, которой раньше никогда
не имел, даже по мелочам. Но разве без этого опьянения можно вообще
творить? Творят только оптимисты, которые не бывают трезвыми. В широком
смысле слова. Он всегда хотел быть оптимистом, только жизнь не позволяла.
Хотя, с другой стороны, разве пессимист мог заниматься исследованием
женской прозы ханьского периода?..
- Они выходят! - обратила внимание Алевтина.
Действительно, лимузин остановился. Через несколько секунд остановился
и автобус. Из автобуса вышли два дюжих парня, будто надутые изнутри - так
округло и упруго выглядели их мощные фигуры. Черные костюмы, черные
рубашки, бритые наголо белые головы...
Парни окинули бдительным взором окрестности и, подойдя к лимузину, с
двух сторон открыли задние дверцы. Из лимузина в разные стороны вышли еще
двое мужчин. Они выглядели более по-человечески. По крайней мере, в из
фигурах были заметны индивидуальные особенности: один - долговязый и
худощавый, постарше возрастом, второй - среднего роста, плотный. При этом
сразу обнаруживалось, что он здесь главный - по повороту туловища, по
посадке головы, по неторопливой значительности движений.
Из автобуса вышло еще около двух десятков чернокостюмных,
бритоголовых, накачанных близнецов. Они образовали вокруг пассажиров
лимузина каре, и вся процессия двинулась к входу в Управление.
- Похоже, очень большое начальство, - почему-то шепотом сделала вывод
Алевтина. - Ишь, как охраняют... Министр какой-нибудь... Но, действительно,
почему без предупреждения?..
- Скоро узнаем, - пообещал Перец. Он был совершенно спокоен. Да и что,
право, волноваться. Он на своем рабочем месте. Хозяин здесь. Прибыли не
головорезы какие-то, а, по виду, вполне приличные люди.
Алевтина машинально оправила на себе платье, глянула в зеркало, чуть
тронула рукой прическу.
- Ты бы сел в кресло, пусик, - посоветовала она, - так солидней. Лицо,
да и голова, кстати, Управления должно выглядеть солидно.
Перец послушно сел в кресло. Алевтине всякие официальные протоколы
известны лучше. Мельком глянул на лист с планом действий на текущий день.
Этому плану сегодня явно не везет. То озеро, то неожиданный визит...
Хлопнула дверь в приемной. Послышались тяжелые шаги, странно ойкнула
секретарша, реплика ее осталась неразборчивой. Резко распахнулась дверь в
директорский кабинет. В проеме, полностью его загородив, появились две
черные бритоголовые фигуры. Они шагнули в кабинет и, как локаторами, повели
головами по сторонам. Вблизи эти парни выглядели весьма устрашающе. И не
только из-за неправдоподобно громадных туловищ с явными признаками
всесокрушающей силы, но и из-за хозяйской манеры их поведения. Они словно
бы не замечали хозяев кабинета.
Видимо, убедившись в безопасности помещения, фигуры раздвинулись в
стороны, как створки раздвижной двери, и из-за их спин появился коренастый
мужчина в шикарном синем костюме, ладно на нем сидевшем, в белой, даже
ослепительно белоснежной рубашке с галстуком-бабочкой. Лицо его было
исполнено ощущением собственной значительности.
- О-ой, Тузик! - обомлела Алевтина.
- Не Тузик, Аля, а Туз Селиванович! - поправил просочившийся следом в
кабинет долговязый спутник в шикарном сером костюме в черную с проблеском
полосочку и в рубашке с черным классическим галстуком, в котором
поблескивала бриллиантовая булавка.
- Клавдий-Октавиан! - простонала Алевтина. - До-ма-рощинер!..
Длинное лицо Домарощинера, демонстрируя значительность своего
носителя, удлинилось еще больше.
- Приятно слышать, что вы нас не забыли, - усмехнулся он
многозначительно, как умел и прежде, но теперь эта многозначительность
казалась еще более многозначительной.
Шикарный Тузик хранил гордое молчание, но глаза вцепились по-кошачьи
сначала в лицо Переца, который вежливо кивнул в ответ, потом в Алевтину:
сначала сверху вниз, потом снизу вверх. При этом у нее возникло гадливое
ощущение, будто на нее вылили ведро спермы. Именно так странно и
подумалось-ощутилось, и Алевтина брезгливо передернулась.
Тузик это заметил и, кажется, понял. Во всяком случае, на физиономии
его появилась презрительная усмешка, которая появлялась всегда, когда он
говорил о женщинах-бабах-бабенках-стервах-швабрах-щетках-тварях-суках.
- Клавдий-Октавиан, - распорядился он начальственным баритоном, -
ознакомьте господ с документом.
- Да вы присаживайтесь, - предложил Перец гостям, вспомнив, наконец, о
долге хозяйской вежливости.
- Скоро и всенепременно, - отмахнулся Тузик, - а пока ознакомьтесь.
И переступил с носок на пятки, с пяток на носки.
Домарощинер водрузил на стол заседаний новенький кейс, набрал код на
замке и под музыкальное сопровождение крышка откинулась. Клавдий-Октавиан
бережно извлек из глубин кейса лист и, держа его двумя руками, как
величайшую ценность, поднес к Перецу и положил перед ним на стол.
- Прошу-с, - опять многозначительно усмехнулся он и, пятясь, отошел к
кейсу.
Алевтина поспешно встала за спиной Переца и воззрилась на бумагу,
которая, надо признать, действительно выглядела весьма внушительно: и
золотое тиснение, и герб, и гербовая печать и размашистая начальственная
подпись, и водяные знаки... Алевтина знала цену бумагам, и от этой, даже не
вчитываясь в содержание, от одного ее вида стало нехорошо где-то в животе,
и мерзкий холодок пробежал по спине.
Домарощинер не мог прийти ТАК с хорошей для нее и Переца бумагой...
Тем более, вместе с Тузиком.
Переца всегда интересовал в бумаге текст. Точнее, информация,
содержащаяся в тексте. Поэтому он даже не обратил внимания на внешний вид
документа, а сразу принялся его читать:
"Настоящим удостоверяется частная собственность Козлова Туза
Селивановича на территорию поселка ликвидированного Управления по Делам
леса и на прилегающий к ней лес как ближайшего родственника (сына)
первооткрывателя этой территории Козлова Селивана Селивановича - жертвы
репрессий низвергнутого тоталитарного антинародного режима.
Все материальные ценности (строения, техника и прочее), находящиеся на
балансе Управления по Делам леса, передаются в распоряжение Козлова Туза
Селивановича в качестве обеспечения государственного пакета акций
акционерного общества "Лесотур".
Председатель Государственного Комитета по Приватизации Кабинета
Министров Материка
Лев Ньюман
- Вы действительно сын первопроходца Селивана? - удивился Перец, еще
не вполне осознав, что он прочитал.
- Это так же точно, как то, что ты - бывший директор, - холодно
процедил Тузик.
- Да какой он жертва репрессий?! - воскликнула Алевтина. - Я читала
архивы: бандит, вор и насильник!.. Организовал коллективный побег из
лагеря. Каторжники перевалили горы и увидели Лес...
- Вот и Алевтина подтвердила мои права, - одобрительно улыбнулся
Тузик. - Надеюсь, теперь так будет всегда.
- Да ничего я не подтверждала! - возмутилась она.
- Ну-ну, - усмехнулся он криво. - А тебе, Перец, все ясно? Понял, что
теперь ты здесь никто?..
- Это-то я понял, - кивнул Перец. - Не пойму только, как можно
передавать Лес в чью-либо собственность, даже государственную, тем более, в
частную?! Лес - он сам по себе. Он - природа, а природа над государствами и
цивилизациями! Это какое-то безумие, глупость, чушь!..
- Господин Перец, - возник Домарощинер, - Подобное оскорбление
государственного авторитета недопустимо и чревато...
- Это государственная глупость чревата... - строго ответил ему Перец.
- Кончай дискуссии, Клаша, - приказал Тузик. - У нас с ним теперь один
разговор...
Он вытащил руку из кармана и резко ударил Переца в челюсть.
Перец отстраненно услышал, как у него что-то хрустнуло, и в глазах
потемнело...
- Отличный удар, Туз Селиванович! - одобрительно захихикал
Клавдий-Октавиан. - Поделом им, прихвостням тоталитаризма!
- А-а-а! - вдруг закричала Алевтина и бросилась на Тузика, стремясь
смести его с лица земли, но неожиданно оказалась в железных тисках лапищ
тузикова телохранителя. Она попыталась вырваться, но бульдозер, наверное,
сдвинуть с места было бы легче. От бессилия и обиды она рычала и
повизгивала, но в ее положении ничего от этого не менялось.
- Привяжи его! - приказал Тузик второму телохранителю и снял с руки
массивный кастет.
Второй телохранитель извлек из подкладки пиджака, видимо, специально
оборудованного, небольшой моток веревки и ловко прикрепил Переца к креслу.
Так что, когда он через минуту начал приходить в себя, пошевелиться у него
не было ни малейшей возможности.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг